banner banner banner
Счастливчик Ген
Счастливчик Ген
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Счастливчик Ген

скачать книгу бесплатно

Счастливчик Ген
Геннадий Владимирович Ищенко

С первых страниц роман может показаться наивным, но не спешите делать выводы: всему будут даны объяснения. Главному герою везёт на порядочных и добросердечных людей и часто удаётся выпутаться из опасных передряг. Но «роялей» здесь нет, а вот смертельных опасностей и приключений хватает, нужно лишь запастись терпением. Заброшенному в чужой мир меча и хилой магии подростку приходится срочно взрослеть и играть в чужую игру, призом которой будет выполнение одного любого желания. Это единственный у меня роман, который можно назвать гимном многожёнству.

Геннадий Ищенко

Счастливчик Ген

Глава 1

День не задался с самого утра. На первом же уроке классная решила проверить мою добросовестность. Я зазубрил заданные на дом слова, но у доски почти ничего не смог вспомнить, и мой новый дневник украсила первая в этом году двойка. На уроке алгебры долго не мог сосредоточиться на решении задания и закономерно наделал ошибок. Добила новость, которую я случайно узнал из разговора двух девчонок нашего класса. Оказывается, моя любовь, с которой я сидел за одной партой, неровно дышит к одному из мальчишек девятого класса. Они болтали на перемене в пустом классе и не видели меня за приоткрытой дверью. На все последующие неприятности я уже почти не обращал внимания. На последнем уроке, которым был труд, я полчаса елозил напильником по стальному прутку, но так и не выполнил задание. Сил не хватало, а выданный мне напильник давно пора было выбросить. На натёртом пальце образовалась водянка, не ставшая ждать моего возвращения домой и лопнувшая от неловкого движения при собирании портфеля.

Дома на второе вместо обещанной жареной картошки была приготовлена нелюбимая мной перловая каша. Пообедав без аппетита и выслушав от матери выговор из-за двойки, я занялся домашним заданием. Занятия в школе только начались, и уроки были не по всем предметам, поэтому на работу не ушло много времени.

В этом году я с радостью отправился в свой восьмой класс не от большой любви к учёбе, а потому что всё лето провёл совершенно один и соскучился по общению с одноклассниками. Наш военный городок состоял из трёх пятиэтажных домов офицерского состава, построенных около огороженной забором воинской части. Рядом с нашей частью располагалась другая, на территории которой построили школу. Оба военных городка были окружены лесами, и я любил собирать ягоды и грибы, но заниматься этим всё лето одному…

Со службы позвонил отец и сообщил, что не придёт на обед. У них объявили тревогу, и он должен был ехать на удалённую точку. Точками в нашей части называли позиции ракет противовоздушной обороны. Эти тревоги объявляли часто, и занимавший должность начальника связи полка отец целыми днями пропадал на службе. Сегодняшняя означала, что он не сможет выполнить своего обещания и заняться моим первым, собственноручно собранным транзисторным приёмником. Детали были исправными, и схему я собрал правильно, только приёмник почему-то не работал. Стойко приняв очередной удар судьбы, я решил убить время у телевизора, но в программе не было ни мультиков, ни художественного фильма, а концерт народного творчества и какой-то спектакль я мог смотреть только с целью нагнать сон. Не удалась и попытка сыграть с сестрой в шахматы. Надежду вытянуть ребят поиграть в футбол на расположенной рядом с домом спортивной площадке убил начавший накрапывать дождь. Я немного постоял в своей комнате перед книжной полкой, решая, что почитать, но так и не смог ничего выбрать. Лежавшие на ней книги Казанцева, Беляева и Стругацких были читаны множество раз и уже не вызывали интереса. Обычно старался ложиться попозже, но сегодня сам лёг в кровать в восемь вечера и долго думал о жизни, растравливая сердечную рану, пока не уснул.

Снился огромный космический корабль. Мы все были в то время больны космосом. Я прочитал в библиотеке не только все фантастические книги, которых было в ней на удивление много, но и всю научно-популярную литературу по космосу и космонавтике. Но то место, где я оказался, не походило ни на что виденное в книгах. Огромных размеров помещения, огороженные прозрачными стенами, за которыми ярко сияли звёзды, и стелющаяся под ногами, едва заметная в их свете лента дороги. Внезапно всё изменилось: исчез бесконечный коридор с дорогой и теперь я стоял в обычной комнате с паркетным полом. Из мебели в ней были только полированный журнальный столик и два кресла. В одном из них сидел киноактёр Вячеслав Тихонов.

– Что остановился? – спросил он. – Садись, поговорим.

– Извините, – спросил я. – Это точно сон?

– Был сон, – ответил Тихонов. – Сейчас ты уже не спишь.

– А как я здесь очутился и для чего?

– Хорошо, что у тебя нет страха, – одобрил актёр. – Это место – одно из помещений машины пространства, которую у вас назвали бы звездолётом. Я не тот, кого ты сейчас видишь. Принял этот образ, поэтому что он тебе нравится.

– Вы пришелец?

– Я представитель расы, которая сильно обогнала вас в развитии. Мы можем гасить и зажигать звёзды, мгновенно перемещаться в пространстве и возвращаться в прошлое. Я могу жить бесконечно долго, пока сохраняется интерес к жизни. Его поддерживают разными способами. Кто-то занимается исследованием других Вселенных или изображает из себя бога, а некоторые играют.

– Во что играют? – не понял я. – Сколько же вам лет?

– Больше пяти тысяч. Я играю с другими представителями своего вида. Мы выбираем один из миров, населённых разумными, чаще всего гуманоидами. Каждый из нас ищет себе для игры одну особь из местных. Есть два условия: возраст, который не может превышать шестнадцати ваших планетарных лет, и добровольность. Особь должна дать согласие участвовать в игре.

– А что за игра?

– Выбранные особи посылаются в страны другого, как правило, более отсталого мира. Если они погибают, то выбывают из игры. Если становятся обывателями, то уже не представляет для нас интереса. Ваша задача – подняться как можно выше в том обществе, куда попадёте. Как только кто-нибудь достигнет высшей власти, игра заканчивается. Если это будешь ты, значит, игру выиграю я.

– А что получу я? – спросил я, не воспринимая происходящее всерьёз.

– Да что угодно, – пожал плечами пришелец. – Выполняется любое твоё желание.

– Почему только одно, а не три?

Пришелец на мгновение застыл, затем его изображение снова задвигалось.

– Насмешил, – сказал он. – Надо брать то, что дают. Я не джинн и не золотая рыбка. Одно любое желание – это очень много. Можешь пожелать вечную жизнь или власть над тем миром.

– А почему над тем, а не над нашим? Вы не вернёте в мой мир?

– Если захочешь вернуться, вернём, но это не будет считаться желанием, иначе для вас нет интереса в игре. А почему над тем… Ваша цивилизация слишком нестабильное образование, и наше вмешательство может привести к её гибели.

– А всё-таки? Неужели для вас это слишком сложно?

– Какой хитрый мальчик! – засмеялся пришелец. – У вас такое называется подначивать. Ты сначала победи, а потом поговорим. Может быть, ты и убедишь меня сыграть в свою игру на твоей планете.

– А как будет выглядеть тот мир? Там дерутся на шпагах?

Два года назад мы по нескольку раз посмотрели кинофильм «Три мушкетера», после чего разобрали себе наиболее привлекательные роли, назначив девчонок без их ведома королевой, миледи и Бонасье. Несколько месяцев кипели страсти и шли сражения самодельными шпагами. Как только никому не выбили глаза!

– Могут быть и шпаги. Основное условие – это отсутствие развитых информационных систем, а выбор осуществляется случайным образом из списка миров, люди в которых не имеют с вами сильных внешних и наследственных различий.

– А нам дадут какое-нибудь оружие?

– Ваше оружие – это ваши мозги. Вы ничего не будете знать о мире, куда вас посылают. Язык тоже придётся изучать самим.

– У меня плохо с языком. Учишь, учишь – и всё тут же забывается.

– Это потому, что он тебе не нужен. У тебя хорошая память, когда прижмёт, выучишь. Так что ты решил?

– А как же родители?

– Я могу сделать так, что они будут знать о том, что ты жив, и спокойно воспримут твоё исчезновение. Искать тебя будут, но недолго.

– Тогда я согласен.

– Ты так и не поверил в то, что это на самом деле, – покачал головой пришелец, – но согласие дано, формальности соблюдены, и тебе пора возвращаться. Сейчас ты проснешься в своей кровати, оденешься и выйдешь на улицу. Тепло не одевайся. Одно из условий состоит в том, что вас забрасывают в начало лета, чтобы облегчить первичную адаптацию. По крайней мере, это так для миров с сильными изменениями климата.

«Приснится же такое, – подумал я, вскочил с кровати и торопливо оделся. – Что же это я делаю?!»

Тело не подчинялось и продолжало застёгивать вельветовую куртку. Потом я тихо вышел в большую комнату, где спала мать. Отец сегодня не вернулся со службы. Так же тихо пройдя в коридор, я обулся и вышел, прикрыв за собой дверь. Тело, не реагируя на панические мысли, выбежало из подъезда на асфальтовую дорожку и шагнуло в возникший передо мной круг тьмы.

После темноты яркий свет заставил зажмуриться. Когда открыл глаза, увидел, что стою на мощёной булыжником площади. На ней было много мужчин и женщин в непривычной одежде. На меня обратили внимание, но никто не подошёл и не заговорил. Мужчины смотрели с неодобрением, а женщины отводили взгляды. Площадь окружали двухэтажные каменные дома, на первых этажах которых были какие-то лавки. Лошадей не увидел, но почувствовал запах навоза, и сильно воняло канализацией. На первый взгляд здешние люди ничем не отличались от землян, кроме одежды. Мужчины были одеты в обтягивающие штаны из тонкой кожи разной степени потёртости и что-то вроде колетов времен д'Артаньяна, надетых на рубашки с длинными рукавами. На головах у всех были широкополые шляпы с загнутыми краями, а на ногах – башмаки из грубой кожи. Женщины носили платья, которые плотно облегали верхнюю часть тела, расходясь от талии широким подолом. Плечи и грудь были закрыты, а у многих ещё и задрапированы пышными отложными воротниками. Головы прикрывали платками или маленькими, не имеющими полей шапочками. Многие были с корзинами, причём в одну сторону шли с пустыми, а обратно несли в них продукты. С той стороны, откуда шли с покупками, доносился ослабленный расстоянием многоголосый шум, из чего я сделал вывод, что там располагается городской рынок.

Страха почему-то не было. Солнце начало припекать, и я расстегнул куртку, вызвав неодобрительный взгляд проходившего мимо мужчины. С чего-то надо было начинать знакомство с этим миром, и я решил начать его с рынка. Я шёл, рассматривая прохожих и стараясь не обращать внимания на их взгляды. Прежде всего бросилось в глаза, что местные не отличались высоким ростом. Редко кто из них мог смотреть на меня сверху вниз. Все мужчины, за исключением юнцов, носили усы, а многие были бородаты. Улицы походили на парижские из фильма «Три мушкетёра», но между тротуарами и дорогой прокопали канавы, в которых текла воняющая дерьмом вода. Возле многих домов канавы прикрыли каменными плитами с отверстиями для слива нечистот, но и там было тяжело дышать. Дорога вывела на площадь, заставленную небольшими лавками, которые располагались ровными рядами. Все шумели, переговаривались и торговались у прилавков. Я прошёл мимо лавки с развешенными колбасами и чуть не захлебнулся слюной от ударившего в нос аромата копчёностей.

«Чёртовы пришельцы, – подумал я, – не дали нормально собраться. Можно было захватить с собой чего-нибудь поесть и на продажу или обмен».

Бесцельно походив по рынку, я решил, что надо найти кого-нибудь, кому могла понадобиться помощь носильщика. Пришлось поискать с полчаса, прежде чем увидел пожилую женщину с полной корзиной продуктов. Она поставила её у ног и теперь оглядывалась вокруг. Не хотелось тащить такую тяжесть, но другой случай мог не представиться, поэтому поспешил приблизиться. Остановившись перед женщиной, рукой показал на корзину, а потом на себя. Решение прикинуться глухонемым пришло сразу. Мой внешний вид произвёл ожидаемое впечатление: она нахмурилась и что-то сказала с вопросительной интонацией. Я пожал плечами и показал рукой на свои уши и рот. Выражение её лица смягчилось, во взгляде мелькнула жалость. Жестом велев мне забрать поклажу и следовать за собой, она повернулась и, больше не обращая на меня внимания, быстро куда-то пошла. Ручка у корзины была широкая и пальцы не резала, но вот вес… Уложенные в корзину овощи и фрукты весили килограммов пятнадцать. Поднять я такое мог, долго нести… тоже, как оказалось, смог, хотя к концу пути руки отваливались, да и ноги передвигал с трудом. Мы несколько раз куда-то сворачивали, но я был занят корзиной и не следил за дорогой, поэтому вряд ли смог бы найти рынок без посторонней помощи. Женщина открыла незапертую калитку в невысоком аккуратном заборе, огораживающем большой одноэтажный дом, и пошла по усыпанной гравием дорожке к входной двери. Ругаясь про себя, я поволок за ней корзину, загребая гравий ногами. Поднявшись по невысоким ступеням, она достала откуда-то из платья длинный ключ и отперла им дверь. У порога лежало что-то вроде половичка, о который я поспешно вытер ноги и почти бегом догнал хозяйку, чтобы бросить корзину на указанное место и растянуться с ней рядом. Дома меня никто не загружал тяжёлой работой, а сам не занимался даже зарядкой. В новом учебном году были пока только два урока физкультуры, и учитель ещё не успел выбить из нас летнюю лень. Поэтому хоть я и дотащил груз, но после этого был не в состоянии идти. Мне было всё равно, что со мной сделают, лишь бы сейчас не трогали и дали хоть немного полежать. Женщина сразу поняла, что я не притворяюсь, и кого-то позвала. На зов прибежала девушка лет шестнадцати, и они вдвоём стащили меня со злополучной корзины и поволокли на кухню. Там усадили на стул и напоили чем-то горячим и сладким, с фруктовым вкусом. Женщины минут пять взволнованно переговаривались, а я потихоньку приходил в себя.

«Пить уже дали, – подумал я. – Хорошо бы ещё и накормили».

Меня опять схватили в четыре руки.

– Отпустите, – вяло отмахнулся я. – Дайте чуть-чуть полежать, потом я сразу уйду.

Тотчас в мои волосы вцепилась чья-то рука и без всякой жалости задрала голову. Уставившись мне в глаза, хозяйка дома начала что-то гневно выговаривать. Видимо, ругала по поводу лжи о моей неспособности вести разговор.

– Отпустите, – попросил я. – Больно же. Ну не могу я говорить на вашем языке. А есть сильно хочется.

Старшая из женщин перестала кричать, и обе озадаченно посмотрели друг на друга. Затем меня опять осмотрели. Особого внимания почему-то удостоились уши. Закончив с осмотром, женщины о чём-то поговорили, затем младшая подошла к плите и загремела посудой. Через несколько минут мне в руки сунули глиняную тарелку, полную умопомрачительно вкусной каши с мясом, которую я, забыв о слабости, быстро умял. Сразу захотелось спать. Девушка забрала у меня пустую тарелку и ушла, а хозяйка для чего-то достала кошелёк и высыпала из него на стол небольшие, судя по цвету, серебряные монеты. Пересчитав их, хозяйка о чём-то задумалась, потом решительно ссыпала обратно в кошелёк, завязала его и опустила в складки платья, где, видимо, находился карман. Потом поднялась со стула и жестом приказала мне сделать то же самое. Я немного отдохнул и поел, так что ноги уже держали. Она вывела меня из дома и, не оглядываясь, куда-то пошла. Я потащился следом, надеясь, что понял правильно, и меня пригласили с собой, а не просто выставили из дома. К счастью, долго идти не пришлось. Минут через десять мы подошли к одноэтажному дому меньших размеров, чем дом моей спутницы. Забор отсутствовал, и женщина поднялась по ступенькам и постучала в дверь специально для этого закреплённой колотушкой. Послышались шаги, и дверь отворила девушка. С ней состоялся короткий разговор, после чего нас пригласили войти и привели в комнату, в которой находился пожилой мужчина с роскошной седой шевелюрой. При виде нас он учтиво приподнялся со стула, что-то сказал и приглашающе махнул рукой в сторону стульев. Надеясь, что понял его правильно, я с облегчением сел на один из них. Моя спутница что-то долго объясняла седому, после чего положила кошелёк на стоявший перед ним столик. Мужчина подошёл ко мне, взял за подбородок и приподнял голову, чтобы смотреть в глаза. Не в моём положении было показывать характер, но я разозлился. Одна в благодарность за то, что я чуть не надорвал пуп с её корзиной, тягает за волосы, а другой хватает за подбородок! Я хотел дёрнуть головой, но не успел. Всё закружилось, в глазах замелькали цветные пятна, и зашумело в ушах. Седой убрал руку и опять сел в своё кресло. Он что-то сказал, и с небольшой задержкой слова сложились в осмысленную фразу:

– Как вы себя чувствуете, молодой человек?

– Я вас понял! – воскликнул я, но он отрицательно покачал головой.

– Для того чтобы мы поняли ваши слова, вы должны этого захотеть. Я вложил в вашу голову наш язык, и к каждому слову приложен образ, которому оно соответствует. Вы подсознательно переводите звуки нашей речи в цепочку образов и подставляете вместо них наиболее подходящие по смыслу слова своего языка. На самом деле всё сложнее, но принцип должен быть ясен. Поскольку ваше подсознание ещё плохо ориентируется в новом языке, вы будете понимать значение сказанных фраз с небольшой задержкой. Но после небольшой практики это пройдёт и чужая речь будет восприниматься легко и естественно. А вот говорить будет сложней. Мало знать, как звучит слово, его надо уметь выговорить. Помимо разговорной речи, вы получили грамотность. Но должен предупредить, что надо тренироваться в написании слов. Если не закрепите полученные знания, то через две декады всё забудется, и придётся повторять сеанс или учиться писать самостоятельно.

Я сосредоточился, захотел говорить на чужом языке и поблагодарил:

– Спасибо за знание. Без языка очень плохо, а сам я быстро не выучил бы.

– Благодарить надо госпожу Альшу, – отозвался седой. – Она оплатила твоё обучение. Откуда ты взялся? Никогда не слышал такого языка.

– Я издалека, – тщательно подбирая слова, ответил я, – но откуда и для чего сюда прибыл, пока сказать не могу.

– Сколько тебе лет? – спросил седой.

– Скоро исполнится пятнадцать.

Оба с удивлением на меня уставились. Седой даже встал и обошёл вокруг меня, а потом подвёл итог своим наблюдениям.

– Черты лица детские, а по росту я дал бы тебе не меньше семнадцати лет. И очень странная форма ушей. Тебе их не оттягивали?

Только теперь я обратил внимание на его уши. У женщин они были прикрыты волосами, да и многие мужчины носили волосы до плеч, которые тоже скрывали уши, но у седого волосы были собраны в хвост. Понятно, почему он спрашивал про мочки: на его ушах с почти круглой раковиной они практически отсутствовали.

– Я такого не помню, – ответил я.

– Ты меня заинтересовал, – сказал он, снова усаживаясь в кресло. – Понятно нежелание рассказывать о себе незнакомым людям, но, если захочешь познакомиться поближе, приходи. Помогу советом и не только. Я не всегда работаю за деньги. Не пренебрегай таким предложением, я редко кому их делаю.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я и вспомнил о том, что мне некуда идти. – Не могли бы вы сказать, где я смогу заработать в вашем городе на еду и ночлег? Так получилось, что у меня нет с собой ничего, кроме одежды.

– Об этом можешь не беспокоиться, – улыбнулась мне госпожа Альша. – Пока останешься у меня, а там посмотрим. Благодарю вас, почтенный Маркус, нам с мальчиком пора домой. Я не думала, что он так молод, и дала нести продукты с рынка, так он у меня дома упал вместе с корзиной. Главное мы сделали, и теперь он сможет отдохнуть.

– До свидания, госпожа Альша, рад был вас увидеть и помочь. Как тебя зовут?

– Зовите Геннадием.

– Странное имя, никогда такого не слышал. Оно слишком длинное и тяжёлое для языка, к тому же будет привлекать к тебе ненужное внимание. Предлагаю сократить до Гнадия. Такое имя есть у горцев. Ну а я, как ты уже слышал, маг Маркус Страд.

С новым именем в сопровождении сердобольной госпожи Альши я направился к её дому. По пути постарался хоть что-нибудь узнать о стране, куда меня занесло, и о старом маге, наделившем меня знанием языка.

– Госпожа, Альша, можно узнать, что умеют делать маги?

– Тебе лучше называть меня по имени – Клара, – ответила она. – А маги… Неужели у вас их нет?

– У нас жизнь сильно отличается от того, что я вижу у вас. А как называть по имени? Госпожа Клара?

– Госпожа – для посторонних. Домашние называют друг друга по именам или по степени родства. А ты, пока будешь жить у нас, считай себя членом моей семьи.

– А кто ещё в семье? Та девушка?

– Алина? Нет, это служанка. Моя семья разбежалась. Сын служит в королевском флоте, и я вижу его не каждый год, а дочь вышла замуж и уже пять лет живёт у побережья. За всё время они с мужем так меня и не навестили. Сначала муж не мог оставить дело, а потом родилась внучка. В этом году обещали приехать, если опять что-нибудь не помешает. Муж погиб больше десяти лет назад во время войны, так что пока вся семья – это одна я.

– Расскажете о магах?

– Они вылечивают любые болезни и могут подчинить себе человека или нескольких. Это зависит от силы и опыта мага и от самих людей. Ещё передают какие-нибудь знания и навыки и умеют предсказывать погоду. Есть и другие способности, но я сама толком не знаю. Зачем это мне?

– А могут швыряться огнём?

– В первый раз об этом слышу. Где ты мог такое видеть?

– Читал в книге.

– Это ерунда! Если бы такое можно было делать, все маги служили бы в армии короля, и тебе пришлось бы самому учить язык.

– Расскажите о королевстве, а то я ничего о нём не знаю.

Из рассказа Клары я узнал, что королевство называется Орсел и оно протянулось с севера на юг почти на тысячу лиг. Я не знал, что такое земная лига, но мой внутренний переводчик дал именно такое название и подсказал, что в лиге тысяча шагов. На севере его омывало тёплое море, в котором можно было купаться круглый год. На юге нас отделяла от соседей гряда высоких гор, не имевших пригодных для лошадей проходов, а на западе и востоке королевство Орсел граничило с несколькими другими. Через эти границы время от времени наведывались армии соседей. Больших войн не было, но мелких конфликтов хватало. Сейчас правил король Игнар Орсел. Род королевской династии совпадал с названием королевства как у нас, так и у соседей. Большинство обычаев и верований тоже не имели больших отличий. Об остальном мире у Клары было довольно смутное представление. Как и у нас, короли правили, опираясь на дворян, которые делились по степени знатности. В моём внутреннем словаре были герцоги, графы и бароны. Не имеющих титулов дворян он назвал шевалье. Я не знал, почему все эти названия были заимствованы из истории Европы. Видимо, уклад жизни здесь мало напоминал средневековье Руси, хорошо известное мне по трём прочитанным книгам Яна.

До дома Клары было недалеко, и, хотя мы не спешили, дорога не заняла много времени. Встреченные нами мужчины провожали меня неодобрительными взглядами. Когда я спросил, чем это вызвано, Клара сказала, что здесь не любят чужаков, а одежда и отсутствие шляпы выдают меня с головой.

– Поэтому завтра идём к портному и заказываем нормальную одежду, – добавила она. – Пока на тебя только пялятся, а кончиться может плохо. На тебе не написано, что ты несовершеннолетний.

– А с какого возраста у вас считаются совершеннолетними?

– Когда как. Для парней это обычно шестнадцать лет, а для девушек на год меньше. Родители сами решают, созрели ли их дети для самостоятельной жизни.

Хотя служанка была дома, Клара, уходя, заперла дверь своим ключом, и теперь её пришлось открывать.

– Надо заказать для тебя ключ, – сказала она. – У нас принято запирать входную дверь. Грабежи очень редки, но зачем искушать судьбу?

В доме она позвала служанку:

– Алина, подойди к нам. Этот мальчик будет какое-то время жить у нас. Относись к нему, как к моему сыну.

– Мальчик? – удивилась девушка.

– Пусть тебя не вводит в заблуждение его рост. На самом деле ему ещё нет пятнадцати. Звать его… Мне не нравится имя, которое придумал Маркус, – обратилась она ко мне.

– У меня есть короткое имя – Гена.

– Уже лучше, но оно больше подходит для девушки. Давай, назовём тебя Ген. Коротко и звучит по-мужски.

– Так тоже иногда обращаются.