скачать книгу бесплатно
– Ленина, 15. Пельменная.
– Хорошо, – Руслан смотрел на гостя, словно сквозь мутное стекло и даже немного скучая. – Все?
– Тебе мало? Или тормозишь?
– У тебя все? – пришлось немного повысить голос. В кабинете такие разговоры вести не очень приятно, а Вадик, тугодум и самоуверенный нахал, явно терял субординацию.
– Да что ты как с цепи сегодня? Ухожу.
Дягилев вышел из кабинета уже без того оптимизма, который был пару минут назад, и Руслан отметил, что наверняка обиду затаил. Впрочем, то, что Вадик – никто и выпендривается только потому, что тесть его при себе держит, было понятно. А вот почему Колычев, гроза и ужас области, доверился такому скользкому типу, и зачем такую тупость к себе приблизил, узнать было бы очень любопытно.
«Пельменная? Надо же? Культовое заведение. Сколько себя помню, столько и эту кафешку. Примечательное место: на выходе из парка, центр города, но тихо, плюс парковка – понятно, почему глаз положили. Да уж, бизнес – он такой, безжалостный и циничный», – кого-то жалеть, вникать в суть и разбираться в деталях не было ни времени, ни желания. Три звонка, ужин, короткий кофе-брейк, и уже все собаки спущены на ничего не подозревающего Пинчука. Он еще спокойно живет, спит, строит планы, но машина пошла: докладные, запросы, служебные, и скоро тяжесть административного ресурса сжалась, чтобы обрушиться всей мощью. Руслан в какой-то момент вдруг решил зайти напоследок. Пельмени действительно были самые вкусные, и что-то ностальгическое мелькнуло. Студентами они здесь частенько пропадали.
Недели три спустя, в кабинет слегка взволнованно вошла Зоя, секретарша:
– К вам посетитель. Впустить?
– Кто?
– Пинчук. Сказал, что вы ждете.
– Не жду, но пусть зайдет, – в первый момент пришлось напрячь память, чтобы вспомнить, где слышал эту фамилию, но потом осенило: «Пельменная! Владелец. Тьфу, черт, принесла нелегкая. Что-то пронюхал, козел», – цель визита стала понятна, и разговор ничего хорошего не предвещал. Хотя, предъявить ему нечего, а догадки к делу не пришить.
– Ну, здравствуй, – Пинчук остановился чуть не доходя стола и пристально, слегка наклонив голову, смерил взглядом хозяина кабинета. – Таким тебя и описали. – Не спрашивая разрешения и не смущаясь, он присел у стола.
– Вы на меня посмотреть пришли? – Руслан выдержал взгляд гостя и не отвел глаза. – Посмотрели? Все?
– Не все. Ты зачем меня травишь?
– Я так понимаю, это из слэнга лихих девяностых. У вас там крыши, рамсы и прочая ерунда, которой нахватались, и не выветривается. Займитесь делом, и не будем отвлекать друг друга. Есть законы, есть стандартные процедуры, и я не понимаю, о чем вы говорите в принципе. Пишите запрос, я буду смотреть, что там у вас за проблема, кто вы и чем занимаетесь. Я вас даже не знаю, а вы мне о какой-то травле.
– Все ты знаешь. Я давно в бизнесе, я в этом городе всех знаю, и шепнули мне люди знающие, что заказ на меня и, откуда ноги растут, сказали. И сказали, что решить с тобой можно. Сколько? – Пинчук вдруг поник и опустил голову. – Так нельзя. Не по-человечески.
– Как вас зовут? – Руслан вдруг проникся к этому человеку, который явно отличался от бизнесменов нового поколения. Крепкий, совсем седой, наверное, под шестьдесят, уверенный, по виду очень сильный и, как ни странно, чисто внешне честный. Нет, верить в честность по выражению лица Руслан не стал бы, даже если бы там была надпись большими буквами. Но здесь было иное: манера, поведение, тембр – так ведут себя те, кто абсолютно уверен в правоте и знает, что скрывать нечего. Но к делу его симпатия не имела никакого отношения.
– Пинчук, Георгий Борисович.
– Георгий Борисович, кто такое вам сказал?
– Я не могу вам назвать имя. Подставлю человека.
– Или нет такого человека? – Руслан отметил, что гость уже не обращается на «ты», а значит, он перехватил инициативу, что придало уверенности. – На меня многие в обиде, и много я о себе слышал разного. Так что извините, не по адресу вопрос. Если, конечно, этот вопрос имеет место быть.
– Имеет. Еще как имеет. И кто тесть твой известно, и, что Дягилев – его шестерка, все знают, и методы не новы, так что не секрет оно для людей сведущих. Но не в том дело. Я много лет в бизнесе. Семья моя в этом бизнесе, дети. И эта пельменная…, – он вдруг стал говорить тише, кажется, даже обреченно. – Понимаешь, у нас кредит в банке. Мы взяли помещения, но там ремонт, не открылись пока. И гасить долг можем только с этой пельменной. Там серьезный проект, но время нужно. Понимаешь, заберут, и все. Труба. Тут не убытки, тут просто все накрывается. Я жизнь положил. Мечтал детям оставить работу и мечту, а выходит, бросаю с долгами и в нищете. Не вышкребусь.
– Я не знаю, чем помочь, – Руслан развел руками. – Мне жаль, но нужно оценивать риски. Это бизнес. Я не понимаю в нем ничего, чтобы дать совет.
– Все ты понимаешь, – Пинчук встал, и голос стал прежним: сильным и уверенным. – Молодой, да ранний. Далеко пойдешь, если крылья не обломают. Бумеранг всегда возвращается. И меня ты еще услышишь. Думаешь, все? Не надейся. Я до конца пойду и связи напрягу все.
Наверное, он сказал бы что-то еще, но Руслан уткнулся в бумаги, словно забыл о госте, и поднял голову лишь тогда, когда услышал, как громко хлопнула дверь.
«И кто ж у нас такой прыткий, что сдал меня? Тестя и Дягилева отбросим. Хотя, Вадик та еще скотина. Мог и проговориться и преднамеренно подставить. Ну, и еще четверо друзей Оушена, если представить, что Оушен – это я, – Руслан считал варианты и понимал, что даже если бы знало только трое, и то вычислить, кто слил его интерес невозможно, а когда шестеро, так и думать смысла нет. – Да и тесть мог похвастаться кому. Хрен их там знает, о чем они беседы ведут. Одно понятно: этот так не оставят. Могут и морду в темном углу набить. Хотя это уже дело подсудное. Да и мне набить еще постараться надо». – Он напряг бицепс, расправил плечи, сделал несколько взмахов руками – все отлично. Он крепкий, бодрый и вполне может позволить рюмочку коньяка. «Сильные люди должны справляться со стрессами. А кто хочет спокойно жить, тот об успехе может забыть. Во! Уже стихами заговорил. Так я еще и талантливый! Мог бы Пушкина при случае затмить, но его лавры оставим романтикам, и тем, кто на большее не способен», – Руслан нажал кнопку коммутатора:
– Зоя, чай, лимон и пару бутербродов придумай, – чуть запнулся и выдавил, – пожалуйста. И две рюмочки возьми.
Глянул на часы. Половина пятого. По сути, он мог уйти в любое время, но старался не злоупотреблять положением, да и работы было много. Только сегодня был не самый тривиальный день, а потому снять стресс хотелось сильнее обычного. А главное, в чем не хотелось себе признаваться, – сегодня не было уверенности, что все сделал правильно. Включил клип Тото Кутуньо и в ожидании Зои увлеченно смотрел короткую романтическую историю красивой пары. Каналы, ужин на берегу моря, гостиница и они, красивые, молодые, с шампанским и вдвоем. Завораживающая музыка, невероятные пейзажи и любовь: страстная, невероятная, счастливая…
– Руслан Владимирович, – Зоя вошла тихо, предупредительно постучав.
– Смотри, – он развернул монитор. – Садись и возьми себе рюмку.
– Пить на работе? Это удобно?
– Удобно. Я подвезу домой. Смотри, какая жизнь у людей. Ты была в Италии?
– Нет, – Зоя улыбнулась, словно была виновата в том, что с путешествиями у нее не задалось.
– А давай в командировку поедем. Ты же английский знаешь?
– Да. Я ведь переводчиком и хотела стать, но вот иначе вышло…
– Вот и удачно вышло. Будешь мне переводить, – Руслан не дал договорить, налил коньяк, поднял рюмку. – Красивые места, море, вечер и закат. Мир красив, мир невероятен, а мы погрязли в этих дрязгах, склоках, в серости и подлости. Давай за тот мир, в котором еще есть место чувствам и есть утренний кофе, когда можно не спешить и наслаждаться лучами солнца и каплями дождя на стекле.
– Звучит невероятно красиво, – Зоя улыбнулась смелее и не убрала руку, когда Руслан, словно случайно, пожал ее, задержав в своей ладони чуть дольше, чем могли позволить правила приличия или субординация.
– Придумаю, куда, и рванем, – казалось, что можно рвануть прямо сейчас, но в последний момент что-то остановило.
Руслан откинулся на стуле, нарисовал картину этого романа и представил финал, который ничего хорошего не предвещал. Еще раз окинул фигуру Зои, вспомнил Иру и решил, что на сегодня лучше поехать туда, где всегда было хорошо и спокойно.
– Пойдем, повезу домой. Вспомнил, дела у меня еще сегодня, – он резко встал, и Зоя послушно вскочила следом.
В две минуты она убрала со стола, сполоснула рюмки, и он даже не успел закончить телефонный разговор, когда Зоя стояла на пороге, собранная и готовая к отъезду.
– Ой, а вы же выпили, – она произнесла, словно внезапно вспомнила. – Может, такси лучше. Права могут забрать.
– Права! – Руслан рассмеялся. – Не заберут. Поехали.
Он уверенно вел машину, не шарахался из ряда в ряд, не гнал, но и не тянулся, и, признаться, наслаждался своей манерой вождения. Ему всегда хотелось быть солидным, а потому в каждом движении хотелось чувствовать себя взрослым, опытным, надежным. В какой-то момент даже забыл, что рядом Зоя, мысли переключились на проблемы, почему-то вспомнился Пинчук и его слова: «Далеко пойдешь, если крылья не обломают, – кажется, так он сказал, подумал про себя Руслан и ответил кому-то воображаемому. – Не обломают. Это я, кому угодно, обломаю. Они еще не знают меня, а самое интересное впереди». Последние слова, задумавшись, произнес вслух, и Зоя посмотрела на него чуть испуганно.
– Я о своем. Не обращай внимания, – интерес к Зое был потерян. – Увидимся. – Небрежно бросил на прощанье, и рванул к Ире.
«Ира, она другая. Она его понимает, и она умная. Циничная, жесткая, но умная, и с ней интересно, – Руслан глянул на часы, прикинул, во сколько нужно быть дома, и убрал звук телефона. – Пару часов посвятить себе он имеет полное право, а то взяли привычку звонить в самый неподходящий момент», – заехал в магазин, купил бутылку коньяка, фрукты и уже через пятнадцать минут был на месте.
– Я соскучилась, – Ира встретила в коротком, почти прозрачном халате, подчеркивающем все, что нужно было подчеркнуть.
– У меня идея. Едем в Италию. В Венецию. Пошли, включу клип. Я хочу туда. Ресторан, вечер и танго. Ты умеешь танцевать танго?
– А ты?
– Научимся? – Руслан уже загорелся и дал волю фантазии.
– Идея мне нравится. Когда идем в танцевальный кружок? – Ира присела рядом, игриво улыбнулась и, чуть прищурив взгляд, добавила. – Был сложный день? Что-то случилось?
– Был очень неприятный разговор. Меня кто-то сдал, и круг тех, кто мог это сделать очень мал, – Руслан не отрывался от клипа, который смотрел, наверное, пятый раз подряд. – И шампанское такое же возьмем. Я, кстати, не пробовал такое.
– Это серьезная проблема? – Ира не скрывала беспокойства.
– Ерунда. Мне просто любопытно, кто та крыса. Ничего. Я узнаю, – клип закончился, и Руслан обернулся к девушке, отметив про себя, что слишком легко она читала его состояние, и это даже нравилось. – А знаешь, можно и без танго. Тут главное как-нибудь вырваться. Пасут со всех сторон. Всем нужен, на час без телефона не остаться. Надоело.
– Удел всех востребованных и успешных. Увы, жить спокойно и ни в чем себе не отказывать невозможно. Терпи, а я буду помогать тебе восстанавливать силы и наполнять энергией, – Ира прильнула к нему, томно прикрыв глаза.
– Налей мне, – почему-то не отпускало беспокойство, которое он пытался скрыть за показной бравадой.
«А ведь и тестю доверять особо не стоит. Узнает, где я вечера провожу и пресанет так, что мало не покажется. Надо бы поосторожнее. Как-никак, дочка она родная, а я черт-те кто и сбоку бантик», – Руслан глянул на Иру, покачал головой и вслух сказал:
– Я хочу уехать.
– Это же несложно. Выберешь момент, скажешь, а я всегда готова. Ты же знаешь, – Ира потянулась к его губам в надежде на поцелуй, но Руслан отстранился.
– Я хочу вообще уехать. Из этой страны. Кажется, я начинаю понимать эту систему, и, кажется, из нее нет выхода. Только сбежать, – он вдруг понял, что проговорился.
Эти мысли появились не только что. Сначала неясные, словно силуэт, выплывающий из тумана, но потом все отчетливее. Но даже Ире не нужно знать то, что жило в самых потаенных уголках его души. Это была интуиция, чуйка, пусть каждый назовет так, как ему удобнее, но именно сегодня эта тревога мелькнула особенно отчетливо и причина крылась в этом Пинчуке, который нежданно наведался в гости. Ведь он тоже строил планы, верил, любил и вот сейчас потеряет все. Руслан отметил, что думает о нем в прошлом, словно человека уже не было, и понимал почему: обратно не повернуть. Механизм запущен, каждый мысленно прикинул сумму, которая причитается за услуги. Ничего не оговаривалось, но ведь не за спасибо у них такие услуги оказываются. И ему придется однажды помочь. И нельзя отказать. Так их мир устроен. Свобода… В его случае свобода – это быть на свободе в самом прямом смысле. Он силен, как никогда, но и давно уже не безгрешен. И дело на него, быть может, уже лежит в каком-то сейфе, ожидая того дня, когда он выйдет из-под контроля, и тогда маховик правосудия запустится, сомнет и выбросит, уже ненужного и использованного.
– Ты очень расстроен сегодня, – Ира смотрела с тревогой. – Уверен, что все нормально?
– Уверен. Просто устал и дела не могу из головы выбросить, – Руслан налил почти до края и выпил залпом, словно это был и не дорогой коньяк. – Пошли. – Он потянул Иру в спальню. Не будем терять время.
Это просто: санстанция, пожарная, лишение лицензии на продажу алкогольной продукции. Самое глубокое заблуждение – наивная уверенность, что у вас нет недочетов. Так не бывает, просто раньше можно было не заметить, а сейчас нет. Закрыть на месяц – дело пяти минут, штраф – еще проще, вы недовольны – идите в суд и к вашим расходам добавятся судебные издержки. Пинчук месяц боролся, как мог: поставил на уши всех знакомых, а у него их было немало, разносил взятки и пытался давить на жалость… Последнее было напрасно. Жалости ни у кого не было, а факт, что некогда успешный и счастливый семьянин попал в безвыходную ситуацию радовал многих.
– Да уж, смешно. Интересно, вроде и жаль мужика, а вроде как и знал куда лез. Это же бизнес, – Дягилев довольно потер руки. – И скажи ж ты, все только и говорят о нем. Что мол честный, справедливый, что уважением пользовался. А сами радость-то скрывают. Главная новость – олигарха завалили. Руки потирают, думают, что поимеют с него, ан нет. Поздно. Уже мы прихватили, и сейчас есть повод отметить успех очередного мероприятия. А жалеть глупо. Мы все одинаковые. И он такой же.
– Он не отжимал, – Руслана не отпускала мысль, что с Пинчуком они обошлись несправедливо. – По сути пару месяцев ничего не решало. Можно было дать ему хотя бы возможность запустить другие объекты. А так, получается, мы его на корню срубили.
– Жизнь коротка очень. Ты что, предлагаешь ждать, пока все свои проблемы порешают? А нам что делать? Время – это деньги, – Вадик нервно вскочил. – Или ты тут жалеть кого собираешься? Иди тестю расскажи, какой ты сердобольный у нас. Посмеемся все вместе.
– Однажды и нас так…, – Руслан оборвался на полуслове. Эта мысль приходила все чаще, и он гнал ее, считая, что притягивать неприятности нельзя, а мысль материальна.
– До нас еще дотянуться надо. Если не ссориться с кем надо и лишнего не болтать, то ничего не будет. А ты, я смотрю, много на себя брать стал. Не советуешься, дела свои ведешь.
– А ты меня контролировать поставлен или я тебе должен что-то? – Руслан вспылил.
Все чаще Вадик разговаривал с ним свысока, полунамеками и демонстрировал свое особое положение. И в последнее время вдруг снова воспрял, словно что-то знал. Можно было строить сколько угодно предположений, но хотелось бы знать истину, а она, как известно, на догадках не строится.
– А ты думаешь, бессмертный? – Вадик вдруг остановился и хохотнул. – Наивный. Тебе самое время притихнуть, да дома отношения наладить.
Дягилев ушел не прощаясь. Руслан достал початую бутылку коньяка и налил рюмку. Выпил не закусывая и тут же налил еще. Он все чаще пил на работе. Пусть в конце рабочего дня, но удержаться не мог. С раздражением отметил, что и остановиться становилось все сложнее. Впрочем, через секунды горячая волна прошла по телу, мысли становились яснее, возвращая спокойствие и уверенность.
– Все будет хорошо. Подумаешь, Вадик. У нас есть что ответить, – он налил еще рюмку, и, едва успел выпить, как зазвонил телефон:
– Руслан Владимирович, к вам посетитель, – но дверь уже распахнулась и в кабинет ворвался молодой человек.
– Я Пинчук. Марат Георгиевич. Сын. Папа умер. Инфаркт. Я хочу сказать – я все знаю. И вы мой враг навсегда. Я никогда не прощу. Он умер из-за вас. Твари. Вы убили его, – он ушел, не дожидаясь ответа, а Руслан так и остался стоять, с пустой рюмкой в руке.
– Я не успела, – Зоя виновато стояла у двери.
– Ничего, – Руслан махнул рукой. – Иди. Ты не при чем.
Опустил глаза на бутылку и налил еще. В этот вечер он не попал домой. Как рассказывала Ира, уже к ней он приехал очень пьяный, а потом уснул у дивана, на полу. Как ни старалась, разбудить она его не смогла, и утром, глядя в телефон, Руслан грустно качал головой. Самое гадкое, что ни разговора с тестем, ни разговора с Верой он вспомнить не мог. Хотя в памяти сидела мысль, что нес он полную чушь, и сейчас было даже не стыдно, а страшно. Позвонил на работу, сказал, что заболел и налил рюмку:
– Голова болит, – заметив недоуменный взгляд Иры, усмехнулся. – К черту. Возьму выходной, а там придумаю. Безвыходных положений не бывает.
По мере растворяющегося конька настроение улучшалось, а уверенность нарастала с каждой минутой.
– Да все нормально. Я на больничные не ходил никогда, на работе решу. Это не проблема. Дома… А что? Ну, выпил. С кем не бывает. Заснул у кого? Да мало ли, – он рассказывал Ире планы на день, скорее, чтобы успокоить себя и начинал верить в то, что ситуация выглядит именно так, как он ее рисовал в воображении.
– Мне кажется, сегодня хватит, – Ира попыталась убрать бутылку.
– Я норму знаю, – Руслан оттолкнул ее руку. – Ты же видишь, я в форме.
– Могут быть проблемы. Лучше остановиться, – за кого переживала Ира больше, знала только она сама, но волнения были искренними. – Ты много пьешь последнее время. Это не очень хорошо.
– Я не могу много пить. Я за рулем всегда и на работе каждый день.
– Ты пьешь и за рулем, и на работе, и ты это знаешь, – Ира откинулась на стуле и прикрыла глаза. – Иди домой. Еще не поздно.
– Ты хоть понимаешь, почему я пью. Из-за меня человек умер, – в голову пришло спасительное оправдание. – Думаешь, оно легко?
– Иди домой. Вера простит, она у тебя дура, с тестем разберешься, а там наладится. Но не пей, – Ира подошла, провела рукой по волосам, приглаживая непослушный локон и, не скрывая жалости, добавила. – Не такой ты, как каким казаться хочешь. Сильный, смелый, но здесь жестокость нужна. А у тебя ее не хватает. Мой совет: делай деньги и бросай. Иначе сопьешься.
– Не сопьюсь, – Руслан потянулся к бутылке. – Просто день тяжелый. И вообще, имею я право на выходной?
– Имеешь, – Ира села рядом. – Наверное, пару раз прокатит. Потом лимит доверия закончится и…
– И что? Договаривай, – Руслан прищурил взгляд.
– Сам знаешь. Тебе пора.
– Ладно, – он сходил в ванную, умылся, пристально вгляделся в зеркало, рассматривая лицо, и удовлетворенно отметил, что выглядит вполне прилично.
– Такси возьми, – Ира, сложив руки на груди, наблюдала за его неторопливыми сборами.
– Я нормальный, – Руслан потянулся для поцелуя, но Ира уклонилась.
– Ничего нормального не вижу, – она брезгливо поморщилась. – Перегар ужас.
– Как знаешь, – раздосадованный Руслан выскочил на улицу, прыгнул в машину, достал телефон.
Кашлянул, пытаясь придать голосу твердость. Еще раз перезвонил на работу. Кажется, там все было нормально. Легкое сочувствие в голосе шефа, похоже, даже радость у подчиненных. Еще бы, сегодня он не будет «третировать своими зехерами», как однажды подслушал в туалете обрывок диалога сотрудников. «Вера? С ней решится. Потом. Чуть подуется, но никуда не денется. Тесть? Этот черт проблемы создать может», – Руслан вздохнул, решая, что делать. Словно читая его мысли, телефон зазвонил, а на экране появилась имя абонента: ТЕСТЬ. «Мы вас не ждали, а вы приперлися», – сказал про себя и ответил на звонок:
