скачать книгу бесплатно
До меня лишь сейчас многое дошло. Не только лекарство, которое мне вколол тот мужчина, сдерживало мой запах. Это так же делала метка. Она стеной закрывала меня от Помпея и, черт возьми, я впервые обрадовалась тому, что меня связало с Вавилоном.
Вот только, стоило Помпею жестко произнести следующий вопрос, как я тут же опять замерла:
– Ты считаешь, что из-за метки я не смогу тебя трахнуть?
– Как минимум, для тебя это ничего хорошего не будет значить, – несмотря на внутреннюю тревогу я попыталась говорить спокойно. Приглушить все свои эмоции, ведь для них сейчас не время. Помпей не заслужил, чтобы я хоть как-то реагировала на него. – Я отмечена, как пара другого и, если ты меня возьмешь, ты это почувствуешь. Для меня вообще секс не с тем, с кем я отмечена меткой, будет болезненным и подобен пытке, но тебе, судя по всему, на это плевать.
Помпей все так же сжимая мое запястье, провел большим пальцем по метке. Надавливал на нее. Создавалось ощущение, что этим прикосновением хотел ее уничтожить.
– Ответь мне честно на один вопрос, – сказала, закрывая глаза, но более чем отчетливо чувствуя с какой агрессией альфа смотрел на метку. Сейчас она вновь пылала. Так, словно к ней прикоснулся раскаленный метал, а не просто взгляд Помпея. – Я правильно понял, что ты рассматриваешь меня, как омегу, с которой хочешь секса?
– Да.
По спине пробежало покалывание. Непонятное, но слишком ощутимое. Словно нечто невидимое вонзило в меня иглы. Какое-то сумбурное состояние окутало сознание. С одной стороны – гнев на Помпея. С другой – диссонанс от того, что между мной и Помпеем вообще возник такой разговор и он прямо признал, что хотел того, чего между нами просто не могло быть.
– Только что я в очередной раз убедился в том, что в тебе нет ничего человеческого, – сказала, локтем упираясь в его торс. Отстраниться не могла, но хотела, чтобы он понимал, что я такой близости с ним не воспринимала. Лично ставила барьер. Хотя бы невидимый, но очень сильный. – Мы восемь лет были братьями, но стоило тебе узнать, что я омега, как ты сразу забыл об этом и теперь видишь во мне только дырку, которую можно трахнуть. Для тебя вообще ничего святого нет?
Вторая ладонь Помпея вплелась в мои мокрые волосы. Не сжимала их, но заставила замереть, когда альфа опять наклонился ко мне. Обжигая шею горячим дыханием и внутренней разъяренностью, на ухо сказал:
– Я всегда считал тебя братом. Гребанным, надоедливым пацаном, но как оказалось, ты мне не брат, а истинная. Поэтому, блядь, да, мы будем трахаться.
– Что ты сказал? – я издала несколько нервных смешков. – Боже, ты действительно свихнулся. Какая к чертям истинная?
– Ты не чувствуешь, – Помпей рывком притянул меня еще ближе к себе, хотя казалось, что уже некуда. – Для вас омег в этом плане все куда проще. Но ты ощутишь. Хотя бы частично тоже, что и я, как только я убью того, с кем у тебя эта ублюдочная метка и поставлю на тебе свою, – его палец скользнул по рисунку на моем запястье. Надавливая его. Заставляя метку еще сильнее запылать. – Тогда начнется наш ад.
Я не поняла, про какой ад он говорил. Мне казалось, что мы уже сейчас в нем находились, но внутренне очень сильно напряглась. Интуитивно чувствовала, что все могло быть иначе. Хуже от того, что сейчас все ясно и понятно, а позже внутренне может всколыхнуть.
Мне это не нравилось.
– Ты говоришь какой-то бред. Мы не можем быть истинными, – холодно сказала. – Твои слова лишь в очередной раз подтверждают то, что ты свихнулся и находиться рядом с тобой небезопасно. Что еще возникнет в твоем воспаленном сознании?
Помпей ничего не ответил. Он взял мочалку и начал ею водить по моей коже. Смывать кровь и грязь. Я жмурилась и кривилась. От каждого его прикосновения становилась еще более злая, раздраженная и недовольная. Постоянно пыталась его ударить, а альфа на это не обращал внимания. Создавалось ощущение, что думал о чем-то своем. Исходил внутренней яростью, но, что странно, к моим ранкам прикасался так, что это было практически неощутимо. Бережно, хоть и казалось, что в его грубых руках просто не могло быть осторожности. Особенно, когда альфа был в таком состоянии.
– Черт, никогда бы не подумал, что ты будешь меня лапать, – зло сказала и дернулась, стоило мочалке коснуться моей груди. Я тут же подалась вперед, но Помпей одним движением притянул меня обратно.
– Сиди, – он рыкнул. – Во-первых, я еще тебя не лапал.
– А сейчас ты, что делаешь? – я возмутилась, на что Помпей не обратил никакого внимания.
– Во-вторых, я тоже не думал, что буду отмывать тебя в ванной и, тем более, что мой брат окажется моей истинной. Поэтому, блядь, терпи.
Сколько же всего мне хотелось высказать Помпею. Слова бурлили в груди и грозились вот-вот взорваться. Создавалось ощущение, что и альфе было, что сказать мне. Я это интуитивно ощущала.
Но почему-то мы молчали. Я раздраженно кривилась и все еще пыталась его ударить. Он разъяренно скалился, но все так же какого-то черта до невозможности бережно промывал ранки.
Прошло еще несколько минут, после которых Помпей отбросил мочалку в сторону и, взяв меня на руки, поднялся. Я шумно выдохнула и завозилась. Он и на это не обращая внимания, понес меня обратно в комнату. Там уложил на кровать.
– Лежи, – сказал, увидев мой порыв подняться. Это вызвало у меня сумбур и агрессию, с которыми я посмотрела на Помпея.
Пока альфа отвернулся, я взяла одеяло и прикрылась им.
– Ты до сих пор ничего не рассказал мне про мою стаю. Ты оставишь ее в покое? Отпустишь?
– С кем у тебя метка? – Помпей взял какую-то коробку. Судя по всему, ее тут оставил тот мужчина и альфа, перебрав ее, достал оттуда тюбик с кремом.
– Я не скажу, – ответила твердо. Меньше всего мне хотелось еще сильнее накалять конфликт, втягивая в него Вавилона.
– Защищаешь его? Влюбилась, блядь? – Помпей с силой надавил мне на плечо, заставляя опять лечь на кровать. Нависая сверху, вызвал внутренний испуг, который я постаралась не показывать. Лишь сильнее укуталась в одеяло.
– Нет. Не влюбилась. Ни мне, ни ему эта метка не нужна. Мы ищем варианты ее снять.
Пронзающий взгляд Помпея слишком долго и неотрывно был на мне. Словно испепелял, но, создавалось ощущение, что он слегка успокоился. Во всяком случае то, что особенно сильно вызвало во мне панику, немного скрылось. Взялось под контроль.
– Я помогу ее снять. Скажи с кем у тебя эта ублюдочная метка.
– Нет. Это только наше с ним дело. И я даже предполагать не хочу, как именно ты собираешься помогать.
– Я все равно узнаю, кто он.
На это я ничего не ответила. Закрыла глаза и стиснула зубы, когда Помпей начал наносить на мои раны эту чертову мазь. Парадоксально. Он из семьи врачей. Я толком не знала, что произошло с его отцом. Кажется, он уже давно умер, но я как-то слышала, что Помпей с детства учился в специальных медицинских учреждениях. Вот только, на моей памяти он впервые не ломал кому-то кости, или выбивал зубы, а залечивал раны. Пусть и просто обрабатывал их.
– Он к тебе не прикасался?
– Кто? – непонимающе переспросила, но глаз так и не открыла. И так было тяжело от того, что Помпей прикасался ко мне.
– Тот с кем у тебя метка.
– Нет. Между нами ничего нет.
– Он знает, кто ты?
– Да.
Я ощутила, как матрас прогнулся. Помпей оперся руками по обе стороны от меня. Вновь угрожающе навис. Но я все равно не открыла глаза.
– И как же он узнал? Ему рассказала, а мне – нет? Скольким, блядь, еще человекам известно?
– Я не буду отвечать на эти вопросы, пока ты не отпустишь мою стаю, – сказала с нажимом. Все это время я злилась, повышала голос и эмоционально закипала, но на самом деле, изнутри была пожираема тревогой. За стаю. За Лерсона, чей испуганный голос до сих пор звучал у меня в сознании.
Кажется, Помпей оскалился, но, отстранившись, продолжил обрабатывать мои ушибы и раны. Когда он их перебинтовывал, я не выдержала и сказала:
– Я бы предпочел истекать кровью, чем вот это все.
– Что именно? – Помпей все еще злился. Вернее, ни на мгновение не переставал этого делать, но его ярость шла волнами. Сейчас казалась сильнее, чем раньше.
– То, что ты проявляешь свою ненормальную заботу. Раньше ты максимум бросил бы мне бинты и сказал бы, чтобы я сам полз зализывать свои раны.
– Раньше я считал тебя гребанным альфой.
– Ничего не изменилось. Да, у меня нет члена. И что? Это сразу делает меня немощным и слабым? Не способным самостоятельно залечить свои раны?
– Девка слабее альф, – я открыла глаза и увидела мрачное выражение на лице Помпея. Глаза пропитанные яростью и жесткостью. – Куда ты, все это время лезла, омега? У тебя мозгов нет?
– Повторяю – то, что у меня нет члена, ничего не меняет, – мне захотелось ударить Помпея, но пока я думала, как это сделать, он перевязал последний бинт и отошел. Сел на стол и подкурил сигарету.
– Это пиздец, как много меняет, – он выдохнул сигаретный дым. – Те недели, когда ты пропадал… пропадала, это были течки?
– Да, – буркнула.
– Охренеть. Блядь.
Я еще сильнее укуталась в одеяло. Принюхалась к себе. Пока что запах был слабым и течка почти никак не проявлялась, но меня нервировало то, что я не знала, как долго будет действовать тот укол.
– Почему ты сразу не рассказал… рассказала, кто ты? – в этом вопросе было нечто такое, что вновь меня закололо и заставило замереть. – Я зол на тебя. Восемь гребаных лет я считал тебя братом…
– Я бы так не сказал. В какой-то момент ты оттолкнул меня и поставил между нами черту. Ясно дал понять, что я тебе не ровня и, что я должен знать свое место, а оно было не рядом с тобой.
Нас ломало. И меня и его. Это даже проявлялось в разговоре. То, как Помпей постоянно менял окончания в словах, обращаясь ко мне, как к парню, а потом, как к девушке. И мне от лица девушки было говорить жутко непривычно. Можно сказать, что я заставляла себя это делать.
– То есть, ты считаешь, что ты был… была для меня никем? – Помпей струсил пепел с сигареты. Оскалился.
– Нет, не считаю. Но ты держал меня на расстоянии и это факт.
– Что же мне, блядь, нужно было сделать, чтобы ты этого расстояния не чувствовала? Я пустил тебя в свою стаю. Брал с собой на сходки. Приблизил к себе настолько, насколько мог. Поселил тебя в своем доме. Когда ты засыпала у меня на кровати, я тебя не прогонял. Перед твоим первым гоном, который, черт раздери, оказывается, был течкой, я ушел из собственной квартиры и неделю ночевал в убежище, разрешив тебе позвать девок, номера которых сам тебе дал. Я тебе тогда, блядь, лекцию прочитал о том, что трахаться нужно с резинками и дал тебе целую упаковку. А у тебя не нашлось и пары минут, чтобы сказать мне, что члена у тебя нет и резинки некуда надевать?
– О, так тебя заботит то время, которое ты напрасно потратил на меня? Сожалеешь о нем? – я наклонилась вперед. Внешне выказывала агрессию, но на самом деле старалась делать так, чтобы на лицо легла тень таким образом, чтобы не был виден стыдливый румянец, покрывший щеки.
Свою первую течку я никогда не забуду.
Мне тогда только исполнилось восемнадцать. Сказать, что я переживала, значит, ничего не сказать. Я не знала, как поведу себя под подавителями и что вообще со мной будет. Возникало ощущение, что точно произойдет нечто плохое и тогда, буквально пожираемая тревогой, я почему-то пошла к Помпею.
На тот момент он только признал мою стаю, но между нами все еще были напряженные отношения. Вот только, увидев меня на пороге своей квартиры, он не прогнал. Посмотрел на то, как я дрожала и испуганно смотрела на него, после чего отошел в сторону, пуская меня к себе.
«Что случилось?» – спросил он, захлопывая дверь. Стоило альфе это сделать, как я тут же пожалела о том, что пришла к нему. Запах Помпея нахлынул меня дурманом. Пожирающим огнем. Чем-то таким, что чуть не испепелило, но так невыносимо сильно заставило нечто внизу живота заныть.
«У меня приближается гон. Мой первый» – сказала, переступая с ноги на ногу. Проклятье, мне тогда казалось, что еще немного и я просто наброшусь на Помпея и сделаю с ним нечто такое, чего он точно ожидать не будет. Например, начну стягивать с него футболку, чтобы получше уловить запах альфы.
«И что?» – Помпей приподнял бровь. По его глазам я поняла, что он, судя по всему, изначально решил, что действительно произошло нечто плохое и не понимал, почему я так испугалась гона.
«Я боюсь» – призналась. – «Чувствую себя как-то странно»
«Девственник?» – спросил Помпей, а я, покраснев, кивнула.
«Я раньше говорил, что у меня были девушки, но… Меня бы насмех подняли, если бы узнали, что я еще ни с кем не спал» – объяснила, опять потоптавшись на месте.
На самом деле, Помпею тоже ничего не мешало посмеяться надо мной. В мире парней девственники не в почете. Это лузеры и неудачники.
Но Помпей даже не изогнул губы. Остался серьезным.
Тот наш разговор нельзя назвать просто «лекцией», как его альфа обозначил сейчас. Это было нечто куда большее. Нечто сродни напутствия во взрослую жизнь от старшего брата младшему. Очень сокровенно. Серьезно.
«Когда начнется гон, ты перестанешь соображать. Абсолютно все станет неважно. Только желание трахаться. Не возьмешь девку – испытаешь боль»
«Насколько сильную? И может быть такое, что гон пройдет спокойно?» – тихо спросила. Пыталась предположить, могла ли течка миновать меня незаметно. Возможно ли такое у альф с гоном?
«Нет» – ответ Помпея заставил меня судорожно выдохнуть. – «Как брать девушек, ты разберешься по ходу гона…»
«Как разберусь?» – растерянно спросила.
«Берешь, достаешь член, раздвигаешь девке ноги и вставляешь» – мрачно объяснил Помпей. Нужно отдать ему должное – несмотря на мои глупые вопросы, он держался достойно. Ни разу не посмеялся надо мной. Даже не улыбнулся.
«А если ей будет больно? Как мне сделать ей приятно?» – каюсь, но на этом моменте я решила воспользоваться шансом. Понимая, что больше у меня такого разговора с Помпеем не будет, захотела хоть немного понять, каким он был с девушками. Я ведь тогда его любила. Считала своим богом, который для меня был под запретом.
«Посмотри порнуху» – еще более мрачно ответил Помпей.
«Ты не можешь мне ответить? Почему? Вот как ты ведешь себя с девушками?»
«По-разному»
«А с последней, которая у тебя была? Что ты делал с ней?»
«Поставил на колени и выебал в рот. Потом положил грудью на стол, задрал юбку трахал ее так, пока опять не поставил на колени и не кончил на лицо» – Помпей говорил жестко. Давал понять, что даже как брат я переступал черту. Вообще, многие парни любили рассказывать о том, как они брали девушек. При чем, делали это в мельчайших подробностях. Судя по всему, Помпей в их число не входил.
«Как-то это не романтично…» – выдохнула, радуясь тому, что в квартире Помпея было темно. Это скрыло мой румянец.
«Романтично? Блядь, Нуб, что за хрень ты несешь?»
«Не знаю. Наверное, я двинулся из-за приближающегося гона. И, да, я нервничаю. Просто… Что, если я сделаю, что-то не так? Вдруг девушка откажется со мной спать? Скажет, что я полный ноль и уйдет?»
«Не переживай» – Помпей растрепал мои волосы. Подбадривал, как младшего брата, которому действительно давал советы касательно девушек. Если не считать его следующих слов: – «Ты и так постоянно лажаешь. Тебе ли большая разница одним разом больше или меньше» – после этого он более серьезно добавил: – «Только вынимать не забывай. Еще скорой не хватало»
Я спросила причем тут скорая и по взгляду Помпея поняла, что мне этого делать не следовало.
В тот момент я сожалела об одном – о том, что не изучила альф с такой стороны. Я знала, что половые органы у них больше, чем у обычных парней, но понятия не имела, что, когда они кончают, член еще больше набухает. Становится такого размера, что обычная девушка этого не выдержит. Это ее, скорее всего, порвет. Очередной намек природы на то, что альфам нужны омеги. Это и называется «Связь».
Я тогда отшутилась и сказала, что все поняла, но, как только получилось, всю эту информацию вычитала в сети.
Помпей спросил есть ли у меня резинки. Я ответила, что нет, но я куплю их в аптеке. Как оказалось, и этот мой ответ был мимо. Для альф были другие презервативы. С иными размерами и продавались они в специальных магазинах.
Помпей назвал меня придурком, но, тем не менее все терпеливо объяснил. Позвонил кому-то из стаи и презервативы привезли.
«Можешь остаться тут. Тебе есть кому позвонить?»
«Зачем?» – на тот момент я уже плохо соображала. Течка подкатывала волнами. Спасали лишь подавители, которые все еще скрывали запах.
«Чтобы потрахаться»
«Нет» – растерянно ответила, хотя, наверное, стоило сказать «да».
