Квест с привидениями

скачать книгу бесплатно

– Ах, ты…!

Лилия задохнулась, как показалось учительнице, от гнева. Но звуки, которые стала издавать Лилия дальше, насторожили ее. Лилия хрипела так сильно, словно ей не хватало воздуха, и учительница сильно встревожилась. Уж не душит ли ее Альфонсо? Почему бы и нет? Он явно должен Лилии большие деньги, та требует вернуть ей долг, и Альфонсо сейчас убивает своего несговорчивого кредитора. Справедливо рассудив, что в таком случае Альфонсо будет уже не до шевелящегося гамака, Любовь Яковлевна начала активно шарить в поисках прорези. И та вскоре нашлась!

Выглянув наружу одним глазом, Любовь Яковлевна с ужасом обнаружила, что Лилия лежит на полу, а Альфонсо стоит возле нее на коленях и, кажется, и впрямь душит женщину. Хотя вел он себя при этом очень странно.

Злодей не думал о соблюдении конспирации и вопил что было мочи:

– Лиля! Что с тобой? Господи, да она не дышит! Кто-нибудь! Помогите!

Услышав это, Любовь Яковлевна начала активно выпутываться из гамака, но проклятая ткань была словно заколдованная. К тому времени, когда женщине удалось высвободиться из своего кокона, все было уже кончено. Лилия лежала на полу, не подавая признаков жизни. А Альфонсо стоял над ней с опущенными руками и поникшей головой. Вся его поза выражала такое отчаяние, что, если бы Любовь Яковлевна не была свидетелем той отвратительной ссоры, которая предшествовала трагедии, она бы решила, что Альфонсо и впрямь скорбит по своей подруге.

Любовь Яковлевна кашлянула, и мужчина повернулся в ее сторону. На мгновение у нее мелькнуло опасение, а не прикончит ли Альфонсо и ее тоже, ведь она ненужный свидетель, а от таких избавляются, но он лишь кивнул головой, показывая, что узнает ее.

И тихо произнес:

– Лилия погибла. Это было ужасно.

Еще бы не ужасно! Своими руками задушить человека, да еще женщину! И пусть женщину неприятную во всех отношениях, а для самого Альфонсо еще и опасную, но все равно. Как он мог решиться на такое? Видимо, у мужчины временно помрачился рассудок, и он накинулся на Лилию и пытался задушить ее в порыве ярости. Может быть, он и не хотел ее убивать, думал лишь припугнуть или просто хотел заставить заткнуться, но перестарался, и в итоге получился труп.

Любовь Яковлевна со всей отпущенной ей от природы твердостью произнесла:

– Нужно звонить в полицию.

– Да, медики тут уже не помогут, – печально подтвердил преступник. – Она мертва. Мертва! Господи, но как это могло произойти?

Он что, издевается над ней? Или считает ее круглой идиоткой?

– Альфонсо, мне кажется, что вам нужно сразу же признать свою вину.

Мужчина поднял голову:

– Вину? В чем?

– Вы совершили это убийство в состоянии аффекта. Я все время была в этой комнате, я слышала весь ваш разговор, слышала, какими ужасными оскорблениями осыпала вас Лилия. Поверьте, любой судья будет на вашей стороне. Вы просто не понимали, что делаете.

– Погодите, – пробормотал Альфонсо, – я что-то вас не пойму. Если вы были в комнате, то должны были видеть, что я не убивал Лилию. Ей внезапно стало плохо, она посинела, захрипела, стала хватать ртом воздух. Я пытался ей помочь, расстегнул ворот, пытался делать массаж сердца, но она умерла!

– Хотите сказать, что вы ее не душили, напротив, пытались ей помочь?

– Ну да!

Любовь Яковлевна не знала, что ей и сказать.

– Я скажу полиции то, что я видела. А они уж пусть сами принимают решение.

Но Альфонсо был с этим не согласен.

– Вы не должны им ничего говорить о своих подозрениях! Ради Жени!

И Альфонсо быстро схватил учительницу за руку.

– Вы меня слышите? – властно произнес он, а глаза его угрожающе сверкнули. – Ради Жени вы должны молчать!

Пальцы у него были словно клещи. Он вцепился в ее руку и не отпускал. Наверняка синяки останутся. Ох, о чем она только думает! Плевать на синяки, сохранить бы жизнь! Альфонсо был в эту минуту так грозен, что Любовь Яковлевна, глядя на его перекошенное от ярости лицо и безумные глаза, испугалась не на шутку. Вот тебе и мямля! Вот тебе и лох! Похоже, Лилия не очень-то разбиралась в мужчинах. Впрочем, если бы разбиралась, то не лежала бы сейчас у ног одного из них бездыханной. Но саму учительницу больше волновала сейчас ее собственная судьба.

Любовь Яковлевна была женщиной сильной и не робкого десятка, умела и пьяного хулигана поставить на место, и кавказскую овчарку к порядку призвать, но сейчас она не на шутку струхнула. Известное дело, довести до белого каления можно даже самого доброго и мягкого человека. И похоже, долго сдерживаемые чувства прорвались у Альфонсо в самый неподходящий для Любови Яковлевны момент, когда она оказалась с ним один на один.

Оставаться в комнате с человеком, которого она подозревала в том, что он только что хладнокровно задушил свою знакомую, было страшновато. Если он и впрямь такой дурак, каким считала его Лилия, то что помешает ему совершить еще одно убийство, а потом утверждать, что и вторая жертва тоже задохнулась самостоятельно, без всякого его участия?

Поэтому, когда Любовь Яковлевна вновь заговорила, она постаралась, чтобы ее голос звучал максимально убедительно и доброжелательно:

– Альфонсо, я вас поняла.

– Поняли?

– Да.

Мужчина отпустил ее руку.

– Хорошо, – уже значительно спокойней произнес он. – Вызываем полицию. Они должны найти убийцу Лилии.

Он что, издевается? Или и впрямь не помнит, как сам душил ее? Может быть, он болен каким-нибудь психическим заболеванием, из-за которого случаются провалы в памяти? Надо будет узнать у Жени побольше про его папашу.

Стоило учительнице подумать про Женю, как раздался чей-то крик:

– Женя! Женька! Ты где? Ребята, вы не видели Женьку? Он куда-то пропал! Мы его ищем, а его нигде нет!

Альфонсо вздрогнул.

– Это еще что? – пробормотал он и кинулся к выходу.

А Любовь Яковлевна осталась наедине с трупом Лилии. Превозмогая чувство тошноты, она осторожно подошла к мертвому телу и вгляделась. Что тут можно сказать? С первого взгляда причину смерти Лилии объяснить было затруднительно. Лицо у нее сильно посинело от удушья, это да. Но вот никаких полос, борозд или синяков в области шеи и горла не наблюдалось вовсе. Были в области декольте и шеи какие-то расплывчатые красные пятна и пупырышки, словно Лилии перед смертью стало очень холодно, но эти пятна вряд ли могли стать причиной удушения, настолько незначительными они казались.

– Не понимаю, как же он ее задушил? Или… все-таки я ошибаюсь? Ох, дай-то Бог!

Но тут же Любовь Яковлевна напомнила самой себе, что даже если Альфонсо и не убивал Лилию, кто-то ее все же прикончил. Ну, не могла молодая, полная сил и энергии женщина вот так взять и скопытиться в один момент! Наверняка тут была какая-то загвоздка. Учитывая характер Лилии, у нее могли быть враги и помимо Альфонсо. И будет несправедливо, если удар нанесли они, а накажут за это Альфонсо. А надо сказать, что больше всего на свете Любовь Яковлевна ценила справедливость. Ради восстановления справедливости женщина была готова на многое.

И сейчас ей в голову пришла неожиданная мысль:

– Посмотреть разве, что у нее в сумочке?

Наклонившись, Любовь Яковлевна осторожно щелкнула замком на сумке Лилии. Начитавшись детективов, она даже платочек для этих целей использовала, чтобы не оставить своих отпечатков на блестящем металле застежки. Сумка услужливо распахнулась, предоставляя для обзора свое отделанное шелком нутро. Дорогая вещица. Любовь Яковлевна не была знатоком в области моды, но могла поклясться, что такую сумку на углу с рук не купишь. А вот рюкзачок у Астры был самым затрапезным. И носила его девочка уже третий год подряд, невзирая на сломанную молнию.

При поверхностном осмотре в сумке у Лилии ничего необычного не наблюдалось. Обычные мелочи, которые таскают с собой женщины. Косметичка, бумажник, носовые платки в упаковке, дезодорант, косметика. Тут же была и бутылочка со злополучным миндальным маслом, которое Любовь Яковлевна забрала из спальни Анны Сергеевны, думая вернуть его затем поварихе. Но Лилия это масло перехватила и забрала себе. Если масло найдут полицейские, то поварихе его не видать. А добрая женщина, накормившая детей вкусным обедом и так ласково с ними разговаривавшая, явно очень ценит эту память о своей покойной сестре.

И снова Любовь Яковлевна на секунду отвлеклась, подумав о том, до чего же странно, что родная сестра хозяйки батрачит в этом доме на кухне. Повариха фактически член семьи хозяев, так за что же ей такая немилость и неуважение?

Но тут внимание Любовь Яковлевны вновь отвлеклось.

– А это что?

Она увидела еще одну странную штуку, которой в дамской сумочке было совсем не место. Это были трусы. Но не дамские трусики с кружевами и вышивкой или даже простые трикотажные, которые можно было ожидать увидеть у молодой еще женщины, нет, это были стопроцентно мужские панталоны. И они были уже не новые. Спасибо, что чистые, но без упаковки, без ярлыка, без ценника.

И все же, даже не видя их цену, Любовь Яковлевна безошибочно могла бы сказать, что трусы эти из разряда тех вещей, которые она своему мужу с учительской зарплаты никогда в жизни не купит. И никто из мамочек детей ее класса своим мужьям, братьям и любовникам такое не купит, потому что все они нормальные адекватные женщины со средним уровнем доходов, не способные шиковать, выкидывая на шелковые трусы бешеные тысячи. В хлопке их мужики походят или в бамбуке. Чай, не баре!

Трусы были темно-синие, с едва заметным рисунком: крохотные морские звездочки и ракушки. Что и говорить, красивые трусы. Но принадлежать они могли лишь очень богатому человеку. И что-то подсказывало Любови Яковлевне, что эти трусы еще недавно могли лежать в каком-нибудь из ящиков хозяйских комодов.