скачать книгу бесплатно
– Измучилась я с ним. Первый мой муж – отец Юры, ты помнишь, он был очень здоровым физически человеком.
– Только характер у него был паршивый, – заметила Алена. – Он тебя постоянно унижал. Даже при мне.
– Что да, то да, было дело. Почему-то он считал, что я существо второго плана. Но к делу это не относится. Физическое здоровье у него отменное. Да и я тоже особо на здоровье не жалуюсь. Но Залесный… Когда мы стали с ним жить вместе, я просто в первое время не могла поверить, что он не притворяется и не симулирует. Ведь я как рассуждала? Если что-то болит, то иди к врачу, и пусть тебе это что-то вылечат. Правильно?
– Логично.
– Но Залесный ведь поступает не так! Лежит, стонет, кричит даже от боли, но к врачам не идет!
– А вызывать на дом пробовала?
– Запрещал!
– И как же ты вышла из положения?
– Ну, когда его почечная колика скрутила так, что он на стену лезть был готов, согласился вызвать. Так и то лишь после того, как всю ночь сам промучился и мне своими стонами спать не давал. Да что я говорю, это не одну неделю длилось, пока его основательно не скрутило. Что ни ночь, то приступ. Отвезли его в больницу, а там и выяснилось, что у него и язва имеется, и кишечник в полипах, и в мочевом пузыре…
– Избавь меня от таких подробностей, – воскликнула Алена.
Инга печально на нее взглянула и кивнула:
– Вот ты даже слушать не хочешь, а мне приходится с этим жить постоянно.
– Жуть какая-то.
– И не говори, – махнула рукой Инга. – И самое скверное, что после визита к врачу здоровье улучшаться не торопится. А все таблетки если и помогают, то лишь на время. А потом еще хуже становится. Так что я решила, пока у него никаких обострений не наблюдается, начну пичкать его общеукрепляющими средствами. Из рациона я исключила мясо, курицу, зато ввела побольше кисломолочных продуктов. В них полно полезных бактерий, которые борются в нашем организме с патогенными микроорганизмами. Если постоянно питаться одной простоквашей, то болезней вообще не будет.
– Голодно на одной простокваше-то жить.
– Понимаю. Но мы еще едим каши, овощи, свежую зелень. И конечно, орехи, фрукты и ягоды.
– И как Залесный, не протестует, что ты перевела его на такую диету?
– Пусть только попробует! – воинственно заявила Инга. – Я ему поставила условие, либо он приводит свое здоровье в порядок, либо мы с ним расстаемся!
– Да ты что? Даже до этого дошло?
– Не могу я больше в лазарете жить, – вздохнула Инга. – Ты себе не представляешь, каково это! То одно у него болит, то другое. Того и гляди, я сама от него заражусь. Мне уже и так иногда чудится, что у меня и живот болит, и в боку колет, и ноги ломит.
– Это ты фантазируешь.
– А если нет? Что, если я тоже давно больна, просто не знаю еще об этом? С тех пор как мы живем вместе с Залесным, я по врачам набегалась столько, сколько за всю свою жизнь к ним не ходила. Но все по его делам, а не по моим. И сам Залесный говорит, что раньше по врачам тоже не любил ходить. То есть выходит, что и я могу быть больна, только еще не знаю об этом?
– Мне кажется, ты просто переутомилась, – осторожно заметила Алена.
– Ну, и это, конечно, тоже.
– Тебе нужно отдохнуть, и все пройдет.
– Хорошо бы, – подняла голову Инга.
– А что ты скажешь, если нам уехать с тобой вместе?
– Уехать? – оживилась еще больше Инга. – А куда?
– К Василию Петровичу. У Жеребчика скоро скачки, много народу соберется на праздник. Мы могли бы неплохо провести время.
– А надолго? – заволновалась Инга. – Потому что оставить его одного я не могу, сама понимаешь.
– Если честно, не очень. Почему не можешь-то?
– У Залесного язва, – принялась объяснять ей Инга.
– Ну и что? Это же у него язва, а не у тебя.
– А язва – это такая вещь, которую нужно регулярно и минимум четыре раза в сутки кормить чем-нибудь ей приятным – кашей, или протертым супом-пюре, или какой-нибудь легкой запеканкой, омлетом на худой конец.
– Вот пусть Залесный ее сам и кормит.
– Ах, если бы все было так просто, – вздохнула Инга. – Не кормит он себя, вот в чем дело! Я уже пробовала оставлять его одного и точно знаю, что без меня он сытно поест всего один раз в день. Да и то на ночь, когда наедаться вообще не рекомендуется. Утром же он выпьет своего любимого кофейку – три ложечки на стакан, потом в обед закинется фастфудом, ну а вечером наделает себе бутербродов с копченой колбасой и соленой рыбой целую гору и запьет эту гору три раза по ноль пять нефильтрованного.
– Да уж, – нахмурилась Алена. – Удивительно, что на таком рационе он вообще до своих лет дотянул. Кофе-то растворимый небось привык пить?
– Теперь мы пьем белый чай или пуэр, – хмуро произнесла Инга. – Вечером улун или зеленый. Растворимый кофе я выкинула из дома вообще, но ведь его же в любой момент можно снова купить.
Алена посмотрела на подругу, в которой от прежней жизнерадостной Инги осталось одно лишь воспоминание, и ощутила жалость к ней, гнев к инфантильному Залесному, и укорила саму себя за то, что слишком отвлеклась от ее дел.
– Знаешь, если Залесный хочет травиться фаст-фудом и растворимым кофе – то это его личное дело. Мне кажется, ты его слишком уж опекаешь. Он взрослый мужчина, справится несколько дней и без тебя.
– А надолго мы с тобой едем?
Алену искренне порадовало это «мы». Похоже, ей все-таки удастся вытянуть подругу из болота семейных проблем, в которые она погрузилась с головой.
– Скачки состоятся в воскресенье.
– Думаю, что я смогу с тобой поехать, – воодушевилась еще больше Инга. – Залесный все равно говорил, что его отправят в служебную командировку. На выходных его дома не будет. Вернется только в понедельник.
И, показав на емкость из темно-синего непрозрачного стекла, Инга пояснила:
– Собственно говоря, я потому и готовлю эту смесь, чтобы дать Залесному с собой.
Алена покосилась на сосуд, сделанный из толстого прочного стекла и напоминающий какую-то колбу из лаборатории, и посоветовала подруге:
– Лучше забери ее с собой. Тебе эта смесь пригодится больше.
– А как же Залесный?
– А с него возьми слово, что он будет в обед есть суп, а утро начнет с миски овсянки. Это поможет ему продержаться до момента вашего воссоединения без всяких дополнительных мер.
Инга пообещала, что так и сделает, и побежала собираться. Алена осталась ждать ее на кухне. Упомянутая смесь стояла прямо перед ее носом и, немного поколебавшись, Алена открыла крышку и принюхалась. Пахло очень и очень приятно. Достав чистую ложку, она зачерпнула немного неприглядного вида коричневой субстанции. На вкус смесь оказалась куда лучше, чем на вид. И Алена не пожалела, что заставила подругу взять эту банку с собой. До возвращения Инги Алена уже успела опустошить банку почти на четверть. Потом устыдилась и отставила ее подальше. Надо же что-то оставить и самой Инге, не зря же она столько трудилась.
Что касается Инги, то она выглядела значительно веселей и бодрей. Перспектива прокатиться и развлечься на скачках приятно ее обрадовала. Залесный, который заскочил домой всего на часок, только чтобы перекусить и взять с собой чистые вещи, тоже не возражал против поездки Инги.
– Очень хорошо, что вы развлечетесь. Но я бегу, дорогая, уже опаздываю.
И, поцеловав Ингу напоследок, он помахал Алене рукой и умчался, резво перепрыгивая через две, три и даже четыре ступеньки, благо ноги у Залесного были длинные и сильные.
Алена задумчиво посмотрела ему вслед и не без удивления заметила:
– А ведь по нему и не скажешь, что он у тебя такой уж больной.
– Так это сейчас он относительно неплохо выглядит. Но ты бы знала, сколько у меня сил на это ушло! И поэтому я и боюсь его одного оставлять.
– Пусть сам о себе научится заботиться.
– Да ты что! Менее самостоятельного в быту мужчину трудно себе даже представить!
Но Инге уже явно наскучили разговоры о ее собственных бытовых трудностях. Дух новых открытий, путешествий и приключений уже властно манил ее за собой. И Инга, быстренько покидав все приглянувшиеся ей вещички в просторный кожаный баул, привезенный ей в подарок сыном из Лондона, воскликнула:
– Ну, я готова!
Алена кивнула. И прихватив со стола банку с полюбившимся ей снадобьем, двинулась следом за подругой к выходу. На улице их ожидал верный Ваня с машиной. Увидев Ингу, он просиял. Надо сказать, что Ваня всегда менялся в лице, причем в лучшую сторону, когда видел Ингу. Но та или делала вид, что ничего не замечает, или действительно не замечала. Она не ответила на улыбку Вани и в этот раз.
– Привет, Ваня. Отлично выглядишь.
И ограничилась тем, что вежливо кивнула ему, по-прежнему слушая подругу, которая вслух перечисляла, какие мелочи ей необходимы. Алена вообще приветствовать своего охранника не стала. Была охота, ведь расстались они всего пару часов назад. Да и вообще, сейчас у Алены имелось дело поважней. Ей надо было составить список вещей. А потом им еще нужно было заехать к Алене домой, чтобы взять эти вещи.
– Но на это у меня вряд ли уйдет много времени, ведь я провела в Питере всего несколько дней.
И если в другой раз это не помешало бы Алене обрасти новыми приобретениями, то в этот раз купить для себя лично она ничего не успела, потратив все свое время, финансы и силы исключительно на то, чтобы одарить своих родных. Поэтому она рассчитывала, что уже через час они покинут Питер. И быть может, еще до наступления вечера смогут обнять Василия Петровича и наведаться к Жеребчику.
Глава 2
Но недаром говорят, что «человек предполагает, а Господь располагает», так и планам Алены по скорому и быстрому отъезду не суждено было сбыться. Когда она подошла к дверям своей квартиры, то обнаружила там целую толпу родственников. Тут был старший брат Алены и его домочадцы. Все они выглядели очень взволнованными. И стоило показаться Алене, как все дружно кинулись к ней.
– Как хорошо, что ты тут!
– А мы уже боялись, что ты уехала!
Алена, которая виделась с братом, его женой и своим старшим племянником только вчера, была изумлена столь бурными проявлениями чувств родственников. Такие встречи были не в характере ее рассудительного старшего брата.
– У вас что-то случилось? – догадалась она.
– Случилось! Кроха пропала!
Крохой звали ту самую малышку, которая родилась у Коли – племянника Алены, и которая по логике вещей являлась ее двоюродной внучков.
– Как пропала? – невольно ахнула Алена. – Когда?
Родственники принялись ей наперебой объяснять, поднялся невыразимый гвалт, а потому Алене пришлось прервать их:
– Погодите! Не все сразу! И вообще, давайте зайдем в квартиру, там вы мне все толком объясните.
Родственники не возражали. Они гурьбой устремились за Аленой. Инга и Ваня тоже вошли следом. Услышанная новость взволновала и их тоже. Известие о похищении маленького ребенка может заставить заволноваться и куда более черствых людей, нежели были Инга с Ваней.
Оказавшись дома, Алена рассадила родственников и велела им говорить по очереди.
– Сначала ты, Сережа, – обратилась она к брату.
Сергей всегда отличался хладнокровием и рассудительностью. Некоторые назвали бы его чопорным или даже высокомерным, но Алена знала: в глубине души брат очень нежный и чувствительный человек. Вот только он умеет держать свои эмоции под контролем, не позволяя им вырываться наружу. Этим он чем-то напоминал Алене ее лучшую подругу. И на этих двоих Алене очень хотелось походить, вот только ее собственные эмоции всегда пересиливали любые доводы разума.
Брат Алены кашлянул и начал говорить. Как всегда обстоятельный, он сразу же перешел к главным фактам.
– Малышка пропала сегодня в десять тридцать утра.
– Это случилось у вас на даче?
– Пока лето, девочка живет там.
Это было сказано таким тоном, словно само собой подразумевалось. Алена смешалась, покраснела и вновь почувствовала себя перед братом несмышленой первоклашкой. И чтобы реабилитироваться, она задала следующий вопрос:
– Кто еще был в доме, когда это случилось?
– Мать Крохи и ее няня.
Алена была в гостях и видела и первую, и вторую. Няня показалась ей весьма почтенной и заслуживающей доверия особой. Румяная и круглолицая, она сама была мамой троих взрослых детей, каждый из которых должен был в скором времени одарить ее многочисленными внуками. Но в ожидании их Мелодия Августовна с удовольствием возилась с чужими отпрысками.
Она была бывшим музыкальным работником, поэтому первоначально предполагалось, что она станет отвечать за эстетическое воспитание ребенка. Что на ней главным образом будет лежать забота не о подгузниках и кашке, а о музыкальном образовании Крохи.
– Моя дочь должна изучать музыку с колыбели! – таково было желание матери Крохи. – Самые современные данные говорят о том, что ребенка можно и нужно обучать с пеленок. В три года уже непоправимо поздно что-либо предпринимать. Если до трех лет ребенок не научился чему-то, то уже после трех лет он потратит на овладение теми же навыками куда больше времени.
Конечно, речь тут шла не об обучении малыша грамоте или точным дисциплинам. Нет, эффект потрясающей обучаемости младенцев заключается в их почти невероятной для взрослого человека мыслительной деятельности, они ведут ее постоянно. Им нужно в кратчайшие сроки овладеть знаниями о том мире, который их окружает. Им необходимо научиться говорить, различать разнообразные звуки. Память у них в этот период жизни просто невероятна, она подобна губке, впитывающей в себя все подряд.
И поэтому ребенок, которому с колыбели дают слушать классическую музыку, имеет все шансы вырасти если не музыкантом, то по крайней мере человеком с развитым музыкальным слухом. То же самое касается и обучения иностранным языкам. Иностранные слова, даже если ребенок не понимает их значения, навсегда врезаются в его память, а впоследствии могут сослужить ему неплохую службу.
Но иностранные языки мать Крохи не интересовали. Она хотела для дочери учителя музыки. И так как Коля обожал свою жену, исполнял все ее прихоти, то в семье появилась женщина с характерным именем – Мелодия и отчеством Августовна. И постепенно как-то так получилось, что многие повседневные заботы о Крохе, помимо развития ее музыкальных способностей, легли непосредственно на плечи няни.
Мать Крохи, выйдя замуж в очень раннем возрасте и оставив ради мужа учебу и планы на построение сценической карьеры, решила во что бы то ни стало сделать из своей дочери звездную диву.
– Девочка поет, – убеждала она всех. – Она не плачет, я четко слышу, она поет! У нее есть способности. Это надо развивать. Как можно раньше, пока еще не поздно.
– Вот и займись этим, – предлагала ей свекровь. – Все равно ведь сидишь с ребенком.
– К сожалению, сама я не имею специального образования, – поджимала в ответ губы молодая женщина. – Нужно пригласить человека со стороны.
И так как Коля сильно любил свою молодую жену, то позволил ей нанять для ребенка ту няню, которая приглянется самой Виктории. Так в семье появилась Мелодия Августовна, которая принялась развивать в Крохе те задатки великой музыкантши, которые, по утверждению матери, в девочке присутствовали от рождения.
Но это, так сказать, предыстория. А саму историю друзьям еще только предстояло услышать.
