скачать книгу бесплатно
Время вспомнить себя
Ирина Измайловская
Услышать робкий голос своей души, перестать жить «как все», найти свой путь… Об этом даже думать страшно! Но она, собрав волю в кулак, приняла решение начать новую жизнь «с чистого листа» чего бы это ей ни стоило! Вселенная услышала её желание и привлекла в жизнь события, которые потребовали от Ирины Сергеевны приложения таких способностей и качеств, о наличии которых у себя она и не подозревала. Получится ли? Получится! Сможет ли? Сможет! Никаких сомнений! Назад не оглядываться! В себе не сомневаться! Страшно? Очень! Что ж, изрядная доля природного авантюризма и упрямства ей в помощь, да и новая любовь, которую, в качестве поддержки, пошлёт ей Вселенная, придаст сил!
Ирина Измайловская
Время вспомнить себя
Ирина Сергеевна неожиданно проснулась от какого-то резкого звука. Немного полежав с закрытыми глазами, поняла, что уснуть не получится. Встала, прошла на кухню, включила чайник. Был третий час ночи. Она часто просыпалась ночью. Видимо, сказывалось общее душевное состояние. Не было в душе уюта, покоя и комфорта, не говоря уже о радости, творческом порыве и тому подобном.
Налив чашку чая, Ирина Сергеевна присела на диванчик. Да, все это, а именно тревожно-дискомфортные состояния, начались с приходом осени. А до этого была весна и уход с опостылевшей работы, сопровождавшийся душевным подъёмом. Этому способствовала и весенняя погода, и весеннее настроение, и выезд на дачу, и работа в саду. Растения существа благодарные и их благодарность за заботу очень ощущается сердцам. Наверное, вот это и есть состояние счастья, когда душа поёт и труд в радость, и результаты труда видишь. И начало осени было прекрасным и изобильным. Чего только стоили поездки с соседкой за грибами! Ох, даже сейчас дух захватывает от воспоминаний. Так перед глазами и стоят коричневые шляпки белых грибов среди мха. А какой аромат стоял в доме, когда эти грибы уже вечером сушились-варились!.. А потом наступил ноябрь и, хотя и грибы ещё были в лесу, и яблони поздних сортов радовали урожаем, но стало понятным, что дачный сезон заканчивается и пора переезжать в город, что навевало грусть и хандру, а те, в свою очередь, способствовали появлению каких-то поганых предчувствий. И точно – переехала и всё изменилось. Предчувствия её не обманули! В семье ей отвели «почётную» роль домработницы, предполагающую хождение по магазинам, стирку, глажку, уборку ну и, конечно, приготовление завтраков, обедов, ужинов, вкусняшек. Всё! Шок был такой, что разобраться в ситуации сразу не получалось. Это как? обращаться к ней стали не иначе как «бабушка», причём все, а не только внучка. Нет, понятно, что «бабушка» это имя нарицательное! А что такое имя нарицательное? Это обобщённое название однородных предметов и понятий. То есть «бабушка» – это женщина, у которой есть внуки. И бабушкой она является именно для этих самых внуков! А какая я бабушка для собственного сына или невестки? То есть в их понимании «бабушка» – это старая женщина, которая сидит дома, выполняя ряд ролей, а именно: прислуги, закупщика и доставщика продуктов питания, прачки, уборщицы, кухарки и тому подобных. О, как всё поменялось-то! Это вроде того, как выключатель повернули. А почему? Что так изменилось за лето, проведённое ею на даче? То есть я стала «бабушкой», читай «обузой» потому что перекрыла краник финансирования под предлогом увольнения с работы! Ага! Обиделись-расстроились деточки! Уже рисуют себе картины в серо-чёрных тонах, как они меня содержат, а я медленно, но верно впадаю в маразм! И наступает день, когда…тада-а-ам!.. Как там по древнему обычаю японцев, родственников, которые не могут приносить пользы семье, сажали в тачку или себе на плечи и отвозили в горы помирать. Как гора-то эта называлась? Однако, дело не в этом. А дело в том, что хрен вам по всей морде! И содержать меня не надо, поскольку ушла я с работы с та-а-аки-и-им выходным пособием, что сама могу себя содержать ещё минимум месяцев восемь, да только моим разлюбезным родственничкам знать это не нужно! Пусть своими головами думают и рассчитывают исключительно на себя! Ну а чтобы избежать всяких там маразмов-деменций, необходимо заставлять свой мозг работать! Полностью согласна! То, чем не пользуешься, отваливается! А как и чем их, мозги то есть, можно загрузить на кухне? Во-о-о-о-от! Что же получается? А получается, что хрен вам по всей морде ещё раз! Ирина Сергеевна с удовольствием пила чай. Вкусный чай с сушёными ягодами малины согревал и успокаивал. И память стала любезно подкидывать примеры женщин, принявших решение, устав от работы «на дядю», либо выйдя на пенсию полностью окунуться в домашнее хозяйство. Или как это еще называют – помогать детям. Казалось бы – благороднейшая миссия! Да, картинки, всплывающие в памяти, радости не вызывали. Нет, конечно, внешне все женщины оставались такими же, радикальных изменений не было. Правда, некоторые отрезали волосы, объясняя это тем, что с длинными волосами возни много, да только ведь хорошая стрижка тоже ухода требует. Поэтому стрижки от раза к разу становились всё более убогими, что не могло не печалить. А так… вроде, всё, как и было…Глаза вот только иные стали. Потухшие глаза. Вот это и пугало. Волосы, лицо, сутулая спина – ерунда! Всё можно поправить! Но глаза! Глаза – состояние души! Значит, что? Опять обидели душу? Ну конечно – не до неё сейчас. Есть у наших женщин такое слово «надо»! Надо детям помогать! А они нас об этом просили? С чего мы взяли, что нашим детям эта самая помощь нужна? Ирина Сергеевна вспомнила, как однажды чуть было не упрекнула сына в том, что она целый день, как стиральная машинка, вертится по хозяйству, чтобы к вечеру было в доме чисто, все постирано-поглажено, вкусняшек – полный стол, но вовремя опомнилась. Не успели злые фразы с языка сорваться. Ведь не просили её о такой помощи! Не просили! А инициатива, как известно, наказуема. И не надо стрелки на детей переводить.
Её встреча с подругой Ольгой тоже была знаковой. Была пятница и дети Ольги пришли с работы раньше. Ирину Сергеевну поразила реакция сына Ольги, Володи, и его жены Лены на приготовленный Ольгой обед: и суп не тот, и не свинину надо было готовить, а индейку или, в крайнем случае, курицу. А уж пирог с яблоками и малиной вообще они и пробовать не будут, потому что там сахар и глютен. Мама дорогая! Это вместо «спасибо»! Ужас! Оля сидит голову опустила, еле слёзы сдерживает.
Уже потом по телефону Ольга, всхлипывая, говорила: «Ирка, ты пойми! Я хотела, как лучше! Чтоб пришли с работы и отдохнули, что б у плиты не стояла невестка, чтоб погулять пошли вместо того, чтоб хозяйством заниматься!» Конечно, обидно! Она, правда, старалась и вот результат – опустили мою подругу её же детки ниже плинтуса, как говорится.
«А если бы я тогда рот раскрыла и сыну гадостей наговорила, то каков мог быть его ответ?» – подумала Ирина Сергеевна. И в голове возникал закономерный вопрос: а может, мы детям просто мешаем жить? Может надо просто самоустраниться? А куда? На эту… японскую гору…Ирина Сергеевна всегда забывала её название…
За окном шумел ветер. О! И погода под стать моему настроению! Ну, ничего! Надо поспать и решение обязательно найдётся. Не может не найтись. Ирина Сергеевна вздохнула и провалилась в глубокий предутренний сон.
Утро встретило Ирину Сергеевну солнцем и легким морозцем. Март! Скоро весна, точнее уже весна, но пока что-то не очень верится в это. Стоя в душе, она припомнила свои ночные бдения и поняла, что надо начинать с себя. И начинать сегодня же. Не мыслить, переживать и представлять «как надо действовать», а действовать по-настоящему. Здесь и сейчас. Тем более, что сын с семьёй временно жил отдельно. Времени тратить впустую нельзя. Предаваться унынию, сокрушаться, что силы не те, и вообще переводить стрелки на кого-то или на что-то с сегодняшнего дня запрещается!
Завтракать не хотелось. Ирина Сергеевна выпила чашку кофе, оделась и вышла на улицу. Душа пела, солнце и деревья в снегу создавали праздничное настроение. Ирина Сергеевна заметила, что идёт и улыбается. Удивительно! Даже предновогодние хлопоты, не доставляли ей столько радости. А если честно, то вообще не доставляли. Был на них какой-то налёт от противного слова «надо». А сейчас… Она чувствовала себя девчонкой и была уверена, что всё получится! Надо только слушать свою душу! Она единственная не солжёт!
Ирина Сергеевна остановилась, любуясь преобразившимся за ночь бульваром. На скамейках, фонарях, деревьях – на всём лежал свежий пушистый снег. Она достала телефон и стала делать снимки, чтобы не упустить эту хрупкую красоту. А в глубине души она уже понимала, что непременно попробует это нарисовать.
Рисовать. Ей очень нравилось рисовать. Сначала, как все дети, она рисовала маму, папу, домики, деревья. Потом, став старше, стала все больше рисовать цветы, деревья, траву. Её никто не учил. Робкие детские просьбы к родителям, чтобы те отвели её в кружок по рисованию, успеха не имели. Потом рисование пришлось забыть. Надо было выбирать профессию. Опять это «надо». Надо было выбирать, надо было учиться, надо было работать. Но сколько она себя помнила, в задумчивости – на лекциях, на работе, решая семейные проблемы – всегда сидела и рисовала. Рисовала тем, что было под рукой. Что-то магическое было в этом процессе. От него становилось спокойно и уютно на душе.
Стоп! Вот оно! Вот оно! Нашла! С трудом уняв волнение, Ирина Сергеевна пыталась ничего не упустить и до конца понять пришедшие к ней сейчас воспоминания и, связанные с ними ощущения, мысли, слова. Ведь наши мысли, в отличие, от ощущений, чувств, внутри нас звучат как слова. Так вот из множества слов, наиболее часто повторялись лишь два слова. Только два. Слово «надо» и слово «душа». И в тех ситуациях, где главным было слово «надо», отсутствовала душа. Да! Так что же получается? Давным-давно, когда надо было выбирать профессию, я выбрала, то что «надо». Потом, выйдя замуж, я стала бегать по магазинам, мыть полы и т.п., потому что так принято, так «надо». Потом, когда профессия стала не просто неинтересной, а невыносимой, я заставляла себя ходить на работу, потому что «надо». От таких мыслей ей стало жарко.
Но может не всё так плохо? Ирина Сергеевна попыталась вспомнить, а испытывала ли она от результатов своей работы, хоть когда-нибудь, чувства, похожие на сегодняшние? Нет. Не было такого. Была гордость, радость. Но радость была, как от победы в соревновании. Ну, вроде как, стометровку первая пробежала. Или радость от полученной за хорошую работу премии. И что? Всё как у всех.
Да, самой с собой трудно быть до конца честной. Но уж лучше не останавливаться, а раз начала, то и закончить. И она вспомнила! Однажды, когда её отпустили на две недели в отпуск, она заехала в «Детский мир» и на четвертом этаже купила краски, кисти, пару холстов. После чего отправилась на дачу. Конечно, отпуск как всегда сократился до нескольких дней, но какие это были дни! Она рисовала! Время пролетало совершенно незаметно и, что самое удивительное, усталости совершенно не чувствовалось! Наоборот, было такое ощущение, что силы прибавляются! Спать не хотелось! Хотелось петь и танцевать! После возвращения через несколько дней на работу, этот душевный подъём продлился еще немного. А потом угас, чтобы появиться только сейчас. Жуть какая! Это ж сколько лет прошло?
Да-а-а, то есть, всё как у всех! Школа, институт, работа, семья, дети, пенсия, деменция…..и здравствуй древняя японская традиция! – обалдевшая от такой перспективы Ирина Сергеевна остановилась и задумалась. Так, главное – не спешить сейчас! Успокоиться надо! Ирина Сергеевна робко попыталась задать себе вопрос. Себе ли? Нет-нет! Она попыталась снова воссоздать то ощущение радости и тепла в груди, которое испытала только что в своих воспоминаниях, и попыталась представить, что начинает рисовать. Вот она берёт бумагу, крепит её на мольберт, берёт карандаш… Она старалась представить себе всё не так, словно она видит это в телевизоре, а реально почувствовать шероховатость бумаги, малярный скотч, которым она ее крепит, холодок металлической коробочки с карандашами. Ей казалось, что она даже дышать перестала от волнения. И вдруг! Там же в груди она почувствовала этот тёплый комочек счастья. И, уже смелее, она представила, как ставит удобнее цветущую орхидею и начинает делать набросок. Она рисовала цветок в воображении, но так реально, что маленький комочек счастья внутри нее увеличивался и наполнял её счастьем, радостью, уверенностью в себе. Уверенностью! И, совершенно неожиданно для самой себя, Ирина Сергеевна сказала ему «спасибо». Не кому-то где-то там. А вот этому маленькому комочку, маленькому цветочку, который, может сделать человека абсолютно счастливым! Она сказала «спасибо» себе! Своей душе! Которая, как могла, поддерживала её всю жизнь и проявлялась в том, что в задумчивости, неосознанно руки тянулись к карандашу и что-то рисовали на листочках бумаги, на полях тетрадок.
Она стояла под заснеженным деревом и на глазах её были слёзы. Вдруг на капюшон шубки упал комочек снега с ветки. Ирина Сергеевна улыбнулась. Знак! Теперь всё будет хорошо! Она теперь знает, нет, вернее, вспомнила, что у неё есть душа. Ведь когда-то мы все знали, что у нас есть душа. Мы прислушивались к тому, что она нам говорит. Мы доверяли ей. Это было естественно и привычно для каждого человека. Люди знали, что у каждого живого существа на Земле есть душа. Она есть даже у камня. А потом люди забыли об этом. Произошло это не в одно мгновение, но с течением времени людей, которые знали о душе, советовались с ней и берегли её, становилось всё меньше, а зла в мире становилось всё больше.
Такие мысли посетили Ирину Сергеевну впервые. Откуда они взялись?
Однако с чего-то надо было начинать. Одни мысли и рассуждения к успешному финалу не приведут, это точно. Ирина Сергеевна шла по бульвару, размышляя и пытаясь понять, в каком же направлении ей двигаться, как вдруг чуть не расхохоталась! Ну что она за балда! Зачем воспроизводить в себе ощущения прошлого, когда можно их прочувствовать здесь и сейчас! Здесь и сейчас стать счастливой! Можно здесь и сейчас услышать, как поёт твоя душа!
Чуть ли не бегом Ирина Сергеевна направилась к дому. Она была полна уверенности, что теперь точно знает, что нужно делать!
Уже отпирая дверь квартиры, Ирина Сергеевна услышала, что в кармане шубки зазвонил телефон.
– Ирка, привет! Это я! – услышала в трубке голос своей подруги Натальи, Ирина Сергеевна.
– Привет, Наташ! У тебя что-то срочное?
– Ага! Забыла я, что ты там про картошку говорила. Ну, как её для красоты применять.
– Понятно, что для красоты. Ты же её не рассматриваешь, как продукт питания.
Ирина Сергеевна взяла кошелёк, заперла дверь квартиры и пошла к лифту.
– Ну, слушай. Берёшь картофелину, чистишь её, отрезаешь кружочки такие тонкие, какие сможешь, но чем тоньше, чем лучше. И натираешь ими лицо. Как подсыхает один кружочек, выкидываешь его и отрезаешь следующий. И так расходуешь примерно половину средней картофелины.
– А почему тонкие? Из-за экономии продукта?
– Ой! Вот, попробуй, отрежь тонюсенький кружочек и протри им лицо, а потом толстый кусок и тоже протри. Почувствуй разницу!
–Ага, поняла. И что результат будет?
–Будет! Если используешь примерно половину средней картофелины. А ты куда-то собралась? Перед тем как пойти на работу ты картошкой лицо не мазала. Ты вообще его не мазала ничем. Хорошо, что хоть умывалась.
– Ой-ой-ой! Скажите, пожалуйста! У меня рабочий день в 8 утра начинается. Тут умылась – и хорошо. Особенно сейчас зимой. Ужас! Как кроты живём – в 8 утра ещё темно, а в 5 вечера, когда с работы выходим уже темно.
– Ничего, скоро на пенсию выйдешь и будешь спать. Будешь не кротом, а будешь ленивцем. Правда, говорят, что вроде бы в шерсти ленивцев может моль заводиться. Так ты уж осторожнее.
– До ленивца мне далеко. У меня три кредита. До смерти на работе сидеть буду или пока не выгонят. Что случится раньше не понятно. Ладно, Ирка, пока! Пошла я картошкой физиономию мазать. Потом о результатах напишу!
– Пока! – Ирина Сергеевна засунула телефон в карман и продолжила путь.
Наташка, или Наталья Дмитриевна, её давняя подруга. Учитель английского языка. Работает в школе. В самом начале своей трудовой деятельности была просто счастлива и всем твердила, что профессия учителя – это то, что нужно женщине: отпуск огромный, домой приходишь рано. А уж учитель-предметник – это вообще элита и лучше не бывает. Но праздник жизни длился не долго. Сейчас при Наташке тему школы лучше не затрагивать, а то можно услышать такое, что уши завянут.
Пока Ирина Сергеевна размышляла о своей подруге, она достигла конечной цели своего пути – магазина «Леонардо».
Уже вечером, когда совсем стемнело, отмыв кисти и отмыв свои собственные руки, сидя за чашкой чая, Ирина Сергеевна, закрыв глаза, наслаждалась ощущением абсолютного счастья. Такого радостного, насыщенного событиями дня у неё давно не было. В комнате на мольберте «хлопушке» стояли два холста на подрамниках с нанесённым карандашом рисунком и сохнущей имприматурой. По дому разливался запах масляной краски. Красота!
Состояние счастья нарушил телефон. Звонила Наталья:
– Ир, ты завтра можешь утречком ко мне приехать?
– Картошка для масок закончилась? А без картофельной маски ты теперь на люди не показываешься?
– Язва ты, Ирка! Спину я потянула. Врач только ушёл. Лежу, как бревно. А в доме есть нечего вообще. Ну, вообще нечего. Было два йогурта. Я их слопала.
– Так может прямо сейчас и приехать? Как ты голодная уснёшь?
– Я не усну ни сытая, ни голодная. У меня болит спина. Завтра, Ир, приезжай.
Наталья отсоединилась, но тут же позвонила Ольга и, вздыхая начала жаловаться на горькую долю, однако, Ирина Сергеевна быстро прервала поток её жалоб:
– Оль, ты подожди стонать. Дело есть важное. Наталья со своей спиной опять слегла. Завтра утром надо ехать к ней. У нее ни воды, ни еды. Лежит одна. Помочь некому. Так что стонать завязывай. Лучше давай думай, чем ее кормить и что нам с тобой завтра купить надо будет. Телефон у нее рядом, спать она не собирается, можешь ей позвонить и уточнить, чего ей хочется. В общем так, подруга, бери бумажку, карандаш и составляй список. Потом мне позвони.
Ольга позвонила уже поздно вечером:
– Слушай, ну Наташка сказала, что супы исключаются, потому что есть ей их будет неудобно, но я думаю, что на завтра можно будет супчик ей сделать. Мы же с ней будем и поможем до стола доползти. А?
– Согласна, – Ирина Сергеевна с удовольствием отметила, что в Ольгином голосе пропали ноющие нотки, – сварим на разок.
– Еще знаешь, Ир, я завтра рано встану, тесто поставлю. Пока мы ехать будем, суп варить, туда-сюда, оно и подойдет. Пирожков ей напечём. Она их любит.
– Тогда давай спать ложись. Список составила?
– Ага, я ей позвонила и записала всё, что нужно.
– Всё, давай спать, тебе завтра вставать и тесто ставить. Во сколько созваниваемся?
– Давай в 7-00?
– Давай. Она всё равно не будет спать. А нам ещё в магазины зайти надо. Всё, спокойной ночи.
Около девяти утра с четырьмя огромными пакетами они ввалились в квартиру Натальи. Охающая и ругающаяся Наталья, с пуховым платком, повязанным вокруг поясницы, впустив их в квартиру, поползла в кухню и попыталась устроиться там на диванчике.
– Девчонки, вы куда натащили столько? Я вообще-то одна живу.
– Купили всё, что продиктовала! Так что претензии предъявляй себе самой.
– А что тебе делать-то? Вот и будешь спать и есть, есть и спать. Отдыхать, короче, будешь! Всё включено! – поддержала Ирину Сергеевну Ольга.
– А что у вас там в пакетах так призывно позвякивает? А? Ирка, доставай!
– Что-что? Догадайся с трёх раз! Уж года полтора не виделись. Вот ты нас и собрала. Надо же отметить такое событие.
– А мне ж нельзя. Мне таблетки прописали.
– Мы это учли, НО… зная тебя, спрашиваем: а сколько ты уже таблеток съела? А?
– Аа-а-а-а…а я пока растираюсь только…вот.
Все трое расхохотались!..
– Конечно, вся квартира растирками пропахла! Сразу понятно, как и чем ты лечишься!
– Ой, девчонки! – Наталья заплакала, – ой…
–Так всё-всё-всё! Эмоции только положительные! В четыре руки подруги помогли Наталье удобнее устроиться на диванчике, подложили подушки под спину, вручили ей спелую, коричневую внутри хурму и принялись за дело.
Ирина Сергеевна, шинковала капусту на салат и улыбалась. Она кожей чувствовала, что в доме у Натальи поселилось счастье. Сама атмосфера дома изменилась. Изменились Наташкины глаза. Правда, на них еще набегали слезы и Наташка, шмыгая носом, утиралась салфетками, но это были слёзы радости и умиротворения. Дом наполнился ароматом и настроением праздника! Не того праздника, который приходит по расписанию, а неожиданного, внезапного, настоящего праздника!
Оглядев свою кухню, где в кастрюле подходило тесто, бульон варился, овощной салатик был готов, фрукты были вымыты и красиво уложены в вазочку и, главное, нежно любимая ею с детства сырокопченая колбаска была красиво порезана и аппетитно уложена на тарелочке, Наталья не выдержала:
– Так, ну что там у вас в холодильнике остужается? Давайте, доставайте! У нас праздник!
– Да! У нас праздник! – сказала Ольга и водрузила в центр стола бутылку сухого игристого итальянского вина.
– Наташа, спать будешь ночью! – Ольга попыталась забрать из рук Натальи кусочек колбасы и фужер с вином.
– Я и не сплю. Я млею. – Наталья улыбнулась, не раскрывая глаз, – Мне очень хорошо, девчонки!
– Где мне взять какую-нибудь деревянную подставку, чтоб противень с пирогами на нее поставить? Я его в комнату хочу отнести. Пусть там пироги стынут.
– Да, вон, – Наталья ткнула пальцем в угол кухни.
Ольга взяла деревянную доску, противень с пирогами и отправилась в комнату.
– Слушай, Наташ, а зачем у тебя в комнате стоит целый мешок носков? – спросила Ольга, вернувшись на кухню и ставя в духовку второй противень с пирогами.
– Там не один, а два меша с носками.
– Господи! Ещё не легче! Зачем тебе столько?
– Ну, во-первых, – Наталья устроилась на диванчике поудобнее, – вот, например, на тебе сейчас мои носки надеты и у Ирки тоже мои носки есть и, прошу заметить, не по одной поре у вас моих носков имеется.
– Ну, согласна, согласна. Но куда же два мешка девать?
– А может их продать? – спросила Ирина Сергеевна.
– Да, я и не думала даже. Я, знаете, вечерами, если спать не хочется, ставлю какое-нибудь кино душевное, устраиваюсь в кресле и вяжу.
– Одни носки?
– Ага. Я их даже с закрытыми глазами вязать могу. Мне нравится. Успокаивает. – Наталья уставилась на корзинку с остывшими пирогами, которую держала в руках Ирина Сергеевна. – А куда их девать я не знаю. Если вам надо берите себе.
– У нас по две ноги, нам столько носков не сносить, – хмыкнула Ольга.
– Я же говорю их продать надо! Ты вяжешь и тебе хорошо! А люди купят и будут носить и им тоже будет хорошо!
– Нет, ну вы посмотрите на неё! Куда я пойду носками торговать? Ир, ну ты башкой-то думай!
– Интернет! Есть у тебя в твоей школе кто-то, кто шарит в этих вопросах? Программист или как они там называются?
– Ага! Пусть вся школа узнает, что я носками приторговываю!
– Постой, Наташ, – вмешалась Ольга, вернувшись из комнаты, куда относила очередной противень с пирогами, – возьми пирожок и не шуми. Ирина дело говорит. Ты пожуй и подумай. Может и правда есть такой знакомый, и не обязательно он в школе. Подумай.
В кухне воцарилось молчание. Наталья, нахмурившись и уставившись в одну точку, жевала и думала. Потом взяла телефон, нашла чей-то номер и позвонила.
– Алло, Саш, а ты дома? А можешь зайти на минутку? Ага. – Отложив телефон в сторону, Наталья посмотрела на подруг, – идите дверь открывайте!
В квартиру вошло Существо. Это первое, что пришло в голову Ирине Сергеевне. Существо было худощавым, достаточно высоким, одетым в мятую, только недавно постиранную одежду, ещё хранившую запахи кондиционера, имело бледную кожу с легким зеленоватым отливом и чистые пушистые волосы, подстриженные, по всей видимости самостоятельно. Пол существа был однозначно мужским, о чём свидетельствовала лёгкая небритость. Возраст Существа определить было невозможно.
Голубые глаза Существа с удивлением и тревогой уставились на Наталью.
– Тётя Наташа, что с Вами? Вы заболели? Могу я чем-то помочь? Может сделать что надо?
– Да, Саша, всё нормально!
