скачать книгу бесплатно
Сборы не заняли много времени, и мы дотемна покинули деревню. Направление выбрали с таким расчётом, чтобы не сильно отдаляться от дороги. Я рассчитывал воспользоваться ею этой ночью. Когда совсем стемнело, сделали остановку.
– Как он? – спросил я Серка, который осматривал кочевника.
– В сознании, но очень плох, – ответил наёмник. – Нужно допросить, пока не кончился.
– Снимайте, – приказал я. – Раш, дай ему воды и постарайся узнать о дороге.
– Он у меня заговорит! – пообещал брат Леры, развязывая державшие раненого ремни. – Если попробует молчать, сожрёт собственные кишки!
Пленник не запирался и получил лёгкую смерть. Допрос длился меньше свечи, после чего Раш подошёл к нам.
– Эту ночь можно ехать по дороге, а потом с неё уйдём, – сказал он, сев рядом со мной. – Кочевники захватили три города, а потом им дали отпор. Войска королевы не смогли отбить захваченное, но перекрыли дорогу.
– Какой королевы? – удивился я. – Неужели вмешалась королева Зарбы?
– Нет, это королева Торы Вара, – ответил Раш. – Перед войной кто-то отравил её мужа, а старшему сыну рано править. Я спросил, как они захватывали города. Действовали предательством, подкупая местных. Те ночью вырезали караул и открывали ворота. До места, где дерутся, ехать два дня, но там на дороге может быть охрана, да и вообще много их воинов. Здесь три великих хана, а племена четвёртого были ими побиты в сражении. Наверное, это они так смердели в степи. Ещё один великий хан напал на королевство на западе. Там тоже много городов и дороги.
– Нам нельзя выходить на дорогу, – сказал Марх. – Кочевники затоптали следы, но нетрудно догадаться, как мы очутились в той деревне. Они не будут нас искать ночью, но могут сделать засаду.
Они начали спорить, а я не мог выбрать правильное решение и в очередной раз пожалел об отсутствии Сара.
– А давайте ехать вдоль дороги? – предложила Лера. – Если не уйдём от неё далеко, обязательно наткнёмся на одну из деревень. Еды в них не достанем, но хоть будет вода. У нас уже не осталось крупы и мяса, но на несколько дней хватит одной лошади. Только нужно место, где много дров. Если не закоптим мясо, оно быстро пропадёт.
– Дельный план, – одобрил я. – Нам бы ещё определиться с направлением.
Определиться действительно было трудно, потому что небо полностью закрыли облака и даже с моим зрением было видно не дальше чем на два десятка шагов.
– А зачем с ним определяться? – с насмешкой спросил Раш. – Если не выходить на дорогу, можно ехать днём, а сейчас нужно спать.
Он видел мою растерянность в деревне, да и сейчас я не сказал ничего умного, только слушал других. По-моему, я стремительно терял у него уважение, заработанное Саром.
– Не возражаю, – задавив в себе злость, согласился я. – Только отъедем от этого места. Надо было тебе не резать шею, а пробить сердце. Здесь так воняет кровью, что будет трудно заснуть.
Ночь прошла спокойно, и с рассветом все были на ногах. Лошадей не рассёдлывали, а утром их только напоили и продолжили путь. Еды не осталось совсем, поэтому обошлись без завтрака. К полудню одну за другой встретили три небольшие реки. Две перешли вброд, а третью пришлось переплыть. Появились заросли кустарников и отдельные деревья, а после третьей реки – и небольшие рощи. Возле одной из них сделали привал. Наёмники отвели подальше одну из заводных лошадей, забили и нарезали мясо. Пока они с этим возились, Раш с Лерой занялись коптильней и развели небольшой костёр, а я собирал для них сучья. Дорога была далеко, поэтому мы не боялись того, что кто-нибудь увидит дым. Да и не было сильного, даже когда Раш стал коптить мясо.
– Это мясо сохранится дней пять, а на сегодня мы его нажарим, – объяснил он, когда я спросил насчёт дыма. – Я закончу через четыре свечи, и можно будет ехать.
– Скоро пойдут леса, – сказал подошедший к нам Марх. – Можно взглянуть на вашу карту?
– На ней только дорога, – отозвался я и, развязав сумку, достал карту. – Что вы хотели увидеть?
– Смотрите сюда! – показал он пальцем. – Нам нужно в столицу, а она находится в стороне. Видите, как поворачивает дорога? Я думаю, что нет смысла идти вдоль неё лесом с риском нарваться на кочевников, а лучше пройти через тот же лес напрямик. Если карта не врёт, можно сократить путь вдвое. Мясо будет, а воды хватит на два дня. Если не найдём, день как-нибудь потерпим, а за три должны дойти.
– Можно попробовать, – согласился я. – Марх, не жалеете, что приняли мой заказ?
– С теми деньгами, которые вы обещали заплатить, мы за один поход заработаем столько, сколько обычно получают за три года, – ответил он. – Пока нам везёт и нет оснований для сожалений, а если влипнем… Может, и пожалею, но, скорее всего, не успею. Вот о нас точно никто не будет жалеть, потому что нет родни. Мы ещё посмотрим и, может быть, останемся в Зарбе. Вы найдёте кого-нибудь для обратной дороги. Плохо, что не увидим заплаченного вами серебра. Я спрятал его, а теперь жалею.
– Идите есть, – позвала нас Лера. – Я уже пожарила мясо, и оно немного остыло.
Жареная конина была жестковатой, но вкусной, особенно для нас. Мяса было много, поэтому с голодухи немного переели.
– Поешь сама и отдыхай, – сказал я, закончив обедать, – а я пожарю остальное.
– Я уже наелась, – отказалась она. – У меня осталось не так много готовки, а тебе не стоит заниматься женским делом. Отдыхай, я сделаю это в седле.
Лера закончила раньше брата и прилегла возле меня.
– Нажарила на два дня, – сказала она, положив голову мне на грудь. – Еды нам хватит, а вот чем будем кормить лошадей? Купцы говорили, что в окрестностях столицы растут леса из огромных елей, которые полностью закрывают небо. Будут ли там трава или хотя бы кусты?
– Люди любят приврать, – отозвался я. – Не бывает таких лесов. Но если и вправду так, нам же лучше. Такой лес должен быть редким и без подлеска, поэтому мы легко его пройдём. Густолесье хуже. Если в него попадём, придётся бросить лошадей.
– Так надоела дорога! – пожаловалась девушка. – Хочется хоть ненадолго где-нибудь остановиться и пожить нормальной жизнью. Я так жила только тогда, когда родители ждали караваны в Орде. А если у нас когда-нибудь будет свой дом…
– Потерпи, – сказал я и поцеловал её в макушку. – Всё у нас с тобой ещё будет!
Когда Раш сообщил, что мясо готово, мы быстро собрались и продолжили путь на север. Постепенно рощи стали сливаться в молодой густой лес. Ехать через него было трудно, поэтому такие места старались объезжать. К вечеру увидели деревню.
– Кочевники! – сказал Раш, показав рукой. – Видите табун? Если в нём нет заводных лошадей, в деревне остановилось не меньше сотни воинов!
– Лес пока не сплошной, поэтому будет нетрудно объехать, – отозвался я. – Воду наберём в реке, а больше нам ничего не нужно.
Пришлось вернуться назад и искать удобную дорогу. Во время объезда перешли вброд через небольшую реку, напоили в ней лошадей и набрали воду в бурдюк и фляги. До вечера ушли далеко от деревни и остановились на ночлег. Травы было много, поэтому расседлали, стреножили лошадей и оставили их пастись, а сами поели и легли на одеяла. Я сегодня дежурил, так что пришлось обойтись без любви. Лера быстро уснула, а я лежал и думал о будущем. Звуки и запахи были привычными, не несли в себе угрозы и мне не мешали. Облаков не было, и надо мной раскинулось звёздное небо. Купцы хорошо знали созвездия, по которым определяли направление и могли оценить время. Я отлежал полночи и разбудил Серка, которому передал дежурство. Заснул сразу, а незадолго до пробуждения увидел сон. Я опять был Саром, а снился большой и ухоженный парк, по которому гулял, держа за руку дочь горда Гая. Гера была одета в свободное платье из тонкого голубого шёлка, а волосы отбросила за спину. Она не сводила с меня любящих глаз, а я любовался её лицом и таял от нежности. Неожиданно из-за поворота аллеи вышли трое.
– Вот вы где! – зло сказал шедший первым молодой загр, одетый в зелёный, шитый золотом наряд. – Вас предупреждали, князь? Неужели вы думали, что мы будем долго терпеть? Уйди, сестра!
– И не подумаю! – сказала закрывшая меня Гера. – Уйдёт Сар, и вы ничего ему не сделаете!
–Разговаривать с тобой! – рассердился брат, шагнул к нам и схватил её за руку. Рванув на себя вскрикнувшую от боли девушку, он заставил меня её отпустить.
Двое в чёрном вскинули руки, и я понял, что сейчас умру. Даже с оружием трудно противостоять ночным убийцам, тем более я ничего не мог сделать безоружный. Гера ударила брата коленом и рванулась ко мне. Она сделала это так быстро и неожиданно, что никто не успел отреагировать. Её брат падал на дорожку, я хотел оттолкнуть любимую, а в мою грудь летели два отравленных ножа. Я оттолкнул её, но уже мёртвую. Не знаю, что после этого сделал Сар. Наверное, горе и ярость помутили его рассудок и он сам этого не запомнил. Очнулся, когда все трое мужчин были мертвы. Я упал на колени и перевернул тело любимой. Один нож выпал из раны, второй я убрал сам. Ночные убийцы использовали только отравленное оружие, которое убивало мгновенно, поэтому я знал, что она мертва, но не хотел в это верить!
– Что с тобой, Мак? – крикнула разбудившая меня Лера.
– Приснился сон, – ответил я, вытирая рукавом слёзы. – А где все?
– Брат седлает лошадей, а остальные ушли в рощу, – сказала она. – Тебя не хотели будить, но мне пришлось. Ты так стонал…
– Спасибо за то, что разбудила, – поблагодарил я. – Нужно было сделать это сразу, как только рассвело. Ладно, я тоже сбегаю облегчиться.
Роща была рядом, и когда я в неё шёл, встретил уже сделавших свои дела Лаброев. К моему возвращению лошади были осёдланы, поэтому сразу же выехали, а завтракали в сёдлах. Вскоре на небо начали наползать облака, которые на глазах темнели и множились в числе. Ветер усилился и теперь с шумом раскачивал кроны деревьев.
– Будет дождь, – сказал Раш. – Может, остановимся и сделаем укрытие? Время есть.
– Не хочется его терять, – отозвался я, – Хорошего укрытия не сделаем, а непогода, похоже, надолго, так что всё равно промокнем. Ничего, летом это не страшно.
Дождь собирался долго, но полил такой, что можно было захлебнуться. Если я и преувеличиваю, то немного. Ветер усилился, а небо прочертила ослепительная молния, и мгновением позже загрохотало так, что кони в испуге заржали. Вскоре небо сверкало десятками стрел Хуга, а гром гремел не переставая.
Наконец гроза ушла, но небо не очистилось от туч, и с него по-прежнему лил дождь, хоть уже и не такой сильный. Он прекратился, когда начало темнеть, заодно стих ветер. Холодно не было, но даже в тёплое время и без ветра неприятно ехать мокрым. Можно было поискать засохшее дерево и пустить его на дрова, но мы не управились бы до ночи, поэтому сняли с себя мокрую одежду и надели ту, которая хранилась в сумках. Запасных сапог ни у кого не было, так что пришлось ехать босиком.
– Предлагаю свернуть к дороге, – сказал Марх. – Гроза вымочила всё, но там можно встретить деревню. Иначе не отдохнём сами, а коням будет ещё хуже.
Я не хотел следовать его совету, потому что где-то рядом были армии кочевников и королевства Тора, но посмотрел на сгорбившуюся в седле Леру и согласился. Лучше бы я этого не делал. Скоро проходы между рощами исчезли, и пришлось ехать через лес. С деревьев так капало, что под их кронами шёл дождь, и на кустах было много воды, поэтому мы скоро опять промокли. В лесу было темнее, а из-за густого подлеска двигались в два раза медленней. Когда стемнело так, что хорошо видел только я, лес закончился вырубкой. Пришлось спешиться и взять лошадей под уздцы. Спотыкаясь о пни, выбрались на луг, а потом на дорогу. По ней подъехали к маленькой деревне. Когда-то в ней было два десятка домов, а сейчас уцелели только три. Остальные угадывались по остаткам печей. Несмотря на прошедший дождь, сильно воняло гарью, но если бы в одном из дворов были люди или кони, я их почувствовал бы. Ничего опасного не было, поэтому мы не осторожничали. Крайний дом только с виду казался целым, внутри всё было переломано и разбито. Следующий за ним не имел таких повреждений, но открывший дверь Серк сразу же её захлопнул.
– Воняет тухлятиной, – объяснил он. – Наверное, там тела хозяев.
– Там всё загажено, – добавил я. – Осмотрим последний дом и, если он не подойдёт, переночуем в хлеву.
Нам повезло, и дом оказался нетронутым. В него перенесли вещи, а лошадей отвели в уцелевший сарай. Под навесом обнаружили большую поленницу и вскоре растопили печь. У Серка нашлось во что переодеться, поэтому его первого отправили дежурить. Остальные обложили печь мокрой одеждой и в ожидании, пока она высохнет, занялись ужином. Донёсшийся со двора вопль заставил бросить еду и схватиться за оружие. Дверь распахнулась, и в дом ворвались пятеро вооружённых мужчин. Двое направили в нашу сторону арбалеты, у остальных были только мечи. Самый молодой из них, у которого был дорогой плащ с золотой застёжкой, что-то спросил на незнакомом мне языке.
– Это воины Торы, – сказал Раш. – Он спрашивает, кто мы такие.
– Ответь, что мы торговцы из Дерма, – велел я. – Спроси, кто он такой и что сделали с Серком.
– Это сын князя Марда, – после коротких переговоров сообщил Раш. – Он нам не верит и требует сдать оружие. Отвезут к своим, а там будут разбираться. А Серка они приняли за кочевника и перерезали горло. Он успел перед смертью выпустить кишки кому-то из солдат, так теперь с нас спросят и за это.
Услышав о смерти брата, Марх с перекошенным яростью лицом прыгнул на солдат Торы и упал с болтом в груди. Выстреливший боец принялся спешно перезаряжать арбалет, а второй держал нас на прицеле. Княжич хотел что-то сказать, но я его опередил.
– Передай, что мы сдаёмся, – изобразив на лице страх, – приказал я. – Стой здесь и придержи сестру, чтобы вы не попали мне под руку. И вслед за мной бросите оружие!
Подождав, пока он переведёт мои слова, я бросил мечи на пол и протянул им руки. То же самое сделали брат с сестрой. Было видно, что солдаты Торы расслабились, а довольный княжич вложил меч в ножны. На него мне было плевать, главное, что опустились арбалеты. Человек этого не сумел бы, а у меня получилось. Вложив в прыжок все силы, я сбил с ног всех пятерых.
Глава 7
Через несколько ударов сердца противники были мертвы. Досталось и мне: один из солдат успел ударить кинжалом и теперь раненая рука болела и сильно кровоточила. Никто их торийцев не закричал, хотя шума от нашей схватки было много.
– Тебя нужно перевязать! – сказала Лера, ища в сумке перевязку.
– Потом, – отказался я. – Наверняка кто-нибудь из них остался во дворе. Возьмите арбалеты! – Подождав, пока брат с сестрой вооружатся, я распахнул дверь.
Как оказалось, остался только один солдат. Он охранял лошадей и не стал сопротивляться.
– Гони его в дом, – сказал я Рашу. – Сейчас меня перевяжете, а потом ты его допросишь.
Мы вернулись в дом, где я закатал пропитавшийся кровью рукав и Лера туго перевязала порез.
– Снимай, – сказала она, закончив с раной. – Твоя рубашка уже высохла, а с этой я сейчас смою кровь.
– Подожди, – остановил я. – Сначала допросим пленного, а потом будет видно, есть у нас время на стирку или нужно уносить ноги. Раш, я буду задавать вопросы, а ты переводи.
Он кивнул и толкнул солдата на лавку. С торийца сняли пояс с оружием, и связали ему руки. Пожилой солдат так перепугался при виде учинённой мной бойни, что едва не свалился в обморок.
– Откуда вы здесь взялись? – задал я первый вопрос.
Раш перевёл и, видя, что пленник не может прийти в себя от страха, дал ему подзатыльник. Этого оказалось недостаточно, и он вынул из ножен кинжал. Солдат намочил штаны, но стал отвечать.
– Мы заблудились, – сказал он, испуганно косясь на одноглазого. – Было сражение с кочевниками, в котором удалось отбить Зарош. Сначала дрались перед городом, а потом в лесу. Он там не такой густой, как здесь, поэтому не слезали с коней. Когда начало темнеть, попытались вернуться и вышли к этой деревне.
Я задал ещё вопросы и, выслушав перевод ответов, сказал:
– Если князь Мард узнает, кто лишил его сына, с нас сдерут кожу, поэтому пленного надо убить. По этой же причине нельзя выходить на дорогу, даже если её очистили от кочевников. Зарош в середине королевства, и напрямую от него до столицы не больше двух дней пути. Завтра мы так и пойдём. Вряд ли ночью сюда приедет ещё кто-нибудь, поэтому сейчас уберём тела и загоним лошадей торийцев в соседний двор. Нам они не нужны. После этого похороним братьев и будем отдыхать.
Раш кивнул, схватил солдата за шиворот и выволок из дома. Я взял здоровой рукой одного из убитых и вышел вслед за ними. Когда избавился от тела, увидел, что Лера вытащила остальных и оставила у крыльца. Подошёл её брат, и мы вдвоём быстро отнесли трупы в яму, в которую крестьяне сливали всякую дрянь. После этого вырыли за огородом могилу и похоронили Лаброев. Когда закончили, я вернулся в дом, а Раш занялся чужими лошадьми.
– Сними рубашку и садись есть, – сказала Лера.
Пока мы работали во дворе, она отмыла полы от крови и так натопила печь, что в доме стало жарко. Вся одежда высохла и лежала на одной из лавок.
– А ты? – спросил я, стягивая одежду. – Неужели и это успела?
– Не хочу, – ответила любимая. – Если бы был хлеб, я поела бы, а мясо не лезет в горло. Мак, почему ты не захотел сдаться? Я думаю, что нас освободили бы и не помешали ехать дальше. И не было бы никакой опасности. Это из-за твоего товара?
– Жемчуг могли отобрать, – согласился я, – во всяком случае тот, который остался в шкатулке. Хотя обыскали бы и нас. На ночь заперли бы вместе с лошадьми или в соседнем дворе, а потом отвезли к своим. Трудно сказать, чем это для нас закончилось бы. Только я ни о чём не думал, просто не успел. Когда убили братьев, меня с головой накрыла ненависть. Мне они нравились, особенно Серк, поэтому не собирался прощать их смерть.
– А если бы тебя убили? – спросила она. – Ударили в руку, а могли…
– А нас после этого пустили бы на ремни, – перебил её вошедший брат. – Но сделано правильно. Если такое прощать… Ты собираешься стирать? Тогда возьми и мою рубаху. Старался не запачкаться, но не получилось.
Он разделся, и Лера вышла с нашими рубашками во двор.
– Будем дежурить? – спросил Раш. – Я не думаю, что приедут ночью, но если ты скажешь…
– Толку от дежурства, особенно твоего, – отозвался я. – Если кого-нибудь принесёт, мы не успеем даже оседлать лошадей. И куда бежать в темноте? Запрёмся и будем спать. Вот встать нужно с рассветом и быстро уйти. Если сегодня освободили город, завтра могут осмотреть деревни.
– Я тоже так думаю, – согласился он и сел за стол продолжать прерванный ужин.
Вскоре вернулась Лера, развесила на печи мокрую одежду и подбросила дров. Её брат не стал много есть и, заперев входную дверь, удалился в меньшую из комнат. Любимая составила вместе две лавки и потушила обе наших свечи.
– Брат ушёл не просто так, – шепнула она мне. – Там не так тепло, но он не будет нам мешать. Ты просто полежишь, чтобы не беспокоить рану, а я всё сделаю сама! А то, что в его комнате вместо двери занавеска… Просто не обращай на это внимания.
В эту ночь мне опять приснился сон Сара. Я шёл по дворцу, который не назвал бы большим и богатым, по сравнению с виденным раньше дворцом горда Гая. Повсюду лежали окровавленные тела, оружие и осколки выбитых окон. Ещё не открыв дверь в кабинет отца, я уже знал, что в нём увижу. Он сидел за своим столом почти такой же, каким был при жизни. Подойдя ближе, я увидел пригвоздивший его к креслу кинжал, а когда обогнул стол, понял, почему не упала голова. Кто-то прибил волосы к спинке кресла.
– Прости, отец! – сказал я, прижавшись лицом к его холодной щеке. – Ты был прав в том, что я погублю семью! Клянусь тебе, что я отомщу! Королю придётся выбирать другого горда! А потом я уйду. В моей жизни нет радости, но я не хочу обрывать её сам. Если меня не убьют, попробую продолжить наш род!
Когда проснулся, за окнами начало светать. Я пошевелился и этим разбудил Леру.
– Поднимай брата, а я умоюсь и пойду седлать лошадей. Нужно побыстрее отсюда убраться. Поедим в дороге.
Мы взяли с собой только одну заводную лошадь, на которую погрузили все сумки. Оставленные кони были степными, и ничем не могли выдать нас торийцам. Пусть думают, что княжича и солдат убили кочевники, и гадают о том, куда они подевались и почему всё бросили в деревне.
После дождя в лесу было сыро и прохладно. По солнцу определили направление и ехали, пока оно не оказалось над головой. К этому времени стало жарко, а от сырости не осталось и следа.
– Привал, – сказал я, спрыгнув с лошади. – Пока нельзя ориентироваться по солнцу, будем отдыхать. Не знаю, как вы, а я здесь заблужусь. Я рассчитывал на Марха, а сам не знаю леса.
– Я никогда не был в лесу, – тоже спешившись, отозвался Раш. – Для меня он одинаковый во всех направлениях. Давайте стреножим лошадей и пусть объедают кусты.
Мы доели уже начавшее кислить жареное мясо и легли отдыхать на одеяла.
– Хотел кое-что предложить, – сказал брат Леры. – Тебе не нужно называться купцом. Такой караван, как наш, привлечёт внимание. Непонятно, для чего ты едешь в Зарбу, если потерял людей и товары. Купцы не ездят с пустыми руками, значит, у тебя с собой что-то ценное. Наёмников больше нет, а нас только трое, поэтому найдутся желающие это проверить. Лучше говорить, что мы переселенцы.
