скачать книгу бесплатно
Глава третья. Самая плохая на свете жена!
– Больно? – участливо спросила я, глядя в суженные глаза суженного.
Мы лежали на земле. Руки жениха были крепко связаны. Ноги тоже. Но он отчаянно пытался скинуть меня с себя, брыкаясь и ворочаясь.
– Ну давай подую, – предложила я, пытаясь удержаться на муже. – Показывай, где жизнь болит? Мы холод приложим и в лубок завенем!
– Накрылась моя жизнь… лубком! – процедил жених, пытаясь дергать связанными руками. Но бесполезно. Хомутать, так хомутать!
– Ты не переживай! Зарастет как-нибудь! – погладила я его по голове жёстким черным волосам!
Ну вот и все! Я замужем! Не придется мне целовать лягушек, как старым молям, которые женихов похитить не смогли. А то у нас все болото перецелованное! Надеются, что хоть одна из них мужиком обернется!
– Точно не сломал ничего, кроме жизни? – строго спросила я, понимая, что путь к сердцу мужчины лежит через заботу о нем. – Я слышала, как что-то хрустнуло! Признавайся!
– Самооценку, разве что, – прорычал муж, пытаясь развести руки и сорвать волшебные путы. Но у него не получалось. – А так все в порядке!
– Ну и славненько! – обрадовалась я, со вздохом глядя на свое крыло. Одно выглядело еще ничего, зато второе просто ужасно. Оно было разорвано о ветки и болталось некрасивой прозрачной тряпочкой.
– Тебя случаем раньше феи не похищали? – спросила я, подозрительно глядя на шрам через бровь.
– Нет, козявочка, – язвительно заметил муж, стиснув зубы от натуги. Он разводил руки в стороны, все еще пытаясь освободиться! – Как ни странно, шрам у меня совсем по другим причинам! А ты удивлена?
– Ой! Не может быть! Он, получается, у меня девственник! Раз феи не похищали, а я – первая, то он у меня девственник? Значит, нужно быть к нему особенно внимательной и заботливой!
– Ну давай я тебя пожалею! – вздохнула я, готовясь обнимать его и жалеть. – Бабушка всегда говорит, что мужчин нужно жалеть. Потому что они – идиоты.
Я стала дуть на него, в надежде облегчить его боль. И чтобы он увидел мою заботу!
Сверху на нас упала сухая ветка. Я успела отскочить, а мужу удар пришелся по животу.
– Ой!!! – простонал он, скрючившись на зеленой траве. – Аййй!
– Бедненький! – собрала я руки на груди и посмотрела наверх. – Больно? Давай пожалею!
– НЕ НАДО!!! – заорал муж, кашляя и щуря красивые и злые глаза. Они у него действительно красивые и злые!
– Ну я чуть-чуть! – вздохнула я, глядя на несчастного. – Тебе же легче будет!
– НА ТОМ СВЕТЕ МНЕ ЛЕГЧЕ БУДЕТ! – заорал муж, тщетно пытаясь встать.
Где – то на небе сверкнула молния, и послышался раскат грома. По листьям зашуршали первые капли дождя. Одна крупная капля упала на лицо мужу. Он тоже поднял лицо вверх, сплевывая стекающую по ровному носу капельку. Ноздри у него свирепо раздувались, а глаза щурились.
– Знаешь, говорят, что дождик начинается тогда, когда богиня фей себе нового мужа по небу несет! – заметила я, слыша шуршание капелек и запах свежести.– А он слезы проливает!
– Слезы, ага… Обрыдался мужик! Боюсь, козявка, тебя обманули. Не плачет он. Да! И кстати! Что-то ваша богиня часто мужиков к себе таскает последнее время. Лето дождливое, – процедил муж, пытаясь встать на ноги. Оперся о дерево, плечом скользя по нему. Я стояла и смотрела на него, радуясь, что у меня такой красивый муж.
Мой муж шевелили пальцами, что-то шепча. В этот момент веревки вспыхивали, но тут же гасли. С его пальцев и волос красиво стекали струйки дождя. Эх! Как же мне повезло!
– Умирают мужья у богини часто, – вздохнула я, вспоминая легенды. – Такова ее горькая женская судьба!
Я схватила мужа за шиворот и потащила изо всех сил по траве. Он потерял равновесие и упал. Как говорится, не можешь лететь – тащи! Держи свое счастье двумя руками!
– Знаешь, кто ты у меня? – вздохнула я, продираясь сквозь мокрые листья кустов. – Ты у меня «недоносок»! Потому что я тебя не донесла! Но мы еще можем быть счастливы!
– ДА! МОЖЕМ! ТОЛЬКО ПО КРАПИВЕ МЕНЯ НЕ ТАЩИ!!! – крикнул муж, дыша сквозь зубы. Он пытался вырваться, но я трава была слишком скользкой.
– Ой! Давай я тебя пожалею! – опомнилась я, бросая его и забегая с другой стороны. – Бедненький, маленький… Крапива – злющая! Кусучая! Мы ее называем «собачкой»! Не лает, не кусает, а в туалет не пускает!
– Мммм! – скривился муж, пока я водила мокрой ладошкой по его лицу. Он отворачивался, пытаясь скинуть мою руку со своего лица.
«Когда мужчина упирается и требует, чтобы вы его не ласкали, это означает, что он считает себя недостойным вашей любви!», – послышался поучительный голос бабушки. И я успокоилась.
В этот момент молния ударила в дерево, под которым мы пристроились. Я даже перепугаться не успела толком. Как вдруг дерево загорелось.
– Спасибо! НЕ НАДО МЕНЯ ЖАЛЕТЬ!!! Я ЖИТЬ ХОЧУ!!! – крикнул муж, сквозь шум дождя, пытаясь отползти от горящего дерева. Оно хрустело, распадаясь на две части.
Я схватила его за шкирку и потащила дальше. Что же мне теперь делать? Крыло повредила, мешок порвался, муж еще не любит! Вот как домой возвращаться?
– Ты пока посиди, я передохну! – вздохнула я, боясь смотреть на свое чудесное крылышко, которое превратилось в изорванную тряпочку.
– Прелесть моя, золотко мое, лапушка моя, – послышался нежный голос, пока я думала, что же делать дальше? – А ты не могла бы мне ручки развязать, а?
Я повернулась к мужу, глядя на то, как мокрые волосы облепили его красивое лицо. Он выдавил из себя улыбку. Он мне улыбается! А, значит, почти влюбился!
– Нет! По традиции, пока ты меня не полюбишь, руки не развязываются! – ответила я твердо.
– Тогда прелесть моя, зайка, лапушка, солнышко, – продолжил муж, глядя на меня с улыбкой, которая тут же померкла. – СНИМИ МЕНЯ, МАТЬ ТВОЮ, С МУРАВЕЙНИКА!!!
Он помолчал, а потом спокойно продолжил.
– А то я чувствую, что уже изменил тебе, мое солнышко, зайка, лапушка, котик, – снова елейно продолжил он, снова повышая голос. – С КАЖДЫМ МУРАВЬЕМ В ЭТОМ СРАНОМ МУРАВЕЙНИКЕ!
Да что со мной сегодня такое!
– Ой, извини! Больно? Давай я тебя пожалею! – спохватилась я, от стыда зажимая рот рукой. Ну как я могла! Не позаботилась! Не посмотрела! Плохая из меня жена!
– Зайка, лапочка, лисичка, свет очей моих, – продолжал муж, выдавливая кислую улыбку. – Не надо меня жалеть! Я еще слишком молод, чтобы меня жалеть! Я планирую еще пожить немного!
Над нашими головами раскатисто громыхнуло.
Итак, нужно найти укрытие, чтобы переждать дождик. И там и решить, что делать дальше. А еще здесь могут водиться дикие звери. Эту часть леса я не знаю. Никогда раньше здесь не была! Поэтому нужно идти тихо.
– Ты что тво… – послышался голос мужа, а я втолкнула ему в рот кляп. –Ыгыгыгы!
– Потерпи немного! – чмокнула я его в мокрый нос. И тут же увидела скошенные к носу глаза, прищуренные от ненависти и удивления. – Мы скоро найдем укрытие! Просто здесь могут водиться дикие звери, гоблины и прочие твари!
Я тащила его по траве под дождем, едва не плача. Только сейчас я поняла, почему мне так тяжело. Лишившись крыла, я почти лишилась магии фей. Нет, цветочек я вырастить смогу. Наверное! Но летать больше никогда! Вот почему наши крылья так высоко ценятся. Оторви у феи ее крылья, она превратится в обычную женщину, состарится и умрет! Причем, некоторые говорят, что если оторвать крылья, фея умирает моментально! Ведь в наших крыльях спрятана вся наша магия.
Я вытащила мужа на хлюпающую полянку и остановилась. Сырая трава прикрывала маленький мрачный домик. Пахло болотом, сыростью и травами.
– Хмы-хы-хы-фы! – недовольно выдал муж, пока я смотрела на домик. Свет в покосившемся оконце не горел. Интересно, там кто-нибудь живет?
Наверное, нужно будет вежливо постучаться в дверь, попроситься обсохнуть и переждать дождь. Я вспоминала, как учила меня бабушка. Это она у нас знаток человеческих традиций!
– Фыыыы! Фыыыыы! – громко фыркал муж. Он шевелил пальцами, пытаясь, видимо, колдовать. И отталкивался связанными ногами, словно пытаясь уползти.
– Что случилось, любовь моя? – спросила я, вытащив кляп на секунду.
– Там медведь! – крикнул мне в лицо муж, а я подняла глаза и обомлела. Тут же всунув мужу кляп, я стала оттаскивать его подальше.
– Так, это мой муж! – прошептала я. – Не ты его воровал!
За нами, ломая кусты, вышел огромный черный медведь. Он был странным. Глаза у него горели, словно светлячки. Он разинул жуткую зубастую пасть и грозно зарычал.
С жутким визгом я бросилась к двери, таща за собой мужа по болотным кочкам.
– Ып! Ып! Ып! – считал он каждый камушек, пока я невежливо вламывалась в чужой дом. Я плохо помню, как неслась по сырой траве и чавкающему болоту.
Опомнилась я только, когда ворвалась в дом, прижалась к двери, привалив к ней обалдевшего мужа.
– Как думаешь, он уже ушел? – прошептала я, глядя в щелочку. – Медведь!
– Ыфыффы! – выдал муж, жуя кляп.
«Если мужчина говорит что-то неразборчиво, и вы не расслышали, считайте это комплиментом!», – вспомнила я наставления бабушки.
Вспомнила и успокоилась.
В доме было пусто. Все поросло паутиной. На полу стоял огромный котел, неподалеку валялась метла, в шкафчике со скрипучей дверью под слоем пыли виднелись колбочки и баночки. На столе лежала огромная пыльная книга. Неподалеку размещались камин и кровать. По грязному стеклу стекали капли дождя. Дождь барабанил по старой крыше.
– Интересно, – спросила я, глядя на метлу и котел. – Кто здесь жил до нас?
Гроза грохотала громом где-то там, на улице, а здесь было почти уютно. Если бы не пыль! Связка сушеных грибов висела над столом, вокруг все было такое таинственное и мрачное…
– Неужели я больше никогда не буду летать? – прошептала я, глядя в разбитое зеркало, висевшее на стене. Я повернулась боком, чтобы увидеть мое несчастное крылышко.
Нет! Нет! Нет!
Мое безвольное разорванное крыло трепыхнулось. Мне даже смотреть на него было больно! Боюсь, что назад к феям мне дороги нет.
– Зато я замужем! – утешила я себя и посмотрела на мужа. Тот смотрел на меня странным прищуренным взглядом, пережевывая кляп.
И правда! У меня есть муж! Мне есть о ком заботиться!
«Девушка должна показать себя хозяйственной!», – слышались в голове наставления бабушки.
– Сейчас в доме будет чистенько! – объявила я, чтобы не упасть перед мужем в грязь лицом.
Бабушка всегда говорила, что женщина должна показать себя с лучшей стороны. Идеально – подмести или помыть полы! «И попа красивая, и девушка хозяйственная!», – говорила бабушка. Она многое про людей знает! А вот нет! Так что придется поверить ее опыту!
Я тут же схватила старую метлу и начала мести пол. Пыль поднялась столбом. Метла вспыхнула искрами, вздрогнула в моей руке. Она вырвалась, словно живая, и понеслась, сбивая все на своем пути.
– Эй! Я тут подмести пытаюсь! Эй! Постой!– кричала я метелке, пытаясь поймать ее рукой. Раньше я была намного проворнее. А сейчас с одним крылом приходилось бегать за ней ногами, а не парить в воздухе!
– Ты куда!!! – кричала я, пытаясь ухватиться за пыльные прутья.
Но метла неслась то вправо, то влево, то вперед, переворачивая все на своем пути. Возле стены она свернула и просвистела по потолку, обдав меня снопом волшебных искр.
– А ну пол мети! – требовала я, едва не схватившись за прутики. Но в последний момент они выскользнули у меня из рук.
– Вжух! – метла снова пронеслась у меня над головой. Я за ней не поспевала. Проклятая метелка тут же перевернула котел, муж увернулся от нее в сторону, а на него сверху посыпались какие-то склянки. Он вжал голову в плечи, пытаясь отползти подальше и выплюнуть кляп.
Метелка сделала разворот и устремилась обратно в сторону лежанки. Я успела прыгнуть и сбить мужа с траектории полета.
– Ыыыы! – простонал он, ударившись головой об котел. В домике послышался звон: «Бзеееем!»
Кляп вылетел на пол. Муж морщился и пытался прийти в себя, надрывно кашляя.
Я тоже кашляла от поднявшейся пыли, пытаясь понять, где метла теперь. Метелка тут же юркнула между мной и стеной. Я ловко схватилась за нее рукой, но метла даже не думала останавливаться!
Меня дернуло вслед за ней. Я схватила ее второй рукой, упираясь ногами в пол. А потом меня резко подняло под потолок. Ноги болтались в воздухе, а ручки изо всех сил держали проклятую метелку.
«Люди считают, что уборка – это очень трудно! Поэтому не любят убираться! Даже из жизни, когда надоели!», – поучала бабушка.
Я была полностью с этим согласна! Как же хорошо, что я – фея, а не человек! Иначе бы мне каждый день пришлось бы подметать и убирать!
– Да стой же ты! – кричала я, в надежде, что метла остановится. У меня на лице прилипла паутина и перед носом ползал огромный паук.
Весь дом был перевернут вверх дном! Теперь точно понятно, почему люди так не любят прибираться!
Я закинула ногу, повиснув на метле вниз головой. Она брыкалась и пыталась меня скинуть. Но я не сдавалась. Одна рука разжалась, а меня чуть не впечатало в шкаф.
– Уборка – это всегда сложно! – заметила я, глядя в глаза мужа, сидящего на полу.
Стол валялся перевернутым, рогами вверх. Я подметала пол волосами, чувствуя, как нервно брыкается метла. Она то набирала высоту, то снижалась так, что я едва спиной не скользила по грязному полу.
– Моя ж ты, хозяюшка! – послышался голос мужа. – Продолжай в том же духе! У тебя неплохо получается!
О! Неужели! Он меня похвалил! Это же здорово! Значит, скоро полюбит!
– И потолок тоже нужно подмести! – объявила я, чувствуя, как метла взмывает вверх. – Там много паутины!
– Подметай, подметай! – послышался голос. Муж полз куда-то гусеничкой, пригибаясь, пока я со свистом проносилась над ним, цепляя его своими волосами.
– А ч-ч-что ты делаешь? – спросила я, чувствуя, как метла меня трясет в воздухе. – Куда ты ползешь?
– Я? Ползу? О, нет! Я … Я помогаю тебе, – послышался голос мужа. А на полу валялись старые миски, вилки и нож. – Не видишь? Полы мою! Правда, со связанны и руками это не так просто, но я очень стараюсь!
