скачать книгу бесплатно
– Когда были в Москве в последний раз? – спросила женщина.
– Ещё до войны. Сейчас приехал с женой к своим старикам в деревню.
– Воевали?
– Воевал, только с преступниками. Подавал заявление на фронт, но не отпустили.
– Тоже нужное дело, – одобрили с заднего сидения. – Сейчас этой сволочи расплодилось как грязи.
– Ну что, Василий, пристроишь человека? – спросила женщина и представилась. – Капитан Ольга Смирнова.
– Ты в каком звании, человек? – спросил Василий.
– Тоже капитан, – ответил он. – Алексей Вербицкий.
– Повезло тебе, капитан! – сказал Василий. – И бежать никуда не нужно, и не придётся тратиться на ночлег. Сейчас Ольга тормознёт по дороге, и мы тебя сгрузим возле моей квартиры. Переночуешь, а утром закроешь дверь, а ключ положишь под половик.
– И вы доверите свою квартиру первому встречному? – удивился Алексей.
– А там вся обстановка – стол, стул и кровать с матрасом. Нет, вру, есть ещё стакан. Если тебя устраивает такой номер, бери ключ. Ни в какую гостиницу ты не попадёшь, тем более на ночь глядя.
– А как же вы?
– У нас свои дела, – ответил Василий. – Если получится сегодня выспаться, мы найдём где. Мне почему-то кажется, что тебе нужна помощь. Ведь нужна?
– Не помешает, – вздохнул Алексей. – Спасибо вам, Василий.
– Мог бы добавить «товарищ майор», – проворчал он. – Подъезжаем. Сбавь скорость, Оля, здесь могут быть посты.
Поколесив по тёмным улицам с полчаса, въехали в небольшой глухой двор.
– Вон тот подъезд, – показал рукой майор. – Держи ключ, капитан. Второй этаж, восьмая квартира. Там новые соседи, так что тобой никто не заинтересуется. Удачи!
Гадая, чем вызвано непонятное доверие к незнакомому, можно даже сказать, подозрительному человеку, Алексей поднялся на второй этаж нужного подъезда, отпер выданным ключом обшарпанную дверь и включил свет. Да, майор ничем не рисковал: всё плохое, что могли сделать с этой однокомнатной квартирой, с ней уже давно сделали и не по одному разу, разве что не спалили. Хотя в одном месте на кухне полы немного обуглены, так что, может, и пытались жечь. Как и говорил Василий, на кухне имелся стол, а в комнате стояла металлическая кровать с панцирной сеткой и худым матрацем. В маленьком коридоре был стул без спинки, а на полке умывальника – стакан. Несмотря на убожество квартиры, она была для него царским подарком. Пожалуй, нужно было переночевать в деревне и двинуться в Москву рано утром. И кого ему благодарить за везение? Того, кто наверху или владельца этой квартиры? Алексей запер входную дверь, сунул в дверную ручку ножку увечного стула и лёг спать. Раздеваться не стал: матрас был грязным, а ткань костюма не мялась, и её нетрудно было почистить. Ночью никто не пытался ломиться в дверь, и он неплохо выспался. Утром Алексей напился воды из-под крана, умылся и с беспокойством осмотрел лицо, на котором уже была заметна щетина. Нужно было как можно скорее разжиться деньгами. Пригладив волосы ладонью, он вышел за порог, запер квартиру и положил ключ под грязный половик, запачкав при этом руку. Алексей сам родился в Москве и провёл в ней большую часть своей жизни, но район, в котором очутился, не знал. Спрашивая дорогу, он за два часа добрался до нужного дома. Известный ему фарцовщик Рокотов уже пустился в бега куда-то на юг, поэтому этот адрес был у Алексея единственным. Он достал из кобуры метатель и засунул его за пояс, оставив расстёгнутым пиджак, после чего нажал на кнопку звонка.
– Вы к кому, молодой человек? – раздался из-за двери старческий голос.
– Я к Самуилу Яковлевичу, – почтительно сказал Алексей. – Это вы? Мне говорил о вас Алексей Христофорович.
– А что вам нужно от Самуила Яковлевича? – продолжал допытываться голос за дверью. – Стоит ли это того, чтобы тревожить старого и больного человека?
– Я думаю, стоит! – решительно сказал Алексей. – Только так я вам ничего не объясню, не могу я это делать на лестничной площадке!
– Ладно, заходите, – решил старик за дверью, щёлкнув замком.
Дверь распахнулась, но вместо старика за ней оказался крепкий парень. Алексей предполагал, что его не пустят в квартиру просто так, и не собирался давать себя обыскивать, поэтому успел взять в руку метатель. Увидев пистолет, парень рванул правую руку за спину и упал с парализующей иглой в плече. Вторым человеком в квартире был сам старик, который успел вооружиться вальтером.
– Не стоит вам стрелять, Самуил Яковлевич, – примирительно сказал Алексей, отступив в прихожую. – Нашумите, а меня не достанете. Я пришёл не за вашей жизнью и не для того, чтобы ограбить, а с деловым предложением. Срочно нужны деньги, и есть что вам предложить. Только очень не люблю, когда на меня наводят пушку, и начинаю нервничать. Ваш компаньон жив и очнётся через час.
– Мне не так много осталось жить, – с ехидством, за которым Алексей уловил страх, сказал старик. – С какой стати я должен вам верить? Пусть будут шум и милиция. Я получу срок за пистолет, но сохраню жизнь.
– Ну и что мне сделать, чтобы вы отнеслись ко мне, как к клиенту? – спросил Алексей. – Только не предлагайте разоружиться.
– Что вы принесли? – спросил старик. – Бросайте свой товар за угол, а я посмотрю, стоит ли иметь с вами дело. Входную дверь закрыли?
– Я не идиот, – недовольно сказал Алексей. – Сразу всё закрыл. Держите! В свёртке полсотни золотых червонцев и пара серёжек с бриллиантами в три карата, причём очень высокого качества. И учтите, что это только первая партия. Монеты у меня остались только коллекционные, и я не собираюсь их вам продавать, а украшения есть с гораздо большими камнями. Мне выгодней иметь дело с вами, чем искать другие каналы сбыта, но если окажетесь жмотом, на этом наше сотрудничество закончится.
Некоторое время было тихо, потом старик предложил:
– Заходите в комнату, но держите пистолет стволом вверх. Потом одновременно уберём оружие. Чем вы стреляли в Андрея, если говорите, что он должен очнуться?
– Иглой с ядом, вызывающим временный паралич, – объяснил Алексей, осторожно входя в комнату. – Иглу потом придётся вынуть из правого плеча. Неприятно, но в следующий раз не будет дёргаться. Товар подходит?
– Если всё без подвоха, то с вами можно иметь дело, – сказал старик. – Посидите в комнате, а я выйду. Нужно проверить ваше золото и внимательно осмотреть бриллианты, тогда и оценим.
Оценил он всё в тридцать тысяч рублей, бросив на стол перед Алексеем три пачки сторублевых банкнот.
– Я передумал продавать! – решительно сказал тот. – Я считал вас, Самуил Яковлевич, серьёзным человеком, видимо, ошибся.
– Держите! – старик добавил к трём пачками ещё две. – Это окончательная цена. Вы правильно сказали о качестве камней, иначе я не дал бы таких денег. Говорите, есть камни крупней?
– Они все крупней, – недовольно ответил Алексей, забирая деньги. – Серьги я принёс на пробу. Надеюсь, что в следующий раз обойдёмся без стрельбы. Ваш партнёр скоро очнётся, поэтому я исчезаю. Разменяйте немного сотенных, а то у меня нет мелочи на транспорт.
– Я вам не меняла, – выразил недовольство старик. – Давайте вашу сотню. Всё, или нужно что-нибудь ещё?
– Прощайте и не ждите в ближайшее время: я буду занят.
Следя за стариком и не поворачиваясь к нему спиной, Алексей прошёл через прихожую на выход мимо начавшего подавать признаки жизни Андрея и с облегчением закрыл за собой дверь. Деньги имелись, теперь нужно было заняться паспортом, для начала своим. Он не знал нужных адресов, помнил только две фамилии членов группы и то, что один из них работал в магазине канцелярских товаров в Калининском районе. Первым делом Алексей зашёл в парикмахерскую и побрился, после чего подкрепился в столовой и занялся поисками. Расспросы и хождения заняли большую часть дня. Он уже начал терять надежду на то, что успеет до закрытия магазинов, когда улыбнулась удача.
– Сапаров? – переспросила его молоденькая продавщица. – Если Фёдор Юрьевич, то это наш директор. Только его сейчас нет на работе и сегодня уже не будет. Вам нужно подойти завтра к открытию, тогда точно застанете.
– Девушка! – взмолился Алексей. – Как мне узнать его адрес? Дело не служебное, а личное, и до завтра ждать не может. Я через пять часов должен уехать из Москвы.
Девчонка не знала адреса, но он оказался известен продавщице, работавшей в другом отделе. Через полчаса Алексей, проигнорировав лифт, поднялся по лестнице на третий этаж дома дореволюционной постройки и позвонил в нужную квартиру. За дверью прозвучали шаги, и мужской голос спросил, кого надо.
– Если вы Фёдор Юрьевич, то вас, – ответил Алексей. – Возникли вопросы по работе магазина, а вас почему-то нет на месте! Я из районной плановой комиссии исполкома.
С той стороны двери сняли цепочку и открыли замок.
– Проходите, пожалуйста! – сказал открывший дверь полный мужчина лет пятидесяти, одетый в тёплый халат. – Я, знаете ли, немного приболел. Уже конец рабочего дня, так что не стал обращаться к врачу. Вы меня удивили: не ожидал, что работа магазина заинтересует исполком. Неужели на нас есть жалобы?
– В квартире есть кто-нибудь? – спросил Алексей.
– Нет, жена с детьми на даче, – ответил Сапаров. – Я не понимаю…
– Я не веду деловые разговоры в прихожей, – перебил его Алексей. – Может, пригласите в комнату?
– Проходите, – уже не скрывая беспокойства, сказал хозяин. – Садитесь в любое из кресел и говорите, что вам от меня нужно.
– Документы для меня и моей жены, – ответил Алексей, садясь на край кресла. – И работу нужно выполнить качественно и быстро. Мой паспорт нужен уже сегодня, а жену привезу через два-три дня. И не надо изображать недоумение или возмущаться, этим вы только отнимите время у нас обоих.
– Как вы на меня вышли? – спросил Сапаров.
– Это неважно. Окажете мне услугу, получите деньги, и мы с вами расстанемся. Неприятностей с моей стороны у вас не будет.
– Десять тысяч за паспорт, – решился Сапаров. – Деньги платите сейчас. Вами займутся завтра, вашей женой – когда привезёте.
– Устраивает всё, кроме сроков по моим документам, – сказал Алексей. – Мне негде ночевать, а без документов…
– Доплатите две тысячи, и вам обеспечат ночлег. Платите, или я попрошу вас покинуть мою квартиру и больше не появляться.
На следующий день, сделав всё, что было намечено, Алексей на попутках добрался до деревни.
– А я так волновалась! – плакала Лида, прижавшись к мужу. – Думала, если что-нибудь случится…
– Что может случиться с таким, как я? – сказал он, целуя заплаканные глаза. – Деньгами разжился, паспорт получил и даже сговорился насчёт комнаты и уже оплатил. Так что завтра твоя деревенская жизнь заканчивается. Не надо плакать, лучше примерь туфли. И платье я для тебя купил, так что теперь не будешь сильно выделяться. Как ты здесь отдыхала?
– Вчера с женой Степана бегала на реку купаться и ходила босиком по траве, – вытирая слёзы, ответила Лида. – А ещё помогала хозяйке.
– А на реку тоже бегала босиком или на каблуках?
– Нет, хозяйка взяла туфли у кого-то из соседей. Сказала, что их дочь погибла в войну, а обувь осталась. Немного великоваты, но ноги не натёрла.
– И какое у тебя впечатление от сельской жизни?
– Молоко вкусное, курочек жалко, а местный туалет поразил до глубины души.
– А что ещё поразило, кроме туалета?
– Люди мне здесь понравились, не все, но большинство. О природе не говорю: сам должен понимать.
– Ладно, хозяева не будут до ночи сидеть во дворе, дожидаясь, пока мы с тобой наговоримся. Поэтому о важном поговорим, когда завтра пойдём к шоссе.
– Лёш! – она прижалась к нему. – Знаешь, как я по тебе соскучилась?
– И как ты себе это представляешь? Ты не можешь любить тихо, а через двери всё слышно. Сеновал у них есть?
– Я не знаю, но корове сено давали.
– Давай потерпим до завтра? Хозяева квартиры работают, поэтому нам никто не помешает.
– Тогда я отправлю тебя спать на печь, а то рядом не усну. Только там сушатся вишни, надо будет их убрать.
Утром позавтракали, тепло простились со стариками и ушли из деревни. Перед уходом Алексей положил им на стол пятьсот рублей.
– Мог бы дать и больше, – выразила недовольство жена. – Вон у тебя сколько денег!
– Мне не жалко, но этого и так много за те несколько дней, которые ты у них была. Разболтают, что я сорю деньгами, а Степан возьмёт на карандаш. И на будущее запомни, что нам нельзя сильно выделяться.
Новые туфли оказались впору, и платье на Лиде смотрелось хорошо и не бросалось в глаза. Её вещи Алексей завернул в куртки и нёс в руке, держа за ремень.
– Теперь можно и поговорить, – сказал он, когда перевалили через холм и деревня скрылась из виду. – Сейчас поймаем попутку и доберёмся до Москвы. Первым делом веду тебя делать паспорт. Вот мой, можешь посмотреть. Делают очень прилично, при простом осмотре не придерёшься.
– Вербицкий Алексей Николаевич, – прочитала она. – А фотография паршивая.
– Их такие и делают на паспорта, – объяснил муж. – Я поменял только фамилию, тебе сделаем так же, чтобы не путалась. Потом отведу тебя на квартиру, и вместе подумаем, что нужно купить из вещей в расчёте на два месяца.
– А почему только на два? Это ничего, что я всё время задаю вопросы? А то ты сам не объясняешь.
– Сейчас объясню. Москва – город особенный, а время, в которое мы попали, делает его для нас ещё более неудобным. Просто так можем приехать в него только в гости и очень ненадолго.
– А чем неудобно время?
– Тем, что сейчас очень жёсткий контроль населения, а я плохо знаю его особенности и не имею никаких связей. Читал книги, смотрел несколько кинофильмов, да кое-что изучал, а этого мало. Если будем долго жить на одном месте, быстро привлечём внимание. Выяснят, что мы не прописаны и нигде не работаем, а за незаконное проживание и тунеядство разберутся быстро и жёстко. Если неплохо живёшь и при этом нигде не работаешь – значит вор. Почти всегда так и есть. Я думаю, что месяца через два мы с тобой вообще уедем из столицы. Нетрудно найти много мест, где можно неплохо устроиться. Но всё это только тогда, когда сделаем дело.
– Хочешь кому-нибудь передать микрофиши?
– Только один комплект, – ответил Алексей. – А кому… Ты не задумывалась, почему мы попали именно сюда? Лида, ты ведь читала все книги Валентина, неужели так сложно сделать вывод?
– Сталин? – предположила она.
– Не только. Давай положим куртки в траву и немного посидим, а то уже скоро дойдём и не успеем поговорить. Что ты можешь сказать обо всей верхушке государства в первые годы после смерти Сталина?
–Пододвинься, а то жене и присесть негде. Вела себя твоя верхушка, как пауки в банке, и начали грызть друг друга ещё при жизни вождя, а после его смерти там вообще не осталось никого порядочного.
– Вот ты и ответила, – довольно сказал Алексей. – Приятно, когда такая умная жена. Действительно, они все перегрызлись, а уцелевший Хрущёв столько всего натворил, что остаётся удивляться тому, что при Брежневе так много успели сделать, прежде чем всё начало валиться. Денежная реформа и нефтепроводы, через которые мы качали нефть себе в убыток, целина и идиотские новшества в сельском хозяйстве, разложение советской номенклатуры и конфронтация с Западом.
– И ты хочешь его утопить?
– Его утопить несложно, – вздохнул Алексей, – главный вопрос в том, кто заменит этого утопленника. Какая у нас была раскладка по силам?
– Сейчас скажу… – задумалась жена. – Если по книге, то были три группы. Первая – это экономисты, управленцы и хозяйственники, лидером которых был Жданов. Вторая – это партийные бюрократы во главе с Маленковым и Хрущёвым. А между ними была группа оборонной промышленности и спецслужб. Её представлял Берия.
– И кто из них тебе больше нравится? – спросил Алексей.
– Никто не нравится: мерзавец на мерзавце, и у всех руки по локоть в крови!
– У тебя очень поверхностный подход, – улыбнулся Алексей. – Я сказал бы, что он чисто женский. В то время нельзя было находиться у власти и не запачкаться. Кто-то этим грешил больше, кто-то меньше, но чистых рядом со Сталиным не было. Хрущёв потом кричал, что он не подписывал расстрельные списки, а на поверку выяснилось, что по его распоряжению хорошо почистили архивы. Такое время и такие люди. И не все те, кого расстреливали и высылали, этого не заслуживали. Политических лидеров нельзя оценивать так же, как соседей по лестничной площадке. Вот взять Берию…
Глава 7
– А что Берия? – спросила Лида. – Он же один из главных организаторов репрессий. Неужели ты хочешь его использовать?
– Пока я хочу использовать его как пример того, что политических деятелей нельзя рассматривать только с точки зрения человеческой морали, а потом, может быть, попробую использовать против Хрущёва. Но это только в том случае, если не выгорит основной план.
– Только прибыли, а у тебя уже готовы планы. Ладно, не буду перебивать. Так что по Берии?
– После смерти Сталина Берия, наряду с Хрущёвым и Маленковым, стал одним из главных претендентов на лидерство в стране. Его первого и вывели из игры. Всё организовали Булганин и Хрущёв. Потом, как водится, на него навешали всех собак.
