скачать книгу бесплатно
– Не ворчи, ты же знаешь, что я права.
– Знаю. А брату – пять?
– Да. Почему ты все время его братом зовешь? У него есть имя.
– Угу, я и забыл. Этот сверток столько времени спит, и мне кажется, что это часть твоего платья.
– Фенлюнс!!!
– Все-все. …его зовут Эги.
Троица свернула на одну из тропинок, уводящих в лес. Там Фелиция сошла с тропы и направилась по только ей известному маршруту. Через четверть часа мать с сыновьями были на месте. Тут из-под земли била еле видимая струйка чистой, искрящейся воды. Сделали привал. Фенлюнс лег на землю и припал губами к воде. Женщина поводила над ним руками, и мальчик на глазах стал расти. Не прошло и минуты, как рядом с Фелицией прыгал десятилетний мальчуган. Женщина зачерпнула немного воды ладошкой и напоила младшего. Тот потянулся, сладко зевнул и стал пятилетним чудом. С такими же зеленоватыми глазами, как и у брата. А волосы матери – как плод созревшего каштана. Правда, это чудо как-то нехорошо взглянуло на женщину и сразу же потребовало поставить его на землю. Некоторое время маленький Эг потягивался, разминался, словно старичок после работы в поле. И так же, по стариковски, ворчал. Было забавно.
***
Дорога в деревню Ричкон начиналась слева от прямой дороги. Обычные, небольшие, дорожки, уводящие на холмы постоялых дворов, не привлекали особого внимания в отличие от этого резкого огромного поворота. Как уже было сказано выше, тогдашний правитель хотел проложить туда торговый путь, но вскоре это стало невозможным. Поэтому начало дороги было таким же величественным и грандиозным, как и сама «прямая» дорога. Правда, она после этого, как-то переставала быть прямой. Ну да желание одного правителя затмить другого – практически святое дело. Да и эстетов дорог вряд ли сыщешь. И, несмотря на ровную поверхность, ширину дороги, на которой свободно могли разъехаться две телеги, идти по ней было утомительно. Ни одного дерева с тех пор так и не выросло. Спасительной тени не предвиделось очень долго. Вот и еще одна причина, по которой люди не сворачивали сюда.
Прошло часа три, прежде чем искусственная дорога начала заканчиваться. Это было странно. Ее не бросили в одночасье. Ее продолжали. Кусками. Она напоминала шахматную доску. Словно белые квадраты положили, а черные остались землей. Но там, где осталась земля – ничего не выросло. То была засохшая, мертвая поверхность. Все знают, что травинка всегда найдет брешь между камней и пробьётся к солнышку. А тут, места – сколько хочешь, но не пробились. Не захотели.
Женщина замедлила ход, внимательно всматриваясь в поверхность дороги. Она не видела чего-то особенного. И обычным, и волшебным зрением глаза не улавливали никаких аномалий.
–Это яд. Я не понимаю, что ты тут застряла? – раздраженно бросил пятилетний Эг.
Женщина поджала губы пуще прежнего. Младший, недавно подрощенный сын, оказался трудным ребенком. Умным, смышленым, замечательным, но жутко сварливым. И самое ужасное, она не могла прощупать его способности. В том, что они есть, сомнений не было, но уровень оставался загадкой. Фелицию это беспокоило. Она очень сильная волшебница, а не способность распознать силу противника, говорило лишь о превосходстве его. «Хотя, почему противника!!! Ужас, о своем ребенке так!» – она испугалась собственных мыслей.
Обычный яд…
– Это не обычный яд, – снова вставил младший, – и он даже не заговоренный. Тебе никогда не доводилось с таким сталкиваться. Это что-то совершенно новое.
– Новое? Для дороги?
– Конечно, где-то ведь надо опробовать. Да и не думали ж строители, что придется бросить начатое. А так – была бы «вечная» дорога. Прямая и вечная. Хм, большинство правителей соревновались в строительствах замков, музеев. Издании законов для «блага» народа. А наши – в строительстве дорог. Ирин седьмой всевластный строитель «Прямой дороги». Наследник белого трона принц Савон строитель «Вечной дороги». Не забавно?
Филиция и Фенлюнс переглянулись.
– Что ты еще знаешь? И откуда о других правителях?
Фелиция была уверена, что с тех давних пор, как появился Эги, ей было не до подробных воспоминаний о книгах, ушедших в костры. Она, разумеется, рассказывала Фенлюсу историю, важные моменты, но не подробно. Да и ребенок, хоть и волшебный, проходил те же стадии, что и обычные дети. Детство должно быть в беспамятстве. Даже находясь в искусственном младенчестве, он не мог понимать, о чем думает или говорит мать.
– У меня есть табу: я не читаю ваших мыслей. Иногда, правда, я забываю ставить защиту от вашей трескотни, как сейчас, поэтому некоторые обрывки, а порой и целые «поэмы» залетают в мой мозг.
Фелиция почувствовала, как у нее взмокла спина. Продолжая шагать по пыльной тропе, она размышляла, стараясь сделать свои мысли недоступными для своих же детей.
Ребенок, даже с силой, был необычным малым. Это напрягало. Как и все, выходящее за рамки привычного понимания.
– А про бывших правителей я прочитал в запрещенных книгах, – продолжал Эг. -Предвосхищая следующий вопрос, отвечаю: Я могу находить интересующую меня информацию в пространстве и, кажется, времени. Честно признаться – еще не пробовал, за ненадобностью, но абсолютно уверен – могу. Так вот, может, вам будет полезно, в деревне, куда мы идем, есть особые дома. В этих домах хранятся запрещенные книги. Жители домов – обычные люди со своими страхами и предубеждениями. Но в одном из домов женщины сохранили огонь в своих сердцах. Из дочерей могли бы выйти превосходные целительницы, волшебницы вряд ли, но природный дар, чутье и наитие – у них точно есть. У одной из них есть в зародышевом состоянии искусство волшебства. Но оно очень зыбко. Может исчезнуть в любую минуту. Я бы не стал питать надежды. Ну да вы – не я.
Фелиция впервые за все время пути остановилась просто так. Присела на корточки и внимательно посмотрела на своего младшего сына. Они не сходили с дороги, не прятались под тенью деревьев. Это были удивительные места. Странная дорога давно закончилась, и они шагали по узкой тропинке среди огромных острых камней. Женщина точно знала, что тут нет ни одной живой души, и никакой слежки быть не может. Поэтому она позволила себе расслабиться, и, глядя в глаза все еще ее малышу, прямо спросила:
–Кто ты? Могу ли я считать тебя своим сыном, а Фенлюнс – своим братом? Будешь ли ты с нами заодно или пойдешь против?
– По крови, я, конечно, твой сын и его брат. – Эги выразительно посмотрел на Фенлюнса. – Что я такое, наверно, ты хотела спросить. Пока это загадка и для меня. Я себя ощущаю, как некую силу, заключенную в человеческое тело, дабы ограничить мои возможности. Однако, то ли так задумано, то ли случайно вышло, но способности так и лезут через край. Я даже не успеваю понять каждую, отследить, прочувствовать, что еще открылось, что пришло. Пропускаю через себя и забываю. В нужную минуту они придут сами. И, я не с вами и не против. У меня свой путь. Пока я вижу, что мы вместе. Но чувствую – наступит момент, когда придется разлучиться. Подробностей, сроков – не знаю. Я не всемогущ. Пока, – малыш улыбнулся странной улыбкой, и сердце Фелиции сжалось от отчаянья. Хоть она была и не простой женщиной, но потерять ребенка таким странным образом – было слишком. И, вроде, оболочка так похожа на нее – на маленькую Фелицию. И этот круглый носик, умные светлые глаза с огромными пушистыми ресницами, пухлые губы и ее кудряшки волос. Но … «начинка» чужая. Как так вышло? Кто решил вложить в тело ее ребенка странную, пугающую ее силу. И должна ли была прийти душа ее ребенка, если да – то где она теперь…
Что-то неожиданно более страшное, чем все то, что случилось до этого, ворвалось в жизнь. И как! В образе младшего сына. Он не просто ни человек, не просто ни волшебник – это… она не могла объяснить себе, что это за явление. Единственное, что она испытывала по отношению к своему малышу, своему, еще недавно любимому малышу – ужас. С ними рядом находилось нечто в образе милого мальчишки, а говорило некое наделенное неимоверной силой создание. То, что она сейчас чувствовала, и близко не походило на самое кошмарное, что она пережила – допрос при дворе белого трона. Там были очень опытные специалисты. И, к сожалению, волшебники тоже, перешедшие на сторону новой власти. И этот, милый ребенок, отдаленно напоминал ей тех монстров, которые устроили все это.
Филиция закрыла глаза. Отчаянье! Впору было стать обычной женщиной, зарыться в одеяло с головой и рыдать от бессилия. Но она собралась, в конце концов, хорошие способности и скверный характер не делают человека плохим. А одеяла пока не предвиделось.
– Послушай, скажи мне, пожалуйста, правду. Ты изначально должен был прийти в этот мир в теле моего ребенка…
– Зурван Великий! – перебил Эг, – Ты действительно подумала, что я какой-то там черный дух, выгнавший душу из твоего младенца?!! Нет-нет и нет. Я твой сын. В этой жизни – я навсегда буду твоим ребенком. Просто, я не могу им быть. Не могу играть. И незачем. Мы идем, вы идете, я уйду, я сейчас это очень отчетливо вижу. Предстоит нечто очень важное… А вместе мы будем менять историю мира. Если вы думали, что пройдет как-то легко, то наивность волшебников, считающих себя добрыми – меня убивает и раздражает. Вы должны понимать, что народ – это огромное стадо. Что вложишь, что взрастишь в их ограниченных мозгах, ради этого они как скот пойду на плаху. Прольются такие реки крови. Что ты даже в запрещенных книгах не прочтешь. Из тени времен выйдут монстры, с которыми справятся только другие монстры, вызванные страшными злыми колдунами. Да-да… они тоже будут нужны. Работа, которой вы хотели заняться, скорей всего – не на пару человеческих поколений. Мне представляется, что мы успеем несколько раз сгинуть и вернуться в других обличьях и ипостасях. Проблема всего происходящего не в том, что когда-то устроил Морис. Все началось одновременно, но все были заняты политикой, а творящегося вокруг – не заметили. От вас даже ничего не прятали. Вы просто были так ошеломлены происходящим, что не увидели главного.
– Я не понимаю…
– Я пока тоже. Я хочу, пытаюсь, но это очень глубоко. Возможно, однажды доберусь до истины. Но пока не могу. Лишь смутные видения и вспышки странных сил. Выразить это словами, да и передать образами – не имеет смысла. Но, я абсолютно уверен, что брат придумал все правильно, и дело выгорит. Мы идем в правильное место. Тут начинать – самое то.
Он прикрыл глаза. Легкий теплый ветерок погладил мать и брата. Фелиция очень испугалась. Что ее такой умный, и такой безрассудный сын решил творить волшебство средь бела дня, без охранных заклинаний. Через мгновение все уже закончилось. Перед ними стоял высокий, красивый молодой мужчина. Ничем не похожий на погибшего отца детей. Пространство вокруг Филиции завибрировало, казалось, что земля уйдет из под ног самым натуральным образом. Что это?
– Только так тебе будет лучше воспринимать меня. Одно дело, слишком умный, пугающий ребенок, другое дело – мудрый брат. Ты же не против, если я стану тебе братом? Сыном, чисто физически, невозможно. Если ты не волшебница, – он подмигнул матери, – а мужем, ну «фу вообще», так ведь?
– Но ты должен быть женат… возраст…
– А я вдовец, самой прекрасной женщины на свете, умершей при родах. И пока еще не встретивший равноценную замену. Кстати, мне думается, что желание брата быть более взрослым имеет право на исполнение.
– Но он должен жениться. Это не входит в наши планы…
– Какие планы? Ваши планы – вырастить новое свободное от рабства поколение. Своих детей гораздо легче учить, тем более, таким образом, мы можем пополнить популяцию волшебников, сейчас это основная задача. Поэтому, МАМА, готовься, скоро ты будешь нянчиться с внуками.
– Но найти спутницу – не так-то просто…, – начала Фелиция чисто по-женски.
– Я уже нашел. Какая разница на ком жениться. Главное – чтобы женщина была здорова и способна к многократному деторождению. Все. А если еще и с зачатками волшебства или хоть каких-то способностей – она бесценна. Ее нужно любить, пылинки сдувать и на руках носить. Она вырастит нам чудесную армию волшебников…
– Как-то все слишком быстро… и не так… и странно. Армию?!
– Мам, – вмешался Фенлюнс, – боюсь, что Эг прав. Нам нельзя тратить время. Чего ждать. О чем думать. Будем думать и планировать, когда будут расти дети. Я тоже так не хотел. Я надеялся найти себе волшебницу и прожить долгую и счастливую жизнь вместе… Но, у нас нет счастливой жизни. Убежать на острова Кирса-Лосэ[5 - Острова Кирса-Лосэ-изначально это было мифическое место, куда после земной жизни, обретая вечную молодость и бессмертие отправлялись самые благородные маги и люди. Считалось, что в смерти все равны, и каждый имеет право на высшую награду. С падением Волшебного двора, многие сказки и легенды были переделаны под новый строй. Так, острова Кирса-Лосэ – стали реальными островам в Тихом море, где выстроили резиденцию Государя. Считалось, что только он достоин права находиться там и его приближенные, так как он работает больше всех в этом мире на всеобщее благо.] и закрыть глаза на все происходящее в мире – я не способен.
– Наконец-то, – одобрил Эг, – и, если ты хочешь волшебницу, нам стоит поторопиться, чтобы девочка, которую я видел в деревне, не потеряла свой дар. Может, тебе удастся вырастить из нее чудесную волшебницу. Мам, подрасти его уже.
Фелиция вдруг поняла, что очень устала. Что ей нужен отдых. Слишком много свалилось на нее за эти несколько часов. Неожиданного. Она провела рукой над старшим сыном, и мальчишка подтянулся до своих желанных пятнадцати. Мать глянула на него и, махнув рукой, прибавила еще два года. У людей парень должен был жениться в пятнадцать, но если ему предстояло путешествие, он имел право оставаться холостым все время вне дома. Когда же он приходил в желанное место или возвращался, считался очень завидным женихом. Еще бы – путешественник, повидавший столько всего на своем пути. Не эти, сопливые подростки. Хотя девочки не имели права даже мечтать, так как все были расписаны с рождения, но всегда находились вдовушки, младшенькие, на которых не хватило мужа, или оставшиеся без суженого по разным причинам. Молодые люди из порядочных семей, конечно, всегда сообщали о своем намерении – вернуться или нет. Но были и такие, которые просто исчезали, и невеста не знала, чего ожидать. Четкого закона, по этому поводу, не было. Среди людей бытовало мнение, что она должна ждать пять лет. Если за пять лет жених не возвращался, девушка могла выти замуж, если был тот, кто готов взять ее в жены. Но были случаи, когда женихи возвращались. Он не имели права взять другую женщину. Только положенную по рождению. Тогда брак аннулировался. Детей делили пополам между бывшими супругами. А женщину возвращали мужчине. Как вы понимаете, нормальные люди просто так не сбегают, не предупредив, не дав вольную невесте, а потом не возвращаются спустя долгие годы. Такие мужья были страшным сном, рассказываемым по секрету в укромных уголках подружкам. Так как им доставались уже немолодые, рожавшие чужих детей женщины. Они всю злобу на этот мир выплескивали на нее и ее детей. В таких семьях несчастные случаи были обычным делом. Как насилие над молодыми дочерями жены. Жаловаться было бесполезно. Все законы составлялись так, что как не крути, а во всем виноваты женщины. Если б мать дождалась, отказала всем желающим жениться на ней, все было бы хорошо. Да и с такими вопросами практически никогда не обращались. Плакали, кончали жизнь самоубийством, выходили замуж, а когда муж узнавал о неверности до брака, появлялась новая трагедия. Вот такое мрачное время.
Власть не обращала внимания на подобные инциденты. Они были столь редки, что не заслуживали дополнения в своде законов. Ведь чтобы обстоятельства сложились так, что некто был свободен и захотел жениться на немолодой барышне, прождавшей своего сбежавшего жениха пять лет, и не побояться последствий возвращения того… Из таких историй придумывали сказки, дополняли своими красками и пугали подрастающих девчат. Да, с падением волшебного двора, сказки с хорошим концом остались в небытие. Большинство рассказывало о страшных, бытовых и весьма правдоподобных случаях, в назидание подрастающему поколению.
Так что, Фенлюнс автоматически становился завидным женихом. И мог позволить себе выбрать.
Однако брат предложил ему жениться на девочке с волшебными возможностями.
– Но ведь она должна кому-то принадлежать…
– На месте разберемся, – словно не слушая брата, бросил Эг.
Дорога между камней становилась все более неудобной, можно сказать, что ее и не было. Люди явно давно не ходили по ней. Следов почти не чувствовалось. Фелиция посмотрела волшебным зрением, и если и ошиблась, то максимум на несколько дней. Последний раз отсюда уходили чуть больше полугода назад. Это была небольшая группа молодых людей. Они шли звать
на помощь. В деревне что-то стряслось. Они были сильно обеспокоены и в тоже время приятно взволнованы, ребята еще никогда не выходили за пределы своего дома. А тут вскоре перед ними должен был предстать большой мир, в котором столько всего заманчивого. Волшебница потянулась дальше. Она увидела две другие группы, вышедшие несколькими месяцами раньше. Никто не вернулся – всех поглотил большой мир. Кто-то прибился к одинокому каравану кочевников-торговцев, кто-то попал в шайки и отведал сладкой и опасной ночной жизни. Несколько парней добрались до дворца их превосходительства… кто там сейчас? Но из-за дворцовых переворотов судьба малой деревушки, экономически невыгодной государству, никого б и не волновала. Но ребята оказались порядочными. Их сердца переживали за родную землю. Они поступили на службу в надежде однажды вернуться домой при погонах и власти, и помочь односельчанам. Один из них даже отправил почтового голубя, с печальными известиями для жителей деревни. И освободил свою невесту по закону от томительного ожидания. Но, голубь не долетел. Самое прискорбное, что не долетел самую малость. Стояли очень жаркие дни, и птица просто погибла от обезвоживания. Именно этот отрезок пути: от «прямой дороги» до деревни, после начала строительства «вечной дороги» – остался без воды. Она просто ушла.
Фелиция глянула на младшего, тот что-то подобрал в пыли. Интересно, подумал ли он о том же, о чем и она. Эги кивнул. Женщина вздрогнула. Она была уверена, что он не лез ей в голову, она не чувствовала его присутствия. Он сдул пыль, развернул и протянул брату.
–Держи, поздравляю с женитьбой.
Фенлюнс взял сверток, хотя и так уже понял, что это. Но прочитал.
–…твой жених по закону Паугни, – закончил новоиспеченный жених. – Отличный парень. Сейчас таких мало, у нее был бы прекрасный муж.
– У нее будет прекрасный муж, – равнодушно отозвался Эг. – Хотя ты прав – парень отличный. Если ему не сильно промоют мозги, можно продумать варианты с ним. Я уверен, он быстро поднимется на службе. А свои люди при дворе очень бы пригодились…
Казалось бы, Эги говорил все верно. Но Фелиция никак не могла прийти в себя. Ведь еще с утра у нее был маленький, чумазый мальчишка с шоколадными кудряшками. Сейчас рядом с ней шагал прекрасный мужчина, наделенный необычной силой, и говорил простые и правильные вещи. Даже для нее, повидавшей столько всего, это было трудно. До привала они больше не проронили ни слова.
Путь между камнями сменился на узкую дорожку, сильно поросшую травой, между величественными, высыхающими деревьями. Вид леса был печален. Он еще был зелен, много молодой поросли, но начало беды мог увидеть и простой человек. Он не высыхал как от засухи. Корни этих исполинов уходили далеко под землю, туда, где еще текли нетронутые реки. Он просто умирал. Из него уходила жизнь. Можно было встретить абсолютно зеленое и здоровое на первый взгляд дерево, но уже безжизненное. Фелиция не чувствовала волшбы, но поверить в случайность, неосторожность людскую, она не могла. Как сказал Эг, это было нечто им незнакомое. И в этом было бы неплохо разобраться.
Несколько дней путники шли по лесу. Им не нужно было всматриваться в тропинку, они прекрасно видели следы тех, кто когда-то проходил тут. К концу третьего дня тропинка вывела их на холм, такой же безжизненный, как и многое в лесу. С этого холма открывался прекрасный вид. Далеко внизу лежала деревенька, в лучах заходящего солнца она была просто сказочно красива. Ее должна была опоясывать полноводная река, но ее место занял заросший камышом ров. На противоположной стороне от наших путников возвышались величественные непроходимые горы, уходящие своими вершинами под облака, и скрывающие в небе свои снежные пики. Одна из горных рек падала шумным водопадом в чистое озеро у подножья. Это был последний источник воды в долине. И жители очень переживали, так как и водопад не был столь полноводным, как в прежние годы.
Путники решили сделать привал и обсудить дальнейшие действия.
Долго никто не решался нарушить тишину. Все смотрели на закат, и каждый думал о своем, любуясь пейзажем.
Когда последний лучик солнца спрятался за горами, началась беседа.
– Людям всегда интересно, кто к ним пожаловал. Нужна легенда. Обычная и правдоподобная. Желательно, вызывающая отклики в душах.
– Значит, нужно сказать, что мы ушли из нашей деревни за тридевять земель из-за засухи. Им это ближе всего сейчас. Государству сейчас не до простых людей. Помощи мы не дождались. Мама, как и некоторые женщины в деревне отправила двух сыновей с другими ребятами на поиски помощи, но не дождалась. Люди стали умирать. Колодец обмельчал совсем. Моя жена не смогла разродиться, а повитуха умерла неделей раньше. Было решено уходить, искать лучшей доли. Много где прошли. По разному везде люди живут. Но в одной деревне один старичок рассказал нам об этом удивительном месте, где много воды, где рыба сама прыгает в руки, где земля родит, словно заговоренная, ну, в смысле, просто родит. И мы решили, во чтобы-то ни стало, добраться сюда.
– Просто и складно. Но, как мы потом начнем продвигать наши способности.
– Да никак. Местные сами начнут. А мы им будем помогать. Мы же много повидали… А мама в юности работала при дворе белого трона фрейлиной в свите принцессы Незабудочной. И имела доступ к королевской библиотеке. А так как молодая, то глупая. Принцесса хотела узнать какую-нибудь страшную тайну. Мама, то есть сестра, была такая же. И вот они и нашли запрещенные книги. Начитались. А потом начались перевороты. Принцессу обвинили в желании возродить Волшебный Двор, а это нашумевшая история. Ее все знают, так же, как и то, что принцесса и ее сообщницы бежали, а не поймали только одну. Так что, мама, ты в бегах. И зовут тебя, если я ничего не путаю – Эрида.
– Может, и не знают…
– Попробую посмотреть.
Фелиция в очередной раз удивилась способностям сына. Он черпал информацию из воздуха. У него не было преград. Он мог легко узнать все, что необходимо. Почему же он говорит о долгих годах противостояния… о реках крови. С его способностями, это будет легкая шахматная партия. А потом пусть ступает своим путем, куда он там собрался. После того, как он из мальчика превратился в мужчину, Фелиция ощутила боль, как при потере ребенка. К этому рослому, крепкому мужчине у нее не было материнских чувств. Никаких родственных вообще, кроме чего-то очень странного. Казалось, будто она знает его так же давно, как себя. Если не раньше.
– Хорошо, а как я стареть буду? Рано или поздно мне придется состариться и умереть. В общем-то, я и сейчас должна выглядеть чуть старше, – Фелиция сосредоточилась и на ее лице появились более выраженные морщины, в чудесных каштановых волосах проглянула седина.
– О, так гораздо лучше и убедительнее! И, не хочу тебя расстраивать, сестра Эрида, но нам еще придется похоронить тебя. Без этого никак!
– Что? А потом что?
– А потом по ситуации, может, ребеночка кто подкинет. Может, девушка откуда-то прибежит… хотя это слишком. Но поживем, увидим.
–Какой ребеночек! Я так не умею, да и за лесами и горами! Какая девушка! – захлебнулась Фелиция.
– Ма, шо ты нервничаешь! В твоем возрасте это вредно, – подразнил ее Эг.
Фенлюнс толкнул брата локтем в бок:
– Что-то это уже слишком!
– Она же не сейчас помирать собралась! – развеселился Эг. – Ты у нас будешь долгожительницей. Проживешь, лет семьдесят! Как тебе? Вот и людям полезно будет уяснить – кто изучает, тот дольше живет. Как ни крути, а желание жить дольше, лучше и сохранять привлекательность, чуть ли не базовая потребность всех людей. И в этом случае – им плевать на законы и власть. Ибо вечная жизнь – приманка более ценная, чем отсутствие наказаний свыше.
Фелиции это не понравилось. Но сейчас было не время и не место, что-то выяснять.
Обсудив все детали, примерно представив план дальнейших действий, странная компания начала спуск с холма.
–Стойте! – воскликнул Фенлюнс.
–Что случилось?
–Я больше не могу читать твои мысли. – обратился сын к матери.
–Это нормально. Дети всегда обладают большими способностями, а при взрослении часть из них теряют. Поэтому в прошлом, дети шли учиться в возрасте двенадцати лет, чтобы не было путаницы в их истинной принадлежности тому или иному волшебному двору.
–То есть, ребенок мог обладать способностями сразу к нескольким стихиям? А, взрослея, терял часть сил? – вскинул бровь Эг.
–Да, все так. Я тебе больше скажу. Многие, обладающие великолепнейшими возможностями, при достижении двенадцати лет теряли все свои способности, превращаясь в обычных людей.
–Какой кошмар! – искренне изумились парни.
–Ну почему же? – развела руками мать. – Такова природа силы.
–А подробнее? – не унимался Эг, которого новость, несмотря на всю его осведомленность и талант, ошарашила.
–Никто не знает. Маги долго бились над этой загадкой. Что только не проверяли, и наследственность, и концентрацию, колебание силы в разные периоды на разных местностях, и окружение, образ жизни семьи, но так и не нашли ответа. Посему решили: «такова природа силы»
Эг и Фенлюс глубоко задумались. Фелиция видела, как сыновья погрузились в себя, ища то, что исчезло у них с недавним взрослением.
С зарей начали спуск в деревню.
Глава 2. В деревне Ричкон
Поскольку в деревне ждали помощи с внешнего мира, то появление на горизонте незнакомцев вызвало радостное оживление и столпотворение. Когда же компания вошла на улицу, заполненную народом, то была поражена такой встрече. Они, конечно, предполагали, что их примут за посланников государства. И можно было даже принять такую роль, что многое бы упростило. Но это шло вразрез с целями. Тогда б люди прониклись еще большим уважением и смирением перед существующим порядком вещей. А этот порядок нужно было искоренять.
К троице из толпы вышел, видимо, староста деревни с женой и дочерями. Рослый крепкий мужчина с седыми волосами, высоким лбом, глазами цвета летнего неба, большим прямым носом и волевым подбородком. Ясный взгляд, морщины на лице оставили улыбка и строгость. Что всегда импонирует. Жена – женщина в возрасте, с озорными глазами, приятной улыбкой, которая, казалось не сходила с ее лица, красными щеками, обрамленными, выбившимися из под цветного платка, белыми прядями, встретила свежей водой и ароматным хлебом. Наши путники уже забыли, какова еда на вкус. И хлеб с водой показались им царскими угощеньями. Хотя на самом деле, что вода, что хлеб были наивкуснейшими.
– Добрый день! Я – Ялли, староста деревни. Это моя жена – Сула, и мои дочери, и вся наша деревня. Мы рады гостям всегда. Любым и из разных уголков. Но поскольку беда постигла наш край, я спрошу сразу – вас прислали на помощь?
– И вам, добрый день, – начала Фелиция. – Меня зовут Эрида, это мой брат Эги, а это сын мой – Фенлюнс. Мы прекрасно знаем, что значит ждать помощи и не дождаться ее. И мы сразу ответим вам, что, выходит, мы не те, кого вы ждете. Мы из далекой деревни, которую, как мы видим, постигла та же беда, что и вашу. Ушла вода. Мы долго ждали, отправляли на помощь наших мужчин. Так я лишилась и мужа, и старших сыновей. Младшего еле сдержала. Брат потерял жену на сносях. Не знаю, как удалось выжить нам, но терять было нечего. И мы ушли. Мы долго шли, ища помощи и дома. И в одной деревне, мудрец, прослышав про наше горе, подсказал искать вашу деревню. Сказал, что народ говаривал, будто реки полны воды и рыбы, земля родит сама, и нет бед и корыстей в ваших краях. А теперь видим, что от судьбы не уйдешь, что пришли туда, откуда недавно сами ушли. Но, может, вам повезет больше. И если позволите, останемся пока тут. Нет сил больше бродить. Фенлюнс вырос в дороге, ему семью пора, а мы все ищем лучшей доли. Может, польза от нас будет.
– Слова твои Эрида печальны для всех нас. Мы соболезнуем вашим утратам. Мы тоже посылали на помощь, никто не вернулся, и весточек нет. И не знаем – дошли они, что случилось. Матери места себе не находят. Да ты и сама, понимать, знаешь. Как я сказал, мы всегда рады гостям. Конечно, вы можете остаться. Дело каждому найдется. С жильем поможем. Несколько домов у нас пустуют. Еще со времен строительства «Вечной Дороги» ушли в поисках новой жизни несколько семей, да так и не воротились. Все сроки вышли. Дома, конечно, обветшали, но в умелых руках оживут, помолодеют.
– Спасибо вам, Ялли, и всем жителям деревни, – поклонилась Фелиция. – Когда мы шли к вам, Фенлюнс увидел в пыли останки почтового голубя. На лапке была записка. Мы принесли. Фенлюнс, дай старосте.
