скачать книгу бесплатно
Алан кивнул и посторонился, удивленно переводя взгляд с меня на домоправительницу и обратно. Дверь за мной закрывалась медленно, и я еще успела услышать, как он спрашивает что-то у Берты.
Оставшуюся часть дня я, все-таки найдя путь в спальню, размышляла об аморальности своего поведения в глазах местных жителей, особенно Алана.
Не то чтобы меня сильно беспокоило его мнение, но распивать с прислугой, собирая при этом сплетни о хозяевах замка, казалось не слишком правильным.… Надеюсь, я не дискредитировала себя окончательно? Хотя стоило признаться, что рассказы Берты развлекли меня и я приятно провела время.
За ужином, сидя рядом с Аланом, я уже по-другому смотрела на людей, окружавших нас, гадая, кто из них действительно предан герцогу, а кто с радостью поменял бы его на Алана или на… Агнесс…
– Нашли кого-то из знакомых?
Вопрос заставил меня вздрогнуть. Я взглянула на Алана:
– Ваша сестра предпочла сегодня ужинать в своих комнатах?
– Агнесс любит привлечь к себе внимание даже своим отсутствием, – скривился он, кидая кость собакам.
Мохнатые псы вскочили так резво, что стол зашатался.
– А блондин, который вчера сидел рядом с ней, где он? – рискнула спросить я.
– Филипп? Не знаю. Наверное, уехал и не успел вернуться до прилива. А почему вы о нем спросили?
– Он – один из немногих, кого я знаю.
Я постаралась, чтобы голос звучал ровно, хотя в памяти сразу же всплыл белоснежный зад.
– Понимаю, – кивнул Алан. – Дес… герцог рассказывал мне, что ему поначалу было тяжело у коннунга: другой язык, незнакомые лица и обычаи.
Я тоже кивнула:
– Это непривычно… Скажите, а вы уезжали из замка?
Он покачал головой:
– Увы, как ни просил, отец предпочел оставить меня при себе. Хотя все равно его любимицей была Агнесс. Он позволял ей все.
– Наверное, она очень переживала по поводу его смерти?
– Несильно. Она испытала гораздо большее потрясение, когда Десмонд, оправившись от ран, вдруг запретил ей многое, что позволял отец.
– Оправившись от ран?
Алан вздохнул и начал рассказывать:
– Отец умер на охоте, был затоптан кабаном. Десмонд тогда находился у коннунга… Впрочем, об этом вы наверняка уже знаете!
Я кивнула и опустила глаза, чувствуя, как полыхают щеки. Алан не заметил моего смущения.
– Это было восемнадцатое лето брата, он был уже достаточно известен среди викингов и руководил личным отрядом деда. Самые дерзкие набеги викингов на территории Римской империи совершал именно Десмонд. Говорят, что старик до сих пор сокрушается по поводу его отъезда. – Алан глотнул вина. – Узнав о смерти отца, Десмонд несильно торопился домой.
– Может, просто не желал оставлять старика? – предположила я.
– Коннунга? – Аллан рассмеялся. – Вряд ли! Хотя, говорят, тот прикипел к внуку! Наконец, Дес появился на островах вместе с Гаретом. Он был приставлен к Десмонду сначала наставником, а потом телохранителем, коим и остается до сих пор. Как вы понимаете, подобное появление почти что чужака было встречено скрытым недовольством, а назначение Гарета военачальником вместо старого бонна Казаоира – ропотом.
– Только ропотом? – уточнила я.
Алан усмехнулся:
– В то время люди считали меня наследником отца и были готовы идти в бой. Я отказался. Тогда один из пиктских вождей, Уэнсиуч, брат моей матери, решил воспользоваться смутой и захватить земли. Он высадился со своими людьми на южной оконечности острова и, присоединив к своему отряду самых недовольных, пошел на замок. На тот момент Десмонда окружала лишь горстка преданных людей, к тому же старый герцог не уделял должного внимания своим отрядам, и они находились в весьма плачевном состоянии. Передо мной встал выбор: или идти против брата, или присягнуть ему на верность.
– Как я понимаю, вы выбрали второй путь?
– Да. Я не хотел войны и потому на глазах у всего замка присягнул брату на верность, заставив своим примером остальных сделать то же самое. Эхо от слов присяги еще плясало под сводами, когда воины побежали на стены. Бой оказался недолгим, но кровавым. Нападавшие были разбиты, сам вождь пленен вместе со своим младшим сыном. Старший успел бежать. На пиру Десмонд сидел бледный как смерть и под конец просто упал на руки Гарету. С большим трудом Вивиан выходила его: удар вражеского меча прошел поперек груди почти до костей и Десмонд потерял много крови.
Алан заметил, что я слушаю затаив дыхание, и наклонился ко мне.
– Потом, когда он встал на ноги, Гарет раз и навсегда выбил из него охоту лезть в первые ряды, – заговорщицки прошептал он.
– Выбил охоту? – не поняла я.
– Ага. Дес потом с неделю ходил с подбитым глазом, и это только то, что все видели… правда, Гарет тоже слегка морщился, когда поднимал правую руку.
Алан лукаво сверкнул глазами и смачно захрустел яблоком.
Я невольно рассмеялась, слишком уж по-мальчишески он это сделал. В любом случае информация могла мне пригодиться.
Ужин подходил к концу. Я не стала дожидаться, пока все разойдутся. Чувствуя, как меня пошатывает от усталости, я встала. Алан подхватил меня под локоть. Сил, чтобы отказываться от его сопровождения, у меня не было. Напротив, я благодарно оперлась на предложенную руку, проковыляла по коридору и, пожелав спокойной ночи, захлопнула дверь перед носом моего рыцаря. После чего с блаженным стоном рухнула на кровать.
На следующий день я проснулась поздно. Бетони принесла мне завтрак в постель. Поедая лепешки, я задумалась, что жизнь в замке в качестве богатой гостьи имеет свои преимущества – во всяком случае, до этого завтрак в постель мне не приносили. Приведя себя в порядок, я решила спуститься в главный зал и в галерее столкнулась с Аланом. Он буквально вылетел на меня, на ходу застегивая пряжку короткого плаща, подбитого темно-коричневым мехом. Золотой обруч на голове прижимал темные кудри, под зеленой гербовой туникой у него была надета тонкая кольчуга. Сейчас Алан больше всего напоминал принца из старого чехословацкого фильма о Золушке. Два телохранителя едва поспевали за ним.
– Миледи! – Алан резко затормозил и поклонился. – Добрый день!
Я изобразила что-то наподобие реверанса, припомнив, как это делала Вивиан:
– Милорд.
Он с видимым удовольствием посмотрел на меня, явно намереваясь поболтать подольше, но один из охранников тронул его за руку:
– Милорд, скоро отлив.
Алан кивнул и виновато улыбнулся мне. Браслет на моей руке мелодично звякнул. Отлив? Значит, они поедут на большой остров… Мой мозг лихорадочно заработал, я старалась не упустить этот шанс.
– Алан… – Я придержала брата герцога за руку. – Скажите, вы не помните, когда вы вытащили меня из воды, на мне был кулон?
– Кулон? – Он нахмурился, пытаясь вспомнить. – Нет… Как он выглядел?
– Как… – Я задумалась, взгляд упал на руку, подвески мелодично звякнули. – Так же, как и мой браслет. Это обереги.
– Нет. Скорее всего, его унесло море.
– Может, он остался в песке?
Я умоляюще посмотрела на мужчину. Взмахнула ресницами, как это делала Любочка. Взгляд темных глаз потеплел. Алан на секунду задумался.
– Мы поедем в деревню, это недалеко от той бухты. Я могу свернуть туда на обратном пути.
– Можно мне поехать с вами? – еще один взмах ресниц.
Странно, но это сработало. Алан кивнул, но сразу же предупредил меня:
– Учтите, это не развлекательная прогулка, и мы поедем верхом.
Верхом. Сердце забилось сильней, а ладони вдруг вспотели. Как давно я не сидела в седле!
– Это же… это… – прошептала я и сразу же спохватилась: – Я успею переодеться?
Алан кивнул:
– Да, но не задерживайтесь, отлив уже скоро.
– Я мигом!
Подхватив юбки, я со всех ног побежала в комнату, заметалась, пытаясь определить, в чем лучше поехать, но так и не решила. Время неумолимо уходило, и, схватив серый шерстяной плащ и кожаные перчатки, я вихрем вылетела во двор.
Алан и двое из его охранников уже сидели в седле. При виде меня все в том же платье он удивленно вскинул брови, но ничего не сказал. Еще один стражник стоял неподалеку, держа под уздцы двух коней.
Все лошади были невысокими, с короткими мощными ногами, широкой шеей и волнистой гривой. «Обозники» – как часто презрительно называли их в моем мире. Тем не менее эти лошадки всегда отличались добрым нравом, выносливостью и высокой работоспособностью.
Я подошла, машинально проверила, сильно ли затянута подпруга, поправила стремена и села в седло. Сердце стучало, руки подрагивали, а на губах расплывалась блаженная улыбка.
Седло слегка отличалось от спортивных, к которым я привыкла, но общий смысл был все тот же. Алан подал знак, и лошади лениво зацокали копытами по брусчатке. За первой стеной к нам присоединились еще несколько человек, и мы выехали за ворота замка.
Вода будто мелко дрожала, покрытая рябью. Волны злобно шипели и плевались пенными брызгами, открывая дорогу к главному острову. Пенные ручейки воды все еще змеились вокруг камней, спеша обратно в море. Алан чуть придержал коня, чтобы поравняться со мной.
– Мы стараемся проехать, как только вода начинает отступать, это дает чуть больше времени, – пояснил он и вырвался вперед.
Я кивнула, внимательно следя, куда лошадь ставит ногу, не хватало еще свалиться вдвоем на мокрых камнях.
Но, судя по безразличному виду и равномерному ритму, моя лошадь, как и остальные, проделывала этот путь не один раз и прекрасно знала, куда идти. Удостоверившись в этом, я слегка расслабилась, позволяя лошади самой выбирать дорогу по морскому дну. Алан терпеливо ждал меня на берегу, конь под ним гарцевал, явно желая пуститься вскачь по холмам. Я подъехала к нему поближе.
– Вы замечательно сидите в седле, – Алану очень хотелось сделать мне комплимент.
– Спасибо.
Я чувствовала, что просто сияю от счастья.
– У вас все женщины так хорошо ездят верхом?
– Нет, – рассмеялась я, понимая, что наконец-то сказала правду.
Алан улыбнулся и направил коня вдоль берега.
Мне пришлось приложить немало сил, чтобы моя ленивая кобыла (подозреваю, мне дали самую спокойную и старую клячу) не отстала от остальных. Я с легкой завистью посматривала на коня Алана: широкий, крепкий, коротконогий, он, тем не менее, был очень резвым. Всадник управлял им с привычной сноровкой.
– Нам придется достаточно долго ехать рысью. – Алан придержал коня, выравниваясь со мной. – Выдержите?
– Попытаюсь. А куда мы вообще направляемся?
Нам приходилось кричать друг другу, чтобы расслышать слова за стуком копыт, плеском волн и шумом ветра.
– В деревню. – Алан поправил обруч на голове. – Там возник спор, который требует неотложного вмешательства правителя острова.
– А герцог в отъезде, – понимающе кивнула я.
– Именно! Поэтому приходится ехать мне.
– А почему они не могут прийти в замок?
– Потому что свинья вот-вот опоросится.
От удивления я даже выпустила повод. Поганка лошадь воспользовалась этим, чтобы вытянуть голову и перейти на шаг, пришлось хорошенько пришпорить ее, выравниваясь с конем Алана.
Перекрикивая волны и ветер, Алан поведал мне старую, как мир, историю. Один крестьянин потерял, второй нашел свинью и кормил ее, пока первый не заглянул во двор соседу. Тут-то пропажа и нашлась, а заодно возник и скандал: каждый теперь считал свинью своей, при этом дележ «перерубить пополам» был невозможен: свинья должна была опороситься.
– И теперь я должен ломать голову, решая, как поделить живую свинью!
Возмущению Алана не было предела.
– Так пусть подождут, пока опоросится, и поделят поросят, их же много, – предложила я.
Алан резко остановил коня, моя белая толстая лошадь тут же встала как вкопанная. Я недовольно поморщилась, а лицо Алана засияло от радости:
– Действительно! И почему я сам до этого не додумался!
– Не знаю, – честно сказала я и добавила: – У вас охрана уехала.
Алан беспечно оглянулся: рыцари, не ожидавшие столь резкой остановки, проскочили мимо нас и теперь пытались развернуться на небольшом пятачке. Делали они это вразнобой, периодически сталкиваясь и постоянно создавая неприятности себе и окружающим.
– Ерунда, вернуться! – Алан беспечно махнул рукой.
Я пожала плечами, с интересом наблюдая за бестолковыми перемещениями.
– И часто они так мечутся?
Я кивнула в сторону первых двух стражников, все-таки развернувших лошадей и теперь приближавшихся к нам.
– Время от времени. Их слишком много, – Алан словно оправдывался.
– Они слишком суетятся и резко крутят коней…
