скачать книгу бесплатно
– Ничего он не имел. Просто характер у человека был такой говняный!
– И это все Анька выложила следователю?
– Да. Ты себе не представляешь! Ее словно прорвало. Говорила и говорила, какой этот дядя Нико был гад, сколько нервов он ей потрепал и что она даже не понимает, зачем расследовать смерть такого дрянного человека. Дескать, от него всем был один только геморрой. Мол, что ни делается, все к лучшему.
– Серьезно?! – опешила Кира. – Так и сказала?
– Ага!
– У нее крыша поехала?
– Видать, так.
– И что следак?
– Ясное дело, уши навострил. Слушал и на ус мотал.
– Ну, а потом?
– А под конец обвинил меня и Аньку в убийстве этого типа!
Кира ахнула.
– Тебя-то с какой стати?
– Мол, Анька меня специально из Питера вызвала.
– Чтобы ты убила ее дядю? Верней, дядю ее мужа?
– Прямо так следователь, конечно, не сказал. Но я его намеки достаточно хорошо просекла. И про билет меня расспрашивал. И почему мы приехали прямо к свадьбе Тамары. И были ли мы с ней раньше знакомы. Ну, ты понимаешь?
Кира подавленно молчала. Да уж, ситуация, хуже не придумаешь. Они находятся в чужой стране, а тут не проходит и двух дней, как убивают дядю их подруги и хозяйки. И в убийстве обвиняют ее саму.
– Но зачем Аньке понадобилось убивать своего дядюшку?! Неужели, даже после стольких лет совместной, душа в душу, жизни с Давидом, рождения у них двух мальчиков, этот вредный дядя не сдался?
– Нет. Не только не сдался, но и продолжал всячески пакостить им.
– Как это?
– К примеру, не разрешал собственным внукам играть с детьми Давида.
– Почему? Дети-то чем виноваты?
– Ну, как ты не понимаешь. Во-первых, они же наполовину русские. А раз так, значит, тоже не могут быть приняты в семью! А во-вторых… Во-вторых, сдается мне, что этот дядя Нико нарочно изводил Аньку.
– Почему?
– Не мог простить, что Давид женился не на той невесте, что он ему сватал, а на Аньке.
– И надеялся, что Анька не выдержит и уйдет от Давида?
– Возможно.
– И тот женится на прежней невесте?
– Да.
– Но это же глупо!
– Ничего другого, зачем этот человек так активно изводил Аньку, мне в голову не приходит.
Кира помолчала.
– А что за невеста была у Давида?
– Не знаю.
– Надо узнать. И заодно выяснить, был ли личный интерес в этом браке у покойника.
– И у кого мы это узнаем?
– У наших хозяев. У Аньки, у Давида, у его мамы. У кого же еще?
Но этот разговор пришлось отложить на завтра. Сегодня все в доме Аньки были слишком подавлены свалившимся на них горем. Да, покойник отличался скверным характером, был невыносим в общении, не принимал невестку и обладал злым колючим языком, но он был братом матери Давида и его родным дядей. А родственников, как известно, не выбирают. Их просто любят или хотя бы мирятся с их существованием.
Трудно сказать, какие чувства испытывали Давид и все прочие к дяде Нико при его жизни, но теперь, когда он умер, они подчеркнуто горевали об этом человеке. Мать Давида побежала в дом к брату с соболезнованиями. Анька наглоталась снотворного и легла спать. А Давид ходил по дому с таким мрачным, отрешенным выражением лица, что девушки просто не рискнули к нему сунуться.
– Что это с ним?
– А тебе бы понравилось, если бы твоего родного дядьку вдруг пришили, а менты обвинили бы в этом твою супругу!
– У меня не может быть супруги! Только супруг!
– Ну, супруга! Какая разница?
В ответ Леся хотела напомнить подруге анекдот о том, как один горячий кавказский мужчина приходит в магазин и просит показать ему трусы. Молоденькая продавщица, увлеченная разговором с приятельницей, не глядя, достает и бросает на прилавок несколько пар женских трусов.
– Э! – говорит мужчина, оскорбленно двигая усами. – Девушка, ты что мне дала? Трусы ведь женский!
– Да какая разница? – небрежно отвечает продавщица, не прерывая увлекшего ее разговора.
На что окончательно выведенный из себя мужик стучит кулаком по трусам и орет:
– Какая разница! А вот я сейчас эту разницу из штанов вытащу и тебе в глаз суну!
Хотела напомнить Леся этот анекдот. Но не стала. Слишком все утомились за сегодняшний день. Да еще и закончился он убийством. Очередным убийством, которое случилось в присутствии двух подруг. Регулярность, с какой происходили возле них убийства, мягко говоря, настораживала. И в первую очередь самих девушек.
– Поневоле задумаешься, в чем тут дело. Это с нами двумя что-то не в порядке или просто мир вокруг нас такой? – пробормотала Леся, устраиваясь на ночлег.
– Ты это о чем?
– Ну, вот дядьку нашей Ани убили. А ведь жил себе человек, особо не тужил.
– И что?
– А потом мы с тобой приехали, и его убили. Тебя лично этот факт не настораживает?
Нет. Киру этот факт не настораживал. Она была прагматиком. И считала, что если это не они лично прикончили дядю Нико, то и волноваться им совершенно не о чем. Совесть их чиста. А что преступник активизировался, когда они приехали, это на совести только самого преступника. К подругам это никакого отношения не имеет.
– Мы тут ни при чем! – твердо заявила Кира. – Так что ложись спать и не выдумывай разной чепухи!
Подруги уже прилегли на свои кроватки, когда внезапно за окном их комнаты раздался чей-то голос и стук.
– Эй! Девочки! Вы спите?
– Кто там?
– Это я! Давид.
Девушки мигом передумали засыпать. И подскочили к дверям.
– Заходи! Что случилось?
Глупый в подобной обстановке вопрос. Много чего случилось сегодня – и все по большей части неприятное. Но оказалось, Давида интересует, что именно видела Леся. Поэтому он и пришел. Не мог уснуть, мучали тяжелые мысли.
– Леся, скажи, ты ведь все время была с моей женой?
– На свадьбе? Нет, иногда мы разлучались.
– Я имею в виду потом. Когда вы нашли тело дяди Нико. Вы были с ней вместе?
– О да!
– И ты видела, как она подошла к телу дяди?
– Конечно!
– Она к нему приближалась?
– Да, когда он отпустил изгородь и упал.
– А он был в это время уже мертв?
Все эти вопросы насторожили подруг.
– К чему ты спрашиваешь, Давид? – удивилась Леся.
– Так он был жив или мертв?
– Откуда мне знать! Он упал и не шевелился.
– А кровь?! Кровь на нем уже была?
– Да. Рубашка была вся мокрая.
– Мокрая. Но это была кровь? Или вино? А кровь появилась на нем уже позднее?
Постепенно до подруг дошло, что выпытывает у них Давид. Его интересует не само убийство, не последние слова убитого, а причастна или непричастна его собственная жена к убийству. Когда до подруг это докатило, они возмутились.
– Как ты можешь?! – закричала Леся. – Подозревать собственную жену!
– Это низко!
– Это гнусно!
– Это отвратительно!
– Так я же только вам! – оправдывался Давид. – Я никому больше о своих сомнениях не говорил.
– И нечего вообще говорить!
– Твоя жена ангел!
– Чистая и светлая душа!
– Умница!
– Красавица!
– Добрый человечек! Она не способна никого убить.
Давид окончательно поник.
– Да, вы правы! А я осел!
– Кретин!
– Негодяй!
– Предатель!
Этого Давид уже не стерпел.
– Эх! – произнес он со страшным вздохом. – Я к вам как к людям пришел, а вы…
Подругам стало совестно. Ну что они, в самом-то деле, набросились на хорошего человека. Ну, смалодушничал, ну усомнился в своей жене, с кем такого не бывает. Ведь не побежал же Давид к ментам, а в себе оставил свои сомнения. А ведь были у него эти сомнения. Были! И серьезные, раз уж он так трепетно мучался.
– Давид, – позвала отвернувшегося мужика Леся. – Мы не хотели тебя обидеть.
