скачать книгу бесплатно
Рыбонька моя
Рыба – холоднокровное создание, с ней не может быть никаких отношений, она слишком далека от человека.
Дмитрий Петров «Автограф киллера»
Она стала моей женой, моей рыбонькой. С нею я испытываю неземное блаженство. Однако, это блаженство сделало меня опустошающее несчастным человеком. Наслаждаясь ею, я чувствую, как бесконечно далека от меня её загадочная душа. Я понял всё только после того, как мне открылась её невероятная тайна: моя жена оказалась ведьмой. А страшная цена незримой власти каждой ведьмы – это полное отсутствие способности любить и дарить любовь.
В этом несчастье я был не одинок. Узнав о причине моей трагедии, я стал угадывать её и в других, таких же, как я, бедолагах.
Ох, уж эта наша ослеплённость непреодолимой притягательностью наших необычных избранниц! Да и были ли они нашими «избранницами»? Скорее, это мы стали жертвами их непререкаемого выбора. А ведь сколько раз судьба предостерегала меня от соприкосновения с силами потустороннего мира, которыми заклинательно пользуются ведьмы и колдуны!
Помню свои ранние детские годы, помню, с каким жадным, ненасытным восторгом слушал я от стариков истории о колдовских делах. Тогда мне виделась в тех историях лишь одна сторона: бесспорное превосходство обладателей мистической силы над другими людьми. Кто же не хочет быть самым сильным?
Тогда неподалёку от нашего дома была изба, от которой исходили флюиды угрозы. Жутковато было проходить мимо той избы. И я заставлял себе проходить мимо этого пугающего места, преодолевая свой страх. Мне очень важно было с самого раннего детства доказывать самому себе, что я не трус!
В той избе проживала старая бабка с малолетней внучкой Надюхой, моей ровесницей. Бабку эту боялись все, кто её знал как очень злую и очень сильную ведьму. За глаза её называли неприличным прозвищем Ж… ха. Её настоящего имени я никогда ни от кого не слышал, поэтому для меня она была Ж… хой.
Однажды я стоял возле своего двора, раздумывая, чем бы заняться, как вдруг почувствовал со стороны пугавшей меня избы поток колючего холода. Обернувшись, я застыл от внезапного страха: мимо меня проходила ведьма. Я первый раз увидел её так близко от себя.
– Ж… ха! – понял я, холодея от беспричинного страха.
– Вот только попробуй сказать это плохое слово! Я тебя так накажу, что век меня помнить будешь! – злобно прошипела колдунья.
Я будто окаменел от ужаса и пришёл в себя только, когда ведьма уже ушла.
Это был вызов.
Я обязан был по-настоящему доказать себе, что я не трус!
Я не боюсь этой ведьмы! Я проникну в её колдовские тайны и стану сильнее её! Посмотрим тогда, кто кого накажет!
От стариков я слышал, что по ночам Ж… ха превращалась в собаку и бродила по всей округе, нагоняя страх на всех, кто попадался ей на пути.
– Для начала я тоже научусь превращаться в собаку, посмотрев, как это делает Ж… ха, – решил я. – А затем овладею и всеми другими её колдовскими знаниями!
Той же ночью я незаметно для родителей выбрался из своей постели, через окно вылез во двор, осторожно, чтобы не звякнуть щеколдой, преодолел калитку и, тенью, проскользнув по тёмной улице, затаился в кустах сирени перед избой колдуньи.
Долго ждать не пришлось. Тихо звякнув щеколдой своей калитки, на улицу вышла Ж… ха. В слабом свете луны она казалась ещё страшнее и опаснее, чем при дневном освещении. Колдунья с бесшумностью призрака стала перемещаться к середине дороги, но вдруг резко остановилась и развернулась в мою сторону. За густой листвой сирени я был невидимым для неё. Но, пользуясь неведомым мне зрением, Ж… ха приблизилась ко мне. Её лицо в призрачном свете луны повергло меня в такой ужас, которого я никогда не испытывал ни до, ни после этих мгновений. Её мертвенно бледные губы стали неразборчиво произносить какое-то жуткое заклинание, и я впал в беспамятство.
Опомнился я только перед рассветом. Не помню, как я вновь оказался в своей постели. Мать, не добудившись меня обычными утренними призывами к завтраку, обнаружила, что я метался в жару, бредил, кричал, что теперь я знаю, как превратиться в собаку. Две недели она выхаживала меня, то с помощью предписанных медиками лекарств, то различными целебными травами. По выздоровлении я понял, что через прямой контакт с ведьмой, мне до её знаний не добраться. Но я не трус! Я найду другой путь!
На беду мне вспомнились рассказы стариков о чёрной книге. С их слов получалось, что колдовские знания содержатся в так называемых чёрных книгах, которые имеются у каждой ведьмы, у каждого колдуна.
– Значит, есть такая книга и у Ж… хи! – подумал я. – Она мне заглянуть в неё не позволит. А вот Надюха…
Неожиданно для меня нелюдимая Надюха оказалась вполне контактной девчонкой. Её обычная нелюдимость происходила не от неё самой, а от предубеждений к ней из-за её бабки, которую все сторонились как очень опасную ведьму. Мне не стоило большого труда вдвоём с Надюхой пробраться в отсутствие Ж… хи в её комнату и отыскать там заветную чёрную книгу. Правду говорили старики! Существуют такие книги. И у Ж… чихи я эту книгу нашёл! Теперь посмотрим, кто из нас окажется сильнее!
С замиранием сердца я открыл заветную книгу на самой первой странице и её строчки стали расплываться у меня перед глазами. Я пытался читать эту книгу снова и снова, но буквы разбегались, строчки ускользали куда-то, и я никак не мог сложить из этой неразберихи ни единого слова. Так я промучился без сна и отдыха две недели. Через две недели жар спал. Тяжёлый бред отступил, и сознание вернулось ко мне. Мать сказала, что за всё это время Надюха уже несколько раз прибегала к ней, справляясь о моём здоровье. Прибежала она и в тот день, когда я пошёл на поправку. От неё я узнал, что, едва я взял руки ту проклятую чёрную книгу, за моей спиной вдруг появилась, будто из ниоткуда, её бабка. Остального Надюха не помнит, так как впала в беспамятство и пребывала в нём до самого вечера. Всю ночь она места себе не находила, опасаясь, что её бабка сотворила со мною что-то ужасное. Наутро она стала умолять её не наказывать меня слишком строго, и бабка, будто бы смилостивилась, поддавшись её уговорам.
Как много лет прошло уже с той поры!
Как это могло получиться, что очень злая и очень сильная ведьма вдруг смилостивилась надо мною? Видимо, она уже тогда узнала мою судьбу. Узнала, что многие годы спустя я вновь встречу её внучку и стану непререкаемой жертвой её Надюхи, моей холодной, но непреодолимо притягательной рыбоньки.
Её Надюха стала моей женой. С нею я испытываю неземное блаженство. Однако это блаженство сделало меня опустошающее несчастным человеком. Наслаждаясь ею, я чувствую, как бесконечно далека от меня её загадочная душа.
Бывает на свете всякое…
Бывает на свете всякое… В глуши особенно. Там его, как выражался один умный человек, побольше осталось…
Александр Бушков «НКВД. Война с неведомым»
Рейсовый автобус с трудом преодолевал последние километры дороги, уходившие от крепкого грейдера в разбитую колею.
– Какая глухомань, – подумал я, растерянно озираясь по сторонам.
Мой единственный автобусный попутчик, узнав, куда я направляюсь, бодро мне подмигнул и предложил следовать за ним. Путь до тихо вымирающей таёжной деревеньки оказался не близким для пешего перехода. За время этого марш-броска мы познакомились и разговорились. Попутчик назвал себя Виктором. Оказалось, что мы оба приехали на свадьбу в качестве родственников жениха и невесты. Виктор – со стороны жениха, старожила этих мест, я – со стороны невесты, горожанки. Мой попутчик и будущий свояк, как и я, всю свою сознательную жизнь прожил в городе. Поэтому, рассказывая мне о деревенских суевериях и притчах о лесных чудесах и колдовских делах, известных ему от деревенской родни, Виктор легкомысленно посмеивался над этим.
Он и предположить не мог, что вскоре сам окажется жертвой деревенского колдовства.
Свадьба была в разгаре, когда изрядно захмелевший Виктор подсел ко мне и указал на одного из гостей:
– Видишь того старика? В разговоры ни с кем не вступает. Рот «на замке», а взгляд цепкий. Мужики его не затрагивают, а женщины перед ним так и лебезят, всё норовят ему угодить.
– Большой начальник? – догадался я.
– Нет. Колдун. Вернее, все местные, по деревенскому суеверию, считают его колдуном. Тёмные люди! А я вот сейчас и проверю, что это за колдун!
Я попытался остановить его, но он от моих увещеваний лишь ещё более распалился. Позднее, размышляя над этим глупым порывом моего свояка, я пришёл к выводу о том, что для нашего вразумления некие высшие силы устраивают нам встряску. Видимо, в тот момент Виктор уже попал под воздействие тех самых высших сил, а потому не отдавал отчёта своим действиям и не руководил ими.
Я почувствовал опасность колдуна ещё тогда, когда Виктор указал мне на него. При этом говорил Виктор тихо, а застольные говоруны общались по-деревенски громко, перебивая и заглушая друг друга. Казалось, что в таком шуме колдун не мог услышать слов моего свояка. Однако он мгновенно отреагировал на них, уперевшись в моего хмельного собеседника твёрдым взглядом из-под густых нависающих бровей. Наверно, так смотрит лев сквозь густую траву, обнаружив нарушителя своего обширного пространства, перед тем, как напасть на него. Во взгляде колдуна было столько силы, что противостоять ему было бы полным безумием. Но сознание Виктора было отуманено алкоголем. Он не видел опасности колдуна и не осознавал безумства своих высказываний. Направляясь к колдуну, он оттолкнул меня, когда я попытался преградить ему путь. Умный, рассудительный человек повёл себя, как глупый забияка.
Забияка стал приставать к колдуну, провоцируя драку.
– Выйдем во двор! – распалялся Виктор. – Я объясню тебе, кто есть кто!
Колдун молча вышел из-за стола и направился в сторону выхода. Забияка последовал за ним, упиваясь собственной храбростью. Колдун остановился между забиякой и большой русской печью.
– Объясняй, – сказал колдун забияке и отшагнул в сторону.
Забияка подошёл к печи и начал яростно осыпать её ударами, не щадя своих кулаков.
– Ну, что, колдун! Понял теперь, кто из нас кто?! – надсадно кричал забияка, усиливая свой «натиск».
Через несколько минут этой бешеной «схватки» забияка выдохся, его боевые вопли перешли в жалкий хрип.
Настал момент колдуна.
Он подошёл к забияке сзади, похлопал его по плечу и тихо сказал:
– Отдыхай.
Забияка послушно забрался на печь и проспал там беспробудным сном до утра.
Наутро Виктор проснулся уже совсем другим человеком. Сознание его резко изменилось. Он твёрдо уверовал в то, что бывает на свете всякое… В глуши особенно.
Перед жестокой действительностью
Перед жестокой действительностью могла жить
лишь одна правда, такая же жестокая, как
действительность.
Василий Гроссман «За правое дело»
Еремей выстроил вокруг себя энергетический кокон, защищающий от виртуальных атак. Колдун, увидев его защиту, презрительно усмехнулся. В богатом арсенале Колдуна, кроме виртуального оружия, было многое другое.
Глава 1. Первый раунд
Пробуждение от ночного сна было внезапным. Это сработал сигнал сторожевого пункта головного мозга. Еремей открыл глаза и перепроверился по методике быстрого самоконтроля. «Сознание: ясное. Зрение и слух: обострены». Экстрасенсорное восприятие Еремея обнаруживает в непроглядной темноте спальной комнаты посторонний объект.
Объект бесшумно, но неуклюже перемещался к постели Еремея, излучая угрозу. Обоняние Еремея улавливает тяжёлый трупный запах, усиливающийся по мере приближения Объекта.
– Мертвец. Посланник Колдуна, – понял Еремей.
С помощью магического клинка Еремей отразил атаку и выманил мертвеца на пустырь, где изрубил горе-киллера на куски.
– Первый раунд закончился со счётом 1:0 в мою пользу, – подумал Еремей, сбрасывая с себя напряжение рукопашного боя.
Глава 2. Второй раунд
Есть травы, которые возникают в нашем измерении только на короткое время: с 00 часов 00 минут до 03 часов 00 минут. Места их появления: заповедные поляны в дремучих лесных дебрях, окружённых гнилыми болотами, и бдительно охраняемых лютыми потусторонними тварями. Настой из этих чудодейственных трав придаёт несокрушимую силу магическим заклинаниям.
– Колдун не отступится от своей цели уничтожить меня. Значит, мне необходим настой из чужеродных трав с заповедной поляны для универсальной защиты от любых его происков, – решил Еремей.
Смертельно опасный поход Еремея за чудодейственными травами начинался удачно. Травы собраны, опасности на обратном пути из заколдованной зоны остались позади, но предчувствие новой опасности нарастало.
Волк появился внезапно. В предрассветной сумеречной мгле его глаза полыхнули звериной яростью, помноженной на тайные человеческие знания. Его стремительный разбег завершился мощным прыжком. Его острые клыки, нацеленные Еремею в горло, несли смерть. Молниеносным ударом посоха Еремей сбил волка с траектории его прыжка и перебил ему шейные позвонки. Волк распластался на земле, прохрипел что-то похожее на проклятие и, мертвея, стал приобретать человеческий облик. Еремей опознал в этом облике ученика Колдуна.
– Вот и закончился второй раунд. Итоговый счёт: 2:0 в мою пользу, – подумал Еремей.
Глава 3. Третий раунд
Настой заправлен. Через 40 дней он обретёт высочайшую магическую силу. Еремей понимает, что Колдун предпримет новую попытку сведения их счётов до истечения этих 40 дней. Теперь Колдун захочет идти ва-банк.
Ох, уж эти их счёты… Еремей никогда не испытывал свои эзотерические знания на людях. Он опробовал их только в алхимических изысканиях. Однажды, проходя по улице, Еремей случайно выявил источник очень мощной отрицательной инвольтации и обезвредил его. В результате Колдун, проводивший с помощью того источника свой магический ритуал, получил обратный удар удвоенной силы и едва не погиб. Еремей, не интересовавшийся практикой наведения-снятия порчи, узнал об этом непреднамеренном результате только во время своей первой встречи с Колдуном. Тот подошёл к Еремею, вперил в него свой цепкий, оценивающий взгляд и… обнаружил, что Еремей выстроил вокруг себя энергетический кокон, защищающий от виртуальных атак. Колдун, увидев его защиту, презрительно усмехнулся.
Тогда они поняли друг друга без слов. Молчаливым сигналом со стороны Колдуна была угроза смерти. Молчаливым ответом Еремея была готовность с достоинством встретить любые испытания судьбы, даже смерть.
И вот, миг испытания настал.
Колдун подошёл к Еремею, вперил в него свой цепкий, оценивающий взгляд и… ушёл.
Больше они не встречались.
Роковая встреча
Плохое слово, сказанное в плохой час, обязательно сбудется.
Народное поверие
Глава 1. Чёрное пророчество
Вдовица Аннушка по прозвищу «Тихоня» жизнь вела богобоязненную и аскетичную. Недавно обнаружилась за нею одна странность: Тихоня стала до смерти бояться покойников. Странность эта появилась у неё после того, как однажды старая цыганка, едва не столкнувшись с нею на рынке, вдруг задержала на Аннушке свой острый взгляд и произнесла сочувственно и страшно:
– Скоро умрёшь ты, касатушка, от покойника по первому заходу.
Глава 2. Странный случай
О том, что умер дед Пахом, сельчане узнали в тот же час от его снохи Елизаветы по прозвищу «Сорока». Узнала об этоми Аннушка. Через настежь открытую калитку в подворье деда Пахома стали стекаться старухи, предлагая свою помощь вдове покойника.
А тем временем…
Душа деда Пахома, покинув тело, зависла над родным подворьем, не понимая, что с нею произошло. Непонимание длилось долго. Вдруг подобно грому небесному прозвучал с необозримой вышины властный голос:
– Душе раба Божьего Пахома ещё не время к нам возноситься! Мы другую душу поджидаем! Ту, которую он поманит!
И оборвался для души деда Пахома ряд этих восприятий, стерся из памяти, будто его и не было.
Опамятовал дед Пахом и почувствовал сухость во рту, тяжесть в сердце. Вскоре тяжесть ушла из сердца, а сухость во рту усилилась и стала невыносимой. Дед Пахом поднялся с постели и услышал утробный вой. Это взвыла от ужаса его жена, выбегая вон из избы. Вслед за нею обратились в бегство и толпившиеся на подворье старухи.
– Дожился! И выпивки в доме нет, и послать за нею некого! – подумал дед Пахом, срываясь на ненормативные мыслеформы.
В полном расстройстве чувств он вышел на крыльцо. Вокруг – ни души. Только на дороге возле его подворья застыла от ужаса соседка по прозвищу Тихоня.
Глава 3. Роковая встреча
Неодолимый страх Аннушки перед покойниками вырвался из тёмных закоулков её сознания и впился когтями в сердце, когда, проходя мимо подворья деда Пахома, она увидела разбегающихся оттуда старух и услышала о восставшем покойнике. Ей снова пришло на память такое непонятное и от того ещё более пугающее пророчество старой цыганки. Аннушка вдруг отчётливо вспомнила её острый взгляд и её слова, произнесённые сочувственно и страшно: «Скоро умрёшь ты, касатушка, от покойника по первому заходу». Какие это странные слова «покойникпо первому заходу»! Как их понимать?
Увидев соседку, дед Пахом обрадовался: вот, кто сходит за выпивкой!
Пересохшее горло лишилось голоса. Встретившись взглядом с Тихоней, дед Пахом стал подзывать её к себе жестами.
– К себе зовёт меня, на тот свет! – с ужасом подумала Аннушка.
Когти страха, пронзившие её сердце при слухе о восставшем покойнике, обрели теперь новую силу и разорвали свою добычу.
Эйфория
