Звон

скачать книгу бесплатно


Игорь открыл глаза… Тяжело дыша, он сидел на кровати, сжимая в потных кулаках одеяло. Сердце дятлом колотило в грудь. Вот уже неделю один и тот же жуткий сон заставлял его просыпаться под звон колоколов. Игорь встал потихоньку, чтобы не разбудить жену. Ольга мирно посапывала, чему-то улыбаясь во сне.

В зеркале ванной на Игоря смотрел незнакомец. Тёмные круги под воспалёнными глазами от хронического недосыпа и ночных кошмаров, помятая кожа лица, взъерошенные волосы и щетина, пробивающаяся неравномерными клочками, делали его чем-то похожим на мутанта из сна.

– Да уж! Красота, – хриплым голосом проворчал Игорь и полез под душ. Прохладная вода, смыв шлейф ночного запаха и сновидений, помогла избавиться от неприятных ощущений и окончательно проснуться. Впереди намечался трудный день.

5

Назначенный не так давно начальник Игоря – директор по связям с общественностью Александр Алексеевич Харин, несмотря на субботу, запланировал большое совещание. То, что законный выходной накрылся «медным тазом», Игоря расстроило не сильно. К работе без выходных он давно уже привык. Гораздо неприятней было то, что ему, скорее всего, опять придётся спорить с начальством, доказывая несостоятельность глупых предложений и решений новоиспеченного босса.

«И откуда его только выписали?» – размышлял Кравцов, готовя завтрак.

Толстомордый, с маленькими заплывшими глазками, зорко стреляющими во все стороны из-под очочков, Харин походил на морскую свинку. Он всё вынюхивал, высматривал, так сказать, обживал пространство. На заводе и в городе Харин был человек новый. Ему приходилось из кожи вон лезть, чтобы навести мосты со всеми нужными людьми. Ради этого он целыми днями даже в рабочее время ходил по кабакам, за казенный счёт щедро угощал дорогим виски и сытными закусками депутатов, чиновников, политиков местного «разлива» и другую полезную «общественность». При этом не забывал и о себе любимом. Пару раз Игорь даже был свидетелем весьма занятных сцен, когда под конец очередного шумного застолья обезумевший от дармового алкоголя и плотских желаний Харин, оголив брюшко, начинал неуклюже бегать за очередной сопровождавшей его в тот вечер барышней, безуспешно пытаясь поймать её в свои объятья. Причем по визгам и хрюкам Харина нельзя было понять: веселится он или злится из-за того, что объект его вожделений всё время ускользает.

Грешным делом Игорь даже ловил себя на мысли, что видеозапись, сделанная во время таких вот развлечений, попав в руки владельца завода, могла бы поставить крест на начинающейся карьере Харина. Таких «связей с общественностью» ему бы не простили. Оберегая свою репутацию от любых рисков, собственник одного из главных городских предприятий слишком щепетильно относился ко всему, что его окружало, и всем, кто его окружал. Правда, мысли эти из головы Игоря улетучивались также быстро, как и появлялись. До того, как Харин, словно чёрт из табакерки, появился в публичном пространстве, Кравцова приглашали на разговор к главному акционеру завода. Всё шло к тому, что должность директора по связям с общественностью должна была достаться именно ему. Правда, в последний момент по каким-то неведомым для Игоря причинам всё перевернулось с ног на голову. В кресле директора оказался Харин, а он, Игорь Кравцов, остался начальником отдела, работоспособным, безотказным, которому было поручено ввести нового начальника в курс дела, во всём ему помогая. Манёвр с записью загулов Харина мог бы вызвать массу кривотолков в руководстве компании. Да и претили самому Игорю такие средства в борьбе за «место под солнцем»…

Свист кипящего на плите чайника отвлек от тягостных размышлений. Заварив чашечку ароматного кофе, Игорь нехотя принялся за поспевшую яичницу с беконом.

– А ты чего вскочил ни свет, ни заря? – с упрёком потревожила мужа сонным голосом Ольга, войдя на кухню.

– И тебе доброе утро, – съехидничал Игорь в ответ. И тут же сгладил. – Харин вызвал, пару вопросов обсудить надо.

– А до понедельника эта пара вопросов не может потерпеть? Посмотри, на кого ты стал похож со своей работой! Кожа да кости. Ни сна, ни отдыха. У твоего Харина семьи что ли нет? – раздраженно стала выговаривать Ольга.

– Началось в колхозе утро! Обязательно надо накрутить? Без тебя будет кому мне настроение испортить.

– А ты мне уже его испортил! Забыл, что мы хотели сегодня по магазинам проехать, новый диван посмотреть. Ты же обещал! Или твои обещания, как всегда, ничего не значат?

– Никуда твой диван не денется. Чего его смотреть? Всё равно пока нет свободных денег. Дай спокойно позавтракать.

Игорь постарался мысленно отключиться от неприятного диалога, который, если продолжать в том же духе, имел все шансы перерасти в утренний скандал.

– А когда с тобой можно поговорить? Утром ещё нельзя: впереди у тебя рабочий день. Вечером уже нельзя. Ты, видите ли, устал на работе. Ночью спишь, – не унималась Ольга.

В её голосе, помимо злости, появились хорошо знакомые Игорю надрывные нотки, обещающие слёзы.

– Ну, всё, хватит.

Игорь швырнул на стол вилку, собрался в считанные секунды и пулей вылетел за дверь, оставив на кухне недоеденный завтрак, а в комнате тихо всхлипывающую жену.

6

Харин как обычно опаздывал. В зале заседаний кроме Кравцова в ожидании директора томились ещё трое. Николай Баранов, возглавляющий отдел по работе с партиями и общественными организациями, откровенно дремал. Его большая, словно вытесанная из куска каменной глыбы голова, практически лишенная волос, то и дело падала на такую же большую грудь.

Начальник отдела организации массовых мероприятий Эдуард Волин, всегда отличавшийся имитацией бурной деятельности, шустро перебирал кипу каких-то листов, планов и смет, которые разложил на столе, как будто искал между строчек, где и сколько ещё можно украсть.

Единственная в этой мужской компании девушка Ксения Кулик, отвечающая за взаимодействие с прессой, что-то увлеченно изучала в своём смартфоне. Обычно по-деловому строгая, в это субботнее утро она была одета в рваные джинсы и свободный навыпуск джемпер, скрывающий её пышные формы.

Игорь не обращал внимания на своих коллег. Мыслями он был далеко, снова и снова прокручивая утреннюю ссору с женой. С тех пор как они с Ольгой въехали в эту злополучную квартиру, ни одного дня не обходилось без скандала. Поводы появлялись как бы сами собой. С этим Игорь ничего не мог поделать. В нём словно просыпалось какое-то злобное существо и заставляло агрессивно реагировать на каждую реплику, каждую мелочь. А ещё выводил из себя этот жуткий Звон церковных колоколов. Игорю казалось, что он слышит его всегда и везде. От навязчивого Звона голова постоянно раскалывалась, а уши закладывало – как в самолете при резкой смене высоты. Таблетки помогали лишь на короткое время. Единственное, что убивало Звон – это алкоголь. Но перебрав со спиртным пару раз за неделю, Игорь понял, что в эти моменты сознание его отключается, а тело начинает контролировать кто-то другой. От этого становилось ещё страшнее…

Назначенное на десять утра совещание откладывалось уже почти на час. Наконец, дверь с шумом распахнулась. Румяный, наполнивший помещение собой и перегаром, сдобренным каким-то сладким парфюмом, Харин, пыхтя, проследовал во главу стола и грузно плюхнулся в начальственное кресло.

– Начнём, – как ни в чём ни бывало выдохнул он и, улыбаясь, просканировал присутствующих через линзы очков. – Наша служба безопасности сообщила, что конкуренты готовят против нас масштабную акцию. Они хотят под видом «зеленых» и несчастных стариков и старушек вывести на площадь перед администрацией города около 300 человек. Естественно, с транспарантами и плакатами. Не трудно догадаться с какими?

– Не трудно, – откликнулся Игорь. – Наш завод, и в частности, новый электросталеплавильный цех, травит их детей.

– И это ещё самое безобидное из того, что они придумают, – добавил с важным видом Баранов.

– Думаю, крепко достанется и акционерам, – продолжил Харин. – До выборов в городское собрание всего ничего. Мозги избирателям они легко запудрят. При таком раскладе кандидатам от завода придется туго. У кого какие мысли есть на этот счёт?

В зале заседаний повисла «мхатовская» пауза. При этом Баранов начал так усердно надувать щёки (от этого его «каменная» голова стала ещё больше), а Волин энергично ёрзать в кресле, что, глядя на них, даже сам Станиславский мог бы поверить в бурный мыслительный процесс, кипящий в их головах.

– А что, если глава города не даст им разрешение на организацию сборища? – наконец, выдавил из себя Волин, прервав затянувшееся молчание.

– Ага, держи карман шире, – съязвил Баранов. – Как миленький даст, ему только на руку весь этот балаган. Легче будет своих кандидатов в депутаты протащить.

– Александр Алексеевич, а может, зря мы беспокоимся по поводу этого митинга. Ну, пусть соберутся, пошумят и разойдутся. Главное не то, что будет на площади, а как это показать. Два местных телеканала и газета наши, с остальными договоримся, заплатим за молчание или выкупим весь тираж, – робко вставила Ксения.

Теперь задумался Харин.

– Что им помешает напечатать спецвыпуск с нужной информацией и фотографиями и завалить все почтовые ящики в городе?

Этот риторический вопрос Игоря вывел Харина из ступора:

– Да, нужны кардинальные меры. Распылим пару газовых баллончиков в толпе – на этом их митинг и закончится.

Все четверо буквально потеряли дар речи от такого предложения босса. Участники совещания ещё какое-то время молча переглядывались, пытаясь понять: шутит директор или говорит серьезно. Первым на начальственную нелепость отреагировал Игорь:

– Слова не мужа, а мальчика. Лучшего «подарка» организаторам митинга трудно придумать. Представляю заголовки газет: «Правду травили газом» или «Кому была выгодна газовая атака против мирной демонстрации?» Да нам самим надо охранять каждого митингующего, чтобы ни с одной старушки ни один волосок не упал. Я бы, наоборот, вывел всех наших добровольных «дружинников-заводчан» на патрулирование улиц и объявил об этом. А ещё запустил слух, что в этот день в город для охраны общественного порядка приезжает областной ОМОН, чтобы исключить возможные провокации со стороны конкурентов.

Баранов, Волин и Кулик синхронно перевели взгляд на Харина. Тот побагровел. Казалось, что сейчас разразиться скандал. Однако Кравцов, не замечая этого, продолжал, как ни в чём ни бывало:

– Надо собрать свой митинг, со своими плакатами, выступающими. Пусть и на площади, и в сознании тех, кто потом это будет смотреть по телевизору, всё смешается. Примем соглашение о сотрудничестве местного актива с заводом. Обсудим вопросы благоустройства микрорайона, установки детских площадок. Словом, надо попробовать перевести негатив в позитив.

– Неплохой ход. Я – за! – поддержал Игоря Николай.

– И я! – не отстал Волин.

– А разве я просил голосовать? – с ухмылкой осадил подчинённых Харин. – Значит, слова «мальчика»? Ну-ну…

В зале повисла «неловкая» тишина, нарушал которую лишь звенящий методичный стук. Харин, словно дятел, долбил ручкой по столу. Очевидно, что директора сейчас беспокоил не предстоящий митинг конкурентов. По всей видимости, он размышлял даже не над словами Кравцова, а над тем, каким уверенным, а самое главное – независимым было это суждение. Именно в этом тоне, лишенном раболепия и подобострастия, усмотрел он главную для себя угрозу.

В висках у Игоря начал пульсировать маленький болезненный звоночек. С каждым ударом харинской ручки он нарастал, превращаясь в невыносимый набат, грозящий взорвать голову изнутри. Кравцов, как в том навязчивом сне, увидел себя откуда-то сверху. Вот он, сжимая кулаки, встает, в несколько быстрых шагов оказывается рядом с пока ничего не понимающим, но уже испуганным директором, выхватывает из его пухлой руки ручку и со всей силы, пробивая стёклышко очков, всаживает её Харину в маленький свинячий глаз, который за долю секунды до встречи с канцелярским оружием расширяется. До того, как кровяная жидкость вперемешку со слизью и стеклами потекла сквозь руки орущего Харина, в последнем взгляде директора Игорь успевает увидеть неподдельный ужас. Звон в голове затих. Он (а может уже не он, а «стрекузнец»?) улыбается…

– Совещание окончено. Все свободны… – на последних словах ручка в кулаке Харина сломалась напополам.

Кравцову захотелось как можно быстрее покинуть зал заседаний, и выскочить на свежий воздух.

– Игорь, ты белый, как мел. С тобой всё в порядке? – обеспокоенно спросила Ксения.

– Да пошёл он… – сквозь зубы процедил Игорь, явно адресуя «послание» Харину, и поспешил на улицу.

7

Шагая по узенькой пешеходной улочке, Игорь старался прийти в себя и успокоиться. Он полной грудью вдыхал весенний воздух, который после душного зала заседаний казался ему целебно-живительным. От головной боли не осталось и следа. Тому, как прошло совещание, Игорь не придавал особого значения. В конце концов, перед хозяином завода за всё отвечает Харин. Пусть он и ломает голову, что делать с этим митингом. А вот очередное видение с участием мерзкого насекомого Игоря сильно взволновало. В его сознании явно происходило что-то непонятное. И объяснений этому Игорь не находил. Во всяком случае – пока.

– Возьмите, пожалуйста! – бодрый девичий голос отвлек от тягостных раздумий. Перед Кравцовым стояла девушка-подросток и протягивала цветную бумажку.

– Добро пожаловать в музей. До перерыва на обед минут сорок, ещё можно успеть.

Игорь машинально протянул руку и взял рекламную листовку, а девушка, выполнив свою работу и потеряв интерес к собеседнику, тут же направилась к другому прохожему.

До ближайшей урны, куда чуть было не отправилось приглашение на выставку, Игорь не дошёл всего несколько шагов. Мимолетно взглянув на листок, он остолбенел посреди тротуара, как будто его заколдовали. Прямо в центре листовки Игорь увидел графический карандашный рисунок, на котором звонарь в длинной церковной рясе бил в большой колокол. Под ним красовалось название выставки, выполненное в старославянском шрифте: «Экспозиция «Молитва в звуке». История колоколов городских церквей». Игорь два раза перечитал заголовок флаера и, не раздумывая, направился к музею.

Городской историко-художественный музей располагался неподалёку, на этой же улочке, в трехэтажном старинном ухоженном здании из камня. Перед небольшим крылечком стоял переносной штендер, как две капли воды похожий на листовку в руке Игоря, только во много раз больше. В какой-то момент Кравцову даже показалось, что в звонаре, нарисованном на афише, угадываются черты смотрителя Михаила из Сретенской церкви.

В маленьком прохладном коридорчике музея в углу на стуле дремала старушка. Её иссохшие плечи и грудь укутывал старинный цветастый платок, а голову покрывал нежно-кремовый чепчик в рюшах. Не очень внимательный посетитель вполне мог принять её за музейный экспонат девятнадцатого, а может даже восемнадцатого века. Как только скрипнула входная дверь и на пороге появился редкий гость, «экспонат» открыл глаза.

– Экспозиция платная. Самостоятельный осмотр – 120 рублей. За экскурсовода доплата – 150, – скрипучим голосом торжественно объявила страж музея.

Игорь молча достал из кошелька 270 рублей. Старушка не торопясь пересчитала деньги, придирчиво разглядывая каждую купюру и при этом бубня что-то себе под нос. Оторвав при помощи школьной линейки от двух разных билетных портянок по одному корешку, она протянула их посетителю:

– Прямо, на второй этаж. Там вас встретит гид. Приятной экскурсии.

Провожая взглядом молодого человека, который уже поднимался по лестнице, старушка сняла трубку служебного телефона и через паузу проскрипела:

– Анюта, встречай гостя!

В отличие от «экспоната» на входе Анюта оказалась, как сказали бы в Украине, «гарной дивчиной» лет двадцати пяти – тридцати. Черные брови, большие карие глаза, прямой нос и пухлые губы складывались в портрет, в котором трудно было бы заподозрить музейного сотрудника. Знатная коса из длинных тёмных волос мирно покоилась на груди, выдающейся даже сквозь тугую белую блузку. Именно она (грудь, а не коса) невольно притягивала взгляд Игоря. Чтобы не выходить за рамки приличия, Кравцов сконцентрировал внимание на бейдже: «Младший научный сотрудник Анна Пироженко». Фамилия экскурсовода заставила Игоря улыбнуться. Для большей связи с реальностью произносить её, по мнению Кравцова, следовало с ударением на втором слоге.