скачать книгу бесплатно
– Мой Зайчик был для меня всем. Он единственный, кто радовался мне открыто, без лести и лицемерия. Если он умрет, я умру вслед за ним.
Хозяйка собаки ушла раньше… Зайчик пережил ее ровно на два года.
– Я потеряла иллюзии юности, – улыбнувшись, сказала подруга.
– Я потеряла страх, – с иронией в голосе ответила другая.
До того, как этот страх потерять, она, видимо, многое прошла и многое испытала.
– Я потеряла Любовь, – проговорила третья. – Но потерять ее не так страшно. Думаю, гораздо страшнее эту Любовь не встретить вообще, ведь правда?
– Да, дорогая, я с тобой согласна.
– Моя потеря – это отец, – поделилась со мной коллега. – И еще я потеряла доверие. Но думаю, страшнее потери Веры нет ничего.
– В моей жизни были большие потери. Ушли мои папа и бабушка, – произнесла красивая молодая женщина. – Слава Богу за то, что со мной рядом моя мамочка и семья.
– Я потеряла ребенка. И не одного. – почти шепотом поведала моя рассказчица. Теперь я одна. Ни мужа, ни детей. И самое страшное, что я могла многое изменить, но именно тогда это не представлялось возможным. Жалею ли я об этом? Тысячу раз да!
Что тут скажешь? Женщина, когда-то отказавшаяся от ребенка. Сколько нас таких ходит по белому свету? Тысячи. И где та точка, тот миг, когда каждая история могла пойти иначе, счастливее?
– Я потеряла ребенка. Потом потеряла отца, – немного помолчав, ответила подруга. – Ты знаешь, эта боль всегда во мне.
Мать, оставшаяся без ребенка… Попросить у нее об этом рассказать просто не хватит смелости.
– Я много потеряла, и мне уже терять нечего! – с отчаянием вымолвила моя собеседница. – У меня уже ничего не осталось… Я даже не помню все, что происходило потом. Только мокрый снег, толпу знакомых и незнакомых лиц да горсть холодного песка в моих ладонях. Я смотрела на эту горсть сквозь толстую призму этих слез, сжимая веки и сбрасывая слезы в ладони.
С этими словами она накинула на плечи кофту и вышла на темный незастекленный балкон.
Потери. Один мудрый человек сказал когда-то: «Смерть – не величайшая потеря в жизни. Гораздо страшнее то, что умирает в нас покуда мы живем…» Так сложно порой приходится сохранять это «что-то» в себе, теряя, падая и вновь стараясь сохранить равновесие. Но потери, вопреки всему, продолжаются…
Встреча
Два пожилых человека – невысокого роста и крепкого телосложения мужчина и миниатюрная слегка ссутулившаяся женщина – стояли напротив и смотрели друг другу в глаза. Сколько они смотрели – несколько секунд, минут, а может быть целую вечность? Никто не знает. Что для них означает разлука длинною в полвека по сравнению с этими мгновениями, когда их взгляды снова встретились? О чем они думали перед тем, как посмотреть в когда-то любимые глаза?
– Здравствуй, Лариса.
– Здравствуй, Марк.
– Можно я тебя поцелую?
Он слегка сделал шаг вперед.
– Давай просто пожмем друг другу руки, как старые добрые друзья? – улыбаясь, ответила она.
– Да, конечно, как старые добрые друзья, – смущенно согласился мужчина и протянул ей руку.
Лариса протянула руку в ответ. Их ладони встретились. Ее – мягкая, маленькая ладонь и его – мужественная и крепкая. Они передали то тепло, которое безгранично дарили друг другу тогда, в шестьдесят пятом году. Тепло рук, объятий и поцелуев двух молодых двадцатилетних людей, у которых впереди была целая жизнь.
– Это тебе, – Марк достал из пакета блестящую коробку конфет.
– Спасибо за конфеты, – улыбнулась она. – Я рада тебя видеть.
– Я тоже рад видеть тебя.
– Проходите, гости дорогие, – смеясь, позвала к столу ее дочь, – званый ужин готов!
Слава богу, что в доме собрались дети и внуки, и сама атмосфера, по всей видимости, сулила быть радушной, веселой и душевной. Гости расселись за стол. Марк – рядом с их общим сыном, Лариса – ближе к дочери. В гостиную с шумом и хохотом вбегали и выбегали внуки.
– Мамусь, когда мы чай будем пить? – наперебой кричали они.
– А можно сначала тортик? А конфетку?
– Дети, рассаживайтесь за столом, я сейчас вам принесу пиццу, – ответила мама.
Ребятня, толкаясь и визжа, понеслась в комнату.
Надо было с чего-то начать разговор.
– Как Мурманск? – прервав тишину, с интересом спросила женщина.
– Мурманск уже не тот, что был раньше, – ответил мужчина. – Уезжают люди из города. В Москву, в Петербург едут. Разве это правильно?
– Нет, Марк, неправильно. Мурманск развитой портовый город. Скажи, а сельдяной флот остался?
– Нет, только траловый. Порт сокращается, строительство тоже.
– Ой-ей-ей, – закачала головой женщина, – а ведь после войны такое строительство шло! Помнишь дом, где мы с мамой жили, на Воровского?
– Да, Лариса, конечно помню. Он ведь в ту пору новый был, при Хрущеве построен.
– А родилась я в довоенном доме, кирпичном, на проспекте Ленина. Его финны в тридцать восьмом построили.
– Марк Аронович, – тактично вошла я в разговор, – во время войны город сильно пострадал?
– Сильно, – ответил он.
– Наш дом, в котором я родилась, тоже немного пострадал, – поддержала Лариса. – Бомба в угол попала. Мама потом рассказывала, как мебель в квартире повалилась и из серванта посыпалась на пол посуда. Вся вдребезги разбилась.
– Сразу после войны много новых домов в Мурманске построили. Ты помнишь, Лариса, какая жизнь была раньше?
– Да, Марк, помню. Хорошая была жизнь. Ты служил курсантом в мореходном училище. Сколько лет прошло… Я ведь в семьдесят втором маму похоронила, а через три года мы с мужем и детьми на Алтай уехали. Только через тридцать лет снова вернулась на родину, на могилу мамы.
Снова стало тихо.
– А ты как живешь, Марк? – тихо спросила она.
– Я овдовел, Лариса, – печально вздохнул он. – Ровно год назад.
Женщина молча кивнула и ничего не сказала.
Он с грустью продолжил:
– У меня сын Александр, младше нашего с тобой сына на год, две очаровательные внучки, внук Марк, и еще крошки. Я ведь пять лет назад прадедом стал. Одним словом – счастливый человек…
– Какой он, твой сын?
Глаза Марка будто посветлели в этот момент.
– Он замечательный. Творческий и предприимчивый человек, так же как и я закончил мореходку. Но в отличие от меня в море ходил недолго. В конце восьмидесятых стал заниматься торговлей, много лет он одевал наших горожанок в модные и стильные одежды. У него талант – видеть именно то, что нужно женщине. Могу сказать, что это у Александра получалось весьма неплохо. За десять лет он открыл в городе несколько магазинов, набрал большой штат профессионалов. Ну а позже обучился ювелирному делу. Могу с гордостью сказать, что и в этом деле он преуспел. Его сотрудники работают по трудовому кодексу, учатся, уходят в отпуска и декреты.
– А семья?
– Сын женат, у него трое прекрасных детей. Младшая дочь готовится поступать в Строгановское училище, старшая окончила МГУ, работала на телевидении. А Марику только пять лет. Очень любознательный мальчишка! В общем, все у них хорошо.
– Вы живете рядом? – спросила она.
– Мы долгое время жили вместе, – продолжал Марк, – не было возможности разъехаться. Тяжелые были года, квартиру получить стало практически невозможно. Но жили дружно. Это все благодаря моей жене. Они никогда не давала повода к ссорам…
Лариса смотрела на него и внимательно слушала. Марк говорил интересно и много, описывая свою большую семью, свой родной город, свою любимую работу. О чем думала она? Что чувствовала она сейчас, сидя плечо к плечу с прошлым и безвозвратно потерянным? В ее глазах была и радость встречи, и горечь от прожитых лет, и печаль одновременно.
– … Купили двухкомнатную квартиру в новом доме и благополучно разъехались с детьми. Я до недавнего времени еще в море ходил, пока не потребовалась помощь жене.
Он замолчал, видимо, вспомнив о долгой болезни и невыносимо трудном прощании с супругой.
– А сейчас? – прервала молчание Лариса.
– Сейчас проездом оказался в Питере, к Олегу в гости заезжал, очень тепло пообщались. Завтра на неделю еду в Гродно, к брату. Потом снова домой. Вот, случайно узнал, что ты тоже к детям приезжаешь.
– Да, – с гордостью ответила женщина и приподняла подбородок. – Дети пригласили. У меня ведь скоро юбилей.
– Понимаю. Это правильно. У тебя, Лариса, замечательные дети и внуки. Я очень рад за вас.
– Ну что, тогда предлагаю тост, – их сын наполнил бокалы. – Предлагаю выпить за встречу!
– Замечательный тост! – согласились все.
Я сидела напротив Марка и мамы и смотрела на каждого из них. Тосты сменялись тостами: за детей, за семьи, за тех, кого нет рядом, и, конечно же, за тех, кто в море. Этот тост они произносили много раз тогда, когда были вместе и собирались с моряками-курсантами по разным поводам: свадьбам, дням рождения или другим праздникам.
Что было у них в душе сейчас? О чем они так и не поговорили? Что хотели спросить или сказать? За эти пятьдесят пять лет у каждого был пройден свой путь – у кого-то он был извилистым и тяжелым, у кого-то прямым и уверенным – но эти два пожилых человека смогли сохранить главное – уважение друг к другу. Смогли простить, понять и принять выбор того первого, кто сделал тогда резкий поворот, оказавшись на перекрестке судеб.
Я смотрела в глаза двух людей. В них было отражение красоты, интеллигентности, доброты и мудрости.
Пришло время прощаться, ведь за встречей всегда неизбежно расставание…
– До свидания, Лариса.
– До свидания, Марк.
Он сделал шаг вперед.
– Можно я тебя поцелую?
– Можно, – улыбнулась она и подставила свою алую щечку.
Что же будет дальше? Ведь жизнь такая удивительная штука, что остается только ждать. Ждать, верить, надеяться и удивляться.
Сколько стоят женихи
Рая проснулась рано утром с полным ощущением того, что именно с сегодняшнего утра она резко стала стареть. Ничего удивительного в этом не было, ведь через месяц ей стукнет ровно двадцать три года. Страшно подумать! Уже двадцать три… Девушка медленно подошла к лакированному шифоньеру, открыла дверцу и взглянула в зеркало на свое помятое лицо.
«Ужас! – подумала она, рассматривая недовольное жизнью изображение. – Старая дева, ни дать ни взять. Ну кто такую замуж возьмет?»
И действительно, почти все ровесницы давно повыскакивали замуж, нарожали детей, кто-то даже успел развестись. И только Рая, словно выпавшая из жизни, все еще была не замужем.
«Нет, надо что-то делать, – размышляла она, уплетая за обе щеки огромный кусок белого хлеба, сдобренного таким же куском желтого коровьего масла. – И так болтливые соседки косо глядят мне в след, обсуждая как назло растущий зад».
Да, стоит признаться, что это была единственная часть тела, по всему виду процветающая. Она будто жила отдельно от своей хозяйки.
Райка подошла к подоконнику, взяла газету «Сибирский рабочий» за 22 апреля и, развернув на последнем вкладыше, стала искать нужную рубрику.
– Вот, нашла…
Она уселась поудобнее на пружинную кровать и приготовилась принимать интересующую информацию.
– Читаем… Раздел «Знакомства». «Одинокая женщина пятидесяти лет желает познакомиться с интеллигентным мужчиной от сорока пяти лет. О себе: Миниатюрная, привлекательная блондинка, люблю советскую поэзию. Пою русские народные песни. Ищу спутника, ведущего правильный образ жизни. Любителей выпить прошу не беспокоить. Отвечу на письмо с фотографией».
– Так… – продолжила Рая. – Следующее объявление: «Мужчина шестидесяти пяти лет (А им-то зачем?) возьму в подруги по жизни скромную женщину без великих запросов, не боящуюся физического труда. О себе: Вдовец. Дети живут в городе, сам проживаю в селе. Имею корову, двух бычков, свиней, птиц. Огород 30 соток. Отвечу на письмо с фотографией».
– Конечно, – возмущенно произнесла девушка, – работящую им, видите ли, надо! А то огород ихний вспахивать некому! Вон, свою, видать, сгубил на тридцати-то сотках…
Раиса смотрела на новые абзацы, пробегая глазами по возрастным цифрам потенциальных женихов и невест, и не могла понять, где же ровесники. Почему не видно ни одного молодого человека до тридцати лет? Она смотрела на столбцы в надежде увидеть подходящее объявление. И, наконец, нашла то, что нужно.
«Опытная сваха подберет для вас партнера по жизни. Опыт работы с самыми привередливыми женихами и невестами. При себе иметь паспорт, фотографию и несколько пустых конвертов».
Раиса радостно обвела красной пастой объявление, встала с кровати и начала рыться в тумбочке. Через минуту она достала увесистый альбом с фотографиями.
– Теперь бы фотографию поприличней выбрать, желательно ту, из фотоателье, где я в платье из «Бурды». Правда, на ней мне на три года меньше, но если на весы не вставать, то с тех пор я мало чем отличаюсь. Она долго смотрела на романтичный взгляд симпатичной девушки, смотрящей куда-то в сторону светлого коммунистического будущего. Смотрела на темную мушку над верхней губой, которую специально перед съемкой нарисовала химическим карандашом. Якобы мушка, со слов подружек, придает взгляду романтичность. Может, кому-то и придает, но не Райкиному сытому лицу.
На следующий день, купив конверты в Союз печати, девушка прямиком направилась по указанному адресу.
– Здравствуйте, я к вам по объявлению, – обратилась она к женщине, с интересом рассматривая темную зашторенную квартиру. – Мне нужно замуж…
Здесь царила необычная атмосфера таинственности и благовоний, повсюду горели свечи. Рядом, на высокой тумбе, находились несколько объемных фанерных ящичков, в которых, по всей видимости, были собраны анкеты с фотографиями будущих женихов и невест.
– Присаживайтесь на диван, сейчас на вас оформим анкету.
Она достала из книжного шкафа новый бланк, взяла ручку и приготовилась записывать.
