скачать книгу бесплатно
– Ладно, забыли, была не права. Но я серьезно, паника и истерика сейчас наши враги. Нам нужно сохранять спокойствие, – сам саб-зиро замерз бы, услышав тот тон, которым вещала валькирия, – только так мы вытащим этого товарища из того состояния, в котором он находится.
Джин подоспел спустя несколько минут. Он тяжело дышал и потихоньку матерился, его выражение лица выдавало крайнюю степень недовольства. Но страх и низкое положение в сравнении с Нэком не давало ему перейти грань недозволенного.
– Да? – спросил он грубо и в пределах своей головы пометил крестиком всех находящихся в комнате моих коллег по экспедиции и подыхающего меня.
– Бери Краску, – сказал Нэк, – и быстро веди её в медицинское. Там… Так, ты список подготовила? – последний вопрос уже относился к Христ.
– Угу, – она кивнула и протянула аккуратно вырванный из блокнота листик.
– Какая редкость, – проговорил он и внимательно осмотрел полученный кусочек бумаги, – блокнот… откуда? – он был явно удивлён увиденным, так как до этого не обращал внимания на валькирию. – Так, простите, отвлекся, – он кашлянул в кулак, – вот, возьми это и бегом за препаратами, иначе мы распрощаемся с одним телом, что сейчас тупо болит.
Краска резким движением выхватила клочок бумаги, поймав взгляд Джина, полный презрения. Они вылетели из комнаты отдыха, наполняя длинный пустой коридор стуком шагов. Всю дорогу до медицинского они молчали, лишь изредка останавливаясь, чтобы перевести дух и смахнуть пот с лиц.
– Интересно, насколько быстро они смогут сгонять туда-обратно? – промямлила Христ, однако Нэк это услышал.
– Учитывая тот факт, что нам особо негде бегать и в соответствии с этим нет необходимости в беговых тренировках… То дистанция, которую человек в наше время способен преодолеть бегом, не так уж велика. Значит, бежать они будут не быстро, с остановками на подышать и поматериться. Так что, моя родная, нам ничего не остается, кроме как следить и отлавливать нашего гаврика, чтобы он не успел сбежать до того момента, пока наши спринтеры не вернутся.
– Мне не улыбается такая перспектива.
– Ты хочешь сказать, что мне нравится? Я тоже не в восторге. Кстати, потом у меня для тебя есть… – прервавшись на пару мгновений, заметил Нэк. – Ладно, потом отдам. Сейчас нет ни времени, ни желания бежать в лабу.
– А что там?
– Всё потом, сейчас некогда об этом, – Нэк был холоден, хоть и пожирал хорошенькую Христ глазами. Мне оставалось лишь молча наблюдать за всем происходящим. Было то нестерпимо холодно, то невозможно жарко. Тело дергалось в треморе, и это было чем-то страшным и непонятным. В какой-то момент межреберные мышцы сдавились с обеих сторон, и меня окольцевала более сильная, удушающая боль. А душила она, сковывая и отнимая возможность сделать полноценный вздох. Эта судорога одной широкой мебельной иглой пронзила меня изнутри, вдоль линии реберных костей, будто пронзала самое хрупкое место, чтобы вонзиться в костный мозг и заполнить собой всё пространство внутри.
– Слышь, ему совсем плохо, – произнесла Христ, которая села рядом с моей койкой, – ему совсем плохо… Мы его скоро потеряем, – глаза валькирии стали большими и круглыми из-за резкого звука, который выдал мой костюм. Это спровоцировало Нэка выругаться, подлететь к моему телу и упасть на колени рядом с плечистой девушкой.
– Тепло упало до критического уровня, – он изучил меня быстрым взглядом и обнаружил тот батончик, который дала Краска, нераскрытым. – Ох-хо-х! Хера се, что у тебя есть! Я с детства такого не видел!.. – выдохнул он. – Так, родной! Не в мою смену! – не поворачиваясь к Христ, он быстро начал тараторить: – Милая, сядь-ка как-нибудь так, чтобы ты смогла положить его голову себе на ноги, – его взгляд обласкал каждый изгиб её фигуры, – надо сделать так, чтобы я смог его покормить, иначе он отъедет не от боли, а от недостатка тепла.
Христ, не теряя ни секунды сделала так, как ей сказал Нэк, а тот принялся меня кормить; получалось у него очень плохо из-за моего практически бессознательного состояния.
Костюм ревел настолько громко и противно, что бывший коллега был вынужден залезть в панель управления и сделать звук чуть тише. Планомерно, мне становилось всё хуже и хуже из-за необдуманных действий, когда я забил на своё состояние.
– Мы стабилизировали его состояние, – сказал Нэк.
– Ага, с внезапно умирающего до медленно умирающего, – усмехнулась Христ, после чего послышался еще один непонятный звуковой сигнал.
– Да? – проговорил Нэк. – Молодцы! И? Где вы с сывороткой?.. Где?! Самому прибежать? – в его голосе были нервозность и недовольство. – Чё, реально никакого бегунка нету? Реально самому к вам тащиться? – правый глаз начал подёргиваться после каждого слова. – Ладно, хорошо, я прибегу, – срываясь с места и не сказав Христ ни слова, он вылетел из комнаты.
Так мы остались наедине с валькирией, которая не имела ни малейшего представления о том, как быть, если стабильное состояние приближения к концу жизни вновь разгонится до максимума и приблизит меня к реке под названием Ахерон.
Я не знал, сколько времени прошло к тому моменту, когда вернулись Краска с Джином. В сумках у них были медикаменты, необходимые не только для того, чтобы попробовать спасти мою жизнь, но и для того, чтобы в экспедиции было чуть больше, чем бинты, антисептик и лёгкое обезболивающее.
Моя напарница, в сопровождении надсмотрщика, влетела в комнату, заставив дежурящую Христ подскочить с пола. Несколько секунд они молча переглядывались. Краска тяжело дышала, Джин тоже пытался восстановить свое дыхание, получалось у него намного хуже из-за постоянного мата, которым он крыл весь белый свет, состав членов нашей экспедиции и меня, то сгорающего изнутри из-за реки Стикс, несущейся по моему организму, то стучащего зубами из-за влияния озера Коцит.
– Что с ним, как он? – спросила Краска, проглотив достаточно кислорода.
– Плохо и становится только хуже, – сказала Христ, переведя взгляд на меня.
– А Нэк куда подевался?
– Он отправился за сывороткой, – коротко ответила валькирия, – её должны были принести, но, видимо, что-то пошло не так, и в итоге ему пришлось бежать самостоятельно.
– И давно он отчалил?
– Да, достаточно. Думаю, скоро вернется, – Христ говорила спокойно, медленно, стараясь не поддаваться панике, которая явно заползала всё глубже в сердце Краски.
– Так, ладно, – та протянула Христ сумку, – на, лечи. Ты ж тут доктор, не я.
– Нельзя, – спокойно сказала хилер, – пока что самый лучший вариант – это вообще не делать ничего. Судя по всему, мной услышанному, если мы начнем мешать препараты, то наш дорогой стариканчик откинется, даже не попробовав спуститься на этаж ниже.
– О каких этажах ты говоришь?! – презрение так и сквозило в голосе Краски.
– Я про ад, – парировала Христ, – так что единственное, что нам остается, ждать этого, дерганого.
Услышав, как хилер обозвала Нэка, Краска расхохоталась:
– А кстати, ты права! Нэк, он действительно дерганый! Будто бы его подключили к розетке, и после этого он до сих пор не может отойти! – Краска просмеялась, заставив Джина и Христ посмотреть на нее так, будто бы она окончательно лишилась рассудка. – Так, ладно, сейчас найдём, как он это вытворяет, – она начала шевелить рукой, быстро перемещаясь по меню в поисках нужной функции. – О! Нашла!
Она обрадовалась и тут же выбрала необходимый пункт меню, после чего перед ней возникло окно: «Гарнитура не подключена, использовать сигнализационные динамики и вспомогательный микрофон?»
– Ну, да?! Наверное… – после нехитрых манипуляций на мелькающем экране возник список возможных подключений, в котором были расписаны лишь длинные номера. Краска начала пролистывать длинный лист. Она громко ругалась, тем самым стараясь не сдерживать своё негодование, пока не заметила промежуток в длинных сочетаниях цифр и букв. Напарница вернулась к тому месту, которое уже успела промотать, и увидела там три строчки «прототип один», «прототип два», «прототип три».
– Как думаешь, какой тебе нужен? – спросила Христ, которая внимательно смотрела за каждым движением. Даже сквозь пелену надвигающейся вуали смерти я смог рассмотреть огоньки беззлобной зависти, которыми горели её глаза.
Краска молча нажала на «прототип один». Несколько секунд полной тишины пронзили мое тело внезапной болью, источником которой была вибрация материи моего термокостюма и его приглушенный визг, который быстро смешался с моим полу-хрипом, не совсем криком и не до конца стоном боли. В глазах резко потемнело; таким образом, мой контакт с реальность оборвался, окунув меня в плотную материю нескончаемого космоса и пустоты.
«Значит, мой костюм был сделан самым первым?» – мелькнула мысль в моей голове в тот момент, когда последняя фаланга среднего пальца ушла под темную воду того мира, откуда практически никогда не возвращаются.
Глава 14
– Слышь, а чё неаккуратно так?! – послышался первый голос сквозь звон и заложенные уши.
– Потому что плавнее надо, и баланс держи тоньше! – второй голос буквально впивался в мозг, от чего создавалось впечатление, что резко взмываешь ввысь на большой скорости.
– Какой баланс?! О каком «плавнее» ты мне втираешь?! – появился третий голос, он звучал словно издалека.
– В смысле, какой? Обычный, чёрт побери, баланс! Смотри на приборы, ты уровень видишь? – владелец второго голоса продолжил мысль третьего. – Проведи параллель с землей, иначе мы смачно так шмякнемся на землю из-за сорвавшихся лебедок.
– Кстати, вы там нормально зацепились или так, что можно начинать паниковать? – встрял владелец первого голоса.
– Да нормально всё, не бзди там, – голос сквозил уверенностью. – А ты плавнее двигай. Сначала отпускаешь одну сторону, потом другую, как только поймаешь точку баланса, зажимаешь обе стороны и начинаешь погружать нас ниже и ниже. Потом перецепимся.
Открыв глаза, я сразу зажмурил их: свет настолько сильно резал глаза, что в уголках быстро скопились слёзы. Глубоко и медленно вдохнул, словно пытаясь что-то услышать, почувствовать. Но внезапная мысль молнией пронзила сознание: нет боли. Я мог дышать и при этом не чувствовал никакой боли!
Из лёгких вырвался грубый и хриплый стон. Хотелось заорать и спросить, что тут происходит, кто эти люди вообще, но всё, на что меня хватило, – это только стоны.
Через несколько секунд меня тряхнуло так жестко, что создалось впечатление, словно я съехал с огромной горки и всем своим весом приложился о стену. О ледяную стену. Радовало, что падение было непродолжительным, а удар – несильным.
– Да… – я слышал череду непечатных эмоций, который тайфуном вырвались из человека, которого я услышал вторым и про себя так и прозвал «второй». – Ну что ж ты делаешь?! Нельзя ж так резко! Нельзя! – в голосе сквозили недовольство и переживание. Причём, как выяснилось, эти слова были обращены ко мне.
– Главное, что очнулся, – проговорил голос того человека, которого я про себя назвал «первым». – Ты же очнулся, нет?
– О, глянь, реально очнулся! – третий засмеялся. – И дышит так хорошо, так мягко.
Видимо, этот же человек мягко приподнял мою руку и принялся считать пульс, шёпотом проговаривая его частоту:
– Такой ровный и мягкий, как у ребенка.
– М-м-м… – свет бил по глазам, заставляя прикрывать из, хотя, если быть честным, то даже простой осмотр окружающих давался с трудом: с непривычки глаза не могли сфокусироваться ни на одном предмете. К тому же меня напрягала проблема со слухом, словно я находился под толщей воды. Это мало того, что было неприятно, так ещё из-за искажения я не мог расслышать и различить голоса тех, кто топтался вокруг меня.
– О, в сознании, – второй человек, судя по интонации, был приятно удивлён этой новостью, но тут нас нехило тряхнуло из стороны в сторону.
Раздалась череда ругательств со всех сторон. Тут же раздался чей-то серьёзный и в то же время возбуждённый голос:
– Так, ты быстро за управление, я на стабилизацию. Если мы быстро не опустимся своими силами, то молниеносно спустимся автоматически.
Я вновь постарался открыть глаза, но им всё так же было больно воспринимать свет. Поэтому, чтобы не мучиться, я решил поступить проще: закрыл глаза и в скором времени провалился в приятный крепкий сон. Мне даже ничего не снилось. Я словно окунулся в тёплый воск или кисель и находился внутри, пропуская тепло внутрь себя.
Спустя какое-то я вновь открыл глаза – меня окружала темнота. Тьма, которая не причиняла боль, а которая погрузила моё уставшее сознание в свою приятную тишину, помогая восстанавливать силы. В этой темноте я ощущал себя словно заново рождённым. Наслаждаясь возможностью дышать без боли, я начал получать удовольствие от света, который мягким свечением покрывал каждый предмет в этой комнате.
– Пора, наконец, разобраться со всем и понять, где я, с кем и почему, – проговорил я, приподнявшись на локтях на кровати, – потому что мне не совсем нравится то, как меня выдернули из жизни?
В моей голове промелькнули воспоминания о больничном крыле, о Христ, о Нэке и о Краске. Чёрт! Краска! Что с ней?! Где она сейчас?! Встав с койки на шатающихся ногах, я принялся оглядываться в поисках костюма. Оглянувшись, я понял, что нахожусь не в лаборатории, а в исследовательской капсуле и, скорее всего, где-то в подледье.
– Что происходит?! – я начал изучать себя в попытке понять хоть что-нибудь. Для этого задрал майку, чтобы посмотреть, как обстоят дела с моим телом. Оно было в полном порядке и даже чуть больше. Словно за то время, пока был без сознания, я сбросил десяток лет. И в общем состояние было не просто отдохнувшим, а словно выторговал у кого-то, за бесценок, эликсир молодости и пустил его по сосудам. Однако меня напрягали мысли о том, где я и с кем я. Даже капсула, на которой я оказался, отличалась и от скарабея, и от той, на которой мы крайний раз устраивали вылазку за фильтрами.
«Устроим небольшой разведывательный рейд», – подумал я и отправился изучать новое место практически на носочках.
Спустя какое-то время я устало выдохнул.
– А вопросов меньше у меня не стало, – хмыкнул я, посмотрев в лобовое, за которым была кромешная тьма. Но самое неприятное заключалось в том, что я не представлял, где находятся Краска и Христ. Отойдя от окна, я направился к пульту: он был стандартного типа, но с более расширенным количеством датчиков, редукторов и кнопок, назначение которых скрывалось за иконками и сокращениями. На удивление, я смог понять большую часть, поскольку много лет назад сам приложил руку к тому, чтобы начать разработку данных интерфейсов и потом передал в соответствующие отделы. Некоторые обозначения были совершенно незнакомыми, и это было поводом для моего любопытства, которое, я не мог утолить прямо в этот момент по ряду причин.
– Ладно, – протянул я недовольным шепотом, – надо посмотреть, где тут отсеки для отдыха и кто там, – и двинулся дальше.
Стопы касались холодного пола и издавали легкий шуршащий звук.
Я подошел к одной мембране между отсеками. Над проемом горела красная табличка с надписью «Автоматическое открытие отключено». Меня это позабавило. Справа от рамы, в которую были вмонтированы ставни, была небольшая кнопка в цвет всего салона капсулы с небольшой, но очень яркой белой лампочкой в самом центре. Мне ничего не оставалось, кроме как нажать на неё и посмотреть, что произойдёт дальше. Как и ожидалось, двери с мягким шорохом открылись. Из помещения раздалось тихое мерное сопение, и от этого внутри стало как-то тепло.
– Так, там лежат двое. И, скорее всего, это Краска и Христ. Конечно, есть вероятность того, что это не они, но она ничтожно мала, чтобы париться об этом, – пошептал я.
С того момента, как очнулся, я не мог не озвучивать каждую свою мысль. Хоть пару раз мне удалось сдержать свой порыв, но это не всегда заканчивалось успехом. В комнате кто-то дёрнулся, и это было хорошо слышно, после чего, недовольно бормоча, перевернулся с одной стороны на другую.
– Ладненько, не буду будить, пусть отдохнут. У них был длинный и тяжелый день. Явно намного тяжелее и длиннее, нежели у меня, – мои слова обгоняли мои мысли, в то время как я продолжал изучать капсулу, на которой, если верить воспоминаниям, мы уже спустились на землю и устроили привал до точки назначения.
Слова опять вырывались из меня:
– И что мне делать теперь? Был бы мой костюм на мне, хотя бы пошёл и посмотрел бы, где мы; может, даже смог бы понять, где мы. Конечно, и так все предельно понятно но, эм… Бывает ведь, когда что-то случается и планы внезапно меняются… – шёпотом проговорил я и уселся на то место, где очнулся, после чего прилег и вырубился.
– Та-а-ак! Молодец! – я услышал голос, который заставил меня приоткрыть глаза.
– Плавнее, ровнее, – мужчина говорил с максимально ласковыми интонациями, – держи крепче. Вся сложность состоит в том, чтобы не давать вибрации воздействовать на мышцы твоих рук. Дорога, в основном, процесс длительный, и по этой причине практически все капсулы заточены под управление двумя пилотами. Очень редко, крайне редко, можно встретить одноместные, но на таких, как правило, гоняют отморозки. Кстати, наш дорогой полу-коматозник был одним из таких. Я тут поднял некоторые документы, пока мы были на ИЛ, и узнал, что после того, как он перепробовал все работы на станции, то купил какую-то капсулу, не очень большую, и гонял на ней один. Навар, кстати, поднимал крайне приличный, потому что тогда мусорщиков было не так много. Так вот, гонял он на каком-то ведре, которое уже тогда разваливалось на ходу, и так было вплоть до того момента, пока он не дернул у пиратов одноместную капсулу. Даже не знаю, каким образом он смог провернуть ту махинацию, а главное, что именно он сделал, чтобы упереть у пиратов такое! Так что самое смешное – он увез её на своей личной капсуле. А это уже нонсенс, который, однако, подтверждён тем, что за вот этим телом, – я решил не подавать признаков жизни, во всяком случае, так быстро и явно, и просто слушал разговор, – гонялась потом группировка бандосов и пыталась выловить хоть где-нибудь.
– Это и есть подтверждение того, что он тиснул одноместку? – это был голос девушки. Такой родной и теплый голос.
– Ага, – этот голос я уже давно узнал, – так в какой-то момент он ещё смог их развалить при помощи общих сил.
– Не поняла, – это был голос еще одной девушки. – Как он смог столкнуть пиратов и общие силы?
– А вот это хороший вопрос, из разряда «как всего добиться, ничего не делая?», – хмыкнул мужчина. Через секунду нашу капсулу тряхнуло в сторону. Скорее всего, водитель отвлёкся на секунду и упустил кочку или пробоину во льду, и эта пауза послужила отличным поводом для меня, чтобы начать говорить.
– Есть у меня хороший знакомый, который служит в общих силах. Так вот, им необходимо отлавливать пиратов, хотя бы время от времени. И я решил, что мы замечательно поможем друг другу, если решим мою проблему с пиратами, – сказал я, приподнимаясь на локтях и принимая сидячее положение. Как оказалось позже, меня устроили на обеденном столе, и от этого было как-то не по себе.
Троица замерла в молчании, уставившись в лобовое и всматриваясь настолько далеко, насколько позволял свет прожекторов. Молчание было тяжёлым и несколько неловким. Не выдержав этого, Краска повернулась и посмотрела на меня. Её глаза впились в меня так, как ледокол вгрызается в замерзшую воду. Несколько секунд она просто смотрела на меня, словно собираясь с силами перед чем-то грандиозным. Так и случилось. Моя напарница налетела на меня с кулаками. Конечно, она не била меня так, как во время драки, нет. Она колотила меня в грудь и кричала:
– Паскуда! Ещё раз, и я тебя самостоятельно прикончу! Ко всем чертям порешу, скотина! – она была неудержима, но только до того момента, пока я не пошутил.
– Ай! Ой! Яй! Ох! – запричитал я и упал на стол, на котором сидел. Реакция была столь бурной, что мне досталось ещё больше, так как Краска вскочила на меня и принялась бить ещё яростнее, словно потеряла рассудок.
– А я тебе говорила, что своими собственными руками превращу тебя в ничто! – проговорила она, продолжая колотить меня – А то, гляньте на него, люди добрые! Удумал туда-сюда валандаться! Нет, родной, такого не бывает, так что, отправляйся обратно, там и оставайся! – Христ и Нэк подлетели к нам и схватили Краску. – Ещё и подслушивает тут, скотина ты без совести! Без сердца!
– Эй, успокойся, – Христ нахрапом обхватила Краску и оттащила на несколько шагов назад, – ты же не собираешься отправить его на тот свет, откуда он… Или куда он не успел свалить?
– Вот как раз это я и намерена сделать! – та не успокаивалась, в голосе начали проявляться истерические нотки, но я не винил её за это желание.
– Не-не-не, – влез Нэк, – теперь он почётный подопытный лаборатории, и, если ты его убьёшь, то придётся объявить тебя преступником против развития науки и человечества в целом, – он сорвался на смех. Это развеселило и меня, и Христ, и даже Краску.
– А, так у него есть удивительная возможность быть разобранным по частям?! – моя напарница демонически рассмеялась. – В таком случае, я спокойна. Только пообещай мне, что ему будет больно и что посмотреть можно будет.
Краска захохотала, но что в её словах, что в словах Нэка звучало лукавство, которое неприятным осадком осело у меня внутри.
– Ладно, шутки-шутками, – вклинилась Христ которая была одета в странного вида термокостюм, – скажи, как ты себя чувствуешь? И, вообще, собрался и идём на осмотр.
– Эм, хорошо, – я неопределённо пожал плечами, не решаясь вступать в дискуссию, – пойдём.
Правда, меня продолжали терзать как минимум два вопроса. Первый – мой костюм, а второй – костюм нашего хилера. Также меня интересовало, что это за капсула и куда мы направляемся?
Христ увела меня в комнату отдыха, где заставила раздеться до трусов, а после принялась проминать и простукивать, задавая мне одни и те же вопросы. Она внимательно изучала каждый повреждённый сантиметр моего тела. По мере осмотра её глаза становились всё круглее и круглее. Я понимал, что она погружается в состояние глубокого шока от увиденного и то, что случилось со мной, идёт вразрез тому, что она изучала много лет.
– Слушай, мне кажется, Нэк создал эликсир бессмертия, – проговорила она в какой-то момент, – а если и не эликсир бессмертия, то точно лекарство от всех болезней.
– Да ну, – отмахнувшись рукой, буркнул я под нос. – Ладно, пойдем, у меня есть к нему несколько вопросов.
Под задумчивым взглядом валькирии я оделся, ощущая как её взгляд скользит по моему торсу. Через пару мгновений я подошёл к ней, и мы двинулись в сторону выхода, направляясь в основной отсек. Краска сидела за штурвалом и управляла капсулой. Ощущение было такое, будто мы движемся по маслу.
– Слышь, Нэк, – начал я, – где мой костюм?
– Да… Сейчас вынесу из лаборатории, – ответил он и в этот миг я заметил, что теперь костюм каждого имеет небольшую отличительную черту в виде разноцветной полоски. Так, костюм Краски по краю был оснащен зеленой полосой. У Нэка была синяя, а у Христ костюм был с жёлтой. Каждая из таковых была достаточно яркой, но свет, словно пробиваясь через матовое стекло, не бил по глазам, а мягко ласкал взгляд. Не выдержав, я обратился к команде:
