скачать книгу бесплатно
Люся в ответ с грохотом захлопнула дверь.
– …И вот поэтому я решила завтра прямо с утра наведаться к этой Леночке, – закончила рассказ о своем неудачном путешествии Василиса, когда они проводили непрошеного Таракашина, и подруга с вязаньем уселась на диван. – Вот прямо встану и…
– …И начнешь собираться, – закончила Люся. – У нас завтра свадьба. А ты даже за сценарий не бралась.
– Точно, – вздохнула Василиса. – Свадьба. И отчего это у нас так получается – как только какое преступление намечается, так люди немедленно жениться кидаются?! Прямо как эпидемия какая-то! Мне, по всем статьям, печалиться полагается, потому как этот Эдик… и Антоша тоже… они так ко мне относились, так относились… Вот даже ты, Люсенька, никогда не смотрела на меня такими влюбленными глазами! Нет, Люся, они меня определенно любили!
И Василиса приготовилась оплакивать своих погибших знакомых долго и старательно.
– Люся! – на минутку забыла она о печали. – А ты не спросила у Катеньки, она не слышала, как погиб Эдик? Его застрелили, повесили или что?
– Вася!! Ну и как я о таком у ребенка спрошу? – возмутилась Людмила Ефимовна. – Это же дите!!
– Я поэтому и спросила. У тебя же не заржавеет, а это дите, у него психика, – качнула головой Василиса. – И где бы узнать?.. Надо к его родителям сходить. У него, Антон говорил, только одна мать. Вот я завтра к ней и…
– Завтра у нас свадьба!!! – уже не выдержала Люся. – И вообще! Садись, пиши сценарий! А я… я порепетирую фуги.
Вот этого Василиса не любила больше всего. И к чему, спрашивается, эти самые фуги репетировать, когда еще ни разу в жизни Люсенька их не сыграла как следует? Да и не заказывает никто на свадьбах фуги-то!
– Хорошо, Люся, порепетируй, – согласилась Василиса. – Только на улице. А то, сама понимаешь, я же не могу писать сценарий, когда над моим ухом баян скрипит. Я еще завтра намучаюсь.
– Вася, но как же… – растерялась Люся. – На улице же…
– Неси, Люсенька, искусство в массы! – рявкнула Василиса, нырнула в спальню, и уже оттуда Люся услышала, как она декламирует. – Молоденький жених! И девочка-невеста!! Как жаль, что среди них мне не найдется места!
– Чушь какая-то… – буркнула себе под нос Люся, но заходить к подруге не стала, она никогда не мешала ей творить.
На свадьбу они опаздывали катастрофически. Дело в том, что Пашка обещал довезти матушку и тетю Люсю до нужного дома, но, когда пришел, Василиса прочно уселась возле него и стала нервно хихикать и бегать глазками.
– Паша, а ты видел рекламу? Ну, в которой я дебютировала? – подергивала она плечиками.
– Видел. И очень мне не понравилось, скажу тебе честно! Что это за реклама, я тебя спра…
– Паш, а на мальчиков внимания не обратил? – перебила его матушка. – Возле меня несколько молодых людей, а два мальчика так прямо и держат меня под уздцы… ну, за руки держат меня, не обратил внимания?
– И что? – прищурил глаза Пашка.
Еще бы он не обратил! Да у него весь отдел только на этих «мальчиков» и пялится! Сначала один ни с того ни с сего погиб молодым и красивым, а потом и другой не задержался! И чего им не жилось?! Конечно, была версия об убийстве, но как их могли убить, чтобы никакого следа не осталось? Отравили? Как? Один скончался в подъезде, другой вообще в куче из родных сотрудников. Оба были до последнего момента здоровы, а потом вдруг – бряк, и замертво! И экспертиза молчит…
– Паш, чего ты окаменел-то? – толкнула его в бок маменька. – Я тебя русским языком спрашиваю – куда подевались мальчишки? Мне с ними еще одну рекламу снимать надо!
– Чего это тебя на мальчишек потянуло? – задумчиво пролопотал Пашка. – Нашла б ты себе лучше старичка какого… Мама!!! Ну ты едешь или нет?! Теть Люся!!
– А чего я, Пашенька?! – откликнулась из прихожей Людмила Ефимовна. – Я уж битый час торчу здесь с баяном, жду, пока наговоритесь…
Пашка посмотрел на часы и поторопил:
– Мам, давай скорее!
– А куда торопиться-то? У нас уйма времени! – фальшиво радовалась Василиса. – Люся! Да поставь ты баян, стоит она еще, как памятник!! Пашенька, а чайку?
– Ну мать, смотри… – вздохнул Пашка. – Вот тебе деньги, вызовешь такси, а мне, уж прости, некогда! Времени позарез мало!
Он рубанул себя по горлу ладонью, выложил на стол сотенную бумажку и быстренько сбежал.
– А куда это он, а? – натянуто улыбалась Василиса, глядя, как Люся все больше звереет под тяжестью баяна.
– Побежал… узнавать про мальчиков, – рявкнула подруга. – Ну давай, собирайся, теперь нас никто не повез…
Василиса быстренько смахнула со стола деньги и стала влезать в сапоги.
– Люся, ты заметила… – пыхтела она. – Ты заметила, как Пашка в лице переменился, когда я ему стала задавать наводящие вопросы?
– Ага… а еще я заметила, как он тебе деньги на такси бросил.
– При чем тут деньги? Я тебе говорю – здесь дело нечистое! Он даже не стал орать на меня!.. И сколько раз я просила тебя, Люся, давай купим мне новые сапоги!
Когда они обе, наконец, оделись и открыли дверь, на пороге их ожидал сюрприз – Таракашин собственной персоной улыбался во все свои оставшиеся зубы, и по его лицу было видно, что на краткое свидание он явно не рассчитывает.
– А вот и я! – обрадовал женишок.
– М-да… Что называется – жил на свете человек – скрюченные ножки… – растерянно пробормотала Василиса.
– Я же тебе говорила – надо было раньше уходить! – накинулась на подругу Люся.
– Не переживай. Обернем эту промашку во благо… – подмигнула ей Василиса и обернулась к Таракашину: – Виктор Борисович, и чего вы заробели? Хватайте Люсин музыкальный инструмент и весело тащите его к ближайшей остановке.
– А… а куда это вы, осмелюсь спросить? – не торопился хватать инструмент несостоявшийся супруг. – Вы от меня сбежать хотели?
– Если бы хотели, то сбежали бы. Хватайте, говорят вам! – напыщенно командовала Василиса Олеговна. – У нас совсем не остается времени!
– Я, конечно, могу помочь, но… – уже кряхтел под тяжестью баяна Таракашин, потому что Василиса не только говорила, а уже громоздила на его хилые плечи увесистое сооружение. – Но… хотелось бы знать… Я прямо-таки требую объяснения!
На его выкрики обе дамы реагировали слабо. Они неслись на каблуках к остановке, и только изредка Василиса оборачивалась и грозно рычала:
– Таракашин! Не отставать!! Спинку прямее держи, спинку!
Потом Василиса вылетела на проезжую часть и замахала обеими руками одновременно.
– Люся! – испугался Таракашин. – Что это она делает? Она ведь собьет чью-нибудь машину!!! А если это будет джип? Мы с тобой не расплатимся!
Однако самым удивительным образом никакой джип не пострадал, потому что очень скоро возле Василисы остановилась серая «Волга», и дама теперь рванула обратно к Люсе.
– Люся! Садись назад, а я тебе баян подам. Таракашин, спасибо, можешь быть свободен. Ты был настоящим другом… некоторое время, – быстро протараторила она, усадила Люсю с баяном, уселась сама на переднее сиденье и попыталась захлопнуть дверцу – они еще никогда так не опаздывали.
Однако стартануть так и не получилось – Таракашин ловко метнулся к Люсе, двинул ее костлявым задом и вытаращил глаза:
– Я с вами! А потому что надо!
Василиса Олеговна медленно обернулась назад.
– Вот что, Насекомов, если ты сейчас же не оставишь нас в покое…
– Вперед, шеф! – махнул рукой Виктор Борисович и игриво подмигнул Люсе. – Давненько мы с тобой так не ездили, правда ж? Чтоб с ветерком!.. Шеф! С ветерком!
Василиса поняла – или они сейчас убьют оставшееся время на этого непутевого Таракашина и останутся без денег, или… или она просто убьет его позже.
– Поехали, – махнула она головой, и водитель нажал на газ.
Таракашин Виктор Борисович слишком хорошо понимал – если накрашенные дамы куда-то направились с баяном, значит, просто необходимо приклеиться к ним намертво – ясно же, женщины спешат на праздник! Ой, ну и как же здорово он сегодня угодил на пирушку! А к режиссеру он угодит завтра!
Опоздания Люси и Василисы никто не заметил, потому что молодых еще не было. Возле подъезда толпилась маленькая кучка сильно выпивших сограждан, и женщина с квадратной булкой хлеба на зеленом железном подносе то и дело прикрикивала на гостей:
– Лешка, черт пьяный! Ну куда опять бутылку-то потянул?! Сейчас молодые приедут, а ты лыка не вяжешь!! Верка!! Где Верка-то?! Марья Никитична! Ну чего вы мне по тапкам-то топчетесь?! Прям все ноги уже обмуслякала!.. Верка, язви тебя!
– Здравствуйте, а вот и мы, – радостно подскочила Василиса к ворчащей женщине. – Я, так сказать, тамада, а вот это… нет, не это, этот за нами увязался, его можно турнуть… А вот это моя музыкантша! Такая талантливая, прямо у самой… у Гнесинки училась.
Женщина посмотрела на Василису с подозрением:
– А на кой нам тамады? Мы и сами… Никого нам не надо!
– Ну как же не надо, – выступила вперед Люся. – Как же не надо, если сама невеста нас заказала! Уже и оплатила все по полной программе!
– Люся! Так она по полной оплатила? – ткнула подругу в бок Василиса. – Тогда… не будем перечить желанию гостей: сказали – не надо, значит – не надо. Зачем навязываться, скромнее надо быть…
– Нет, ну как же! – упиралась честная Люся. – Нам оплатили, и мы должны! Она ж хотела, чтобы все как у людей!
– Каб хотела, заказала б не клоунов, а свадьбу в ресторане! – недовольно рявкнула женщина с подносом. – А то деньги на ветер выбрасывает, а на порядочное гулянье… Верка!! Да чтоб тебя!!!
К женщинам нехотя подошла накрашенная девица с огромным конским хвостом и, вяло пережевывая жвачку, спросила:
– Ну и чего, теть Валя, орете, будто с вас каракуль сымают? Здесь я. Чего хотели-то?
– Дык… чего! – засуетилась женщина. – Скоро уж молодые подъедут, а я… Держи хлеб-то!
– А вот хлебушек надо было круглый купить, – наставительно проговорила Василиса.
– Да есть у нас и круглый, нарезка, – мотнула головой женщина, которую назвали тетей Валей. – Чего? Принести, что ль?
Уже через минуту на подносе лежал круглый каравай в полиэтиленовом пакете, потому что без него он распадался – нарезка же. Да и поднос Василиса заставила застелить свежим полотенцем.
– Совсем другой вид, – качнула она головой.
Вид и в самом деле был другой, что немало подняло авторитет Василисы в глазах собравшихся.
– А теперь все выстроимся в шеренгу… по линеечке, по линеечке… – вовсю командовала Василиса. – Улыбаемся, приготовили рис, мелочь, это все кидать на молодых будем… Ну кто макароны притащил? Совсем, что ли, с традициями не знакомы? А ну как невесте макарониной в глаз?!. Ножки вот по этой полосочке… Таракашин!! Куда пристроился? Выдь из строя, позорище мое!.. Товарищи! Сомкнем ряды! Куда вас понесло, господин хороший?! Я говорю – в строй!.. А, это просто так – прохожий… Ну так проходите, чего затормозили? Прохо… А вон не ваша машина? Чего ж они, украсить ее не могли, что ли?.. Значит, они выходят, и мы все хором…
Все было так хорошо налажено, гости выстроены в ровненькие линеечки, впереди маялась Валентина с караваем в пакете. Но едва машина стала приближаться, как все ряды спутались, мужчины с криком: «Качай ее!!» кинулись к маленьким «Жигулям» и ухватились за колеса.
– Господа!! Господа!! Все по местам!!! – надрывалась Василиса, но ее никто не слушал.
– Вась! Да брось орать, – успокоила подругу Люся. – Пойдем в дом. Они сейчас придут, а мы их с музыкой встретим, там уже и начнешь.
Василиса согласно кивнула и поспешила в подъезд. Номер квартиры Люся запомнила, но и без этого было ясно, в какой квартире свадьба, – нужная дверь оказалась украшена букетами из сухих цветов, капроновыми ленточками и почему-то только зелеными шарами. У дверей их встретила седенькая старушка, вообще сначала не желавшая их пускать.
– А вы ишшо кто таке?! – недобро стрельнула она глазами. – Понабежали на нашу голову… Нешто вас всех прокормишь?
– Бабушка, мы по работе, за стол не сядем, – привычно отмахнулась Василиса, и старушка отошла.
А молодые уже поднимались и возле самых дверей притормозили на одну только секундочку. И тут Люся грянула марш! Этот момент у нее всегда получался особенно волнующим. Правда, от волнения грянула не Мендельсона, а «Прощание славянки», но этого и вовсе никто не заметил. Василиса молодых у порога не встречала, она уже стояла возле столов, держала руки под грудью пирожком и сохраняла на лице торжественное выражение.
Едва новобрачные умостились за стол, как до Василисы вдруг дошло – она совсем не помнит имени жениха и невесты! Ну, то есть как не помнит… попросту не знает! Вчера она, конечно, запиралась у себя в комнате и даже делала вид, что работает над сценарием, но… Боже мой! До сценария ли ей было, когда у нее перед глазами так и плавал Эдик со своей обворожительной улыбкой! И Антон так ласково заглядывал в глаза… И, понятное дело, она сценарий даже не открыла. А сегодня… а сегодня ей было просто некогда. Нет, ну со сценарием проблем особенных не возникло: они с Люсей уже давно знали все сценарии назубок – не первый день в тамадах – и понимали друг друга с полувзгляда. Однако ж… Назвать по имени невесту, а потом и жениха все же надо было.
«Ничего, потом у Люси спрошу», – решила Василиса и хорошо поставленным голосом завела.
– Молоденький жених! И девочка-невеста!
Среди гостей поплыл недобрый шепоток, но Василиса, закатив глаза, продолжала:
– Как жаль, что среди них мне не найдется места!!
Глаза все же пришлось открыть, потому что Люся как-то недобро шипела рядом и пребольно пинала ее в ногу. С обворожительной улыбкой Василиса вперила глаза в молодых и охнула – вот уж никуда от классики, буковка к буковке! То есть «молодая была не молода», да еще как! Женщине под фатой стукнуло наверняка все пятьдесят с большим лишком, а женишку и того больше. То есть заготовка про девочку-невесту трещала по всем швам. И имени, черт возьми, она так и не узнала!
– Чтоб было счастье молодым, давайте все упьемся в дым! – рявкнула Василиса избитую поговорку и первая дерябнула шампанского.
Упиться в дым все как-то быстро согласились и приступили к процессу вплотную – рюмочки поднимались с интервалом в пять минут. Понятно, что очень скоро вмешательство какой-то тамады с баяном и вовсе не потребовалось. Гости успешно развлекались сами.
– Любка!! Лю-юб! – кричала какая-то подвыпившая подружка. – А помнишь, как ты в первый раз Кольку увидала, а он весь пьяный валялся, помнишь?! Ты еще тогда сказала: «И так-то прыщ прыщом, плюнуть жалко, да к тому же пьет!» А вот теперь у вас с ним свадьба!
– А потому как любовь! – пьяненько мотал головой старичок, по всей видимости, родственник жениха. – Он ить, Колька-то мой, так Любашу любит, так ее… прям любит и все! Опять же – жить ему негде, как же не любить!
– Господа!! – вскочил вдруг Таракашин, который тоже просочился за стол и оставаться в тени не желал. – Господа!! Я предлагаю выпить за… я предлагаю мне налить!
– Нет, а давайте выпьем за деток!! Любка! Ты ему роди сразу двойню – тебе денег дадут!! Верка! Они тебе еще братиков наделают!
– Госсыди, прям каких-то братиков придумали… Мам! Не слушай ты их! Куда тебе рожать, сама-то думай! С этим вон пожила недельку, мы его турнули, и всех делов, а если братики пойдут? – возмутилась девушка с хвостом, по-видимому дочь невесты – Верка.
На Верку дружно загудели, и гул продолжал нарастать. Василиса, немного захмелевшая от бокала шампанского, бодро заскакала возле Люси с баяном и затрещала частушку:
– Мне, невесте, триста лет, и двести лет миленочку! Но зато ему в обед я рожу ребеночка!
– Васька, какие триста лет? Ошалела? – вытаращив глаза, страшно прошипела Люся. – Побьют сейчас и правильно сделают!
Но тамаду бить не торопились. Все коллективно накинулись на Верку, которая прямо-таки нахально выступала против президентской программы.
– Любка!! Ты Верку даже и не слушай! Роди! Хрен с ними, не братиков ей, а сестренок!
– Мам! Ты только представь себя беременной! Этот же удод сразу сбежит!
