скачать книгу бесплатно
Кружево. Сборник стихотворений
Наталья Иванова
Стихи словно баночки с закатками. Их волшебное свойство – консервировать чувства и эмоции от людей, событий, книг.Основную часть этого сборника составили стихи, написанных под впечатлением от текстов любимых авторов (фикрайтеров по ГП).И теперь все эти полки с баночками для вас, приятного аппетита:)Если будут лечить, я найду его, сразу, снова,Даже если придётся путаться в каждом слове,Даже если придётся процеживать до основы.Я пила этот текст, и теперь он в составе крови.
Кружево
Сборник стихотворений
Наталья Иванова
Azazella – первая главная ниточка, с которой всё началось.
Rautendelein – узоры, в которые заранее вплетено моё сердце.
© Наталья Иванова, 2024
ISBN 978-5-0064-7606-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ГРАФИЧЕСКИЕ
Часы
Снежинка
(для мамы)
О ЛЮБВИ
Ночь рождения
Город лежит в ладони,
Бисер ночных огней.
Вдох в тишине утонет,
Станет наполнен ей.
Плотно к плечу плечом
Вместо ненужных фраз.
Глядя наверх, замрём:
Звёзды считают нас.
Праздник почти что прибыл.
Встреча на стыке лет
Искреннего «спасибо»
С полным надежд «привет».
Став на орбиту старше,
Ярче начнешь светить.
В тёмной небесной сарже
Ты – золотая нить.
Бермудский треугольник на руке
Голые стены, такие же голые мы.
Нет ничего за пределами одеяла.
Так накануне обычной пустой зимы
Жизнь необычно наполненной смыслом стала.
Ты мне казался простым, будто первый снег:
Лёгким, желанным, чистым, живым, волшебным.
Мягко ложился на кожу, как оберег,
Кутал от всех, кто смотрелся едва враждебно.
Ты находил себя в новых моих стихах.
Я пропадала в любимых бермудских точках.
Враз отступали сомнения, опыт, страх,
Снова сквозила надежда в наивных строчках.
Так было много хоть тихих, но громких фраз,
Так от объятий взаимно хрустели кости.
Так засыпать на руках бы из раза в раз…
Так я боюсь приглашения просто в гости…
Голые души среди голых стен не врут.
Как бы зима нас по жизни ни разбросала.
Нужных с собой обязательно заберут.
Да?.. А мне молча ответило одеяло.
Чудо
Мне отправляют чудо с пометкой «срочно»,
С целой охапкой снега, из дальних далей.
Бьётся в окно бессонницей полуночной,
Бьётся бесстрашно с сонмом моих моралей.
Смотрит открыто взглядом самой природы,
Умной, красивой, доброй и беспощадной,
Что растянула «срочно» на мили, годы,
Сделав меня из слабой почти всеядной.
Если не врёт нам сам программист Вселенной,
В следующей жизни чудо придёт мне, да ведь?
Станет мне смыслом ждать, воплощаясь тленной.
В этой же жизни – «чудо нельзя доставить».
Ночи Йоля
Над алтарными плитами жертвенный дым струится,
Над потерянным раем месяц встаёт двурогий,
В мир теней переходят едва ли чужие лица,
Но, когда полубоги уходят, приходят боги.
Пламя прошлых костров только с виду дотла всё съело,
Белый пепел легко над пропастью и болотом,
Но внутри что-то есть, во сто крат тяжелее тела,
То, что сладостно ждёт там внизу, усмехаясь, кто-то.
Может, выбора нет, не святая – так сразу грешник,
Но впервые пятнать чью-то душу… не смею, что ли…
Я могу только ставить букеты пыльцы в подсвечник
И просить тебе счастья в последние ночи Йоля.
Я не возьму
Я не возьму это с собой в свой новый год:
Слова без смысла, день без слов и «доброй ночи»,
Свой человек, но без «обнять, когда захочешь»,
Поездка, но без «встретит, любит, ждёт».
Оставлю в прошлом мной подаренную власть
Над снами, мыслями, мечтами и стихами.
Оставлю роль в неперспективной пошлой драме,
Чтоб больше время у себя не смочь украсть.
Мне не нужны: далекий звук фальшивых нот,
Касаний голод, что выматывает душу,
И то молчание, что очень больно слушать…
Я не возьму тебя с собой в свой новый год.
Влюбляйся
Влюбляйся в того, с кем не разлучат обстоятельства, города,
С кем больше не надо доказывать жизни, какая ты сильная,
Чьё «видишь, я рядом» дольше заезженных «навсегда»,
И душа, оказалось, была вовсе не серая, просто пыльная.
Привыкай заранее к незнакомо звучащему «мы»,
Поверь в любовь заново, словно в Деда Мороза.
И не бойся однажды среди мрачной глухой зимы
Засветиться, как ёлка, встряхнувшись, как от гипноза.
Пусть годами чужая и тесная комната ждет всё та же,
Покупай уверенно большой плед, парные тапочки и посуду,
Ведь когда-нибудь этот кто-то тебе обязательно скажет:
«Собирай-ка быстрее вещи, я забираю тебя отсюда».
Уходя
Мои будни и ром разбавляй, не любя, закатами,
Если больше не можешь борьбы нашей равной выдержать.
Демонстрируй весь мир, оставляя себя за кадрами,
Если больше нам жизни друг друга руками, увы, не сжать.
Убивай, растворяй, жги дотла этот памятник памяти,
Посылай мне дедлайны, счета и хандру осеннюю,
Держи ноги в тепле, а наш кухонный маятник – в наледи,
А ей, новой, скажи о любви и рубашку надень мою.
Выдыхай меня песнями, руганью, льдом, кальянами,
Раскидай по холодным блестящим покровам Питера,
Чтобы мы не встречались во сне, даже очень пьяными,
Чтобы больше в глазах твоих звёзд никогда не видела.
Смотрю
«Завоевать», «стрелять глазами» —
Люди квиты.
Зачем-то нужен пленной даме
Он, убитый.
Зачем-то тратят все настой
Души целебный
На тех, кто мертвый и пустой.
А ты волшебный.
Нельзя увидеть божий дар,
Когда нет света.
Но каждый думает, что стар
Узнать про это.
И кто бы что бы ни сказал,
Назло канону
Смотрю, смотрю в твои глаза,
Как на икону.
Я желаю
Я желаю себе, чтобы страхи во мне в клочья.
Чтобы «ты больше не одна» усыпляло ночью.
Чтобы жизнь была с ароматом твоим и вкусом.
Чтобы грела меня твоя четвертая с плюсом.
Я б за это тебе – всё время, мне богом данное.
Я б за это стала ручная твоя, карманная.
Я поверила бы, что мир не простой, а божий.
И что счастье – не просто миф, на тебя похожий.
Ради полного утренним солнцем родного взгляда
