скачать книгу бесплатно
– Девушка. Кровь. Сосать! – громко и торжественно произнес упырь, а мне тут же вывалились фотографии тех, кто знает толк в этом сложном и очень увлекательном процессе и чей опыт, судя по возрасту, исчислялся километрами.
На меня смотрели: сорокалетняя блондинка Анжела с губами-бутербродами и почасовой тарификацией; еще одна блондинка Камилла, жертва садиста – визажиста и парикмахера, которая вполне может позволить себе проходить к врачу без очереди, показывая пенсионное удостоверение; брюнетка Элеонора в мини-юбке, умудряющаяся занимать собой весь диван; шатенка Скарлетт Йоханыйбабай, от которой станет импотентом любой маньяк, сумевший дотащить ее до ближайшего фонаря и разглядеть получше.
– Какой кошмар! – простонал упырь, закусывая губу и седея на глазах. Я не знаю, чем питаются вампиры-вегетарианцы, но логика подсказывает, что надо продолжать в том же духе!
– Это самые красивые девушки нашего мира, – вздохнула я, понимая, что врать нехорошо, но иногда приходится.
– Да какие они девушки! Вот эту я не прогрызу! – закашлялся Звентибальд, показывая бледным пальцем на некую Конфетку-Кокетку, чьи подбородки я до сих пор не могла пересчитать, периодически сбиваясь со счета, облаченную в розовый топ на бретельках и трусы, которые спокойно заменили бы мне наволочку.
– Видишь, все девушки заняты! Их сосут другие вампиры! – вздохнула я.
– С чего ты взяла? – занервничал мой привередливый гость, ужасаясь очередной кандидатке.
– Читать умеешь? Вот и читай! Видишь, написано? Это вампир написал, что, дескать, сосет он ее. Так что занята она. И эта тоже, – пожала плечами я, листая девушек дальше. – Здесь много упырей, так что ты не обольщайся…
– Хорошо! – Звентибальд скривился при виде очередной «девушки по вызову». – Я сам найду себе кровь!
Он подошел к окну, а я поняла, что еще никогда не участвовала в операции по спасению мира от голодного упыря, поэтому бросилась наперерез, пытаясь перегородить ему дорогу. Понимаю, что есть что-то общее у слова «сосать» и «сосед», но допустить такого безобразия я не могла исключительно потому, что таскаться понятой и свидетелем мне категорически не хотелось.
– Я иду пить! – твердо постановил бледнолицый жених, сверкнув клыками.
– Ты куда собрался? – возмутилась я, чувствуя себя женой алкоголика.
– С дороги! – заявил упырь, пытаясь отодвинуть меня от окна.
В кармане загудел телефон. На экране высветился мамин номер и восемьдесят шесть пропущенных. На работе из меня уже крутили фарш, а добрая мама лепила из него котлеты. Звонок был настойчивым. Я не выдержала и приняла вызов.
– Алле! Да, мамуль… Просто разрядился… Да… Не переживай, – мурлыкала я, глядя на бледное лицо голодного вампира.
– Куда! – прошипела я, отталкивая его плечом от открытого окна, из которого веяло вечерней прохладой.
– Мне уже выпить не дают! – заорал вампир, пытаясь обратиться в летучую мышь.
– Нет, мам… Он не алкоголик… Это не то, что ты подумала! – занервничала я, глядя, как мышь ударилась в антимоскитную сетку. – Нет, он не пьет! Тебе послышалось! Я тебе потом перезвоню!
Летучая мышь снова обернулась вампиром, скаля на меня клыки.
– Не пущу! Только через мой труп! – как-то очень смело заявила я. – Никаких пить!
– Да как ты смеешь, женщина! – заорал Звентибальд, сверкнув красными глазами. – Как ты вообще смеешь мне приказывать! С дороги!
– Мама! Я потом перезвоню! – рявкнула я, сбрасывая вызов, пока мама выла белугой, что чуяло ее сердце подвох, и алкаш – горе для семьи. Мамина фантазия уже рисовала дружную семью алкоголиков, где хромоногие на все хромосомы дети дружно пускают слюни, пока я составляю компанию супругу или бегаю по подворотням в поисках своего «счастья в личной жизни».
– Я, как истинный аристократ, предпочитаю шестнадцатилетних, юных, нецелованных аристократок! Я питаюсь исключительно ими! Их кровь похожа на молодое вино! – заорал упырь, негодуя и возмущаясь. Это был как раз тот самый случай, когда тридцатилетняя, умудренная опытом женщина, с выдержкой, которой завидует любой коньяк, спокойно отходит в сторону, снимает москитную сетку и загадочно улыбается, глядя, как растворяется в темноте голодный сосальщик-нервомотальщик.
– Спрашивай паспорт, генеалогическое и гинекологическое древо! – ласково заметила я, помахав на прощание ручкой. Жаль упырчика, сдохнет он у нас.
Закрыв окно, я спокойно приняла душ и легла спать. Под утро меня разбудили удары по стеклу.
– Ну как? – злорадно поинтересовалась я, глядя на летучую мышь. – Покушал?
– Пусти меня, любовь моя, – раздалось у меня в голове, а на карниз, загаженный голубями, присела летучая мышь. – Пусти меня…
Голос словно вибрировал в голове, вызывая какое-то странное чувство спокойствия. Он эхом растекался по венам, заставляя меня помимо моей воли подойти к окну.
– Пусти меня, радость моя. – Я чувствовала странную истому и усталость, протягивая руку к ручке окна. – Пусти меня, пусти…
И было какое-то странное чувство, что я все делаю правильно. В глубине души что-то возмущалось, но моя рука уже открыла окно. Через секунду в комнате стоял злобный Звентибальд, проклиная современную молодежь так, что мне хотелось выдать ему платочек и попросить старушек на лавочке подвинуться.
– Развратницы! Простолюдинки! Тьфу! Мерзость! Двенадцать лет ей, видите ли! Ага! В двенадцать лет она мне рассказывает, как правильно сосать нужно! – возмущался вампир. – Говорит, что Каллен не так сосет! Кто такой Каллен? Потом к другой… А она мне: «Укуси меня, Дракула!» Кто такой Дракула? Я, значит, из темноты к ним такой… А они, вместо того чтобы орать, пугаться, трепетать, сами мне шею подставляют! Одна за мной бежала с криками… Еле ноги унес…
Обиженный на жизнь после смерти, расстроенный и обозленный, вампир полез в свою коробочку, бухтя, как старый дед.
– Триста лет! – раздавалось горестное и злобное из коробки, пока я переступала через торчащие сапоги. Никогда еще я не ждала, пока жених протянет ноги. – Триста лет я такого не видел! Это позор! Я думал, что здесь все будет по-другому! Что у меня здесь будет свой замок!
– А у тебя что, замка нет? – усмехнулась я, вспоминая, что кинематограф обычно не обделял упырей тремя вещами: замком, мозгами и недвижимостью.
– Нет у меня замка! – злобно заметил Звентибальд из коробочки, переворачиваясь на другой бок. Дракула посмотрел бы на него, как на лузера. – Был когда-то! Пока крестьяне не сожгли его триста лет назад…
– И что? За триста лет ты не заработал на новый? – поинтересовалась я, оценивая брачно-мрачные перспективы типа: «влюбленные ждали будильника в коробке из-под холодильника».
– Да как ты смеешь! Я – аристократ! Я не работаю! Работают простолюдины! – заявил вампир.
Жаль, ведь я уже мысленно составляла ему резюме. Пока что там было только: «Работаю в ночную смену. Умею сосать и…» Да с таким резюме перед тобой открывается широкий мир трудоустройства из серии: «Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. По тыще за ночь с человека!»
– То есть ты ничего не умеешь? Триста лет ты просто летаешь по ночам и пьешь кровь? У тебя нет никакого образования? – наседала я, пока где-то в моем воображении один молодой вампир не вздохнул: «Я хотя бы учился… Метафаза Профаза… А этот вообще профан!»
– Зачем мне образование? Я – аристократ! Я могу в любой момент поправить свое материальное положение, удачно женившись! – фыркнули мне в ответ. – Я как раз присматривал себе очередную жену, за которой дают хорошее приданое!
– А куда делись предыдущие сердобольные женщины? – поинтересовалась я, с подозрением и опаской глядя на коробочку.
– Как там говорят в клятве? Пока смерть не разлучит нас? – самодовольно усмехнулся Звентибальд. – Жаль, последний замок в карты проиграл! Эх! Я был уверен, что отыграюсь! А она мне такая: «Любимый… Это же фамильный замок моего прадедушки! Как ты мог!»
Отлично! Проигрывают в карты, отыгрываются на женах!
– Стою я и думаю, – усмехнулась я, чувствуя, как меня передергивает. – За триста лет можно стать ученым с мировым именем, великим музыкантом, писателем, художником, научиться всему на свете! У тебя есть бессмертие! Вечность!
– А куда мне торопиться? Когда-нибудь… Может быть… – обиделся упырь. – Да кто ты такая, чтобы мне указывать, как нужно жить? Я живу так, как хочу!
– Триста лет ты мне нужен! – сплюнула я на коробку, глядя, как на улице начало светать. И все-таки он – Альфонс, а не Звентибальд. Определенно Альфонс.
Телефон лежал в коридоре, вампира отпевали рок-баллады о большой и трагической любви, а я тихонько готовила на кухне. Вода кипела в кастрюле, на сковородке шипело масло с зажаркой, а я тихонько чистила морковку, погруженная в собственные мысли. Нож соскользнул, и на руке выступила кровавая полоса. Сначала я не поняла, но потом увидела, что масштабы ранения куда больше, чем обычно. Бросив нож и морковку в раковину, я направилась в ванную, чувствуя, как меня мутит от вида крови. Пока я держала руку под водой, нервно сглатывая и прикидывая, где у меня лежат бинты, позади меня раздался шорох. Я посмотрела на свое побледневшее лицо в зеркале, но никого не было. Тяжело вздохнув, я вынула руку из-под струи воды, глядя, как рана снова наполняется кровью.
– Кровь… – послышалось за моей спиной, но в зеркале никого не было. Я обернулась и увидела чудовище с пенящимся слюной клыкастым ртом, с горящими глазами и знакомым окурком в волосах. Телефона не было, зато в одном ухе у него был наушник.
– Иди, спи! – прошептала я, пятясь. А пятиться было уже некуда.
– Кровь! Как я голоден! – просипел вампир, скалясь в мою сторону. Он схватил меня за горло и прижал к стене. – Кровь… Свежая кровь…
Резкий рывок в сторону моего горла, и я закричала от боли, пытаясь оттолкнуть вампира.
В глазах потемнело, я покачнулась, чувствуя, как слабеют и дрожат руки, пытающиеся оттолкнуть любителя не только трепать нервы, но и пить кровушку. Внезапно челюсти разжались, а рядом послышался знакомый голос.
Вампира с окровавленной пастью за волосы держал знакомый демон, сдувая прядь своих волос с лица.
– Как ты смеешь, дьявольское отродье! – прошипел упырь, скаля окровавленные клыки. – По договору я имею право делать все, что мне заблагорассудится!
– Вы слышите? Мне кажется, что кто-то громко плачет? – осведомился демон с улыбочкой, пока я мутными глазами смотрела на эту картину, зажимая липкую от крови шею. – Ой! Как неловко! Извините, это плачет во мне юрист! Он безутешен, так что разрешите ему высморкаться в договор! Если бы я знал, что мы с тобой будем бить друг друга гражданскими, уголовными и прочими кодексами по лицу в моем случае и по морде – в твоем, то я захватил бы их все.
– Ты пальцем не имеешь права меня тронуть по договору! – прошипел упырь, пытаясь вырваться.
– Нет, ну раз мы перешли на юридические аспекты, то да, ты прав. Пальцем я тебя тронуть не имею права. Но в твоем договоре на бракоустройство был такой пунктик. Цитирую дословно: «Я обязуюсь соблюдать законы мира, в который я попал», – спокойно заметил демон, а в его руке появился увесистый талмуд с надписью «Уголовный кодекс». – «За проблемы с законодательством, возникшие у Заказчика вследствие собственной глупости, тупости и аффекта, Исполнитель не несет ответственности». Вот законодательство…
Демон осмотрелся по сторонам, взвешивая в руке Уголовный кодекс.
– А вот… – мощный удар по лицу книгой застал упыря врасплох. – Проблемы. Очень. Много. Проблем.
Я впервые видела, как меня отчаянно защищает Уголовный кодекс со всеми поправками. Надо будет запомнить этот день. Боюсь, до второго такого я не доживу.
– Если будешь подавать апелляцию, то так и пиши, что возникли разногласия с уголовным кодексом, в связи с чем уголовный кодекс нанес мне тяжкие телесные повреждения, – вздохнул демон, добивая страдальца. – Нет, еще не тяжкие. Рановато я. Телесные повреждения средней тяжести. Вот так будет правильней. Как говорится, незнание законов не освобождает от ответственности. Так что между «читаем» и «чтим» есть некоторая разница.
Я сползала по стенке, чувствуя, как мутнеет все вокруг.
– Травмы, несовместимые с жизнью, – вздохнул «юрист», бросая на пол окровавленную книгу и поднимая с пола что-то белое. – Левый, да? Хм… До холодного оружия не дотягивает… Но мы дотянем! А теперь вон отсюда! Быстро забился в свою коробочку подыхать! Мы играем в прятки! Я вожу! Раз… Два… Три… Четыре… Пять! Кто не спрятался, я не виноват.
К моей шее устремилось мокрое полотенце, а потом мою руку закинули себе на плечо. Вторая рука подсунулась мне под колени. Меня несли в сторону кровати. Рану на шее зажали полотенцем, тяжело и взволнованно дыша мне на ухо.
– Наказание мое, потерпи, – заметил демон, снова сдувая пряди волос с лица. Я видела треугольник его груди, виднеющийся из расстегнутой рубашки, его глаза, которые искали, чем бы мне перевязать рану.
– Мне недолго осталось, – слабо заметила я, чувствуя, как язык еле-еле ворочается в пересохшем и внезапно охрипшем горле. – Я знаю, что скоро умру…
– Я так понимаю, что в местной поликлинике с насморком ты была совсем недавно, да? Иначе как объяснить такой пессимизм, – усмехнулся «юрист», осторожно отлепив полотенце от моей шее, а потом прижав его сильней. – Одному я уже прописал, сейчас пропишу тебе. От меня никто не уходил с пустыми руками! Где аптечка?
– А что? Демоны не могут лечить магией? – простонала я. Мне показалось, что я говорила так тихо, что меня никто не услышит.
– Извини, наказание мое. Я тут с производственного совещания на перекур вышел. Там еще сигарета тлеет, – усмехнулся демон, прикладывая мою руку к полотенцу, чтобы я держала. – Но это еще полбеды. Вот если кофе остынет, тогда у тебя будут большие неприятности…
Через минуту, шурша блистерами таблеток, перерывая запасы моих медикаментов, демон достал нераспакованные бинт и вату.
– Я точно умру, – всхлипнула я, глядя в потолок глазами ипохондрика, у которого сбылась заветная мечта – его интернет-диагноз совпал с диагнозом врача. – Все плохо, да? Мне интересно, куда я попаду? В ад или в рай?
– Если буду проходить мимо, помашешь мне ручкой из котла! Разрешаю! – усмехнулся демон, снова перерывая лекарства в поисках чего-то одному ему известного.
– А если я хочу в рай? – всхлипнула я, вспоминая бухгалтерию за три последних года, сопоставляя ее с основными заповедями и расстраиваясь. – Очень хочу… Бухгалтеры попадают в рай? У меня в глазах темнеет…
– Только не умирай! – прошептал демон, бросаясь ко мне и держа меня за руку. – Я прошу тебя… Я этого не переживу… Умоляю… Главное, живи…
Внезапно его голос изменился, а в глазах заплясали дьявольские огоньки.
– Ты ведь это хотела услышать? – усмехнулся он, капая йодом на ватку. – Давай сюда руку!
– Почему руку? – прошептала я, чувствуя себя самым умирающим лебедем из всех умирающих лебедей. – Шею…
– Доктору видней! Руку! Я же сказал, что у меня кофе остывает! – заметил демон. – Я отведу тебя в ад… Давай…
Я вздохнула и протянула ему руку. Через мгновение порез на пальце защипал так, что я зажмурилась.
– Все! Лечение прошло успешно! – заметил демон, отбирая у меня полотенце. – Могу подуть и пожалеть… Фу-фу-фу…
– Так! Я что-то не поняла? – возмутилась я хриплым, как у прокуренной вороны, голосом. – Что это за театр приехал ко мне на гастроли?
– В Светланин Академический театр юного и наивного зрителя приехала дружественная делегация в лице одного худрука. Зажил твой укус, наказание мое. Вампирские укусы заживают быстро! Кровь свернулась, остались лишь короста и припухлость, – отмахнулся демон. – Впрочем, мне пора. Кофе остыл. Знаешь, есть такая примета. Соль рассыпать – к ссоре. Интересно, к чему рассыпать гречку? Проверишь – расскажешь…
Демон исчез, загадочно улыбаясь. Из коробочки все еще доносились всхлипы, свидетельствующие об остром экзистенциальном кризисе.
Я поворочалась, поворочалась и уснула. Проснулась я в шесть вечера, ощупывая свою шею. Окно в моей комнате было настежь открыто и хлопало створками на ветру. На улице было пасмурно, собирался дождик. Коробочка из-под вампира была пуста. Я, шмыгая носом и покашливая, включила ноутбук, забивая поисковой запрос на волнующую меня тему. «У укушенных наблюдаются симптомы, похожие на симптомы ОРВИ… – гласил первый сайт, заставив меня закашляться. Дрожащей рукой я листала сайт вниз, пробегая глазами текст, шмыгая забитым носом и слегка подкашливая. – Но это только начало! – Мои глаза расширились от ужаса. – Скоро у вас начнется светобоязнь! Любые вспышки яркого света будут вызывать у вас инстинктивное желание спрятаться в темноту! Но сначала у вас будут слезиться глаза, когда вы смотрите на свет!» – писали на сайте. Кстати, о свете! Я вспомнила, что у меня есть запасная лампочка, слазила в шкаф, достала ее и ввинтила в коридоре. Отойдя к выключателю, я осторожно щелкнула им. Вспышка невероятно яркого света озарила мое стойло! Такое чувство, словно это не лампочка, а прожектор. По щекам потекли слезы, я отвернулась, чувствуя приступ дурноты. Нет, лучше выключить. – «Потеря аппетита, бессонница… – Я впивалась глазами в строчки, поглядывая на кастрюлю с борщом и чувствуя, что кушать мне совсем не хочется. – Днем вас будет клонить в сон, зато ночью вы будете чувствовать себя бодрым и полным сил!» У меня всегда так! Ночью я бодра и полна сил, а днем ползаю сонной мухой, слегка прибитой отчетом.
– Я превращусь в вампира, – сглотнула я, ужасаясь. По телу пробежала волна дрожи и липкого пота.
«Липкий пот, учащенное сердцебиение…» – выхватила я глазами кусочек текста, пытаясь померить себе пульс. Караул! Если я раньше пила кровь фигурально, то теперь «налейте мне еще третьей положительной»! Я шмыгнула носом. Кому нужен хороший ночной бухгалтер с навыками сосания? Это раньше я умела сосать лапу, когда начинался сезонный спад продаж, а теперь судьба слегка расширила мой функционал.
Полчаса я успокаивала себя тем, что в случае чего всегда могу устроиться на работу, а потом, если будет производственная необходимость, отсидеть за генерального директора любой срок. Пока потерпевшие мотают сопли на кулак, истинный виновник мотает на ус, я спокойненько мотаю срок. Небесплатно, разумеется! Я всхлипнула, обнимая колени. И в магазин ходить не надо, если что! Вы цены видели? Да тут такая экономия, что я себе за десять лет на квартиру насобираю!
– Так, Света, – утешала я себя. – Втяни сопли, слюни, живот и возьми себя в колготки! Не все так плохо! Ты теперь бессмертна! Теперь ты сможешь слушать новости о повышении пенсионного возраста, улыбаясь всеми клыками! Ты можешь позволить себе ипотеку! Причем смело брать ее, зная, что выплатишь! Нет, ну вампиром быть хорошо… Они не болеют! Ты цены на лекарства видела? Схлопотала ОРВИ – кредит на лекарства бери! Вампиризм ничем не отличается от твоего отпуска, когда ты целый день дрыхнешь, чтобы к вечеру продрать глаза и засесть на всю ночь за компьютер!
Я проверила языком клыки, сморкаясь в одноразовые платки. Перед моими глазами стояла картина: лежу я в своем гробике, а тут мне звонят с работы. Днем! Будят, так сказать… Налоги, дескать, заплатить надо, но денег на счету нет! Последний срок! Я и в человеческом обличье в этот момент готова глотки всем перегрызть! Нет, ну брезгливый вампир-ипохондрик – это что-то новое! «Извините, я тут у вас кровь собираюсь пить, так что предъявите справочку!» – нежно замечаю я, вспоминая, каким вирусам все никак не спится.
Можно утешать себя сколько угодно, но я не хочу быть вампиром! «По народным поверьям, чтобы избавиться от вампиризма, нужно, пока не поздно, найти того вампира, который это сотворил, и уничтожить его! – вчитывалась я, растирая слезы по лицу и меряя себе температуру. – Учтите, у вампиров хорошая регенерация! Так что любая травма заживет, стоит ему только испить свежей крови! Если вампиризм не дошел до нужной стадии, то вам, возможно, поможет чеснок! Ешьте его как можно больше!»
Через десять минут я была в соседнем магазине, расплачиваясь за авоську чеснока. Первые две дольки я съела, кривясь, как преподаватель на защите заочников. Третья долька далась мне тяжело. После первой головки чеснока у меня изо рта был такой выхлоп, что в газете «Недвижимость» скоро появится как минимум пять объявлений: «Продам квартиру. Состояние хорошее. Срочно. Отдам почти задаром. Торг уместен!» После второй головки я посмотрела в окно: «И где этот вампир, которого нужно убить?»
«Вампиры никогда не бросают свою жертву! – было написано на ресурсе с мигающими летучими мышками. Ага, ни в беде, ни в еде! – Вкусивши кровь жертвы единожды, вампир сделает все возможное, чтобы довести дело до логического конца! Но можно спастись! Есть народные рецепты… Рассыпьте вокруг кровати просо или зерно. Вампир не сможет устоять и будет собирать его!»
Так вот оно что!!! Зерна не было, проса тоже, но были гречка, рис и манка. Где-то в голове появилась табличка: «Выберите уровень сложности!» На всякий случай я рассыпала все вокруг кровати, легла в позу Спящей красавицы. Температура поднялась, и я уснула. В первый раз я проснулась от злобного-злобного: «Тысяча сто восемнадцать… тысяча сто девятнадцать…» Второй раз я проснулась уже под утро. Голос, преисполненный ненависти, хрипел: «Десять тысяч двести шестьдесят один… Десять тысяч двести шестьдесят два…»
– Я там три пакетика положила, – прохрипела я, трубно сморкаясь. – Ты сразу по пакетам раскладывай.
– Десять тысяч двести шестьдесят восемь… – послышался ответ, преисполненный ярости.
– Смотри, черненькие не бери! Это я про гречку! Черненькие отдельно! И чтобы мусора не было, – зевнула я, поворачиваясь на другой бок. Какая прелесть! А я себе деньги на пылесос откладывала! Зачем мне пылесос, если есть кровосос? Не мужик, а сокровище!
Подняло меня ни свет ни заря, когда счет пошел на пятнадцать тысяч. Я высморкалась, задернула шторы поплотней, дабы мой пылесос не сломался раньше времени. Сонно наливая себе чай, я просыпала сахар.
– Воробушек! Лети сюда! – прохрипела я, кашляя и пробивая каплями забитый нос. – Я тут сахар просыпала! Под плинтусом не забудь собрать!
К трем часам дня у меня был самый чистый палас, самый чистый пол и злейший враг на всю оставшуюся жизнь. Мой «воробушек» смотрел на меня так, словно проклял тот день, когда обрел бессмертие.
– Какой же ты у меня хозяйственный! – я осмелела и погладила вампира по голове. – Какой же ты у меня молодечик! Не мужик, а золото!
