скачать книгу бесплатно
Каша в голове
Иван Денисов
Чудесное обыкновение жизни, дарованное свыше, кажется нам нормой. Интересная работа, любимая семья, друзья – все это воспринимается человеком, как собственная заслуга. Так и наш герой – Джефри, известный ученый, считал, что все идет своим чередом, он достиг вершины успеха и его спокойная, счастливая жизнь будет продолжаться вечно. Но судьба преподнесла преуспевающему профессору сюрприз, который грозит крушением всех основ его мироздания.
Каша в голове
Иван Денисов
© Иван Денисов, 2023
ISBN 978-5-0060-6225-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Под гром аплодисментов Джефри поднялся на трибуну и обратился к присутствующим:
– Спасибо… Спасибо, друзья!
Он сделал паузу, осмотрел зал, собрался с мыслями, и произнес:
– Разум! Пожалуй, это главный дар и проклятие всего человечества. С древних времен говорят – Господи, забери всё, только не лишай разума. А Гегель сказал, что всё действительное – разумно, всё разумное – действительно. Ни в этом ли мудрость сознавать, что вся сила мира принадлежит каждому из нас и никому одному. Я не открою для вас истины, если скажу – развивайтесь, никогда не стойте на месте, будьте голодны и жадны к знаниям, ибо, только избрав путь исследователя нашего многообразного мира, вы станете человеком по-настоящему разумным!
Джефри отстранился от трибуны и победно оглядел зал.
На вручении ежегодных премий своим самым выдающимся гражданам в Конгресс-холле собрались лучшие люди страны. При последних словах оратора все встали и разразились бурными овациями. Джефри поднял над головой приз-статуэтку «Мыслитель» Родена, поклонился, и, не переставая улыбаться, прошел на свое место.
Совсем недавно Джефри отмечал свой полувековой юбилей, и сегодня получал очередную награду за свои труды. Он был знаменитым профессором прославленного университета, известным писателем, ученым-филологом, на лекции которого приезжали люди со всего света. К его мнению прислушивались не только студенты и преподаватели, но и власти, одним словом, он был настоящим светилом, хотя никогда не подчеркивал свой высокий статус и был простым и уравновешенным человеком в общении с коллегами и друзьями! А когда кто-либо восторженно отзывался о его литературных трудах, он обычно говорил: «ну что вы, я в большей степени философ, чем писатель».
Джефри был моложав, высок, строен, его коротко стриженые волосы почти чёрного цвета, подернутые легкой сединой, оттеняли бледное лицо с правильными чертами и голубыми глазами. Пышные, но аккуратно подстриженные усы, за которыми он особенно ухаживал, завершали портрет знаменитого ученого-филолога – гордости этого прославленного учебного заведения.
Рядом с ним сидела его жена Тара, миловидная женщина средних лет, которая сопровождала мужа на этой церемонии, да и вообще она всегда была рядом со своим супругом.
У Джефри и Тары было двое детей: мальчик по имени Флик и дочурка Виктория. Вика была младшей, поэтому львиную долю любви получала именно она. Конечно, детьми теперь их можно было назвать с трудом, разве что по отношению к родителям, – им, погодкам, уже было за двадцать.
Джефри и Тара достаточно рано женились и не стали затягивать с потомством, и сегодня их дети уже давно вели самостоятельную жизнь за пределами родительского дома.
Сам Джефри, помимо основной, как он считал, писательской деятельности, преподавал историю литературы, поэтому мог похвастаться не только знанием работ практически всех значимых писателей и поэтов, но и удивительными фактами из их жизни, и, как профессор, он пользовался большим успехом у студентов и коллег. Тем самым, а так же за свои литературные достижения Джефри получил известность не только в родной альма-матер, но и далеко за ее пределами. В ректорате поговаривали, что его скоро будут выдвигать на Нобелевскую премию. И вообще, он был харизматичной личностью, и многие его ученики старались походить на него как внешне, так и внутренне, по содержанию. Его лекции всегда были интересны и захватывающи, как приключенческий роман, и слушатели ловили каждое его слово.
Глава 1
Утром, встав, как всегда пораньше, Джефри позавтракал, просмотрел конспекты занятий, попрощался с женой и бодро направился на лекции.
Супруги жили недалеко от университета, и Джефри, будучи спортивным и демократичным человеком, добирался на работу либо пешком, либо на велосипеде, вот как и сегодня. Объезжая по запутанным дорожкам цветущие клумбы и ярко-зеленые газоны на территории университета, он здоровался со всеми, кто приветствовал его, будь то первокурсник или маститый преподаватель.
Когда он остановился у одного из кампусов и поставил велосипед в паркинге, ему помахал рукой проходящий мимо студент.
– Здравствуйте, профессор, видел по телевизору ваше награждение, поздравляю!
– А, Ник, благодарю тебя.
Джефри знал и помнил всех своих студентов в лицо, а как иначе!
– Надеюсь, ты записал моё выступление, ведь эта тема будет в тесте на экзамене?! – пошутил профессор, поднимаясь вместе со всеми по лестнице в учебное здание.
По широким коридорам, минуя стеклянные переходы и учебные классы, Джефри прибыл в учительскую, где собирались педагоги и профессора не то отдохнуть, не то просто поболтать, не то подготовиться к занятиям. Джефри зашёл за чашечкой кофе.
Сняв с себя сумку и достав из неё дрип-пакет, он поставил кипятить чайник. На аромат кофе к нему подошли его коллеги Джим и Макс.
Это были его лучшие друзья в стенах университета, поэтому он позволял себе такую роскошь, как видеться с ними и за пределами заведения и частенько приглашал их к себе домой.
– Опять ты со своими пакетами, – вместо приветствия заявил Джим.
– Легче через прокладку заварить, чем через твой дрип-пакет. Надо делать так… – заметил Макс и недоговорил.
– Взрослые люди, сейчас лекции начнутся, а обсуждаете всякую ерунду, – упрекнула Марго в незрелости своих коллег.
– А ты не подслушивай, – заявил Макс.
– Да, зависть это вообще-то грех, – добавил Джим.
Мужчины рассмеялись, а Джефри лишь ухмыльнулся, ожидая, когда закипит чайник.
– Кстати, Джеф, поздравляю тебя, – Марго приветливо улыбнулась. – Я уже не успеваю следить за твоими успехами!
– Большое спасибо, – произнёс Джеф, не поднимая глаз и тщательно готовя свою смесь.
Марго махнула рукой и вышла из учительской. Она была милой и обаятельной преподавательницей филологии и вела курс античной литературы. Так или иначе, все мужчины, если не всего университета, то их кафедры точно, считали Марго богиней Олимпа.
Джефри, наконец, залил свой дрип-пакет кипятком, дождался пока тот даст вкус, после чего уселся в кресло и стал потягивать свой чудо-напиток.
– А-а-ах, – воскликнул он, зажмурившись, – красота!
– Так уж и прекрасно? – усомнился Макс.
– Всё лучше, чем ваши помои, – резко бросил Джефри.
– О-у-у! – удивился такому решительному отпору Джим.
– Вот так, посмотри на него, – произнёс Макс, – а я-то думал мы друзья, а он нам смеет грубить…
– Я смею всё, что можно человеку, кто смеет больше, тот не человек, – процитировал Макбета Джефри.
– Вот так и говори, а то развёл тут… – ответил Макс обиженно.
– Как прошёл вечер-то, расскажи? – поинтересовался Джим, имея в виду вчерашнее торжественное награждение.
– Сейчас уже начнутся занятия, давайте после них, а лучше, приходите к нам на ужин, там мы с Тарой всё вам и расскажем.
– М-м-м, запечённое мясо с овощным рагу, я за! – вспоминая изысканные блюда, что готовила Тара, произнёс Джим.
– Мне нужно узнать у жены, не занята ли она, тогда скажу точно, – ответил Макс.
– Подкаблучник, – заключил Джим.
– Точно! – добавил Джефри, подначивая Макса, – решай сам!
– К вашему сведению это называется любовь, – заявил Макс обиженно.
– Хорошо, фирменного мяса не обещаю, но жду вашего ответа! До скорой встречи, пора идти! – проговорил Джефри, прощаясь с друзьями, и помчался на лекции.
Зайдя в аудиторию и разложив ноутбук на столе, профессор исподлобья оглядел полный зал. Все моментально притихли.
– Итак. Во-первых, я всех вас приветствую. Во-вторых… Назовите мне писателя, поэта, который произвел на вас наибольшее впечатления с нравственной точки зрения, кто из них, возможно, изменил вашу жизнь, сделал вас лучше, честнее, и поясните коротко, почему? Не спешите, подумайте, чем именно вас привлекает тот или иной писатель, что ценного он дал вам.
Вопрос вызвал оживление в зале, и, после непродолжительной паузы, посыпались ответы.
– Фолкнер!
– Толстой!
– Кант!
– Тихо, тихо! Давайте по порядку, – профессор замахал руками, и продолжил уже в тишине:
– Неплохо, варианты есть… но Кант, пожалуй, больше философ, давайте чуть ближе к нашей с вами специальности.
– Маркс! – вновь кто-то выкрикнул из зала.
– Хм, неожиданно. Но разве можно приписывать звание самого умного тому, чью теорию то и дело оспаривают? Быть непонятым гением не лучший удел… Но продолжим.
– Джордж Мартин!
Аудитория рассмеялась.
– Уже ближе, но у него есть сильные конкуренты.
– Набоков, Гессе, Бродский, Айн Рэнд…
Студенты продолжали бурно демонстрировать свои знания и предпочтения, пока их не остановил профессор.
– Вот ты, Луис, никого не назвал. Есть ли у тебя такой светоч?
Смущаясь, студент встал и, помявшись, сказал:
– Чарлз Диккенс…
– Ну-ну, продолжай. Несколько неожиданный ответ. Мне казалось, что Диккенс не пользуется популярностью в молодежной среде.
– Чарлз Диккенс – великий английский писатель. Он прославился еще при жизни и назван крупнейшим прозаиком XIX века. Диккенс родился в…
– Похвально, что ты знаешь биографию этого мастера пера, – перебил его профессор, – но что ты сам можешь сказать о нем?
Студент вздохнул и уже твердо сказал:
– А то, что он вырос в ужасной нищете, и его семья была в огромных долгах, а он смог, вопреки всему, стать богатым и знаменитым на весь мир! Он всю жизнь искал свой идеал, потратив на это долгие годы, но так и не нашел его. Я подумал, что, видимо, у него были завышенные требования к вопросу, что есть счастье. По мне так надо довольствоваться тем, что у тебя есть и принимать жизнь такой, какая она есть!
– Что ж, справедливо, – Джефри был удивлен такой трактовкой жизни и творчества классика английской литературы, – спасибо, садись.
Луис плюхнулся на свое место.
– Клара! – обратился к одной из студенток профессор, – а ты как считаешь, кто тебе ближе?
– Андерсен! – выпалила девушка, заливаясь краской.
– Хм, интересный выбор. А ты можешь его обосновать?
– Ганс-Христиан Андерсен, как известно, был сказочником. И это прекрасное призвание писателя – дарить людям радость. Он несет свет, и до сих пор украшает нашу слишком реальную жизнь, ведь все мы выросли на его сказках, и то, что в нас есть хорошего, во многом дал нам Андерсен.
Дискуссия успешно продолжалась, и студенты непринужденно обсуждали и спорили, к удовольствию Джефри, проявляя живой интерес к предмету. В заключении он сказал:
– Все или почти все, кого вы называли, так или иначе прекрасные творцы, но, к сожалению, никто из вас в своих характеристиках не упомянул интеллект, как одно из важнейших составляющих выразительности его произведений. Парадокс, но даже чувственность персонажей зависит от общего развития писателя, его знаний и кругозора. Да, конечно, можно двумя-тремя словами описать трагизм кульминации, но для этого нужно обладать поистине широчайшим интеллектом. А по какому критерию можно определить интеллект писателя? Разве высокий IQ делает человека виртуозом слова? Разве чистый разум прибавляет глубину и силу произведению? Может ли быть, что теоретические знания, которые мы с вами получаем извне, могут сделать из человека писателя?
Профессор сделал многозначительную паузу.
– И нет и да, всё зависит от личности. Но только высокий интеллект может осмыслить и оживить теорию. Я изучал этот вопрос, и скажу, что, если мы будем определять самого выдающегося писателя, то мы, прежде всего, должны обратить внимание не на литературные обороты, которые он использует, и даже не на сюжет, который он строит в своем творении, а, как ни покажется вам странным, на количестве используемых им слов, то бишь на словарный запас. Ибо само слово уже несет в себе тайный смысл. Ведь именно из этих крупиц разума построен храм великой литературы. И если мы возьмем за основу именно этот критерий, то круг соискателей Гран-при за выдающиеся заслуги заметно сужается, и на авансцену выходят два гения – Александр Сергеевич Пушкин и Уильям Шекспир. Вы спросите, а как же мы можем это проверить, разве есть объективное мерило таланта? Всё очень просто. Когда мы читаем то или иное произведение, стихотворение или роман, то видим, что авторы в своем повествовании зачастую используют простые и понятные нам слова, которые мы встречаем и в обыденной разговорной речи. А Пушкин и Шекспир выходят на другой уровень передачи своих мыслей. У них не только самый богатый лексикон среди других писателей, но они выдумывают и свои, новые слова, даруя им жизнь! Не верьте мне, проверьте сами, я лишь привожу вам факт.
Зал молчал.
Неожиданно раздался голос:
– Но ведь Пушкин – это Дюма, – заявил один из студентов.
– А это, дорогой мой, вопрос для внеклассных занятий, – рассмеялся профессор, понимая, что имеет в виду молодой человек.
Закончив несколько лекций, Джефри направился в учительскую. Преподаватели, заполнившие помещение в перерыве, занимались, кто чем – писали, разговаривали по телефону, перекусывали – стоял привычный легкий шум. Он, не обращая ни на кого внимания, приступил к своей обычной процедуре заварки кофе, и рядом с чайником, заметил на полке упаковку с альтернативным молоком, которое он ранее никогда здесь не видел. Соевое, что ли?
Марго, одна из его коллег, подойдя к полке и взяв заинтересовавшую профессора коробку, посмотрела на него, и вопросительно улыбнулась – Хочешь?
Джефри помотал головой.
– Нет, спасибо. Я смотрю и думаю, неужели у нас кто-то новенький появился, ведь ранее я ни за кем не замечал любви к подобным продуктам, а это оказывается твое молоко, если его можно так назвать. Ты что, «зеленая» или, может быть, стала защитницей животных, из которых выжимают последние соки?
– Ну что ты, Джефри, это эксперимент, – отреагировала женщина, – на выходных была с подругой в кофейне и та порекомендовала мне попробовать его, говорят полезно. И достаточно вкусно.
– То есть, ты это не из-за желания быть на всеобщей волне правильного питания? – спросил Джеф.
– Питаться всегда нужно правильно, но в данном случае – нет, оно мне просто понравилось, – улыбнулась Марго.
