скачать книгу бесплатно
– Не убивала я его, Геннадий Карлович.
Аю едва не плакала. И за что ей все это? Мало того что у нее такая личная драма, так теперь еще и на репутации вечное пятно. Если настоящий убийца не будет найден, то все в ресторане станут шушукаться за ее спиной. И это еще хорошо, если просто шушукаться! А то ведь могут и просто арестовать и посадить в тюрьму! Без вины виноватую!
– Нет, Аю, – твердо произнес Геннадий Карлович. – Этого я не могу допустить!
Аю изумленно на него уставилась. Она и не подозревала, насколько Геннадий Карлович был заинтересован в ее судьбе. Обычно-то директор свысока кивал певице в ответ на ее приветствие и проходил мимо. Вот и все их общение. С чего бы это ему так перемениться к ней?
– Пойми меня правильно, – поморщился Геннадий Карлович. – Нам эта шумиха вокруг твоего имени нужна еще меньше, чем тебе самой. Репутация нашего заведения и так пострадала. А если станет известно, что моя сотрудница свела счеты с собственным мужем у меня в ресторане, то это же просто скандал! Форменный скандал!
Вот оно что! В голове у Аю прояснилось. Выходит, Геннадий Карлович заботится не о ней, а о репутации своего ресторана. Что же, по крайней мере, это понятно. И все же в душе у Аю промелькнуло нечто похожее на сожаление. На нее лично директору плевать. Его заботит только судьба заведения. И всем прочим на нее тоже плевать. А ей сейчас так нужен близкий человек рядом. Вот если бы рядом с ней в этот тяжелый момент был хотя бы один человек, кто бы искренне ей сочувствовал, насколько было бы легче!
Но, увы, такой роскоши, как поддержка близкого человека, Аю не знала с пятнадцати лет. Именно с тех пор, как умер ее отец. И снова Аю почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Но она опять думала не про убийство и не про своего давно усопшего родителя. За что же ОН был с ней так жесток?
И Аю вспомнила их последний вечер вдвоем. О том, чтобы заговорить с ним по душам, не могло быть и речи. И Аю просто выгнала его. Выгнала, потому что не могла найти предлога, чтобы оставить.
– Аю! – прозвучал у нее над ухом голос директора. – Ты где, девочка?
– Я тут.
– У тебя было такое лицо, словно ты улетела за сотни километров, – недовольно пробурчал директор.
И Аю торопливо, словно ее поймали на чем-то недозволенном, возразила:
– Нет, я тут.
– Надеюсь, ты меня понимаешь?
– Я понимаю. Но Геннадий Карлович… Я не виновата!
– Верю! И мы должны это доказать!
– Мы? – снова изумилась Аю. – Мы? Доказать?
– Да, мы должны доказать, что ты ни в чем не виновата.
– Вообще-то, я тоже думала самой поискать убийцу своего мужа. Но я не представляю, с чего начать.
– А тебе и не нужно! – бодро заверил ее Геннадий Карлович. – Тебе и не надо представлять. Тебе поможет настоящий профессионал!
– Это кто же?
– Моя жена, – пророкотал рыжий бородач, хранивший до сих пор молчание.
При звуке его голоса Клоун испуганно присел на задние лапки. А потом уважительно подкрался поближе к стулу рыжего великана и занял место возле его ноги. Это было самым явным проявлением душевного расположения со стороны Клоуна. Песик безошибочно уяснил для себя, кто является самым сильным самцом – вожаком стаи. И занял место поближе к нему.
Теперь Аю наконец вспомнила, где видела этого рыжего великана. Это именно он вчера появился и сообщил оперативникам, что найден тесак.
– Моей жене частенько приходилось распутывать и куда более запутанные истории, – продолжал рокотать бородач. – Так что она справится. Можешь быть в этом совершенно уверена.
Аюша перевела взгляд на высокую блондинку, которая сидела рядом с рыжим мужчиной. Та ободряюще кивнула ей и широко улыбнулась. Улыбка у блондинки оказалась настолько заразительной и дружелюбной, что Аю невольно улыбнулась ей в ответ.
– Мы были вчера в вашем ресторане, – произнесла блондинка. – И слышали, как ты поешь и танцуешь. Ты просто молодец!
– Спасибо вам.
– Говори мне ты. Кстати, меня зовут Мариша! И обойдемся без отчеств. Не люблю разводить цирлих-манирлих.
– Хорошо, – кивнула Аю. – А как мы будем расследовать?
Мариша тряхнула головой.
– Для начала ты должна рассказать мне все, что ты знаешь о своем муже.
– Но мы с ним не виделись пять лет.
– Неважно. Когда-то вы были супругами. И вряд ли взрослый человек за каких-то пять лет может в корне измениться.
Аю вздохнула и покосилась на мужчин. Разговаривать в их присутствии она, честно говоря, немного стеснялась. Но ни директор, ни рыжий бородач, которого звали смешным английским именем Смайл – маленький, хотя он был огромный, громкий и широкоплечий, словно древний викинг, ее смущения не поняли. Они продолжали сидеть и с явным интересом ожидали рассказа Аю.
– Мой муж сильно пил, – произнесла Аю, как можно более нейтральным тоном. – Бил и дрался. Я вытерпела ровно два месяца. А потом, подсчитав количество синяков, которые появились у меня за это время, и разделив их на количество счастливых или, во всяком случае, спокойных дней, собрала свои вещи и ушла.
– И все?
– Все.
– А как же любовь?
Как ни странно, этот вопрос задала Аю не Мариша, а сам Геннадий Карлович. Аю даже смешно стало. Любовь ему подавай! Романтик кривоногий!
Однако она смеяться не стала, а наоборот, очень вежливо сказала:
– После того как муж поколотил меня ни за что в первый раз, любовь куда-то испарилась. Я сначала и сама не поняла, как это произошло. И еще целый месяц жила с ним как бы по инерции. А потом меня внезапно осенило, что без этого человека я буду чувствовать себя куда счастливей, чем рядом с ним. И… И ушла.
– Ясно, – кивнула головой Мариша. – Насчет причин, по каким вы расстались с мужем, мне все ясно. А что ты можешь сказать о своем муже как о человеке вообще? Он ведь не все время пил?
– Нет, конечно.
– И где-то работал, да?
– Да.
– И где?
– Вообще-то, мы с ним познакомились во время учебы. Он тоже музыкант.
– Коллеги, значит.
– Да, коллеги. Но только я активно тружусь, а он из тех творческих людей, у которых всегда простой. Одна работа им не нравится, для другой не подходят уже они сами. И в результате просто валяются на диване, перебиваясь редкой халтурой.
– И чем все-таки зарабатывал себе на жизнь твой муж?
– Ну, он вел праздники.
– Праздники?
– Свадьбы, банкеты. Он ведь клавишник. Вот и сидел за своими клавишами, пел песенки и получал за такое музыкальное сопровождение свадьбы или другого банкета неплохие деньги.
– Понятно. А после?
– После работы?
– Да. Что он делал?
– А заработав какие-то деньги, он покупал себе спиртное, закуску. Пил и колотил меня, пока деньги не кончались. Тогда он трезвел, извинялся за свое поведение, снова зарабатывал деньги на очередной свадьбе, и все шло по тому же кругу.
– Да уж. Твоей супружеской жизни не позавидуешь.
– О чем и речь, – вздохнула Аю. – Никакой радости я в этом замужестве не увидела. А теперь еще и в тюрьму могу сесть. А ведь я этого недотепу не убивала. За что же меня в тюрьму сажать?
– Не сядешь ты ни в какую тюрьму. Если ни в чем не виновата, то не сядешь. Родители у твоего мужа есть?
– Наверное.
– Наверное? Ты не знаешь точно?
– На нашей свадьбе их точно не было. Но у нас вообще была такая студенческая вечеринка вместо свадьбы. Родителям там было совсем не место.
– А после свадьбы? Муж тебя с ними не знакомил?
– Нет.
– А другие родственники?
– Помню, муж рассказывал, что у него есть старшая сестра. Что она его образ жизни не одобряет, а потому они почти не общаются.
– Что именно она не одобряла? Что ее брат музыкант?
– И это тоже. Его сестра была замужем за прапорщиком и считала, что все люди искусства – сплошь бездельники и пьяницы. И учитывая, что единственным представителем мира искусства в ее окружении был родной брат, я ее осуждать не могу.
– Так, – задумалась Мариша. – Ситуация довольно сложная. Родителей нет. Сестра тоже вряд ли что-нибудь нам скажет. А где жил твой муж? Адрес помнишь?
– Да, конечно.
– Тогда собирайся и поедем.
– Куда?
– По месту жительства твоего покойного супруга.
Аю недоумевающе вытаращилась на свою новую знакомую. Она как-то не предполагала, что их расследование начнется вот так сразу, с места в карьер.
– Вы что, всерьез беретесь за это дело?
– Во-первых, мы договорились, что будем на «ты». А во-вторых, я что, похожа на обманщицу?
– Нет. Но…
– Тогда собирайся побыстрее. Время сейчас дорого. И в первую очередь для тебя. Ведь Геннадий Карлович рискует только репутацией, да и то не своей, а своего ресторана. А ты… ты верно заметила, ты рискуешь очень многим.
Аю прикинула, как много она может потерять, если угодит за решетку. Выходило, что очень много. То, что еще недавно представлялось ей пустяком, о котором даже упоминать стыдно, теперь приобретало черты грандиозного успеха в жизни.
В самом деле, рано оставшись практически сиротой, она не только преуспела в этой жизни, превратив десятиметровую комнатку в коммуналке в отдельную двухкомнатную и двухэтажную квартирку, но еще и помогала все эти годы своей матери и двум братишкам. И как подозревала Аю, она помогала еще и остальной весьма многочисленной вьетнамской родне, с которой ее мать делилась теми крохами, что ей присылала старшая дочь – певица и артистка. И как будут жить все эти люди, если Аю посадят в тюрьму и она больше не сможет помогать им? Ее старенькая бабушка не купит себе те лекарства, которые ей так нужны. Братишки не окончат школу, потому что им придется идти работать, может быть, разгружать вагоны с рисом или таскать мешки с овощами на городском рынке. Мама, конечно, как-то протянет на те деньги, которые зарабатывает сама своим шитьем. Но этих крох ей едва ли хватит самой. Прокормить на них еще три рта она просто физически не сможет.
Аю знала, что ее родственники отнюдь не шикуют. Но все же благодаря ее деньгам, которые она им регулярно посылала, они все могли жить куда лучше, чем многие окружающие их друзья и соседи. А что будет с Клоуном? Кто его возьмет к себе, если Аю исчезнет? Песик просто погибнет. Нет, нельзя допустить, чтобы вся ее налаженная жизнь вдруг в один момент разрушилась.
– Ладно, – заторопилась она. – Я сейчас! Мигом!
Оделась Аю с рекордной скоростью. Нацепила джинсы, теплую уютную водолазку, сверху шерстяную грубой вязки, но очень теплую жилетку и шарф на шею. Когда на улице холодно, мокро и сыро, уже не до красоты. Аю была девушкой крепкой. Но промозглая питерская сырость была способна свалить с ног кого угодно. И зимой теплолюбивая Аюша всегда страшно мерзла. Так что поверх трех слоев одежды она надела еще и кожаную куртку, в которой было очень удобно ходить под капающей с неба мерзостью.
– Я готова!
– Тогда поехали.
Мариша поднялась с места и двинулась к дверям.
– Нет, вы с нами не ездите, – остановила она мужчин, когда они все вышли из квартиры Аю и оказались на улице. – Мы поедем только с ней вдвоем. Так будет лучше.
– Кому это лучше? – возмутился Смайл.
– Совсем не нужно приезжать туда большой компанией. Возможно, соседи еще ничего не знают о том, что произошло с мужем Аюши.
– Как же! Менты небось уже побывали там раз десять!
– У тебя слишком хорошее представление о наших работниках правопорядка. А я вот, напротив, почти уверена, что ни один из них еще туда недобрался.
В итоге Марише удалось убедить мужчин ехать по своим делам, а расследование пока что предоставить им с Аю.
– Когда понадобится ваша помощь, мы обязательно обратимся к вам, – клятвенно заверила она мужа и Геннадия Карловича.
– Только обязательно! – воскликнул Смайл. – Слышишь меня?
– Да.
– Не так, как ты поступаешь обычно! Все проворачиваешь сама, а я узнаю обо всем уже либо когда все кончается, либо когда мне приходится вытаскивать тебя из лап преступников.
– Мы будем очень осторожны.
– Надеюсь!
