скачать книгу бесплатно
– Да. Но это ведь ничего не значит!
– Ну, как знать… Почему ты думаешь, что он сразу сумасшедший. Знаешь, бывает, что богатенькие люди в своем окружении держат каких-нибудь экстрасенсов и провидцев, чтобы они им по бизнесу помогали…
– Что ты этим хочешь сказать?
– А вдруг ему нагадали, или спрогнозировали, что ты родишь талантливого ребенка, который станет какой-нибудь всемирной знаменитостью… вот он и трясётся так над этим? Не думаешь? О ребенке еще только гипотетически известно, а он уже на него права качает…
– Не знаю. Но видеть этого Поля даже вблизи я больше не хочу.
Глава 8
У меня начались рутинные будни. Я с головой окунулась в работу и с того момента, как у нас с Полем состоялся тот неприятный разговор, я его больше не видела. И буду врать, если скажу, что не хотела. Я не мазохиста, и вроде вполне адекватный человек, поэтому для меня самой стало неожиданностью непонятная тоска, поселившаяся в моём сердце. Да, интим между нами получился в ту ночь яркий и очень приятный. Но ведь это далеко не повод теперь постоянно думать про этого мужчину? Может, его нестандартное поведение меня так зацепило?
Совершенно не пойму, что со мной сейчас происходит, но ясно одно. Близость с мужчиной, которая у меня состоялась, запустила во мне непонятные процессы. Вечерами, и особенно ночами, одной в квартире мне стало невыносимо. Настолько тоскливо, одиноко и опустошённо, что выть на стены хочется. Раньше мне тоже было одиноко, но не до такой обреченности, как сейчас. Злюсь и раздражаюсь сама на себя за это, но ничего с собой поделать не могу.
Мальчик Артём, которого я прооперировала, родственник Поля, стремительно шёл на поправку, и спустя полторы недели его родители сообщили, что дальнейшее лечение мальчика они продолжат у себя на родине, в своей семейной клиники. Я выписала Артёма. Общаться ко мне подходила его мама и отец. Мужчина был угрюм и молчалив. Такой серьёзный, и чем-то недовольный. Мне он совсем не понравился, хотя внешне вполне симпатичный и презентабельный. Да и с Артёмкой они совсем не похожи… Может это его не родной отец?! Хотя, мне до этого какое дело? А вот его супруга очень вежливая и добродушная. С ней было приятно общаться. Мне хотелось во время разговора с ней спросить её про Поля, но её угрюмый муж, стоящий рядом, отбил такое желание. Были бы мы с этой милой женщиной наедине, может, я и решилась бы спросить. А так она поблагодарила меня за своего сына, вручила мне пакеты с благодарностью и не приняла мои возражения на этот счёт.
Они уезжают. Может и Поль уедет с ними. И вроде бы, казалось, это должно вызвать у меня радость, что этот ненормальный мужчина не будет портить мне жизнь, но весь вечер после выписки мальчика я проходила в удрученном настроении. А что, если Лиля права, и он вполне адекватный и нормальный, просто откуда-то знает, что я могу, и правда, от него забеременеть? Версия с экстрасенсом хоть и была несколько абсурдной, но с каждым днём она мне нравилась всё больше и больше. Приятнее думать именно так, чем то, что я провела ночь любви и страсти с психопатом.
Периодически у меня складывается впечатление, что за мной кто-то следит. Это не объяснить словами, просто я чувствую на себе чей-то пристальный взгляд, но при этом я никого в поле своей видимости не вижу. Может у меня паранойя?
Иногда в своих мыслях я возвращалась к тому разговору с французом, когда он меня убеждал в моей беременности. И чем больше об этом я думаю, тем больше у меня закрадывается подозрение, что я что-то важное упускаю из виду. Только никак не могу понять, что именно. Как будто что-то незримо остаётся за кадром.
Держалась я из последних сил, нетерпеливо дожидаясь, когда смогу проверить, забеременела ли я. Цикл у меня должен начаться только через три дня, но сегодня моему терпению пришёл конец. Не выдержала. И хотя никаких признаков беременности у меня так и не проявилось, я взяла у себя кровь из вены и отправила в лабораторию на ХГЧ. Естественно, фамилию написала не свою, а выдуманную. Так и написала: «пациентка Волкова», и попросила девочек сделать анализ как можно скорее. Почему Волкова? Не знаю. Кузнецова, Петрова, Иванова – слишком распространено и могут перепутать. А Волковых у нас в отделении сейчас нет.
Каково же было моё удивление, когда пришёл результат. ХГЧ повышен. Значит, с большой долей вероятности, я беременная! Но как такое может быть. С первого раза?! Мои руки с анализом в руках затряслись. А на глазах выступили слёзы. Беременная. У меня будет ребенок. Мой сын или моя дочь. Я больше не буду одна. У меня появится тот, кому будет нужно моё внимание и моя забота.
В ординаторскую вошла Лиля, она весело мне что-то рассказывала, но мой мозг никак не мог переключиться от той новости, которую я получила.
И Лиля тут же заприметила мой огорошенный вид. Хорошо, что именно подруга сейчас вошла в ординаторскую, а не кто-то другой! Нужно взять себя в руки. Срочно.
– Что-то случилось? Ты чего такая?
– Лиля, я кажется, того… Беременная…
– Что? С чего ты взяла? Задержка?
– Сама посмотри, – я ей протянула результаты анализов.
Лиля прочла и заулыбалась.
– А-а-а, подруга, я тебя поздравляю! Наш план сработал! Здорово!
– Сама в шоке.
– Сделаешь меня крёстной мамой? Все-таки это был мой план.
– Лиля… вот о чём ты сейчас думаешь?
– О твоем будущем малыше. А ты о чём? Чего это ты такая не радостная, разве ты сама не этого хотела?
– Этого. Конечно, я безумно рада, что у меня скоро появиться малыш. Но сейчас меня волнует другое. Ты разве не помнишь, чем мне угрожал этот ненормальный француз? Он ведь уверенно утверждал, что я беременная от него. Откуда он мог знать? Совпадение?
– Так вроде он отстал от тебя. С того момента он ведь больше и не появлялся?
– Да. Я его уже несколько недель не видела. Но он утверждал, что я беременна, и что он в любом случае заберет у меня ребёнка. А вдруг, и правда, мой ребенок ему нужен?
– И что ты думаешь делать?
– Не знаю. Но он влиятельный, знаменитый, теоретически он может что-то предпринять… А я не хочу рисковать самым дорогим, что у меня может быть в этой жизни.
– И что ты думаешь делать?
– Ещё не решила. Но делать что-то нужно. Нужно чтобы он меня с ребёнком не нашёл, не достал. И вообще не узнал, рожала я или нет. Тогда, может быть, он через пару лет закрутит у себя на родине роман с кем-либо и обо мне забудет. Может, кто-то ему и родит… К тому же, он гражданин другой страны, и в России не может быть всё время.
– Да не переживай ты ни о чём. Тем более, тебе в твоём положении нервничать вредно, – сказала подруга, и я улыбнулась её словам. У меня будет ребенок. Самой не верится, что так легко с первого раза всё получилось в моем возрасте.
Время до того, как у меня вырастет живот, есть. Поэтому буду решать проблемы по мере их поступления и обязательно решу все вопросы до появления видимых признаков моей беременности.
Незаметно прошли еще три дня. Вечером, возвращаясь с работы, я думала, что нужно съездить к моим родителям и лично сообщить им эту радостную новость. Уверена, что такого сюрприза от меня никто из них и не ожидает. Точно знаю, что для всех моих родных эта новость будет очень радостной. Я единственный ребенок в семье. И много раз мне родители и бабушка с дедушкой намекали, что очень хотят понянчиться с малышом. Все боялись, что наша династия врачей может прерваться из-за трагедии, которая произошла с Тимуром и того, что после его смерти я не подпускала к себе ни одного мужчину.
Внезапно я опять почувствовала, что за мной кто-то следит. Встала и внимательно огляделась по сторонам. Как и в прошлые разы никого не увидела. Уже вечерело, да и на улице было малолюдно. Мне стало не по себе, и я ускорила шаг. Прошла еще пару шагов, как почувствовала на своих плечах чьи-то руки.
– А-а-а-а….– вздрогнула и закричала я, отпрянув от чужака.
– Тише, ты чего так кричишь?– спросил Поль. И как он так тихо ко мне подкрался, что я его не услышала.
– Ты зачем так меня напугал? И чего ты подкрался незаметно? – спросила мужчину.
Инстинктивно я схватилась руками за живот. В моем положении мне нельзя нервничать, этот ребенок очень важен для меня. А испуг или стресс очень опасны для женщины в положении. Но потом я опомнилась и убрала руку от живота, не хватало только этим жестом привлечь внимание француза.
– Я думала, что ты уже уехал к себе на родину.
– Я вижу, что ты уже поняла, что я был прав, и ты носишь моего ребенка, – он не спрашивал. Он утверждал.
Не буду ему ничего отвечать на это.
– Почему ты не уехал?
– Я пришел за тобой. Собирай вещи.
– Что-о-о-о?
– Ты плохо слышишь? Я говорю: собирай вещи, мы едем во Францию.
– Я никуда не еду. Тебе нужно, ты сам и поезжай.
–Я терпеливо ждал все эти дни, когда ты, наконец, убедишься в том, что носишь моего ребенка. На всякий случай даже тесты в аптеке на беременность купил. Но ты, как выяснилось, уже сама об этом знаешь. Нам двоим будет намного лучше, если ты окажешься хорошей девочкой и добровольно без слез, соплей и истерик поедешь со мной.
– Зачем? – вздернув подбородок, спросила я. Не на ту нарвался.
Он что, действительно думает, что дуру, нашел, которая поедет с ним вприпрыжку в другую страну, где у него юридически будет больше шансов забрать моего ребенка.
– Яна, я ведь и силой всё могу сделать. Сама не поймешь, как в моем доме во Франции окажешься. Но нам лучше с тобой не конфликтовать. Тебе нельзя нервничать, чтобы не навредить ребенку…
– Тогда отстань от меня, чтобы я не нервничала! Я НИКУДА с тобой не поеду. И нечего мне тут угрожать! – мою эмоциональную реплику перебил его неожиданный поцелуй.
Он яростно впился своими губами в мои. Вначале я в попытке вырваться била его по груди, но он лишь еще ближе ко мне придвинул свое крепкое, мускулистое тело и обнял меня за талию. Я оказалась словно в тисках. Сама не пойму, как моё сопротивление увяло, а его поцелуй перерос в более жаркий и жадный. Он словно пил меня и не мог насытиться этим. От происходящего я потерялась во времени и пространстве. Сама не знаю, как так произошло, что я неистово целовала его в ответ. Разве такое бывает, чтобы поцелуй заставил настолько забыться?
Когда он оторвался от моих губ, меня пошатнуло. Я почувствовала себя пьяной. Оказывается, словосочетание «опьяняющий поцелуй» – это не пустые слова. Боже мой, о чём я вообще думаю? Я точно ненормальная! Мужчина заявляет, что хочет забрать моего ребенка, требует поехать с ним, а я стою тут, млею и голову теряю от его поцелуев. Совсем страх потеряла?!
– Я не отдам тебе ребенка. НИКОГДА. Это мой ребенок. Ты понял? – Строго и твердо проговорила я. И только что стоящий с довольной блуждающей улыбочкой мужчина тут же весь подобрался и ощетинился. Его глаза сверкнули яростью.
– Зря ты это сказала. Знаешь такую фразу «Все поражения имеют один общий знаменатель – изначально считать противника глупее себя». Ты уже проиграла, потому что не попыталась договориться и не захотела добровольно сделать то, что я прошу. Теперь не обижайся, – он развернулся, собираясь уходить.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Знаешь, китайский мыслитель Сунь Цзы сказал: «Не сражайтесь с более сильным врагом, чем вы. И если это неизбежно, и вы должны вступить в бой, то убедитесь, что вы задействовали его на своих условиях, а не на условиях вашего врага». Свой шанс ты упустила и своим сегодняшним отказом развязала мне руки.
Он развернулся и ушел. А я так и осталась стоять на улице, смотря ему, уходящему от меня, в спину, и от чего-то стало обидно и очень захотелось плакать.
Глава 9
Весь вечер у меня все валилось из рук, и я не на чём не могла сконцентрироваться. То и дело в голове всплывали угрозы Поля. Угораздило же именно с ним меня переспать! Хотела хорошую генетику для ребёнка, вот и выбирала успешного, умного, красивого, властного. И к чему все это привело? К угрозе того, что этот авторитетный и властный мужчина способен отобрать моего ребёнка. То, что намерения у него серьёзные я уже поняла. И сейчас даже не важно зачем ему ребёнок и откуда он так рано знал о том, что у нас всё получилось. Намного важнее в данный момент то, насколько далеко он способен зайти. И что-то мне подсказывает, что такие как он не сдаются. Не уехал же он в свою Францию, а как выяснилось терпеливо дожидался, когда я узнаю новость. Забрать меня приехал…
Утром я проснулась с нарастающим чувством тревоги. Да и вся ночь была беспокойной. Я то и дело просыпалась в холодном поту, а потом долго не могла уснуть. Вся моя интуиция кричала, что срочно нужно что-то предпринять и времени для раздумий у меня нет. Поль открытым текстом говорил, что я оглянуться не успею, как буду с ним во Франции. Может ли он вывезти меня насильно в другую страну? Может. В интернете о нём информации очень мало. Однако мне удалось кое-что обнаружить. выяснилось, помимо того, что он популярный современный художник, он ещё и к политике каким-то образом причастен. В сети нашлись два фото, где Поль засветился в компании презентабельных мужчин. Какого же было моё удивление, когда выяснилось, что как минимум двое из стоящих рядом с мужчиной, с которым меня угораздило переспать – видные политические деятели Франции. То есть он совершенно не простой товарищ. Сомневаюсь, что такие, как он, будут просто так словами разбрасываться.
Усугубила моё встревоженное состояние и утренняя тошнота. Меня начало мутить так, что от завтрака пришлось отказаться. Да и мой любимый кофе мне теперь нельзя. Рвоты, к счастью, не было, и я очень надеюсь, что не будет. Хотя мама рассказывала, что у неё в своё время со мной был жуткий токсикоз. Такой, что её наизнанку выворачивало и она стремительно худела. Очень надеюсь, что меня подобная участь минует, но нужно быть готовой ко всему.
Сегодня у меня по графику три плановые операции. И впервые за свою карьеру я думаю об этом в состоянии вынужденной обреченности с надеждой, чтобы это быстрее закончилось.
На работе перед операцией заставила себя съесть несколько печенюшек. Тошнота не проходила, а я как врач, понимаю, что на голодный желудок будет только хуже. К счастью, сегодня мне на операциях ассистировал Аркаша. Он поменялся сменами. Что ни говори, а Аркадий неплохой хирург, да и на операциях мы с ним хорошо интуитивно подстраиваемся друг под друга.
Третья операция мне далась сложнее всего. Вероятно, у меня на фоне беременности началась гормональная перестройка. Мой нос стал гиперчувствительным к запахам. Специфичный запах операционной, крови и медикаментов бил в нос, и очень сильно отвлекал от самого процесса. Всю операцию я провела в неимоверном напряжении, боясь потерять концентрацию и что-то сделать не так. Пот сходил градом, и руки к концу начали подрагивать. Со мной никогда ранее подобного не было, даже на самых сложных операциях!
Чувствую себя отвратительно. Вроде и операция для меня простая, но сейчас она превратилась в целое испытание. В довершение ко всему мне стало невыносимо душно. Сделала основные манипуляции, и поняла, что больше не выдержу. Умоляюще посмотрела на коллегу:
– Аркаша, пожалуйста, закончи без меня.
Мужчина кивнул, подтверждая, что всё нормально. И обеспокоенно посмотрел на меня. Другие коллеги, находящиеся с нами в операционной, тоже бросали на меня недоуменные взгляды. Не ожидали, что когда-то и я могу дать сбой? Думаю, сегодня у них точно будет повод для перешептываний и разговоров.
Я же быстро выдвинулась к выходу. На ходу сняла себя одежду, которую обычно накидываю на себя на время операции. Как бежала по коридору больницы, помню смутно. Почувствовала облегчение и смогла подавить в себе приступ тошноты только будучи на свежем воздухе, стоя на крыльце больницы.
Операций на сегодня, к счастью, больше запланировано не было. Но и тех, что уже прошли, хватило для того, чтобы подтолкнуть меня на важное решение. Я пошла к главному врачу.
Секретарь Анастасия сегодня, как и всегда, выглядела безупречно. Белая блузка изящно подчеркивало её немаленький четвёртый размер груди. Безупречный макияж. И ухоженный французский маникюр.
– У себя? – спросила я у секретаря, кивая на кабинет Михаила васильевича.
Настя была удивлена. Нечасто я захаживаю к ней в приемную. В прошлый раз здесь была месяца два назад, когда главный сам меня вызвал, как и ожидалось, просить, чтобы я лично прооперировала его очередного знакомого.
– У себя. Но, вроде бы вам не назначено?
– Нет. Не назначено. Но я надеюсь, что Михаил Васильевич не откажется меня принять?
– Сейчас узнаю, – томным голосом проговорила Анастасия.
Удивляюсь, как она выработала в себе привычку так тянуть слова и закатывать глаза? А ещё эта её жестикуляция длинными ногтями, демонстрирующими безукоризненный маникюр, – Михаил васильевич, тут к вам Яна Валерьевна пожаловала. Её приглашать?
– Молоткова? Да, пусть заходит, – раздался голос в громкоговорителе телефона, и я, не дожидаясь дополнительного приглашения от секретарши, зашла в кабинет.
– Яна Валерьевна? – вопросительно процедил главный, поправляя очки, – что-то случилось?
Естественно, он озадачен моим визитом. Я не особо баловала его своим присутствием, только в случае крайней необходимости, и обычно по его приглашению. Несмотря на это и то, что я никогда не стремилась быть поближе к начальству, полгода назад я всё же получила предложение от главного врача занять место начальника хирургического отделения. Однако я отказалась. Мне всегда больше нравилась оперировать, а не заниматься административно-хозяйственной деятельностью. Вот такая я не карьеристка. Вернее, не так. Амбиции во мне имеются, ещё какие, только свои карьерные успехи я вижу в профессиональном мастерстве и звании лучшего хирурга, а не в том, чтобы доминировать над своими коллегами и составлять отчеты ради отчетов.
К слову, такой мой отказ от повышения очень понравился моей нынешней начальнице Екатерине Алексеевне. После того, как я отказалась занять место начальника отделения, она перестала чувствовать во мне конкурентку, и наши отношения заметно потеплели. Впрочем, это не мешало моей начальнице меня нещадно эксплуатировать, особенно с учётом того, что в отличие от коллег, я никогда не отказывалась от работы и свои зубы ей не показывала. Так же, как и старалась не акцентировать внимание, что моя начальница по факту сама хирург слабый и оперировать ей нужно как можно меньше и то, что полегче.
– Можно, и так, сказать, Михаил Васильевич. Пришла к вам, потому что мне нужен отпуск. Очень.
Главврач мне указал на стул напротив своего стола и удивлённо выгнул брови.
– Так в чем же проблема? Насколько понимаю, вы не так часто ходите в отпуск, и он вам за этот год точно положен. Когда вы планировали? Почему с Екатериной не решили этот вопрос?
– Наверное, вы меня не так поняли. Мне очень срочно нужен отпуск. Завтра. Уверена, что Екатерина Алексеевна на это не пойдёт. Поэтому я сразу пришла к вам.
– Завтра? Но как же так, голубушка? При всём моём уважении к вам, вы ведь и сами понимаете понимаете, что хотите невозможного? А как же плановые операции? Столько людей на вас рассчитывает…
– Я всё понимаю. Поэтому и прошу именно вас об этом. Никогда ничего не просила. Мне нужен отпуск именно с завтрашнего дня.
– Яна Валерьевна, вы в первую очередь врач, причем передовой хирург нашей больницы…
– Вы ведь не хотите меня потерять на совсем? – Я повысила голос и стала говорить не просто в категорической форме, а уже в ультимативной.
– Что вы себе позволяете? Что вы выдумали?
– Я всего лишь хочу отпуск. Завтра.
Тон Михаил Васильевич всё же понизил и уже более спокойным голосом проговорил:
– Объясните, что случилось? Должна же быть причина…
– Она есть. Токсикоз. Дело в том, Михаил васильевич, что я в положении. Срок пока ещё маленький, но сегодня я еле провела третью операцию. Чувствую себя плохо, и в таком состоянии боюсь навредить пациентам.
– Вы беременны? Но как?
– Вам рассказать, как получаются дети? – с усмешкой проговорила я. Признаться, идя к главврачу, я надеялась на большее понимание с его стороны, ведь ни в одной его просьбе я никогда не отказала.
– Извините, не ожидал этого именно от вас. Что же я поздравляю…
