скачать книгу бесплатно
Панель лифта закрылась, Игорь оглянулся и обомлел – стену за их спинами целиком украшала живопись, как в Сергиевой Лавре. На огромной картине сражались между собой люди со злыми уродливыми лицами. Оружие в руках разнообразное, от необычных пистолетов и фантастических винтовок до банальных дубин и ножей. И над всеми воинами зеленели полоски, как у Игоря с Анатолием. На воинов чуть выше взирали писаные красавцы и красавицы в белых одеждах, а почти под самым потолком, на всех смотрело большое лицо. Игорь присмотрелся внимательнее, определенно – где-то он видел этого мужика. Вот только вспомнить бы где…
– Слышь, эта ряха никого тебе не напоминает?
– Игорян, я видел стольких людей, что мне каждый кажется знакомым. Вроде на депутата какого-то похож. Такие ряхи всегда стремятся не работать, а руководить. А чё?
– Да не, ни чё. Показалось, что где-то его видел. Опа, глянь, как вон тому перцу полбашки топором отхватили…
– Привет, Касина! Хорошего настроения и долгих лет жизни! Мы отправляемся на прогулку. Вернемся через пару часов. С Сиатрой согласовано, – отрапортовала Дрианна, встав у «снежной крепости»
– Первый выход? – прозвенел колокольчиком девичий голосок, и Игорь в очередной раз вспомнил сказки Роу. До чего же похожа…
– Да, будем в квадрате сто пятнадцать. Охрана не нужна, спасибо.
– Ух ты, тогда я понаблюдаю за вами. Всё равно в ближайшее время развлечений не предвидится, – застенчиво улыбнулась Касина.
– Хорошо, я подключаю твой канал… К Игорю. Вот, так, всё. До скорого свидания, – прощебетала Сиатра и помахала ребятам рукой. – Идем, не отставайте!
Молодые люди оторвались от созерцания сцен лишения жизни, пошли за девушкой. По пути Игорь не удержался и послал воздушный поцелуй Касине. Та непонимающе склонила голову на плечо, будто собака подняла одно ухо, когда смотрит на хозяина. Фара махнул рукой: «Такие вещи забыли, эх!»
Три человека у декоративного садика проводили взглядами идущих. Они неспешно отщипывали коричневые кусочки и отправляли их в рот.
– Кофе пьют? – толкнул Игорь Анатолия и кивнул на мужчин.
– Ага, офисный планктон проё… то есть на перерыве находится, – поправился Анатолий.
Сиатра не обернулась, но он готов был биться о заклад, что на её лице появилась милая улыбка. При подходе к стеклянным дверям раздалось небольшое шуршание – створки разъехались в стороны.
– Хм, прикольно, – констатировал Анатолий открывшуюся картину.
Они вышли на широкую площадку, и перед ними раскинулось огромное пшеничное поле. Ветер волнами ходил по золотистым верхушкам, пригибал и распрямлял стебли. Создавалось ощущение, что ещё чуть-чуть и из темной полоски леса на горизонте выплывет величественный корабль. Возможно и с алыми парусами.
Сиатра колдовала над своими «наручными часами», а ребята смотрели на бескрайнюю ширь и вдыхали полной грудью ароматы, которые приносил ветер. Пахло хлебом и карамелью, словно на срез свежего батона положили ириску «Кис-кис». Шелест и шорох колосьев завораживал. Игорь даже ощутил покалывание в кончиках пальцев. Странное спокойствие разлеглось по груди, так бы стоял и смотрел на эту картину вечно. Разительная перемена для глаз после ужасов убийства на стене. И зачем они так украсили холл? Извращенцы.
Анатолий подошел к краю площадки. Справа и слева вверх уходили гладкие белые стены. Стены, окна, окна, стены. Он заглянул вниз. Ступени обрывались в десяти метрах от земли и под ними… ничего не было. То есть под здание уходило всё тоже пшеничное поле, а под ступенями чернела трехметровая полоса. Однако эта полоса не упиралась в землю, а висела над ней. «Может, дальше под полосой будет стена, а мы, типа, на балконе?» – сам себе задал вопрос Анатолий и успокоился от подобного объяснения. Почти всегда люди готовы оправдать то, что выходит за границы понимания обыденными вещами. Так проще. Так легче.
Сквозь стеклянную стену виднелись любопытные взгляды стоящих мужчин. К ним подошла Касина и присоединилась в обсуждении пришельцев из прошлого. Игорь почувствовал себя животным в зоопарке. Хотелось бы чувствовать себя тигром, но мысли почему-то сходились на макаке.
Из-за стены вынырнула ровная площадка, похожая на тонкую простыню. Эта пародия на ковер-самолет подплыла к ступеням.
– Прошу на борт, господа пираты! Мы отправляемся в увлекательное плавание! – Сиатра безбоязненно ступила на площадку, та даже не покачнулась.
Молодые люди опасливо шагнули на летающую платформу.
Немного истории.
Если кого-то называют «крысой», то подразумевают, что этот человек ворует у своих же друзей, либо сокамерников. А воруют ли крысы у своих же собратьев? Или животные не знают, что это действие называется воровством и осуждается только у двуногих существ? У тех самых, кто называет себя «царями природы», а на самом деле являются всего лишь приблудившимися паразитами.
Если посудить, то человек один из самых наименее приспособленных к природе существ: ногти мягкие; зубы плоские; шерсти мало. Такого бы в кунсткамеру, пусть звери ходят и потешаются над причудливым вывертом фауны.
Один из «царей природы» поставил эксперимент над истинными царями планеты Земля. Взял шесть особей крысиного мира, посадил их в клетку около бассейна. Провел пластиковую трубу, чтобы в ней можно было проплыть, а на конце трубы поставил ещё один резервуар, куда на ниточку вешал сухарики. Крысы должны подплыть, схватить сухарик и плыть обратно, чтобы его съесть.
Социальный волшебник! Вот его бы самого туда посадить вместе с остальными такими же умниками…
Сделал и сел записывать результаты эксперимента. Получилось у него такое: две здоровые крысы не хотели работать и отбирали еду у других крыс. Одна крыса возмутилась и дала отпор, её больше не трогали, и она сама по себе плавала, отхватывала долю, приплывала обратно и съедала её. Образовались два раба, у которых два сильных лентяя отбирали еду. «Рабы» терпеливо ждали, пока насытятся «господа» и потом приступали к пище. Последний, шестой участник эксперимента обрел самую низшую ступень, на нем срывали злость все, кому не лень. Он оказался «козлом отпущения» и ел те крохи, что оставались после обеда «господ и рабов», независимая крыса тоже не подпускала его к себе.
Дидье Дизор провел двадцать экспериментов с другими крысами! Двадцать, Карл! И везде одна и та же иерархия. Даже когда он взял «господ» и посадил их отдельно, то там получился тот же результат. Шесть «крыс-рабов» в одной клетке разделились точно также: два «господина», два «раба», один непокорный и один «козел отпущения». Все сословия делились именно так. Шесть «независимых» создали такую же иерархию.
Игорь знал об этом эксперименте, видел как-то по каналу о дикой природе. Он спокойно принял тот факт, что в шайке ему досталась роль «независимой крысы». Фара участвовал в жизни банды, но не давал себя построить. Анатолий же как-то сразу сравнялся по значимости с Жалом и только делал вид, что является его правой рукой, на самом же деле они правили вместе. Носорогу и Коту досталась роль «шестерок», а Змея шутливо не поддевала только штанга.
Не так всё явно, как у крыс, но иерархия чувствовалась, и сейчас в эту иерархию вполз небольшой нюанс – «шестерка» вкусила крови и почувствовала, что может стать «господином». Так казалось Игорю, когда он смотрел на Носорога. Может и ошибался, но Фару редко подводила интуиция.
Здоровяк сначала выглядел подавленным, но, спустя час и после нескольких стаканов водки, он почти пришел в норму. Правда, это был уже другой Носорог. Что-то изменилось в нем и это не последствия «смелой воды». Он смотрел по-другому, во взгляде появилась твердость. Боец с Жалом тоже ощутили эту перемену, но списали её на шок от убийства.
– Я же не спецом. Этот лох сам дернулся, а я лишь… – в сорок первый раз начал говорить Носорог.
Он уже всех достал своими оправданиями, но ребята понимали, что здоровяк пытается обелиться перед собой, а не перед ними. Молодые люди посочувствовали коллеге по преступному цеху и разошлись по углам. О случившемся как-то не хотелось говорить. Возможно завтра, но не сегодня.
Перед глазами висело тело… Кровь капала на кирпичную кладку, алые бомбочки разбивались крупными кляксами…
– Я же не спецом. Он же сам.
Игорь понимал Носорога. Понимал и то, что тому нужно пережечь в себе это чувство. Заново пережить дергание за ногу, хруст костей, стон человека на заборе.
Это на первый взгляд убить легко. Ведь и вы сами не раз это делали. Убивали… Мух, комаров, может мышей или крыс, а если вы охотник или рыбак, то и подавно. Но так уж повелось, что среди людей ввели правило, что убивать другого человека это самый тяжкий грех. Самый тяжкий, но его можно отложить в сторону, когда кто-то властный, кто-то из высших «крыс-господ» посылает на твою родину своих «рабов». Тогда убийство врага превращается во благо…
– Я же не спецом. Я лишь дернул, а он…
Новый стакан сорокоградусной жидкости опрокинулся в глотку. Не чокаясь…
Носорог не пьянел. Он всё также смотрел на стену, желваки буграми ходили под кожей. Крепкий бицепс грозил порвать рукав футболки. На груди, чуть выше соска, краснело засохшее пятнышко, кровь того самого неудачника…
Игорь молчал. Молчали остальные. Слова утешения сказаны. Осталось дождаться полного осушения бутылки, тогда появится повод отправиться спать. Утро вечера мудренее…
Последние капли вытекли из горлышка. Они упали в наполовину заполненный стакан. Упали неторопливо, прозрачные как слезы, которые скатятся по родительским щекам, когда им расскажут, что произошло с сыном. Когда его снимут с забора грубые руки медработников. Когда циничные полицейские запишут показания и притворно пособолезнуют. Когда на землю лягут еловые лапы и черная ткань завесит зеркала.
– Я же не спецом…
Испытание боем
У Анатолия отпала челюсть, когда его предположение не подтвердилось. Под небоскребом ничего не было. То есть так же привольно гулял по пшенице ветер, но не было никаких опор и фундамента. Небоскреб висел в воздухе.
«Черная полоса!» – догадался Боец. Похожий материал поддерживал в воздухе поднос со «сбалансированной и витаминизированной» едой. Однако в комнате плавала легкая пластиковая площадка с тарелками, а тут громадина из стали и бетона. Крышей небоскреб чиркал по облакам, и у Анатолия затекла шея, когда он попытался сосчитать этажи.
Игорь тоже смотрел во все глаза на грандиозное строение. Он сначала чуть присел, когда летающая платформа плавно отделилась от ступеней и поплыла над желтым пшеничным полем. Анатолий не показал вида, что удивился, всего лишь цыкнул длинной струей и попал на один из желтых колосьев. Глядя на него, выпрямился и Игорь. Не удивляться! Ведь и они не пальцем сделаны! Всего лишь… а что это?
– Симпатюля, ты обещала рассказать про эту черную фиговину, которая подносы тащила. Чо это такое? – вкрадчиво спросил Анатолий.
Они обогнули небоскреб и очутились среди восьми таких же. Расстояние между одинаковыми домами составляло около ста метров. Серые, зеленые, красные – разноцветные платформы подлетали к ступеням балконов. Взрослые люди с серьезными лицами сходили с «ковров-самолетов». Одеты люди почти однотипно – белые халаты, черные брюки или строгие юбки. Лишь некоторые, как Сиатра, позволяли себе другую одежду.
Платформы уплывали налево и вставали на специально отведенную площадку. Зрелище стоящих друг на друге платформ напомнило Игорю стопки матрасов, виденных в мебельном магазине. Обходились без парковщиков – умные платформы сами знали, куда вставать. Даже если «матрас» выплывал из середины стопы, то те, что находились над ним, приподнимались, а после опускались на новое место. Беззвучно.
Ветер трепал волосы Сиатры, заставлял их плясать живым огнем. «Классно бы они смотрелись на подушке!» – мелькнула мысль у Анатолия.
– Это не фиговина, – ответила Сиатра, – а наноиды.
– Ага, вот теперь гораздо легче, – не дождавшись продолжения, сказал Анатолий. – А что это за зверюги такие и с чем их едят?
Сиатра усмехнулась. Как объяснить обыденные вещи дикарям из прошлого? Наверное, так же Анатолий попытался бы растолковать неандертальцу назначение двенадцатого айфона. Она набрала в грудь воздуха и пробежала пальцами по хроносалютему. Платформа поплыла мимо стоящих правильным кругом небоскребов. Игорю пришло на ум сравнение со Стоунхенджем, только не хватало лежащих на крышах огромных каменных глыб.
– Наноиды – это микроскопические роботы, которые созданы для помощи людям. Они могут соединяться между собой ради какой-либо работы. Вы уже видели их под днищем подноса, такие же поддерживают здания лабораторий, чтобы они не касались земли и не нарушали природной гармонии, – тоном учительницы сказала Сиатра. – В наноиды вживлены антигравитационные элементы и при достаточно большом скоплении они могут поднимать любой вес.
Интеллект + 0,2%
Такая надпись возникла перед глазами Игоря. Он стал умнее? Оттого, что узнал предназначение наноидов?
– Симпатюля, слышь, а мне показалось, или вон тот дом сдвинулся со своего места?
– Нет, не показалось, здания циркулируют по кругу. Таким образом, солнечные лучи попадают на каждый участок поля и ни один колос не остается без дозы облучения.
– Это чё? Типа карусели такой? – встрял Игорь.
– Можно и так сказать. В этих зданиях живут и работают умстеры.
– А кто это, умстеры?
– «Умстеры» – это название людей, которые перешли определенную грань человеческих способностей, – разъясняла Сиатра, пока платформа делала круг у парящих небоскребов.
Другие платформы следовали своим курсом, они не пересекались. Люди на платформах кидали взгляды на озирающихся ребят, поднимали глаза на зеленые индикаторы и их глаза радостно загорались. Лица над белыми халатами сосредоточенные, умные. Они напомнили Игорю морду кота Васьки, когда тот залезал в свой лоток и собирался сделать кучу. За одно то выражение Ваське можно было дать степень доктора наук.
Однако попадались и другие люди. Они не носили халатов, и одежда их отличалась вольным разнообразием вкусов. Джинсы, гавайки, шорты, юбки как пояски – люди не стеснялись показывать своих тел. Как раз эти люди киванием здоровались с Сиатрой и с интересом разглядывали мускулистых ребят. Девушка отвечала кивком, и Игорь мог поставить половину жизни против щелбана, что её просто распирает от гордости. Она вывела на прогулку динозавров! Вновь вернулось ощущение, что ребята для людей из будущего лишь животные из зоопарка… Чтобы прогнать это ощущение, он задал вопрос:
– На делении на умстеров и гозоров построено наше общество, – добавил Сиатра, когда молчание затянулось.
Анатолий почесал макушку, посмотрел на черные подушки под небоскребами. Как-то не сочетались два значения – наномикроб и огромные горы небоскребов. Ладно, по ходу действия можно будет разобраться. Пока же их платформа вылетела за пределы внутреннего круга и пошла в обход домов по внешнему.
–Давай, трынди о том, как космические корабли бороздят просторы Большого театра, – наткнувшись на непонимающий взгляд, Анатолий пояснил. – Расскажи, кто такие умстеры и гозоры?
– Наше общество изначально равно. То есть человек приходит в этот мир как полноправный гражданин. По прошествии трех лет адаптации он сам для себя выбирает, в какой слой общества ему отправиться. Умстеры – это ученые, их существование посвящено науке и улучшению качества жизни. А гозоры… Я сама из гозоров и мы можем отправиться на то место, где я родилась, чтобы вы сами всё увидели.
– А чё мы должны увидеть? Ты вроде ничем не отличаешься от этих, белохалатных. Даже получше выглядишь, а они как воблы сушеные. Так в чем же разница? – спросил Анатолий.
– Гозоры не хотят быть учеными, их устраивает жизнь без цели, – понурилась Сиатра. – Но я не хочу бесцельно проводить своё время. Если я смогу пройти тесты, то тоже перейду в умстеры, а это моя давняя мечта. Я не хочу быть… Впрочем, летим и вы увидите гозорское поселение сами. В лаборатории нас всё равно не пустят, так что познакомитесь с тем, что есть.
Платформа отдалилась от высоких столбов-небоскребов. Она проплывала над желтыми волнами, едва не задевала острые колоски. Игорь наклонился и сорвал один. Очистил от длинных усиков, растер на ладони и вдохнул пряный запах. Есть что-то такое в запахе пшеницы, что-то волнующее русскую душу, будоражащее кровь. Может, это впиталось от предков, с тех пор, как начали возделывать поля и сеять пшеницу. Анатолий тоже склонился над ладонью Игоря, вдохнул и зачихал. Сиатра недоуменно смотрела на них.
– Это какой-то ритуал?
– Нет, не ритуал. Пшеница у вас также пахнет, как и у нас, – ответил Игорь.
– А ты где успел пшеницу-то у нас занюхать? – легонько толкнул его Анатолий. – Ты же из города не вылезал.
– Не важно, – смутился Игорь, – успел и всё тут.
Анатолий посмотрел на друга, но уличать во лжи не стал. Сбрехнул, с кем не бывает, к тому же никому от этого маленького вранья хуже не стало. Боец подошел к Сиатре и приобнял девушку за талию. Та не отстранилась. Даже наоборот, прижалась горячим бедром и уперлась в мускулистую грудь упругим плечиком. Анатолий почувствовал, как в жилах заиграла кровь, а взгляд уперся в выемку топика. Нужно было отвлечься.
– А как ты управляешь наноидами? С помощью часиков?
– Это не «часики», а хроносалютем. Как бы вам понятнее объяснить? Хм… в общем да, управляю именно им. Этот прибор не только для управления, а также это охранник и блюститель чистоты помыслов.
– Чё-чё-чё? Это как? Он ещё и мысли читает? – Анатолий на всякий случай отодвинулся от девушки. Хотя и так понятно – о чем он думает в эту секунду.
– Ну, ты чего? Нет, конечно же. Но он считывает определенные импульсы и передает их в общий накопитель, а человеку выдает небольшой укол электричества, если тот думает или поступает плохо. Чтобы не забывался, а информация об этом фиксируется и начисляется балл ошибки. Чем больше баллов, тем меньше шансов попасть в высшие слои.
– Круто! Значит, надумаю я чего-нибудь слямзить, а меня током шибанет? Блин, так этот сруно… храмо… в общем эта хреновина будет меня постоянно током бить. А как она защищает?
Игорь подобрался поближе. Он сначала думал, что платформа перевернется, так как они втроем скопились на одном боку, но та даже не думала покачнуться. Всё также плыла над желтым морем. Фара заинтересованно посмотрел на крупный браслет, который плотно облегал девичье запястье. Похожие часы с маркой «Diesel» он видел на обороте глянцевого журнала, они красиво смотрелись на руке у какого-то небритого актера, очередного успешного богача, на которого нужно быть похожим. По крайней мере, так упорно утверждала реклама прошлого.
Сиатра пробежала пальчиками по экрану хроносалютема. Анатолий успел заметить, что экран «часов» на жидких кристаллах, вроде как на сотовых телефонах его времени, но в то же время покрыт маленькими бугорками. Сиатра подняла руку над головой, из хроносалютема вырвался яркий алый луч. Он вознесся так высоко в небо, что проткнул облако. Игорь удивился, когда из разорванной ватной оболочки не хлынул дождь. После короткой демонстрации луч исчез.
– Круто! – восхитился Анатолий. – А нам такие хрено… часики дадут?
– Не исключено, если кто-то из вас переживет Игры Огня, то сможете присоединиться… – Сиатра не успела договорить.
В сказке о девочке в Стране Чудес, перед Алисой возникала улыбка Чеширского кота, а после и сам вечно позитивно настроенный владелец. Перед троицей на платформе из воздуха проявились сначала карие глаза, а после голова Дрианны. Игорь остановил руку, которой собрался перекреститься. Будущее, блин. Тут много чего удивительного, хотя головы без тел в фантастических фильмах уже показывали. Их, кажется, называли голограммами. Вряд ли это настоящая голова парит перед ними, а безголовое тело терпеливо сидит за несколько километров на диване и решает кроссворд.
– Доброго здоровья и долгих лет жизни! – произнесла парящая голова.
– И тебе привет, Колобок с ушами! – хохотнул Анатолий. Он тоже слегка опешил при появлении голограммы, но быстро справился с собой.
– Здрасте, – буркнул Игорь.
– Доброго здоровья и долгих лет жизни, Дрианна, – ответила Сиатра. – Зачем вторгаешься в нашу экскурсию?
– Вы летите в гозорское поселение? – после утвердительного ответа Дрианна продолжила. – Вам нужно по пути залететь на поляну в лесу, координаты я переслала на хроносалютем. Там, после устранения постройки прошлого, остались две стальных балки. Новички поработали некачественно, так что вам нужно устранить помеху. Приятного путешествия.
Не дожидаясь слов прощания, белокурая голова растворилась в воздухе. Последними исчезли карие глаза, но Анатолий успел протянуть руку. Палец прошел сквозь радужную оболочку и завис в воздухе. Никаких ощущений. Кроме того, что он увидел, как палец проткнул чужой огромный глаз. Через секунду от головы Дрианны не осталось и следа.
– Вот если бы я так мог делать раньше… – мечтательно вымолвил Анатолий. – Появился бы у кровати начальника полиции и спел ему «Мурку». С душой бы спел… Да что там спел – проорал бы так, что этот лысый черт обделался бы по уши!
– У нас такие случаи тоже раньше были. Однако у шутников быстро отбили охоту так забавляться, – хмыкнула Сиатра.Её зеленые глаза смотрели на хроносалютем, по экрану которого бежали зеленые цифры. – Оказывается, нам по пути. Скоро будем на месте.
Платформа успела приблизиться к лесной гряде, желтая пшеница сменилась невысокими березками и низенькими елочками. Похоже, что эти деревья росли тут недавно, они стояли ровными рядами, будто посаженные заботливыми егерями. А через двести метров поднимались стволы вековых сосен, между ними раскинули мохнатые ветви угрюмые ели.
Платформа послушно поднялась выше крон и теперь под ребятами вместо желтого моря шумело зеленое. Оно пахло живицей и кислинкой еловых иголок. Птицы провожали настороженными взглядами прямоугольник на небе и принимались снова распевать извечные песни, когда люди скрывались из вида.
Игорю надоело стоять, и он присел на платформе, по-турецки скрестив ноги. Подставил лицо солнышку и блаженно зажмурился. Анатолий опустился рядом на корточки, попытался безуспешно поймать индикатор здоровья над головой Игоря, а потом дотронулся до плеча друга:
– Оттопыриваешься? Ну чё, как тебе будущее? Такое ожидал увидеть или другое?
