скачать книгу бесплатно
Озёр и рек поблизости не наблюдалось, садоводство было в разы меньше Захаровского и располагалось в 30 км от Санкт-Петербурга. До города удобнее всего было ехать на машине. Ровно 20 минут, а на автобусе – не менее часа.
Городскую квартиру мама оставила старшему сыну, который её «потерял» при разводе с первой женой. И получилось так, что у младшего не было ни квартиры, ни отца, ни собственной семьи, а у старшего – отец был, но с ним никто и никогда уже много лет не общался. Вот под гнётом таких обстоятельств и была придумана жизненная философия Антона, который официально не имел ничего из имущества, который жил в съемной квартире, ездил на машинах по доверенности, крутил, вертел деньгами, взятыми взаймы на бизнес, который, как правило, давал стабильный доход. Именно поэтому бизнес постоянно конфликтовал с Законом, а сам его владелец – Антон, был настолько мутным, загадочным и неопределенным, что друзья его и бизнес-партнеры называли Тошу просто «мутным».
Без обмана нет романа. О! О чём это я вдруг? Антон крутил любовь с девицами, которые искали, скорее всего, безбедного и беззаботного существования. Девки были смазливыми и при этом не сильно пустыми. Но то ли наивность, то ли алчность, то ли что-то ещё… сбивало их с правильной оценки перспективы развития событий, однако до свадьбы ни разу дело у Антона ни с одной из пассий не доходило. Его постоянно прорабатывал Виктор Иванович и ещё несколько других приятелей, которые все советовали абсолютно по-разному, с пеной у рта доказывая свою правоту, основанную либо на взвешенности подхода, либо на хорошем русском принципе «а ну его нах@й». И Антон держался, как мог…
Мишка, старший братишка, был для Антона живым примером невезения в любви и браке. И «алиментная» перспектива Антошу не радовала.
– Ма, – непривычным для слуха и вообще басом, Антон позвал мать к огню, когда решался вопрос копчения угря. – Ма, а ты как считаешь, угря надо разрезать для копчения в коптилке, или его просто засунуть и закоптить?
– Тоша, сынок! Ты делай, как считаешь нужным, – Татьяна Павловна посмотрела с любовью на сына и затем уже его ласково спросила, – А картошечку поджарить или отварить? Как лучше, сынок? А?
– Лучше с лучком поджарить, – авторитетно заметил Виктор Иванович. – Давайте, Татьяна Павловна, я Вам помогу.
– Ой, что Вы, что Вы!? – смущенно возразила Татьяна Павловна, оставляя шанс Виктору Ивановичу от слов перейти к делу. – Вы отдыхайте, пожалуйста. Я – сама. Лучше Антоше помогите, пожалуйста.
Виктор Иванович обычно вставал, брал с собой кого-либо из девушек и шел на веранду, где в четыре руки начиналась чистка картошки, и откуда он, вдруг, как обычно, убегал к Антону, который тем временем колдовал над углями или костром… И так было всегда. И все почему-то считали Виктора Ивановича всегда старшим, организатором и хорошим поваром. Его умение покинуть компанию по-английски, не прощаясь ни с кем, оттачивалось годами. И Антон, кстати, этот приём, как мог, перенял.
Приятели легко себя чувствовали в любой компании с той лишь разницей, что Виктор Иванович создавал видимость балагура, шутника-затейника, а Антон большей частью молчал и шмыгал носом, или играл бровями, или томно вздыхал. И оба притягивали к себе внимание. А когда гости, друзья расходились, то никто не мог вспомнить ни шуток, ни анекдотов, ни историй Виктора Ивановича… Да и вообще, он был, скорее загадкой, чем открытой страницей (про открытую книгу ни здесь, ни далее говорить просто неуместно).
* * *
Расхожие выражения восторга в рассказе о прекрасной половине: «Вот это попа (ноги, грудь)!» – переводятся вот так: «Лично я экзальтирован её инвенцией!». Говорите и пишите по-русски правильно!
Подслушано на рыбалке
Позвонил и подъехал
Было около 11.00, когда Виктор Иванович на дорогом спортивном велосипеде подъехал к офису Антона. Офис располагался в трёхэтажном здании, окруженном промзоной и высоким забором. Вся территория была под контролем сторожа на входе (въезде), который на мониторе мониторил ситуацию. Самое забавное, что видеокамеры – вещь ценная и полезная, но только в том случае, если ими правильно пользоваться. Установлены видеокамеры были через каждые 15 метров таким образом, чтобы по монитору можно было проследить движение посетителя. При этом надо было, как минимум, раз 8 менять картинку на мониторе, переключая с одного ракурса одной камеры на другой ракурс другой (следующей) камеры. Был и другой способ – высунуться или просто посмотреть в окно. Антон любил из своего офиса следить за движением на территории. Постоянно кто-то входил, кто-то покидал асфальтированную площадку вдоль здания. Припаркованные к забору машины также вызывали у Антоши неподдельный интерес. Одним словом, было чем заняться в свободное от подсчета барышей время.
В маленьких комнатках была исключительно офисная начинка: мебель, компьютеры, кофе-машина, куллер с водой, счетная машинка для денег, сейф, телевизор и wi-fi – роутер. С автостоянки курьер или сам Антон привозили деньги либо по звонку, либо в конце рабочего дня. Они пересчитывались и вносились в рабочие тетради учета. И в самом офисе происходила выдача денег. Два слова о бизнесе. Была у Антона автостоянка, на которой продавались б/у автомобили. С продажи каждой машинки Тоше приходила денежка. От 15 % и более. За мойку автомобиля, за хранение, за зарядку аккумулятора и т. д. – за всё брались деньги. Стоянка располагалась в 5 км от офиса на бойком месте, на проспекте, разделявшем (соединявшем) два больших района, примыкавших к центру города. Относительно недалеко, по меркам горожан, было метро, две станции, от которых даже ходил городской транспорт. И вот этот бизнес давал кое-какие деньги, которые Антон со своими кисками успешно и осваивал. Но и это ещё не всё. У Антона был автоломбард. Он охотно ссуживал деньгами автовладельцев, которые оставляли в залог свои бибики взамен краткосрочных кредитов на выгодных условиях. Каждый месяц тикали 6-8 % от суммы займа, которая составляла треть, а иногда и четверть стоимости высоколиквидного автомобиля. Но тогда и процент был не 10, а 8 %. Условия возврата были жесткими, с пенями и корвалолом. Пеня за каждый день просрочки, а по истечении двух недель – реализация авто с покрытием всех долгов. Собственнику автомобиля ничего сверху не передавалось. Особо нервным или просто мудаковатым заемщикам предлагались услуги штатного юриста и… корвалол (прекрасное средство от сердца и комаров).
Частенько Антон привлекал заемные средства у друзей и знакомых под небольшой процент, размер которого был индивидуален. На первых порах он платил по 4 % в месяц в валюте, т. к. ему давали деньги исключительно в евро и долларах, затем стал обслуживать только рубли и лишь под 3 % в месяц, а когда дела пошли в гору, то полностью отказался от услуг заимодавцев, мотивируя тем, что бизнес стоит, что он на грани банкротства и прочая лабуда-галиматья. Его благодетели, естественно, после таких песен теряли к нему какой-либо интерес, т. к. и до сих пор есть спрос на валюту и рубли вне банковского сектора под 4-6 % в месяц без обеспечения суммы займа. Почему? Да замочить кидалу или членов его семьи, партнеров – легче простого. Стоит недорого, а конкуренция очень и очень высокая.
Простой пример: разве никто из высшего эшелона власти не кидает своих граждан? А хоть кто-нибудь из мошенников и коррупционеров ответил за свои прегрешения? Нет. А на нет – и суда нет.
Бизнес рантье очень сложный и требует хорошего анализа, много сил и времени. Здесь тоже свои законы, свои нюансы.
Для чего я это всё рассказываю? Антон и Виктор Иванович на 2007 год ещё не были ни рантье, ни чиновниками в хорошем смысле этого слова. Они были просто приятелями. Антошка торговал автомашинами, а Виктор Иванович преподавал в ВУЗах, читал лекции, занимался наукой, и очень любил машины, на которых всё время куда-то ездил, что-то смотрел, изучал и т. д.
Именно после событий, описанных ниже, бизнес Антона получил мощный импульс развития и пошел в гору. А пока Антон сидел в своём офисе, пил черный кофе, теребил глаза и нос, и вяло наблюдал по монитору за площадкой, на которой среди прочих машин был припаркован и его Мерседес ML-350.
То и дело звонил мобильник.
«Оба-на, приехал-таки» – подумал Антон, увидев на мониторе своего старшего товарища. В стремных кроссовках, с висевшими и растянутыми спортивными штанами, в спортивной куртке, видавшей виды и с объемистой барсеткой Виктор Иванович заехал на территорию. Он легко слез с велосипеда, перекинув по-молодецки ногу через седло, и уверенно поставил своего коня к Тошиной бибике. Через 10 секунд Антон вяло пожимал руку запыхавшемуся Виктору Ивановичу, который чуть ли не с порога стал засыпать Антона вопросами, не давая времени на ответ.
– Так, корешок, делай мне кофе и включай свои мозги, – сказал Виктор Иванович, опуская большую задницу на стул для посетителей офиса. – Мне со сливками, два.
– Что два? – удивился Антон.
– Два пакетика, – уточнил Виктор Иванович.
– Каких пакетиков? – с саркастической улыбкой спросил Антон.
– Ты не умничай! Я не знаю, как называется эта хрень со сливками… Короче, дай мне эти две хреновины и я успокоюсь.
– А если вообще ничего не дам, то тоже успокоитесь? – с ехидством спросил Антон.
– Так, я не понял: кофе будет или где? – делая вид, что возмутился, спросил Виктор Иванович.
– Будет, будет. Не надо так нервничать, – усмехнулся Антон. – Я даже могу дать три и сахар. Дать?
– Так, морда жидовская! Ты долго будешь меня ещё пытать? А? – Виктор Иванович начинал заводиться, т. к. он заметил, что Антон специально тянул резину и делал всё нарочно медленнее обычного.
– А я не понял, Вы куда-то торопитесь? – поинтересовался Антон.
– Да, тороплюсь, – буркнул Виктор Иванович, энергично размешивая сливки в одноразовом стаканчике. – Тоша, а у тебя когда-нибудь появится для меня нормальная большая кружка под кофе?
– Не, большая не появится. Кофе – штука дорогая, – сострил Антон.
– Кофе – он, дорогой, мужской род. Понял? – поправил своего приятеля Виктор Иванович.
– Да мне, это самое, блин, по х@й, он, она?! Бабла нет, а я тут должен думать, бля@ь, где кружки достать, где сливки, где кофе купить?!
– Кстати, могу помочь тебе с баблом. Надо? – Виктор Иванович пристально посмотрел на Антона, который сразу же переменился в лице.
– Конечно надо. А сколько, это самое, значит? – спросил Антон.
– Два лимона.
– Не, два – мало. Надо три.
– На какой срок?
– На полгода, или на год.
– Под какой процент? – спросил Виктор Иванович.
– Ну, блин, это самое, значит… – Антон замялся, начал тянуть кота за хвост, – можно и под хороший…
– Под какой хороший? – не унимался Виктор Иванович.
– Ну, под 3 % в месяц. Пойдет? – Антон с прищуром посмотрел на Виктора Ивановича, пытаясь из себя изобразить просточка.
– И ключи?
– Какие ключи? – удивился Антон.
– Да от квартиры, где деньги лежат! – выпалил Виктор Иванович.
– Не, а сколько? – спросил Антон.
– Ты сам знаешь, что меньше, чем под 5 % в месяц – это просто не серьёзно, – Виктор Иванович был готов и на 3 %, но надо было поторговаться.
– Нет. Это – грабёж. Грабёж среди белого дня, едрён-батон! – Антон достал второй стаканчик и стал делать для себя кофе. – Я могу предложить 3,5 %. И всё. Это – максимум.
– Хорошо! Так бы сразу и сказал, что ты вчера никого не трахал, что ты не завтракал, что ты… – Виктор Иванович не успел закончить, т. к. Антон его перебил.
– Четыре процента, но на год. Пошло?
– Пошло! Четыре с половиной и в евро, – Виктор Иванович одним глотком допил кофе и бесцеремонно взял второй стаканчик, который себе делал Антон.
– А почему в евро, а не в рублях? – спросил Антон, доставая третий одноразовый стаканчик из большой стопки.
– Ты что, в ментовке работаешь? Следователь, да? – Виктор Иванович понял, что он завладел не только инициативой, но и взял под контроль всю тему.
– Ладно-ладно… А когда будут еврики?
– Они уже со мной, – успокоил Антона прожженный Виктор Иванович. – По сегодняшнему курсу, как ты хотел.
– Надо посчитать. Здесь сколько?
– Ты посчитай. Как пить дать, я ошибся и положил больше, – сострил Виктор Иванович.
Вся сумма была в крупных купюрах. Антон посмотрел по интернету курс и, тяжело вздохнув, изрек непреложную истину: «Да, что делать?! Людям надо помогать!»
На флешке у Виктора Ивановича был текст договора займа, в который надо было вписать размер процентной ставки и дату. Обменявшись экземплярами, Виктор Иванович расстался с валюткой, а Антон перешел в соседнюю комнату, из которой позвонил кому-то и сказал, что деньги есть и можно приезжать.
– Ну, что, какие планы? – с весёлым лицом поинтересовался Антон. – Как обстановка в семье?
– Всё плохо! Плохо, плохо, плохо…
– Да ладно?
– Бабло кончается, а перспектив никаких, – пошутил Виктор Иванович.
– Чё, «Жмурки» опять посмотрели? – поинтересовался Антон.
– Если бы?! Надо, Тоша, на море слетать, а денег, как всегда, нет.
– Точно. Я бы тоже слетал на пару неделек, – Антон с грустью кинул взор на окно, за которым шуршали листвой тополя.
– А сколько нам надо денег на три недели? – поинтересовался Виктор Иванович.
– Ну, я не знаю, по штукарику? По полторы? – мечтательно произнес Антон. – Всё зависит от места, от программы. Есть тут у меня одна тёлочка, которая мне должна…
– Ну-ка, ну-ка, поподробнее, – Виктор Иванович встал, взял чистый стаканчик и стал заваривать в машине себе черный крепкий кофе.
– А не лопните? – поинтересовался Антон, глядя на то, как Виктор Иванович хозяйничает у него в офисе.
– Так, ты не отвлекайся! Не лопните?! Давай, рассказывай, кого ты там оформил в очередной раз?!
– Да есть одна тёлочка… Работает на Невском, в турагентстве. Я ей случайно чуть ребёночка не заделал. Она, это самое, стала меня шантажировать, пришлось раскошелиться.
– Не понял? – удивился Виктор Иванович.
– Да дал я ей денег на аборт, чтобы отстала от меня.
– Деньги взяла, сссука, бля@ь, а беременности-то и не было! – Антон зло посмотрел в окно, и, когда увидел велосипед, опирающийся на машину, истерично завопил, – какого х@я такую ху@ту делать? А? На х@я, бля@ь, ставить, бля@ь, свой ё@аный, бля@ь, велосипед на мою машину? Ё@ твою мать, бля@ь!
– Что, что случилось? Дружочек, что такое? – спросил Виктор Иванович, который всё прекрасно понял ещё только по первой молниеносной реакции Антона.
Антон смотрел на свою игрушку с мокрыми от слёз глазами. Создавалось впечатление, что слёзы так и хлынут ручьём, но всё, как ни странно, быстро закончилось.
– Тош, давай я тебя утешу чуть-чуть? – несколько заискивающе спросил приятеля Виктор Иванович.
– Как? Купите мне новый автомобиль?
– Нет, лучше, – парировал Виктор Иванович, – я дам тебе совет?!
– Ну, попробуйте…
– Антон, всякое в жизни случается! Не расстраивайся!
Антон, всё это время смотревший в окно, повернулся и начал сильно моргать широко раскрытыми от удивления глазами.
– Что, и всё? – только и смог из себя выдавить Антон. – Пойду переставлю, бля@ь на х@й, Ваш велосипед, чтобы он больше даже близко не стоял рядом с моей машиной.
Три минуты пролетели незаметно. Антон подошел к велосипеду спокойно. Аккуратно переставил его, прислонив к стоявшей рядом машине торгаша, арендовавшего, как и он, офис, окна кабинетов которого выходили на другую часть дома. Затем он внимательно изучил точки контакта велика с машиной и, убедившись в отсутствии каких-либо следов, вернулся обратно.
– Полегчало? – с ироничной улыбкой спросил Виктор Иванович.
– Вроде того, – буркнул Антон. – Так вот, есть у меня, это самое, значит, тёлочка, которая может сделать это самое, значит…
– Минет? – Виктор Иванович прыснул от смеха. Его шутка понравилась и Антону, который засмеялся, но чуть позже и гораздо слабее, т. к. сказывалась нагрузка от недавнего инцидента с велосипедом.
– Можно ей позвонить и она всё сделает… – Антон задумался на несколько секунд, затем продолжил, – Дать телефончик?
– Давай. А давай не давай?! Набери-ка её прямо сейчас.
– Ало, привет! Это – я! – радостно сообщил Антон ответившему женскому голосу на другом конце линии. – Чё делаешь, а? – поинтересовался Антон.
Минут десять они ворковали по телефону, то и дело издавая несложные короткие фразы, вздыхая и охая попеременно. Виктор Иванович за это время успел сходить в туалет, где он быстро и качественно отстрелялся, залив весь пол возле раковины, т. к. он принципиально с детства не пользовался бумагой, а для подмывания задницы раковина была установлена высоковато. В неё и мочиться-то было хреново, а уж подмываться – это просто наказание какое-то.
На выходе из туалета Виктор Иванович столкнулся с симпатичной крашенной блондинкой лет 25-45. Мельком возраст дамы определить было не возможно. Дамочка с улыбкой Джаконды проскользнула сквозь дверной проем, закрыла за собой дверь. Затем раздался грохот падающего тела и отборный мат-перемат, исходя из чего, Виктор Иванович сделал единственно правильный вывод – женщина поскользнулась и упала.
Крики были слышны, наверное, с улицы. Через минуту возле туалета стояла толпа сотрудников-арендаторов. Такого у них ещё не было. Бедная женщина раскровила себе локоть и лицо. Нос и губы кровоточили. Тело тряслось мелкой дрожью, а дамочка плакала, то и дело поправляя на себе порванную мокрую юбку. Она не запомнила того, кто выходил перед ней из туалета, но когда она увидела подошедшего Антона, она вдруг бросилась на него с кулаками и начала истерично кричать и дубасить бедолагу по лицу, груди, рукам, которыми тот защищался, как мог.
Толпа перешептывалась, и молча наблюдала за потасовкой, в которой высокий мужик бездействовал, а малявка продолжала с остервенением наносить увечья, в основном для одежды, и громко материться.
