скачать книгу бесплатно
Егор не отреагировал на реплику гостя, но без промедления задал вопрос:
– Чем я обязан вам?
– Моя фамилия Круглов. Андрей Данилович. Полковник. Возглавляю специальное управление министерства обороны. Совсем недавно у нас создан отдел по изучению сознания и его влиянию на физические процессы.
Полковник замолчал, продолжая внимательно следить за реакцией Егора.
– Вы хотите предложить мне пойти на военную службу? – спросил Егор, усмехнувшись.
– Вы очень догадливы, Егор Васильевич. Предлагаю вам послужить на благо Отчизны.
– Но я – физик, изучение сознания человека не мой профиль, – возразил Ермаков.
– Не совсем так, как вы думаете, Егор Васильевич. Военная наука вкладывает в понятие «сознание» иной смысл, нежели это делает медицина. – Полковник на секунду задумался, потом неожиданно спросил:
– Вам не приходилось слышать о психологическом оружии?
– Доводилось.
– Вот вам ответ на ваш вопрос, – московский гость впервые улыбнулся. – Вас ожидает очень увлекательная, интересная работа. К тому же, мы приглашаем к себе только избранных.
– Интересно, чем же это я выделился среди прочих выпускников? – удивился Егор.
– А вы не догадываетесь?
– Нет.
– Вы обладаете экстрасенсорными способностями. Вам снятся загадочные сны, не так ли?
– Но… откуда вам известно об этом?
– Это не суть важно, – полковник позволил себе улыбнуться повторно. На этот раз его улыбка показалась Ермакову более естественной и доброжелательной.
– Главное, вы тот человек, который нам нужен. Соглашайтесь, Егор Васильевич, не пожалеете. У вас будет очень хорошая зарплата, московская прописка.
– Мне нужно подумать, – ответил Егор.
– Подумайте. Я буду в вашем городе ещё два дня. Послезавтра моя командировка заканчивается, я возвращаюсь в Москву. Вот вам мой телефон.
Егор позвонил Круглову на следующий день и дал согласие.
В первых числах июня он защитил диплом на «отлично».
Через две недели ему на кафедре вручили повестку из военкомата. Явившись в комиссариат, он ознакомился с приказом о присвоении ему звания «лейтенант».
Это событие произошло досрочно, без прохождения двухмесячных военных сборов, которые в обязательном порядке предстояло пройти студентам после окончания военной кафедры.
Так Егор Ермаков стал сотрудником секретной военной лаборатории, располагавшейся в одном из подмосковных городков.
Полковник Круглов оказался прав: исследовательская работа действительно была интересной и увлекательной.
Лейтенант Ермаков окунулся в мир непознанного. Стремительно полетело время.
Двадцать лет Егор Ермаков занимался исследованиями электромагнитных излучений. Ставил опыты, изучал воздействие полей различной напряжённости на живые организмы, влияние излучений различных частот на работу головного мозга, работал над созданием приборов по использованию психической энергии человека в военных целях. Дослужился до звания подполковника и возглавил лабораторию. За эти годы ему удалось далеко продвинуться в области изучения психической энергии человека. Он изобрёл уникальный импульсно-волновой миотрон с широким диапазоном воздействия, отличающийся от зарубежных аналогов миниатюрными размерами.
Прибор был опробован на заключённых и получил хорошую оценку. Результат превзошёл все ожидания. Рецидивисты-бунтари принимали позу эмбриона и лежали недвижимыми около получаса.
Спустя некоторое время Ермакову удалось сконструировать генератор, работающий на сверхвысоких частотах. Излучение генератора модулировалось голосом. Человек, задействованный в эксперименте, слышал «голос» в голове на большом удалении от генератора. Это был настоящий прорыв в науке.
Вскоре Егор защитил кандидатскую диссертацию. Его влекла большая наука, а в рамках военной лаборатории свобода была ограничена. Разочаровывала военная направленность: все его открытия использовались чисто в военных целях. Руководителей армии интересовало только психотронное оружие и ничего более.
Ермаков, занимаясь исследовательской работой, часто сталкивался с физическими парадоксами, научное объяснение которым не находил. Неожиданно для себя он увлёкся расшифровкой аномальных явлений. Всё чаще стал задумываться о природе НЛО, о параллельных мирах и иных цивилизациях. Летние отпуска проводил в аномальных зонах на Урале, выслеживал появление загадочных светящихся шаров, проводил замеры электромагнитных излучений.
На службе любые отклонения от утверждённой тематики не приветствовались.
Егор занялся исследованиями в домашних условиях. Одна из комнат его трехкомнатной квартиры в срочном порядке была переоборудована под исследовательскую лабораторию. В ней Ермаков мог позволить себе самые фантастические опыты. Из списанных узлов старых приборов и различных деталей, приобретённых за свой счёт, ему удалось сконструировать такие испытательные стенды, которых не существовало ни в одном научно-исследовательском центре. Вот здесь-то и пригодились записи его загадочных сновидений двадцатипятилетней давности. Егор начал понимать их предназначение и физический смысл. Он с головой ушёл в работу.
Ермаков женился дважды, и оба раза неудачно. Обзавестись детьми как-то не получилось, и это было, пожалуй, к лучшему. Он мог тратить свою зарплату на проведение исследовательской работы, не задумываясь о том, что деньги нужны ещё и на содержание семьи. Эта деталь, собственно, и послужила поводом для развода в обоих случаях.
Обе жены были младше Егора на десять лет. Обе оказались вертихвостками и страшными транжирками. Обеим очень хотелось красивой безбедной жизни. Егор со своими научными тараканами в голове им не подходил. Оба развода прошли без скандалов и упрёков.
После первого развода Ермаков долгое время жил один, пока не повстречался с Оксаной. Она была тоже на десять лет младше Егора, но в отличие от предыдущих жён была домовита и умна. Оксана заинтересовалась разработками мужа и часто помогала ему в проведении экспериментов. Егор с любовью называл её «моя ассистентка» и готов был носить жену на руках.
Так длилось несколько лет. Егор чувствовал, что приблизился совсем близко к раскрытию тайны связи подсознания человека с информационным полем Вселенной. Но сделать открытия помешали неожиданные обстоятельства. Оксана стала всё чаще пропадать где-то по вечерам и, наконец, призналась, что полюбила другого мужчину. Им оказался сотрудник американского посольства. После очередного развода Ермаков вновь стал одинок.
Без ассистентки все эксперименты застопорились. Но беда последовала одна за другой. Под сильным натиском начальника спецуправления он вынужден был подать рапорт на увольнение.
Чтобы избавиться от пристального внимания спецслужб Егор принял решение покинуть столицу. Он продал квартиру и переехал жить в Пермь. Приборы и оборудование прихватил с собой.
Глава 2
С Михаилом Корчёмкиным Егора Ермакова связывала давняя дружба. Они вместе учились в институте, проживали в одной комнате в общежитии.
После окончания института Миша остался работать на кафедре и к моменту возвращения Егора в Пермь уже имел учёную степень, руководил факультетом.
Все эти годы друзья поддерживали тесную связь. Когда Ермаков первый раз собрался в экспедицию в аномальную зону неподалёку от Уральского хребта, он первым делом позвонил Корчёмкину и пригласил его с собой. Михаил согласился без колебаний.
Потом были ещё совместные поездки в район горы Волчьи Клыки. Именно это место притягивало друзей. Там наблюдалось частое появление НЛО, которыми всерьёз заинтересовались оба физика.
Светящиеся шары исчезали в вершине горы, словно там была какая-то шахта, по которой эти объекты опускались в её недра.
Вершины горы достичь было не так-то просто, поскольку её окружали непреступные островерхие отвесные скалы. Требовалось альпинистское снаряжение, чтобы подняться наверх.
Ермаков и Корчёмкин ограничились визуальными наблюдениями и замерами параметров магнитного поля и электромагнитных излучений. Однако, их манила вершина горы, они задались целью изучить эту таинственную гору от верхней точки до неведомых глубин. Друзья были уверены, что под горой существует полое пространство. Нужно было лишь найти вход.
Они твёрдо решили совершить крупномасштабную научную экспедицию. При этом оба отдавали себе отчёт в том, что это будет не простая прогулка по пещере с красивыми сталагмитами и сталактитами, а нечто иное, неизведанное и опасное.
Нельзя было исключать и встречу с представителями иной цивилизации – более развитой и совершенной. Предстояло хорошо продумать способы физической защиты. Последние фоновые измерения на горе Волчьи Клыки показали, что из её недр исходит целый спектр излучений явно искусственного происхождения.
Предстоящая экспедиция требовала тщательной подготовки.
После того, как Ермаков вышел в отставку и переехал жить в Пермь, он пригласил друга на новоселье в свою новую квартиру.
Узнав истинные причины отставки, Корчёмкин предложил Ермакову работу у себя на кафедре. К приезду Егора у него освободилась должность начальника физической лаборатории.
Отставной офицер согласился, не раздумывая. Все приборы и испытательные стенды, которые он привёз с собой из Москвы, сразу перекочевали в институтскую лабораторию. Теперь Ермаков был свободен в творческом поиске, и у него, наконец-то, появилась реальная возможность продолжить прерванные исследования.
– Егор, ты ещё не передумал нырнуть в преисподнюю? – спросил Корчёмкин, потягивая из бокала коньяк.
– Никак нет, Миша, – ответил Егор по-военному. – Я хочу не просто увидеть эти загадочные летательные объекты вблизи, но и попытаться изучить их природу. Однако для решения такой задачи мы с тобой пока не готовы.
– И когда же мы созреем? – с насмешкой спросил Корчёмкин. – Через сотню лет? Тогда, когда наши души переселятся в другие тела?
– Не ёрничай, Миша. Всё произойдёт совсем скоро. Ты же учёный и должен понимать, что мы не можем пренебрегать защитой от гуманоида. Не выйдем же мы, чёрт возьми, на встречу с ним, держа в руках каменный нож.
– И ты всерьёз веришь, что летающими объектами управляют гуманоиды?
– А кто же ещё? – пожал плечами Ермаков. – Во всяком случае, ты сам видел: и светящиеся шары, и дисколёты ведут себя так, будто ими управляет разумные существа.
– Либо сам объект является какой-то разумной субстанцией, – быстро подхватил Корчёмкин.
– Возможно и так, хотя на этот счёт у меня есть большие сомнения. В любом случае, это не природное явление, а искусственно созданный объект.
– Несомненно. Я полностью согласен с тобой. – Корчёмкин на миг задумался, потом спросил:
– И сколько времени тебе потребуется на всё про всё?
– Пока я не отработаю все свои гипотезы до конца – на горе нам делать нечего.
– И много у тебя этих гипотез, о которых я не имею ни малейшего представления? – Корчёмкин с укором посмотрел на Егора. – И можно ли тебя называть после этого настоящим другом?
– Видишь ли, Миша, – с растяжкой заговорил Ермаков, потирая ладони, – за три года, прошедшие после нашей последней экспедиции на гору Волчьи Клыки, мне удалось расшифровать большую часть своих загадочных сновидений. Сейчас я стою, как мне кажется, на пороге невероятных открытий в области высокочастотных излучений. Не сомневаюсь, что совсем скоро мне удастся раскрыть тайну многих аномальных явлений.
– Как я понимаю, экспедиция в таинственное подземелье тебе нужна для подтверждения своих гипотез? – догадался Корчёмкин.
– Совершенно верно. А для этого мне необходимо закончить изготовление компактных приборов, без которых наша экспедиция будет бессмысленной.
– Разве недостаточно тех, которые имеются сегодня в распоряжении науки? – поинтересовался Корчёмкин. На его лице проступило крайнее удивление. – Ты только скажи, какие нам потребуются, и я их срочно приобрету для нужд кафедры.
– Нет, Миша, – усмехнулся Ермаков. – Те приборы, которыми располагает твоя продвинутая кафедра – примитив.
– Вот как! Тогда скажи мне: что ты вообще собрался измерять? – с вызовом спросил Корчёмкин, обидевшись на слова друга. – Зафиксировать то, не зная, что?
– Отчего же? – невозмутимо отозвался Егор. – У меня есть чёткое представление тех задач, которые предстоит решить. – Он замолчал и застывшим взглядом уставился на друга. Потом пояснил:
– В начале девяностых годов прекратилось финансирование исследовательской работы нашей лаборатории, – продолжил Ермаков после небольшой паузы. – Все мы думали, что её вскоре закроют. Сидели без дела ровно год. Я не смог прозябать в четырёх стенах и принялся изучать материалы известной тебе программы «Сетка». Проштудировал все показания очевидцев наблюдения НЛО. Проанализировал состояние людей, подвергшихся воздействию со стороны этих неизвестных объектов.
– Ничуть не сомневаюсь, что ты при этом педантично классифицировал все явления, включая эмоции несчастных людей, – вставил Корчёмкин, наливая в фужеры очередную порцию коньяка.
– Естественно, – подтвердил Егор. – Без этого невозможно строить какие-либо гипотезы.
– И что?
– Наметил перечень вопросов, на которые следовало получить ответы. Потом занялся теоретическим обоснованием. Так родились гипотезы. Часть из них я уже подтвердил экспериментально, остальные предполагаю подтвердить в ходе экспедиции.
– Ты, Егор, излагаешь всё как-то обтекаемо и туманно. Я не услышал от тебя ни одной конкретной детали. Неужели ты всё ещё продолжаешь держать свои разработки в секрете?
Ермаков откинулся на спинку кресла, скрестил ладони на затылке. Потом, расплывшись в улыбке, умиротворённо проговорил:
– Никаких секретов от тебя, Миша, у меня нет. Просто ещё рано говорить об открытиях. Мы их сделаем вместе. Но ради удовлетворения любопытства, которое плещется на твоём лице, готов кое-чем поделиться.
– Сделай одолжение, мой друг, расскажи о своих прорывах в бездне непознанного.
Ермаков задумался на несколько секунд, улыбка сошла с его лица. Потом, почему-то понизив голос, заговорил:
– В своей тетради я прочёл записи, на которые раньше не обращал внимания. Они объясняют взаимосвязь природы вещества и поля.
– Тема, над которой бьются сейчас все физики мира? – взволнованно спросил Корчёмкин.
– Вот именно. Как оказалось, двадцать лет назад я увидел во сне теорию единого поля. Теорию, которая объединяет слабые и электромагнитные взаимодействия. Я целый год возился с расшифровкой символов, которые занёс в тетрадь по памяти.
– И каков результат?
– О-о! Я получил неожиданные знания о так называемых эфирных хромосомах мира. Оказывается, ими нашпиговано всё пространство, включая организм человека. Соединяя их между собой, можно вытянуть цепь до любого источника энергии в космическом пространстве. Это неиссякаемый источник.
– Как я понимаю, это те самые «стринги», о которых заговорили учёные в последние годы?
– Да. Но самое удивительное заключается в том, что во всех этих таинственных процессах участвует некая материальная субстанция – химический элемент, которого нет в системе Менделеева. В моих записях он именуется как «вселениум». Элемент без атомного веса.
– Элемент-призрак с порядковым номером ноль?
– Вот-вот, он самый. Обнаружился, наконец.
Корчёмкин внимательно посмотрел на Ермакова и неожиданно спросил:
– Твои упреждающие знания – это, конечно, здорово. Но какое отношение они имеют к нашей экспедиции?
– Самое непосредственное. Если летающими объектами управляют представители иной цивилизации, стало быть, они владеют технологией использования энергии через цепи «эфирных хромосом». Кроме того, им известны все секреты единого поля, они научились им управлять. Видимо, гуманоиды манипулируют кварками так же просто, как мы научились управлять пока лишь атомами. В тетради есть зарисованная кварковая структура, образованная посредством этих загадочных эфирных хромосом. Непонятен только механизм запуска продольных колебаний таких цепей. Если наша экспедиция позволит раскрыть этот секрет, у нас появится возможность сделать умопомрачительный рывок в техническом развитии.
Корчёмкин поёрзал на стуле, потом встал и прошёлся по комнате. Всё, что он услышал от друга, взволновало его и казалось фантастическим. Он снова сел и, уставившись на Егора, спросил:
– Как ты собираешься подтвердить свои умозаключения?
– Об этом нам расскажут сами представители иной цивилизации.
– Расскажут? Но … как?
– Очень просто. Мы попробуем зафиксировать те частоты, на которых происходит мыслительный процесс гуманоидов. А потом запустим в работу изобретённый мною генератор. Если гуманоиды обладают аналогичной биологической программой, что и человек, у нас есть способ парализации их разума. Мы сделаем гуманоидов послушными и разговорчивыми. Генератор будет воздействовать на них, как искусственный гипнотизёр. Мы выведаем у них всё, что нам захочется. Так-то вот, мой друг Миша.
