скачать книгу бесплатно
– Веруня! Твоя Валя пришла! Коньяка принесла!
– Лучше бы мороженого! – весело отозвалась я. – Мне над книгами работать еще. Пить не буду!
– Тааак! Я не поняла! Где слезы, сопли, выдранные волосы, разбитая посуда? – озадачилась сердобольная подруга, заглянув в комнату.
– Да много чести! Шоб, я да плакала! Да тюуу на тя. Вот стулом зашвырнуть еще разок, могу! – бойко заявила я.
– Папы нет дома. Если что, он к деду поехал – отчиталась дочь. – Я с Лешкой в кино схожу и к ужину вернусь. Пашка на скейте ушел кататься, к Любе Ира пришла. В ресторан играют, я их накормила.
– Умничка, моя хорошая! И передай мои глубочайшие извинения Алеше. Пусть приходит на семейный ужин, когда сможет.
– Хорошо, не переживай!
Дочь упорхнула, оставив нас с Валей наедине. Но как же мне не хотелось, ей все это пересказывать! Боги мои боги! Хотелось поскорее покушать и залезть в интернет. Быть может, Егор уже написал мне?
Стыдно! Очень стыдно признаваться, даже самой себе, но я, до безумия хотела его! Хотела так, что от мысли о нем, кровь к щекам приливала, голова кружилась, и белье вот-вот станет влажным. Хотела так, как никогда не хотела Олега! Я ведь к нему сбежала от безысходности. Едва исполнилось семнадцать, сбежала от домогательств отчима и равнодушной, слепо любившей его, а не меня матери.
Ему было уже двадцать три, а мне позавчера только, исполнилось семнадцать. Он спас мою жизнь, мою душу. Не оставил в очень тяжелые минуты. Принял меня со всеми моими грехами и пороками, такой, какая есть. Как он меня, в квартиру родителей держа за руку привел, так я и шла за ним всю жизнь, как слепой котенок за мамкой, ибо больше и не за кем было идти. И по большому счету, он ведь ни разу меня не подвел за эти годы. Ни разу, до вчера, не упрекнул меня моим ужасным прошлым, которое сам же старательно зарывал, в свое время. И может быть, он и прав, говоря о том, что я должна быть снисходительна к его слабостям, как он снисходителен был к моим грехам, все эти годы.
Я любила Олега, была благодарна и признательна за все, что он для меня сделал. Ответно окружила заботой, пониманием, поддержкой, и даже подумать не могла, что вот так дико буду хотеть кого-то другого. От желания сейчас в прямом смысле, хоть на стенку лезь…
Может поговорка – седина в бороду, бес в ребро не только мужиков касается?
– Вера! Вер! Ну, куда ты улетела? Как он это объяснил, говорю?!
Бедную Валентину просто распирало любопытством, того гляди, лопнет. Аж губы в нетерпение кусает.
Я рассказала ей ту же историю, про то, как два года назад, я была в санатории, а они праздновали день рождения Замятина в сауне Комарова. А видео это, он же мне и послал, надеясь, что я брошу Олега, а он за мной приударит, да обломался. Ибо, я выпустила пар и успокоилась и хрен подлецу на всю его наглую морду..
– Фух! Я уж испугалась, что эта шаболда семью разбить хочет! – с облегчением выдохнула подруга. – Если все так, как говоришь, нечего страшного и нет. Олега понять можно – хрен стоит – башка не варит. Сама знаешь. Зато, щас будет пушистым, и мягким как шиншилла. Пользуйся. Проси, что хочешь. Я своего иногда специально гульнуть отпускаю, чтоб должен был, зараза. Просто так мы что ли думаешь, на майские праздники раздельно отдыхать ездим? Уж, что ни одно море он там, в Турции нюхает и дитю понятно.
– И не противно? – я скривилась от омерзения, мы всегда с Олегом отдыхали вместе, он меня даже с Валей не отпустил. И, слава богу! Видимо понимал, или знал от Пети, что и она там, не только море, в свою очередь нюхает. Она сама мне о таком не рассказывала, зная, что я приверженец традиционных ценностей.
Была, по крайней мере.
– Да все они гулены, – махнула она рукой, – но зато, когда об этом знаешь точно, можно в плюс себе обернуть. И потом, он после, знаешь со мной какой горячий! Только, что на люстре не ебёт.
– Валя-а-а-а!! – я покраснела до ушей.
– Вера-а-а-а! – передразнила подруга. – От Комара, я такого не ожидала, конечно. Как бы подлянку Олегу не сделал.
Про то, что уже сделал, я благоразумно промолчала.
Мы спустились вниз, покушали. Валя наставляла мужа сразу не прощать, но шибко и не ерепенится. Выгляжу, я мол шикарно и правильно, а Комарову можно и по улыбаться, шоб не мнилось Вороновскому, что я его неизменный, коврик прикроватный.
– Обеды, ужены, глажка всего вплоть до носков! – перечисляла Валя, загибая пальцы. – Пфф! Расслабила ты мужика, Верка! Расслабила! А мужик должен постоянно на стреме быть, а то уведут его милую, и некому будет больше тапочки в зубах таскать. Вот на то, комар как раз и годен, – хитро щурилась пышногрудая блондинка.
– Ага, права ты, расслабила, – согласилась я, открывая ноут, а следом, свою рабочую страничку в ВК. И да!
Егор Сорокин хочет добавить вас в друзья!
Но на аве у него, была почему-то девочка лет десяти, с медвежонком в обнимку. Странно.
Первый же пост на странице гласил:
Люди Добрые! Обращаюсь к вам за помощью: моей сестренке, одиннадцатилетней Сорокиной Веронике Александровне, снова требуется реабилитационный курс в Роднике. У девочки, врожденная травма верхнего отдела позвоночника. Двадцатидневный курс лечения, стоит двести десять тысяч рублей. На сегодня собрано семьдесят восемь тысяч рублей.
И в комментариях Егор перечислял, кто и сколько скинул средств и благодарил каждого.
А я, смотрела в улыбающиеся, открытое личико девочки, очень похожей на мою Любочку и просто отказывалась верить в то, что такие невероятные встречи и совпадения, бывают не только в книгах, но и в жизни.
Глава 10
– Ты че побледнела, Верунь?
Я вздрогнула от голоса подруги, совсем о ней уже забыла.
– Что?
– Побледнела чего, говорю?
– Да так, одному сотруднику нашей фабрики деньги нужны на санаторий для тяжело больной сестренки, вот сбор объявил, случайно наткнулась.
– Сколько собрать надо?
– Сто тридцать еще, – я дрожащими пальцами сделала репост записи и закрепила, подписав личное обращение. У меня более семи тысяч друзей и десяти тысяч подписчиков. Точно что-нибудь насобираем.
– Так, я прям щас трешку могу кинуть. С Пети вечером пятерочку стрясу. Давай номер счета.
– Спасибо!
Я и сама скинула семь. И решив порадовать Егора, заказала ему ноутбук.
– Привет! У тебя какой адрес? – спросила в первом же сообщение.
– Привет! А ты, что в гости хочешь???!!!
Ого, сколько восклицательных! Интересно, это он так напугался или обрадовался?
– Может, и хочу, – улыбка. – Так какой?
– Вторая Северная, дом два, второй подъезд, квартира девять.
Я вбила адрес в графе доставка, ближайший магазин этой сети, оказался совсем рядом от Егора, через две улицы.
– Ты дома сейчас?
– Да. Только что пришел из автосервиса. До вечера буду дома.
– Отлично. Ближайший час никуда не уходи, пожалуйста. Я отправила тебе подарок, – улыбка.
– Мне?? Это неудобно очень. Не надо!
– Поздно, – смех, – уже оплатила, пользуйся.
– Спасибо, а что это?
– Увидишь, почему не рассказал о сестре?
– Спасибо за денежку и репост, кстати! Да как-то, к слову не пришлось. Она к сожалению, тяжело больна и живет в интернате. Я не могу за ней полноценно ухаживать, к сожалению. Но я ее регулярно навещаю. Дважды в неделю. Мать от нее отказалась еще в роддоме, узнав, что девочка неполноценна. Хотя сама и виновата в этом. Таскалась где-то беременная, избили пьяную.
– А откуда ты узнал о сестре, если мать вас бросила?
– Так у меня бабушка всю жизнь в роддоме акушеркой работала, только в последние полгода перед смертью, уже не в силу стало, ушла.
Меня прошибло холодным потом и затряслись руки, а ведь и точно, фамилия акушерки, принимавшей мои последние роды тоже – Сорокина.
– Отсюда мы про Вероничку и знаем, – писал Егор, – и всегда ей помогали, что ж поделать, если не повезло нам с мамкой? Перед смертью бабуля рассказала, что есть еще одна девочка, ей семь лет сейчас уже. Ей больше повезло, надеюсь, хоть она родилась и здоровой, мамаша уже отказ написала, но потом, просто отдала соседке по палате, у которой ребенок умер. Сама предложила, несчастная мать с горя согласилась, а бабуля поменяла выписки и бирки. И каждый день говорит, бога благодарю, что семья та хорошей оказалась, благополучной. Видать, знает их бабуля, но мне так и не открыла кто это. Не надо говорит туда лезть. Люди не простые. Мне жутко любопытно, кто это. Родная кровь все же, но, если все хорошо действительно, я только рад за девочку.
Нахлынувшие воспоминания откинули меня на семь лет назад.
Вспомнилось, как я сидела безумно счастливая в ожидание того, когда мне принесут Любочку с прививок и обалдевшими глазами смотрела на соседку по палате, совершенно равнодушно и спокойно пишущею отказ от своего чада.
– Может, подумаешь еще, а? – умоляюще попросила я.
– Да бросил он меня, говорю же, бросил, – спокойно ответила мамаша, снисходительно улыбаясь. – Квартиру мне тоже он снимал, а двадцать пятого числа меня и из нее попросят. Ну, куда я с ней попрусь? На улицу? Да и вообще, не создана я объективно для материнства, не мое это!
Мамашка еще и улыбалась вполне счастливо!
Я только открыла рот, чтобы спросить, а нафига тогда беременеть вообще? Как в палату вошли Олег и Лидия Петровна. На обоих лица не было. На муже особенно.
– Что случилось? – тут же встрепенулась я.
– Давай-ка я тебе укольчик сделаю, моя хорошая, – дрожащим голосом пропела акушерка. Шприц уже был приготовлен.
– Что случилось?! Где Люба? – закричала я, смотря в полные слез, глаза мужа, никогда его таким не видела.
– У девочки, индивидуальная непереносимость препарата. Анафилактический шок. Мне жаль! – отчеканила акушерка, вкалывая успокоительное мне прямо в плечо, без подготовки.
Дальнейшее помню, лишь как далекий, страшный сон. Как орала на весь роддом, как чуть из окна не сиганула. Как в отчаянье била мужа, как вместе рыдали в объятиях друг друга.
Как умоляла неизвестно кого, тихо и отчаянно, по-собачьи скуля:
– Верните мне мою дочь! Ну, пожалуйста! Верните мне мою девочку! Пожалуйста. Ну, ты же все можешь, Олег! Ну, оживи ее! Верни! Ты ведь можешь!
Теперь, даже страшно было представить, что в те минуты переживал муж, смотря в мои глаза полные отчаянной, безумной надежды. Он ничего не мог сказать тогда, лишь в ужасе качал головой, глотая слезы.
– Он не может Вера, я могу! – заговорила присевшая рядом соседка по палате, – Забери мою и будьте счастливы. Я все равно отказ пишу. Моя тоже черненькая, лупоглазая такая. Разница меж ними, полтора часа всего. Петровна вон, бирки поменяет и все. Поменяешь ведь?
Я тогда ни малейшего понятия не имела о том, что роженица обращается к своей бывшей свекрови.
– Сходить? – с затаенной надеждой спросила акушерка.
– Принесите мне МОЮ девочку! – всхлипывая, требовала я.
И Лидия Петровна принесла. Живую, здоровую, крепенькую, черноволосую малышку, уже с длинной, забавной челкой. Она так умильно насасывала палец и очень внимательно смотрела на нас своими огромными, голубыми глазенками, что даже Олег, утерев слезы, заулыбался чуду.
Из нашей семьи о трагедии никто не узнал. Меня в тот же день перевели в отдельную палату. И я навсегда вычеркнула из памяти те ужасные часы. Я только сейчас поняла, что даже не знаю, что сталось с телом той моей дочери. Я ей даже не интересовалась. Вот она, моя Любочка! У меня на руках. Прочего не было!
Быть может, случившееся расплата мне и за это тоже? За то, что предала родную дочь? Даже не похоронила, не оплакала, просто вычеркнула из жизни?
– У-у-у! Козлина все-таки довел до срыва! – донеслось до меня Валькино негодование.
– Это не из-за него Валюш, – наконец опомнилась я, утирая слезы. – Мне срочно нужно в храм! Подбросишь?
– Ты на вечернею службу хочешь? – удивилась подруга.
Хлопнула входная дверь, из прихожей послышалось привычное Олежкино:
– Я дома! Кто тоже?
– Поедем? Или мне уйти? – шепотом спросила Валя.
– Иди. Все хорошо, – так же шепотом ответила я, спешно вытирая слезы.
Подруга тут же испарилась. С мужем даже не поздоровалась.
Олег вошел в гостиную, держа в руках огромную коробку.
– Вот, Свирский торт выслал! Мы ж его оплатили, но до него, дело так и не дошло, – как ни в чем не бывало, пел муж. – Где дети? Зови к чаю.
– Я хочу взять под опеку сестру Любы, – сходу выдала я.
Глава 11
– Какая сестра? Ты, о чем? – Обалдел муж.
– Вот, смотри, – я подвинула к Олегу ноутбук со страничкой Егора на мониторе. – Этот мальчик вчера, можно сказать, спас мне жизнь. Именно под его машину я чуть не угодила. Мне нечем было его отблагодарить, и я попросила написать мне в ВК. Он написал и вот, что я вижу на странице. Смотри, – я показала мужу пост и пересказала сообщение.
– Ну, давай я договорюсь в соцзащите, чтобы ей дважды в год были бесплатные путевки, сходим к ней завтра. Посмотрим, что ей надо. Все купим. Но брать к себе тяжело больного ребенка, требующего постоянного внимания. Вер, ты собаку то заводить не хочешь. А здесь ребенок-инвалид.
– Да может быть ее и на ноги-то в два счета поставить можно, при должном уходе и лечении.
– Ну, хорошо, мы съездим, посмотрим. Но торопиться с решениями не будем. У нее, в конце концов, и брат вон есть.
– Да он мальчишка. Ему всего двадцать. Грузчиком на нашем заводе работает. Что он может ей дать на зарплату в тридцать две тысячи! Я не собираюсь ее усыновлять и их разлучать. Как в интернат ходил ее навещать, так и сюда будет. Я просто не могу остаться равнодушной теперь к ее судьбе, понимаешь? Люба наша, но Вероника, тоже ее родная кровь и Егор этот. Нельзя это игнорировать! Не правильно!
– Хорошо, мы съездим, посмотрим, что для нее можно сделать, это я обещаю.