скачать книгу бесплатно
– Но дело и не в этом, – продолжил Илья. – Как бы это все кратенько…
– Можно и не кратенько.
– В общем так. Она была женой другана нашего завлаба. Помнишь, к нему ходил черный такой, высокий, кудрявый, веселый?
– Что-то припоминаю, – напрягся он. – И что?
– А потом, когда вся эта хренотень в стране началась, мы как-то с завлабом нашим встретились, ну и к слову, разговор зашел о них. В общем, те бедствовали. Помнишь, зарплаты, даже повышающиеся ежемесячно, не успевали за всем остальным? Муж ее куда-то там пытался пристроится, а так как кроме химии своей ничего не умел, да и возраст… Сын – школьник еще, одни траты. Она тоже на кафедре. Вроде хотела секретаршей, да только куда там! И возраст опять-таки уже не тот, да и помнишь какие сначала были секретарши? Это теперь, наконец-то, секретарь стал просто секретарем, без образования уже и не возьмут. А тогда все словно с цепи сорвались, в любом объявлении между строк легко читалось – "готовая ко всему"… В общем, чего я говорю, и сам все знаешь!
– Да, конечно, – он переваривал информацию о том, что у нее, должно быть, взрослый сын…
– Ну, и взял я ее к себе, в полиграфию. Там, кстати, только и познакомились поближе, так ведь только мельком: "здрасьте – здрасьте"…
– "Поближе" – это как? – услышал он только это.
– У тебя одно на уме, – хмыкнул Илья. – Говорю же тебе, не моя она женщина! "Поближе" – в смысле просто поближе. Она корректор от бога, врожденная грамотность, все мои писульки до такого ума доводила! Я ни разу не пожалел, что взял. И просто человек хороший, спокойная и не вредная, что вообще-то для женщин не характерно. Только, я все что-то не о том, – сморщился Илья. – В общем… горе у нее такое было, что и врагу не пожелаешь! Муж, сын и мать разбились на машине… С дачи ехали. Мы тогда всей фирмой ее из безумия вытаскивали! Она как стеклянная была… Прозрачная, молчаливая… Казалось, одно неосторожное движение – и разобьется… По сыну, в особенности, убивалась! Они друзья с ним были, она прямо расцветала, когда про него говорила. Да и правда, хорошего мальчишку растила. Серьезный был, учился отлично, собирался на исторический в МГУ поступать, Древним Египтом увлекался, Тибетом… Готовился… Ведь уже в десятом был.
Илья замолчал, и он не смел нарушить молчания. Вот почему седина…
– Это все на моих глазах было, она уже года три или четыре у меня работала… – продолжал Илья. – А потом ушла… Опять на кафедру… Она, собственно, и не уходила оттуда фактически-то, трудовая так там и лежала, она просила, чтобы стаж там… ну и все такое. Я не возражал, на что мне ее трудовая?… Опять в науку вся ушла… Вот, не знал, оказывается защитилась. Сильная.
– Дай телефон, – сказал он тихо.
– Нет, – сказал тот также тихо.
– Скажи хоть фамилию.
– Нет.
– А ты помнишь, что я упрямый? – опять тихо спросил он.
– Во всяком случае, я буду знать, что сделал все от меня зависящее.
Они какое-то время молча смотрели друг другу в глаза, а потом Илья усмехнулся:
– Теперь во "враги" меня запишешь?
– С чего это? – удивился он.
– А вот с чего это ты порвал все отношения и с Антиповым, и с Горюновым, и с Ладовским… да еще много с кем, а?
– Доложили, – усмехнулся он.
– Я через них тебя пытался найти.
– Не с тех начал.
– Да вроде же дружили? – удивился Илья.
– Вроде, – он нахмурился. – Ладно, хоть и не хотел жаловаться, а придется. Они, конечно же, рассказали как я, Буржуин Буржуинович, не пристроил на непыльную работку при своей фирме брата-свата, тещу, золовку? Ну, и так далее? Так?
– Вроде того…
– Конечно… Но и они не с того начали! Не рассказали, случаем, как они первые отвернулись от меня, когда я бомжевал?
– Ты? Бомжевал? – удивился Илья.
– Да! – он вскочил и забегал по кухне. – Считается, что если ты богат – то тебе просто повезло! Оказался в нужном месте и в нужный час! Как бы не так! Я поставил тогда на карту все! Понимаешь? ВСЕ!!! Я продал дедову дачу, машину, квартиру со всей мебелью, все фамильные ценности. Все! Наташа, моя благоверная, просто ушла к родителям, конечно же, не позвав меня с собой. И сказала еще, чтобы я радовался, когда меня изредка будут пускать к сыну… Если я буду чистый!
– Ну, старик… – удивленно протянул Илья. – Силен… И зачем же все это?
– Ты думаешь для закупки чего-то? Для аренды? Для начала дела? – он рассмеялся жестко. – Опять ошибаешься! Просто для того, чтобы попасть на прием к тому, кто сейчас моя… – он потыкал пальцем вверх. – Крыша.
– Так неужели это… – округлил глаза Илья.
– Не надо имен, – перебил он и сморщился. – Американец, тоже мне… Поживешь – поймешь.
– Ва-банк, значит, – пробормотал Илья.
– Нет, – протянул он. – Ва-банк – это детский лепет! Нет такого слова еще и понятия. Я шел его убеждать! Что это выгодно, надежно и, наконец, просто красиво для города! А он, как известно, большой любитель приукрасить Москву. Понимаешь, только убеждать! И чтобы я стал делать потом,… откуда бы взял денег? Даже и не представляю. Но он сам, вдруг воодушевившись и почему-то поверив мне, дал кредиты на таких условиях, о каких нормальные люди даже и не мечтают!
– Счастливый билет… – протянул Илья. – Да ты всегда везунчиком был.
– Да… как же… везунчик, – все еще ходил он по кухне. – Если бы я успокоился и сел в красивый кабинет с длинноногой секретаршей… Как все эти твои… – он подошел и хмуро смотрел Илье в глаза.
– Да такие же мои, как и твои, – растерялся тот.
– Вот-вот… Они как-то так сразу вспомнили, что мои друзья, именно тогда, когда стали видеть меня в хорошей одежде и на хорошей машине. И началось! Тещи, зятья, сестры… И все – замечательные люди! Да я сначала ведь и помогал, и брал! А потом всех выгнал. Ну, почти всех. Если человек пришел на работу только за деньгами! Вот возьми меня, везунчика, как ты сказал. Да если бы я так и сидел в кабинете! Может, и закончилось бы все так же быстро, как и началось! А я РАБОТАЛ!!! …И чего я только не закончил за это время! И бухгалтером стал, и финансистом, и управленцем, и психологом, и даже немного политиком. Английский – практически в совершенстве, французский – похуже, но тоже нормально, итальянский – только начал, но уже понимаю. И все это помимо знания самого предмета – парфюмерии! Тут уж, видно, хоть я и химик, всю жизнь учиться придется. Вот я и учусь! Все время, понимаешь? А этот твой… я думаю Ладовский более всего расписывал какой я бяка, так?
– Ну, да…
– Он пришел и рассчитывал, что я с превеликой радостью сделаю его… да, как минимум, своим замом! А что он умел? Может, он и неплохой химик-органик, не спорю. Но как организатор он ноль! Слово "бухгалтер" знает, видно, только из песни про "милого бухгалтера"! А от должности просто одного из менеджеров он, конечно же, с возмущением отказался! Почему? Ведь если бы он нормально работал и не стоял на месте… Мог бы и замом, в конце концов, стать! Кому бы я отдал предпочтение, среди равных? Да, конечно, старому знакомому!
– Да, старик… – протянул Илья. – Как-то я отошел ото всего этого… Карьера… Рост… Должности…
– Ничего, быстро в норму войдешь, – усмехнулся он. – Здесь тебе не бескрайние прерии.
– Да я не хочу быстро! – хохотнул Илья. – Года три погожу, пожалуй, присмотрюсь куда себя здесь бросить.
– Ну, присматривайся, присматривайся… Только на три года тебя не хватит, радость! Уж я-то тебя как облупленного знаю… – вздохнул он. – А, кстати, чего это ты дело свое так вот резко свернул? Ведь вроде все нормально шло? Фирма хорошая, работа стабильная, а?
– Скучно стало, – сморщился Илья. – Сижу в кабинете, дела идут, деньги капают… Секретарши… бухгалтерши… менеджерши… Все хорошие, все ласковые, и все… надоели!
– От добра добра знаешь кто ищет?
– Знаю, знаю! – смеялся Илья. – Дураки и… рыжие!
– Или рыжие дураки, – в тон ему сказал он. – Твоя бывшая фирма сейчас – одна из основных в городе.
– И бог им в помощь! – совершенно искренне улыбался Илья. – Кто знает, может, со мной бы и не процветали так.
На кухню, как позитив и негатив друг друга заглянули Кисуля и Лапуля – так Илья звал мулатку.
– Иличка! Там некоторые уходят! Тебя ищут.
– Задержать! – рыкнул Илья. – Я сейчас!
– И я, пожалуй, пойду, – встал и он. – Вот, держи, – протянул Илье визитку. – Только, если на работу – представляйся, а то будешь по полдня выслушивать, что он "только что…", "вот-вот…", "сейчас будет…". А лучше на мобилу, вот по этому, – он приписал номер, – если, конечно, не отключена.
– Буржуин Буржуинович.
– Да, да,… приходится… – он опять подошел вплотную к Илье: – Не дашь?
– Нет.
– Что же… Уравнение всего лишь с двумя известными: Марина из Менделеевского… Не густо. Но ты совсем забыл меня, старик. Я и не такие задачки решал!
ОНА.
…Выйдя из метро она не стала раскрывать зонтик… До дома было не так уж и далеко, минут десять, но она пошла медленно и длинной дорогой.
…В голове был какой-то сумбур… Она улыбнулась. Илька все такой же. Неугомонный и любвеобильный. Впрочем, в этом его и беда! Он может любить и всех сразу и при этом каждого всерьез, а люди не понимают. Может, даже ревнуют…
…И как же он умеет всех собрать! И как это, вообще-то, здорово. Жизнь, действительно, продолжается. Она сама так решила. Иначе, можно бы было все и прекратить, уж на это бы у нее сил хватило, это точно. Она уже теперь ничего не боится. А, значит, пусть это будет действительно жизнь, а не прозябание…
…Наука… Самообразование… Литература… Языки… Как много всего вокруг, до чего никогда не доходили руки…
…И еще эти веселые и нахальные голубые глаза, которые так и раздевали ее весь вечер!
– Вот еще, – пробормотала она про себя. – Мне еще этого не хватало…
А, если честно, то именно этого ей и не хватало! Организм, вопреки всему свалившемуся на нее, упорно не желал стариться и требовал!
…Но имеет ли она право…
…После всего…
…И она ведь не виновата совершенно, может это все-таки, какое-то жуткое и страшное совпадение?…
…Вот только совпадение ли? Бывают ли такие совпадения?…
…Она не заметила, как подошла к дому. Привычный поворот ключа, привычная обстановка… Скинула туфли и мокрая, не переодеваясь, вошла в маленькую комнату…
Подошла к книжному шкафу, взяла с полки фотографию в рамке… Замерла, ожидая такого страшного и неизбежного…
И оно пришло.
"…Близится время ухода твоего из этой Яви. Признаки Смерти в ощущениях таковы: погружение Земли в Холодную Воду. Тягость заливается, погружаясь, холодом. Озноб и налитие свинцом; Вода переходит в Огонь. Бросает то в жар, то в холод; Огонь переходит в Воздух. Взрыв и Распадение гаснущими искрами в пустоте…".[ авт.: Тибетская «Книга Мёртвых» (Бардо Тьедол)]
– …Но я не хочу… Где ты был, когда я хотела уйти? – она держала в руках фотографию, изображение на которой теперь медленно менялось…
"Тогда отдай другого…" – эти слова возникали из воздуха… звучали и внутри… и везде…
– Не надо, – прошептала она… – Я прошу… Тогда уж лучше меня!
"…Используй смерть, ибо это великая возможность. Сохраняй ясность мыслей, не замутняя их даже состраданием. Пусть любовь твоя станет бесстрастной…» [авт.: Из «Текстов Пирамид»]
– …Я никогда и никого не полюблю, нет… Не надо… Лучше меня!
…Она уже давно сползла на ковер и сидела, прислонившись к стене и все смотря и смотря на фотографию…
…Спокойная красота лика,… с овалом, удлинённым приставной бородой и высокой белой митрой,… меланхолические очертания тела, облачённого в саван,… скрещенные на груди руки, в которых он держит посох волопаса и бич пастуха… [авт.: Из «Текстов Пирамид»]
– Сегодня ты не так страшен,… и я буду надеяться… о, Повелитель-человек,…Владыка Вечности, подобный людям…
ОН.
…Легко сказать "задачка с двумя известными"… А вот решить эту задачку!
Он ехал домой и прокручивал в голове различные варианты поиска. Может, поспрашивать знакомых? Он обменялся телефонами с целой кучей людей у Ильки. Кто-то из них, кажется, знал и ее. Почему-то не хотелось. Это можно оставить на крайний случай.
Справочные отпадают – ни фамилии, ни отчества.
Защитилась год назад… Поднять материалы по Менделеевскому годичной давности, искать в авторах женскую фамилию с первой М?… Только где это? В родной когда-то институт не пустят. В ГПНТБ? Ленинскую? А там есть? Или нет? Он так давно отошел от этого, что и не знал куда сунуться!
Дать задание двум замам? Ольга и Игорь, кажется, все, что угодно могут нарыть в своем этом Интернете! Нет, чужих вмешивать тоже не хотелось…
Наконец, он решил остановиться на последнем варианте – он просто подкараулит ее у выхода. Когда там кончается день у научных работников? Часов с трех, видно, начинают разбегаться. А последние будут уходить не позднее одиннадцати. Потом должны уже всех выгонять. Вот он и подождет.
Решение было принято и он, воодушевившись и начав что-то помыкивать в такт с музыкой, звучащей из магнитолы, весело ехал домой…
…Дома была тишина.
Он уже собрался пойти в свою комнату, как вдруг почувствовал, что здорово проголодался. Оно и понятно. Обедал он уже и не вспомнить когда, а у Ильи было не до этого.
Пошел на кухню, поставил чайник и сделал несколько бутербродов. О том, что там можно будет найти ужин, он как-то даже на уровне подсознания не подумал. "Я тебе не повариха!" Все точки над "и" уже действительно давно расставлены. Дениске готовит приходящая женщина и только на один раз. "Ребенок должен питаться правильно. Вчерашний суп – это просто яд!" Чем питается его супруга он представлял смутно. Какие-то баночки, порошки, биологические и энергетические коктейли… Вечная молодость, здоровое тело. А потому его "дежурные" кусок копченой колбасы и полбатона белого в морозилке, положенные именно на такой случай, никто не трогал.
…Зачем он живет здесь? Из-за Дениса?… Наверно, это самая большая глупость, которую он делает. Он уже не его сын. Если бы они с Наташей развелись и жили отдельно, у него были бы, пусть два-три часа в неделю, но его, законные! И уж тогда, видно, он бы бросал все дела в эти часы, и посвящал их действительно только сыну. И был бы с ним наедине, что очень важно. А что получается сейчас? Он не может остаться с ним только вдвоем! Так уж постоянно выходит, что либо Наташа, либо эта их "домомучительница", конечно же, "совершенно случайно" оказываются рядом. И видно он уже подсознательно, всегда ища какое-то оправдание, избегает ранних приходов домой. Нынче да завтра… Ладно, сегодня не успел, завтра наверстаю. Завтра не получилось, так уж на следующей неделе… И цепляются дни за дни, недели за недели… И получается, что не видит он Дениса иногда больше месяца…
…И он уже опоздал. Он безнадежно опоздал. Человек в семь лет – это почти взрослый человек. Недавно, все-таки, ухитрившись поговорить с ним "по душам" и почти наедине – он пришел домой днем, чего не ожидал никто, Наташи не было, а "домомучительница" готовила обед и бегала как челнок то к ним, то на кухню, – он ужаснулся! Ужаснулся, что такой маленький человек так трезво и практично смотрит на мир, что он уже представляет, чего хочет в этой жизни и как будет это получать. Вот именно так – получать. Не добиваться, не стремиться, а именно получать! Может это, на самом деле, хорошо?… Может это просто новое поколение?… Уверенное в себе с детства?
Вот только рассчитывает это поколение отнюдь не на себя, а на него. Потому что все в его рассказе о будущей жизни сводилось к тому, что «папа ему устроит», «папа за него заплатит». Тут он просто говорил как будто с самой Наташей. Это ведь именно у нее была такая уверенность в том, что раз он встал-таки на ноги, то теперь должен обеспечивать и ее, и сына и, вероятно, и внуков… до их пенсии!
– Все, отбой… – он даже головой помотал, отгоняя тяжелые мысли. – Поел на ночь – ужас! Копченой колбасы – дважды ужас. И сразу пойду спать. Ужас вселенского масштаба! Все, братья-товарищи, жить осталось после такого всего ничего, готовьте платки для рыданий на моей могилке!
Он уже хотел сполоснуть свою чашку, но вдруг, криво усмехнувшись, свалил все в мойку – и чашку и доску, на которой резал колбасу и хлеб, и нож.
– Имею право, в конце концов, – сказал тихо и ушел…
