скачать книгу бесплатно
В гостинице между ними завязался душевный разговор. Раиса словно опытная актриса с поставленной дикцией, с огромной теплотой и любовью рассказывала о своих родителях; о том, как папа в детстве носила её на плечах, как учила кататься на велосипеде, как она не ложилась спать, пока папа её не уложит и обязательно прочитает ей книжку; как мама с детства учила её самостоятельно готовить, стирать, стол накрывать, шить, – всему, что нужно взрослой женщине в жизни; как она с родителями ездила на море почти каждый год.
Саид смотрел в её серо-зелёные глаза, высоко вогнутые полумесяцем брови, тонкие, красивые линии губ, белоснежные зубы, густые, великолепно чёсанные волосы и внимательно слушал её музыкальный чарующий голос и чувствовал, что она всё больше проникает в его опустевшую в последнее время душу, занимает там всё пространство, не оставляя никаких шансов даже для сомнения о том, что женщина эта ниспослана самим господом богом для него, что не случайно случилось с ним всё то, что случилось в последнее время: не случайно совершенно неожиданно отправили его в командировку, не случайно жена громко заявила о том, что он может не возвращаться, не случайно его обокрали и не случайно он вышел покурить именно в тот момент, когда такси привёз Раису в аэропорт.
Между рассказом Раиса уже накрыла стол, села в кресло и, немного задумавшись, закончила свой монолог словами:
– Ты знаешь, в чём-то у нас похожие судьбы. При всей большой любви родителей ко мне, к единственной дочери, я тоже не была избалованной, а приучена к труду с детства. У нас тоже большой сад, огород, мы там тоже сажаем все. Родители любят возиться в огороде, привыкли с детства. И меня приучили. Свои фрукты, соленья, варенья всегда свои.
– И ты умеешь соленья солить, варенья варить?
– Конечно! Мы с мамой всегда вместе готовили. Так что, я хорошая хозяйка. Имей в виду, если что. Ну, если не сложится у тебя с женой, имею в виду.
– Ты просто находка для мужчины, Раиса! "Хинкал" умеешь готовить, "чуду", варенья. Что же твоему надо было? Почему пил?
– Саид, давай, не будем о нем. Мне больно вспоминать. Я боролась за него. Обещал, старался, потом, – опять. Болезнь, наверное. Давай, наливай немного, – расслабимся…
Расслаблялись наши герои долго, основательно, с наслаждением много-много раз восторгаясь друг другом и осыпая ласками и комплиментами. Заснули они под утро, уставшие, но счастливые и довольные друг другом…
Проснулся Саид от щекотки и открыл глаза. Раиса сидела на краю кроватки, нежно гладила его мускулы и целовала его в шею. Она посмотрела на Саида влюблёнными глазами и, нежно улыбаясь проговорила:
– Доброе утро, Саид! Просыпайся.
– Доброе.
– Голова не болит?
– Не болит. Коньяк был супер.
– Да и не пили мы много. И закуска была хороша.
– Я не люблю пить. Не приучен.
– Зато как было хорошо вечером! Надеюсь, помнишь?
– О-о-о, это да-а-а! Фантастика! Такое не забывается!
– Ладно, вставай, иди умывайся, а я тебя накормлю завтраком.
– Кушать не хочу я, Раиска, только пить хочу.
– Я тут чай горячий сварила. Попей и надо уже собираться. Я уже сбегала, купила билеты, через пару часов летим.
– Спасибо, Раиска! Ты волшебница! Ты колдунья!
Погода выдалась как в сказке. Солнце разгулялось вовсю. Ребята быстро справились с багажом и уже через час были в воздухе. Летели молча. Грусть расставания давила на них и оттого печаль одолевала настроение. В глубоких и тяжких размышлениях старались не смотреть друг другу в глаза. Раиса ждала. Она всю дорогу ждала от Саида каких-то слов, каких-то идей, предложений о том, как дальше будут строиться их отношения, если они вообще будут. Неужели настаёт час расставания? На совсем или всё-таки на время? Она то и дело посматривала на Саида, но боялась трогать его, – он весь ушёл в глубокое раздумье. Он не думал о работе, о квартире, которую только получил от завода, не думал о карьере, всё это совершенно не занимало его мысли; он думал только о том, как сложится судьба двух сыновей, если он сейчас бросит их, в таком маленьком, беспомощном возрасте. Полу сироты. Безотцовщина. Конфликт с возможным появлением отчима, ненависть ко всем, в том числе к матери, трудная юность, дурная компания, тюрьма, сломанная судьба.
Саиду стало страшно от своих же мыслей, его передёрнуло и он, испуганно посмотрев вокруг, попытался избавиться от этих страшных мыслей, уставившись в иллюминатор. Но мысли не отпускали, они преследовали его почти всегда в последнее время, теперь же, когда жизнь может в корне изменится, он не знал, по какой дороге ему идти: или и дальше терпеть жгучий холод и ненависть со стороны жены, её агрессию, постоянные скандалы по любому поводу и даже без повода; дальше терпеть ради сыновей или же бросить все к чёртовой матери и начать другую жизнь с чистого листа ради собственного счастья, но при этом обречь сыновей на опасную тропу безотцовщины? Тяжело. Трудно.
На автостанции в Минске ребята тоже сидели молча, грустно смотря в пол, будто случилась трагедия. Со стороны глядя можно было подумать, что муж собрался на фронт, на войну, а жена держит его, схватив за правую руку двумя руками и, уткнувшись в его плечо, прощается, зная точно, что он уезжает навсегда.
Раиса повернула голову, вытерла слёзы и произнесла траурным голосом:
– Как быстро время пролетело! Мне не хочется с тобой расставаться, Саид!
– Мне тоже. Я пока и не понял, что было со мной, и что стало со мной. То ли это было во сне, то ли наяву.
– Все было наяву, Саид! Наяву!
– И теперь я не знаю, что с этим делать.
– Не жалеешь?
– Ничуть! У меня ничего подобного не было в жизни! Эта была командировка в рай. В рай к Рае! Я не смогу забыть. Ты Ангел, – не женщина!
Пытаясь взять себя в руки, помогая загрузить багаж в автобус, уже перед самой посадкой, прижавшись к Саиду, Раиса спросила:
– Приедешь ко мне?
– Спрашиваешь ещё! И не раз!
– Посмотришь, где я живу, как живу. С родителями познакомишься. Я им обязательно расскажу про тебя. Пусть знают. Может ты надумаешь на совсем приехать…
– Не знаю. Тяжело. Раиска, я хочу, чтобы ты поняла. Там, на исторической Родине, у меня большая дружная семья. Тут я один. Совсем один. Кроме сыновей у меня нет никого. Сыновья для меня, не просто дети. Я кавказец. Горец. Для горца сыновья – смысл жизни. И я не знаю, смогу ли я их бросить ради личного счастья.
– Хорошо, Саид. Ты хоть на несколько дней приезжай. Я буду ждать. Адрес не теряй.
– А я буду очень скучать. Очень. Дай, ещё раз обниму тебя. Спасибо тебе за все. И долг привезу обязательно. Пока-пока. Не плачь. Увидимся. Не плачь…
Саид пытался успокоить Раиса, давая ей надежду, чему даже сам верить боялся. Вытирая слёзы, Раиса села в автобус, села у окна и всё продолжала вытирать бесконечные струю слёз, то плача, то улыбаясь Саиду. Автобус зарычал своим мощным мотором и увёз Раису в неизвестность, в туман судьбы.
Кабинет замдиректора Кулакова заметно изменился за каких-то десять дней. Светлее как-то стало в нём, теплее и даже добрее. Секретарши не было на рабочем месте. Саид чуть приоткрыл дверь кабинета и спросил:
– Василий Павлович, отчет командировочный подпишите?
– Заходи. Давай. Где блуждал? Что так поздно приехал? Вагоны раньше тебя прибыли.
– Погода не летная была. Три дня в Москве торчал.
– А поездом не мог?
– Так билет был куплен ещё в Тюмени, оставалось компостировать только.
– Ладно. И на том спасибо. Машины отгружаем уже.
– Василий Павлович, а ещё я попал в историю.
– Что такое? Что за история?
– Меня ограбили в Тюмени. В аэропорту. Все деньги вытащили из кармана. Одолжить пришлось.
– Что же ты так? Пьяный, что ли был?
– Нет, не пьяный. Заснул ночью в аэропорту.
– Знаю, как вы там, в командировках бываете не пьяные. Бушуете, вдали от жен.
– Я не пью…
– И что? Где нашёл деньги?
– В аэропорту познакомился с девушкой из Лиды, она одолжила.
– Сочинитель ты. Одолжит тебе девушка! Ладно, всё. Иди.
– Василий Павлович, Вы мне премию обещали. Долг бы я вернул людям.
– Какую премию? Когда обещал? Ты получил командировочные? Получил. Что тебе ещё надо!
– Василий Павлович, Вы просили один вагон, я выбил два вагона…
– Ну молодец! Спасибо!
– Вы же обещали! Меня ограбили.
– Ничего я не обещал. Всё. Иди. Не мешай работать.
– Я сыну обещал гитару купить.
– И купи! Я причем! У тебя зарплата.
Саид, конечно, был наслышан о необязательности зама, но таки была надежда, что отблагодарит за два вагона, но нет, не отблагодарил, если не считать благодарностью его тусклое «спасибо». Он понял, что разговаривать бесполезно, зам упрям и непорядочен, слово своё не сдержал и, медленно встал, постоял в раздумье и вышел в прихожую. «Ну и хрен с тобой, старый хрен!» подумал Саид и в яростной злобе пошёл прочь от этого мерзкого, холодного, как и его хозяин кабинета.
Как дома встретили Саида, дорогой мой читатель, не буду описывать, об этом и сами можете догадаться. Чтобы не отнимать у вас времени и беречь нервы, я коротко пропишу только финал диалога между супругами.
– Сказки он мне рассказывает! Ограбили! Одолжил! Бессовестный! На баб потратил, –так и скажи! А где обещанная премия? Да ты и в командировке не был! Шлялся по бабам! Бабник!
– Верить или нет, твоё право, но давай без истерики, без оскорблений. Язык придержи! Не нарывайся.
– Кот помойный! Хватит с меня! Я подаю на развод!
– Не понимает. Завелась. Ну что ж, прекрасно! Подавай! Или я подам, если ты не подашь! С меня, пожалуй, тоже хватит!
Саид не расстроился, потому что он уже приехал расстроенный, даже несколько обрадовался такому зигзагу конфликта и, хлопнув дверью, вышел на улицу. Переночевав пару ночей у друга Юры Матюхина и одолжив у него денег, Саид сразу после работы умчался на вокзал. На пару дней взял отгул, плюс ещё два дня выходных обещали Саиду несколько счастливых дней рядом с Раисой.
Город Лида встретил нашего героя теплым юго-восточным ветром и зажигающимися звездами на вечернем небе, как и часто бывает в марте.
– Я знала, знала, что приедешь! Ты же обещал, – с такими словами и с дикой радостью Раиса прыгнула на Саида, встретив его на крыльце, и повисла на его шее, обхватив его двумя руками и сильно прижав к себе.
– Осторожно! Шею сломаешь, – предупредил Саид, шутя, а сам ещё сильнее припал к ней губами, взяв за её тонкую талию и раскачивая из стороны в сторону. Потом, добавил, немного придя в себя, – Я рад тебя видеть Раиска. Соскучился.
– Я тоже, – сказала Раиса и опять прилипла к губам Саида. Так простояли они, обнимаясь и целуясь, целую вечность. Потом, уже успокоившись, Раиса поинтересовалась, – Пару дней побудешь?
– Три дня.
– Может на совсем?
– Поговорим потом.
– Ладно. Нашел легко?
– Попался таксист, который папу твоего хорошо знает. Раньше работал у него. Привёз без вопросов и даже денег не взял. Уважает папу. Привет передавал.
– Да, папа хороший руководитель. Его любят на работе. Пошли в дом. Будем знакомиться.
– Немного стремно. Волнуюсь.
– Не надо волноваться. Родители у меня золотые…Папа! Мама! У нас гости! Познакомьтесь: Это Саид. Я вам рассказывала о нем. Саид, это мои родители. Папа– Николай Иванович, мама– Мария Михайловна.
Сидевшие за столом родители Раисы поднялись, вышли из-за стола. Саид сам подошёл к ним и протянул руку Николаю Ивановичу первым, поняв благосклонность по отношению к себе:
– Очень приятно. Раиса мне тоже рассказывала о вас. Так что я немного в курсе.
Мария Михайловна уже сама подала руку Саиду и сразу предложила сесть за стол:
– Очень приятно. Проходите, будьте как дома. А мы с Раиской накроем стол. Мы только собрались ужинать.
Николай Иванович, на вид строгий, с офицерской выправкой мужчина средних лет, с седыми висками, по многолетней привычке руководить, сразу взял ситуацию в свои руки.
– Вы тут, Мария, не торопясь… стол, а мы с Саидом выйдем во двор. Покурим. Пошли, Саид.
Он накинул на плечи пальто, первым пошёл к выходу и, выйдя во двор, пригласил Саида в беседку, затем закурил и не торопясь начал по-доброму, по-отечески:
– Саид, не вникая в подробности, я тебе вот что скажу. Если у вас с Раиской все серьезно, добро пожаловать жить к нам. Дом большой, места много. Ты – инженер, а у меня главный собирается на пенсию. А там и самому готовиться надо на заслуженный…
–Николай Иваныч, а Раиса говорила Вам, что я женат и что у меня двое детей.
– Говорила. У нас в семье нет секретов. Нам, конечно, это не приятно. И мать плакала. Но бабы же – это народ такой… Дурной! Если искра пролетела, – хоть ты убей!
– Искра пролетела не только у неё, Николай Иваныч. Но я никак не могу представить, как сыновей брошу.
– Зачем бросать! Будешь встречаться. Помогать. Зарплата у тебя будет хорошая, машина под рукой, чтобы в любое время…
– Боюсь, жена лишит меня такой возможности, – встречаться с детьми. Мстит будет. Но и жить с ней больше нет сил. Скандалы, беспочвенная ревность… Не знаю я, что делать.
– С бабой своей, сам разберешься. Это не нашего ума дело. Вижу, парень ты не глупый. Но Раиску не обижай. Она у нас одна. И выросла в тепле и в любви. Я её в обиду не дам, –запомни это. Пошли. Пропустим пару рюмок за знакомство.
В большой кухне большего дома родителей Раисы стол уже был накрыт. На диване возле камина сидела девочка лет восьми – девяти и что-то увлеченно рисовала.
– Алеся! Алеся, иди сюда. Познакомься с дядей.
