скачать книгу бесплатно
– Пока что крайне скудные сведения. Они крайне холодно относятся к Вохтасианцам. А соответственно это переносится и на нас, крайне похожих на них.
– Скажите, как, по вашему мнению, насколько вероятен вооруженный конфликт одной из рас с нами?
– На мой взгляд, вероятность незначительная.
– Благодарю Вас.
Чаусов в очередной раз поправил очки и проговорил:
– Генерал, зайдите ко мне вечерком. Можете с капитаном. Отметим Ваш приезд, я тут научился из местной органики изготавливать нейрококтейль, позволяющий протряхивать все нейросвязи организма. Поверьте, вы никогда ничего подобного не употребляли.
– Что ж, заглянем.
Зимин был удовлетворен общением с биологом.
Следующим был медик:
– Климов, – представился врач. Врач был очень крепкого телосложения, с короткой стрижкой и яркими синими глазами.
– Меня интересует Ваше мнение по поводу смертей, – Зимин решил сразу перейти к самому основному вопросу, ответ на который он хотел получить именно у врача миссии.
– Это что-то фантастическое. Куча непонятной углеродной и кремниевой органики в позвоночном столбе и рядом, в районе лопаток. Нервный столб поврежден в разных местах, причем в одном месте полностью разрушен позвонок…. Чертовщина какая-то… – Климов пожал плечами, всем своим видом выказывая полное непонимание.
– Были ли подобные случаи еще?
– Нет, – после небольшой паузы, потребовавшейся на обдумывание ответа, ответил Климов.
– Вы осматривали весь остальной персонал? – Зимин никак не мог сделать внутренней оценки Климова. Он никак не мог понять, симпатичен ли ему этот человек или нет.
– Да, конечно. Обследования не выявили у остального персонала никаких аномалий.
– А раны?
– Что раны?
Зимин заметил, что доктор напрягся.
– Меня интересуют раны, их характер, чем ориентировочно были нанесены.
– Характер ран я бы охарактеризовал бы как интернальный, – Ответил врач после небольшой паузы, которая ему была нужна для обдумывания своих слов.
– Почему? – Зимин с удивлением воспринял его слова.
– Судя по осколкам, позвоночник разрушился не от внешнего воздействия, а от внутреннего.
– Так… А что же могло вызвать такие разрушения?
– Мне это неизвестно. Я думаю, что это неизвестно и науке.
Зимин с Воронцовым переглянулись:
– Профессор, – проговорил Воронцов, – Я надеюсь, что вы не будете об этом распространяться?
– Нет. Конечно, нет,– ответ Климова показался генералу искренним.
– Ну что ж, если у вас появится новая информация, то мы надеемся, что вы поставите нас в известность, – Зимин излучал холодную вежливость.
– Непременно, – Климов был подчеркнуто спокоен.
Обход продолжался весь день, больше особенно ничего интересного не произошло. Пожалуй, только специалист по связи и транспортировке вызвал повышенный интерес. Поджарый, невысокого роста, одетый в классический костюм серого цвета, который был ему явно мал, он возился с паяльником возле какой-то громоздкой металлической конструкции. Когда Зимин и Воронцов вошли в его помещение, он, что-то мурлыкая себе под нос, занимался пайкой целого вороха проводов. Он был настолько увлечен своим занятием, что не обратил внимания на посетителей.
Зимин аккуратно кашлянул, спец повернулся. Пришедшие представились, он представился тоже и, убирая светло-русые волосы со вспотевшего лба, проговорил:
– Вакутин, Андрей Алексеевич!
– Если не секрет, Андрей Алексеевич, чем это вы занимаетесь? – поинтересовался Лев Аркадьевич.
–Никакого секрета, я занимаюсь подготовкой к запуску резонансного инерциоида.
Воронцов и Зимин недоуменно переглянулись.
– Поясните поподробнее, – потребовал генерал.
– Ну, инерциоид – это механическая система способная совершать перемещение в пространстве за счет изменения координат центров масс и инерций. Получив некоторый первичный импульс, инерциоид способен двигаться очень продолжительное время. Правда, несколько хаотично, но это второй вопрос. Для осуществления самопитания инерциоид моей конструкции оснащен резонатором. Резонатором осуществляется забор энергии у любого живого создания путем построения резонансного контура. Забор осуществляется до некоторого порогового состояния энергии, – немного стесняясь, Андрей Алексеевич проводил неожиданную для себя презентацию.
– Насколько я понял, получается робот-охранник? – Поинтересовался Воронцов.
– Можно сказать и так.
– По чьему распоряжению вы этим занимаетесь? – Зимину явно нравился этот человек.
– Ни по чьему, – Вакутину явно было неудобно от всех этих вопросов.
– Это ваша частная инициатива?
– Да… Видите ли, я в свое время писал кандидатскую диссертацию на тему «Биорезонансный накопитель». Защититься не успел. Вот рассчитываю, что вернусь на Землю и получу степень…
– Прекрасно! – Генерал одобрительно похлопал Вакутина по плечу и добавил, – Обязательно позовите на испытания вашего детища!
– Хорошо. Обязательно позову, – Вакутин заулыбался.
Закрыв за собой дверь, Зимин проговорил Воронцову:
– Интересный человек.
Воронцов хмыкнул и недоверчиво покрутил головой. Они двинулись по коридору, продолжая осмотр базы и знакомство с персоналом. После Вакутина генерала никто не впечатлил. По окончании осмотра, Зимин и Воронцов посетили Чаусова. Вежливо постучав, Воронцов услышал:
– Войдите!
Войдя в кабинет, они увидели, что Чаусов в белой рубашке навыпуск восседает за компьютером.
Приветственно взмахнув рукой, Чаусов поднялся и пригласил их к небольшому столику, стоящему по центру кабинета. Из нижней полки стола, хозяин извлек двухлитровую бутыль и три раритетных стеклянных граненых стакана.
– Я, дорогие вы мои, кроме биологии очень интересуюсь нейрофизиологией и нейропсихологией. Знаете что это такое?
Гости нестройным хором сказали, что нет.
– Нейропсихология – это научное направление, лежащее на стыке психологии и нейронауки. Она нацелена на понимание связи структуры и функционирования головного мозга с психическими процессами и поведением живых существ.
– А нейрофизиология? – поинтересовался Зимин.
– Это наука, которая занимается исследованием связей между функционированием и строением нервной системы и когнитивными функциями.
– Объясните это как-нибудь более доступным языком.
–Такс, хорошо. Грубо говоря, это исследования взаимосвязей между нейроанатомией и психологическими функциями. Так понятно?
– Можно сказать, что да, – ответил за обоих Воронцов.
Чаусов довольно бережно разлил из бутыли жидкость по стаканам, которые он именовал не иначе как сосуды, и предложил тост:
– Ну, за ваш прилет!
Выпили дружно. Воронцов поинтересовался:
– Что-то не пойму…Вкус какой-то … Ром что ли? – Зимин никак не мог понять, что за напиток он только что выпил.
– Э нет, – Чаусов уже опять наливал в стакан, – это не алкоголь, господа мои хорошие!
Все подняли стаканы и Чаусов продолжил:
– Это нейрококтейль, это не алкоголь.
– В смысле? – Зимин насторожился.
– Это средство позволяющее снять стресс. Некоторый химический коктейль из местной флоры и фауны. Сто двадцать два компонента.
– Как же он действует? – поинтересовался Воронцов.
– Грубо говоря, его действие заключается в перетряхивании нейронных цепей организма. Фактически, блестящее профилактическое средство для большинства профессиональных заболеваний. Революция в здравоохранении. Пить каждый день не надо, а вот раз в месяц очень полезно будет. Ну да ладно, – Чаусов приподнял стакан и произнес, – за знакомство!
Зимин помнил, как сделал первый большой глоток… И все…
Генерал пришел в себя в позе "лотос", сидя на приборной стойке. Первая мысль была: «Обалдеть!»
Самочувствие было великолепное, по позвоночнику бегали теплые приятные «мурашки», но обнаружить себя в настолько неожиданном положении… Генерал осмотрелся, ища глазами Воронцова. Тот лежал под столом, поджав под подбородок ноги. Чаусов ходил кругами против часовой стрелки по центру комнаты. Он что-то бормотал, пошатываясь. В его правой руке опущенной вниз, находился стакан с нейрококтейлем. Зимин слез со шкафа. Подождав минутку, он похлопал в ладоши. Чаусов остановился и посмотрел на него исподлобья. Воронцов выкатился из-под стола, сделал с видимым удовольствием одно кошачье потягивание и встал.
– Господин Чаусов! Я прошу предоставить мне образец этого вашего эликсира для детального анализа. И пока что, до выяснения содержимого этого вашего коктейля, я запрещаю вам его употреблять и в особенности угощать кого-либо, – строгим приказным тоном проговорил Зимин.
– Генерал, вы не понимаете! Этот нейрококтейль тянет на Нобелевскую! Я потратил на него четыре года! Внутренний нейромассаж! Никто, вы понимаете, никто не владеет такой технологией! – стекла очков нейробиолога негодующе блестели.
– Это приказ, господин Чаусов! И будьте любезны, мне сделайте образец для анализа! – генерал был бескомпромиссен.
– Хорошо! Единственно, у меня просьба! – В голосе Чаусова духовым оркестром звучала настойчивость.
– Я слушаю вас, – казенным тоном ответил Зимин.
– Дело в том, что один из рабочих-ремонтников согласился на эксперимент. Мы с ним совместно принимаем коктейль уже две недели, осталось еще две. Это проверка на побочные явления…
– Я же вам четко сказал, это приказ! – Уже несколько раздраженно и недружелюбно пробурчал генерал.
– Однако мы прошли уже половину эксперимента! Вы понимаете?
Зимин посмотрел на Чаусова и сморщился как от зубной боли:
– Ладно, профессор! Пейте свою вкуснятину. Но с двадцати ноль- ноль, до двадцати одного ноль- ноль. Я прихожу, запираю вас в вашем кабинете с вашим подопытным, в двадцать один ноль- ноль отпираю. Мне не нужны сомнамбулы, бродящие по моей территории.
– Но генерал…
– Без всяких «но»!
Они вышли из кабинета Чаусова и отправились в свой жилой номер. По пути Зимин бурчал, а Воронцов похваливал нейрококтейль.
– Зря ты Иванович, мало взял на анализ. Я у него пятнадцатилитровую емкость видел с этим коктейлем! Вещь! Чувствую себя шестнадцатилетним!
– Возьму потом, на трехведерную клизму! Закачаю в тебя, так что бы из ушей полилось, – зло рявкнул Зимин.
– Да ладно, Иванович! Чего ты заводишься?
Они зашли в свои так сказать апартаменты, представляющие из себя одну кухню, холл, две спальные комнаты и совмещенный санузел.
Воронцов, опробовав санузел, криво усмехнувшись, сказал:
– Н-да, все по-русски! Руководителю инопланетной миссии – совмещенный санузел.
Зимин махнул рукой:
_- Как говорится, и на том спасибо! Вспомни Войну на Шельфе!
– Это ты зря, – Воронцов с удовольствием растянулся на кровати, – Нельзя так пренебрежительно относиться к собственному социальному статусу.
– Почему же?
– Да потому же. Вот посидел бы ты вместе со мной в тюрьме, дорогой мой Аркадий Иванович, ты бы таких вопросов не задавал… – Воронцов плюхнулся на стул.
– Спасибо на добром слове!
– А, пожалуйста!
