Франкфуртский выстрел вечерний

Олег Юрьев

Франкфуртский выстрел вечерний: стихи и хоры (1999–2006)

I. Стихи у окна (1999–2003)

«Озеро в потертых штопках...»

Озеро в потертых штопках,Небо в тощих синяках… —Стало все как было, чтоб какраньше все было – Или никак.Вспомнить вдруг о том диктанте —Как подарок на ногтé,Хоть мы все уже не там, гдераньше все были – Или нигде.

Письмо с моря, июль 1999 года

На Северном море закаты белы,И ртутная лупа слепит сквозь стволы,А ступишь на поле отлива —По щиколку грязь щекотлива.(Когда над Балтийским горят облака,Чухонской тоскою взбухает щекаИ алая к солнцу полоскаБежит от пивного киоска.Я вышел из дому, лет десять тому,И шел по отливу на белую тьму,И я уже около где-то.И ночь пустотою одета.)Когда ни вернется пустая волна,Она будет искр бесцветных полна,Полна ослепленного света.– И хоть бы прошло это лето! —

Стихи у окна

посмотри с балконных сходней,– что уж… так уж повелось… —на небес халат исподнийв басурманщине полоскак из байки, как из нанки,полуваточный, сквозной,с набухающей в изнанкесеро-розовой близной – —самолет под тучу скрылсяуходящий на восток,на его спине искрилсядикой молнии росток,на его глухих жужжалахрваный рокот залипал,на чувствилищах и жалахмрак кусками закипал,на его хвосте ребристомдрожью пели провода,тараканом серебристымубегал он в никуда.

«Ад сразу за порогом – жар и вар...»

Ад сразу за порогом – жар и варночного пищеблока, шмарь и гарь его.Черт, буйный куст усов и шаровар,лет – тыщи две! – гигантской люлькой варевопо часовому ходу шуровал.Глаз не сомкнешь – то гневные борщивулканных жерл, то сытой мглы смесилища.Не ропочи, душа, и не ропщи,твоя вечерняя ворчня бессиляща.Не грела днем, так не льдяни в ночи.

Хор

СТРОФА

Бедный Гейне, жи́дка белокурый,чья коса там в облаке дрожит?– Смерть мужской, немецкий, с партитурой,музыку ночную сторожит.

АНТИСТРОФА

Скверно спать в гробу без боковины…– Серной Сены расползлась волна,и плывет в окно из Буковиныжидкая ночная тишина.

Зима во Франкфурте

Весь день гудели кирочные боталанемецкой шлакоблочной слободы;гроза была – как пробка не сработала —в коротких замыканиях воды;автобуса набрякшая гармоникаутягивала мех за поворот;турецкая собака с подоконникакривила, с мукой судороги, рот;я в дождь шагнул – его косые гво́здикимне стукались у шляпы на полях;соседский кот карябал лапой в воздухе,нетрезвый и усатый, как поляк;была зима вся изморозью траченой,но сквозь нее темнела и текла,неметчиною пахла и собачиной,и сладким тленом газа и тепла;я шел один. Воро́ны или во́роныв слезах и искрах вились надо мной.Сменилась кровь. На все четыре стороныгроза ползла, не зная ни одной.

Drei Könige, баллада

Опять с небоската колотит водаВ гремучие бубны радара,Из черных снегов – за звездою звезда —Спускается войско Гаспара:Слепого коня он ведет под уздцы,За ним с калашами шагают бойцы,Им нечего дать, с них нечего взять,Из самых последних наплакана рать,А первыми так и не стать им,И их воевода под стать им.Из черных морей – за ладьею ладья —(В тумане, как серная баня)Всплывает дугою эскадра-змея,Скелетами крыльев табаня:Под брызгами искр высыхает волна,Мадам Валтасар у бушприта пьяна,Кивает банто́м, в петлице бутон,Отходит десантная шлюпка бортом,И машут матросские девкиМатрацным штандартом на древке.Из черных проплешин, из каменных нор,Из ссохшихся десен пустыниВ морщинистой коже ползет МельхиорС своими червями пустыми:Морщинистым глазом сжирая луну,Застенчиво жмется пластун к пластуну,Бездонны уста, простата пуста,Щекотится ус у незримого рта,А может, прикуска кинжала —Востры у язычников жала.Небесная язва пухла, глубока —Разрыва воронка сырая,Предатель ракету пульнул в облакаИ пляшет на крыше сарая,Завалы разобраны, сети сняты,Предатель с начальником стражи на ты,Мы спим, на подушку пуская слюну —Цари-чернокнижники входят в страну:Помилуй нас, Господи Боже,Опять мы попались на то же.

«На волны попятный выпят...»

На волны́ попятный выпятв шкурке полувосковойполый тополь солнцем сыпет,мертвый, полувековой —сучья старческие глáдки,желтой серой заплыли́,листья – гнутые облаткина клею и на пыли —не нагнутся в токе сорномпаутинных кристаллид…Вдовья тополь, газом чернымвся очеркнута, стоитза рекой. Сходить бы – не с кем,да и как назад потом? —мо́стом Александро-Невским,топким охтенским мостомза рекý, где сушь литаяженских то́полей аллей?Пух летит не долетаяот утопших тополéй:водный шар в магнитной раме,пух искрящийся над ним…Кем родиться в смертном сраме?– только тополем одним,кем же кроме? Кроме – некем,кроме тополя в окне…Разве только – блеском некимвскользь по вздыбленной волне..?

«А вернемся – в ртутный город, без мгновенья золотой...»

…а вернемся – в ртутный город, без мгновенья золотой,как перчатка наизнанку, шевелящий пустотой,где с ладони краснопалой на дворцы и на дворыледенеющего жара разбегаются шары;…будет тихо на причале – ни огня, ни корабля,лодочник культю протянет в направлении рубляи польет волна косая, золотея с-под винта,от причала до причала, от моста и до моста;…или будто бы случайно я тряхну из кошелькатри текучие крупинки дорогого порошка,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.