скачать книгу бесплатно
Кто мы на самом деле? О бессознательном образе тела
Ирина Соловьева
Ирина Соловьева – психолог и специалист по телесно-ориентированной психотерапии с 20-летним опытом работы. Ее книга «Кто мы нас самом деле? О бессознательном образе тела» адресована как специалистам (психологам, психотерапевтам), так и широкому кругу читателей, интересующихся саморазвитием и телесными практиками.Первая глава рассказывает об отношениях с собственным телом и его восприятии, о работе с телом в психотерапии, о психологической символике и языке тела. Вторая глава описывает способ диагностики бессознательного образа тела и анализа результатов: ключ к пониманию личности через образ тела. В третьей главе представлены психологические типы личности и авторская система сценарных ролей. А четвертая глава предлагает 20 практических упражнений для работы с этими темами, их можно делать как с клиентами, так и самостоятельно.Язык книги легкий и доступный, есть примеры из практики.Печатная версия выходит с 2017 г., книга получила положительные отклики, в 2023 г. вышло 4-ое издание.
Ирина Соловьева
Кто мы на самом деле? О бессознательном образе тела
И.А. Соловьева
КТО МЫ НА САМОМ ДЕЛЕ?
О БЕССОЗНАТЕЛЬНОМ ОБРАЗЕ ТЕЛА
Моим родителям – с благодарностью за все.
За то хорошее, что было в моем детстве – и делало меня счастливой.
И за то трудное, что помогало развиваться.
ОБ АВТОРЕ
Ирина Александровна Соловьева – практический психолог, сертифицированный специалист по телесно-ориентированной психотерапии, биосинтезу (диплом Института биосинтеза, Швейцария), бодинамике (диплом Института бодинамики, Дания), по психосинтезу, работе с аддикцией, арт-терапевт, сертифицированный хакоми-терапевт и практик (диплом Hakomi International Network), регрессолог. Преподаватель, супервизор. Автор книг.
Опыт работы 20 лет.
Сайт: https://solirina.ru (https://solirina.ru)
Youtube-канал: psychologist irina soloviova
Рецензия
Татьяна Самуиловна Леви, кандидат психологических наук, профессор Московского гуманитарного университета, автор научных работ, специалист по телесно-ориентированной психотерапии:
Приветствую появление книги, в которой описывается значимость и возможности практической работы с образом тела. Этой книги явно не хватало в библиотеках практических психологов, работающих с самосознанием личности.
Образ тела, являясь фундаментом самосознания, аккумулирует в себе значимые личностные характеристики и выступает в качестве лакмусовой бумажки психологического здоровья человека. Образ тела людей с той или иной психологической проблематикой имеет определенную специфику, и степень его деформации соответствует выраженности проблем. Улучшение контакта с собственным телом в телесно-ориентированном подходе – это первый и необходимый шаг к позитивным изменениям.
В телесной психотерапии существует множество направлений (вегетотерапия В. Райха, биоэнергетика А. Лоуэна, биосинтез Д. Боаделлы, бодинамика Л. Марчер и др.), имеющих не только общие основания, но и свои отличительные особенности в понимании телесных феноменов. В книге предпринята ценная попытка соотнести эти направления между собой и представить интегративную картину, которой может пользоваться практик. Подробно и четко автор представляет читателю смысловую карту телесности, которая поможет интерпретировать данные, полученные с помощью оригинальной, яркой и привлекательной для клиентов методики диагностики образа тела – «Промеры по М. Фельденкрайзу». Безусловно, полученные данные должны соотноситься с результатами других методов диагностики и осмысляться в контексте конкретного случая.
Упражнения, описанные в книге, очень эффективны для коррекции образа тела клиентов и в целом для улучшения их психологического самочувствия.
Думаю, что книга будет интересна не только психологам-практикам, но и психологам-исследователям: описанный диагностический инструментарий даст импульс новым исследованиям в области психологии личности.
Книга написана прекрасным ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ языком. С самых первых страниц читатель чувствует открытость автора, желание искренне поделиться накопленным опытом. Как ценны книги, в основе которых – большой опыт профессионала!
Введение
Наше настоящее определяется нашим прошлым, а будущее – настоящим. Специалист приходит к изучению той или иной темы не случайно. Возможно, я занимаюсь образом тела пятнадцать лет потому, что у меня самой достаточно сложные отношения с собственным телом.
Говорят, что психолог (психоаналитик, психотерапевт) изначально приходит в профессию, чтобы решить собственные проблемы – будь то бессознательно или осознаваемо. И лишь разобравшись с ними, может помогать другим. К.Г. Юнг обозначил это явление как комплементарные архетипы Раненого и Целителя: лишь имевший рану и залечивший ее может исцелять чужие раны. А значит, во-первых, некогда рана должна была присутствовать – только тогда можно чувствовать и понимать боль другого раненого. Во-вторых, эта рана должна быть более-менее залечена, иначе специалист попадает в так называемую компенсаторную ловушку: начинает работать «из компенсаторного механизма» – проецируя на других собственные раны и пытаясь лечить эти спроецированные раны в другом. Тогда он теряет контакт с реальностью: спроецированная рана не имеет отношения к реальной ситуации клиента. Представьте врача, который накладывает гипс на здоровую ногу пациента только потому, что у него самого сломана нога! И даже если раны совпадут, помощь будет искаженной – специалист окажется чрезмерно вовлечен в ситуацию. Возвращаясь к нашему примеру: в этом случае и у врача, и у больного сломана нога, врач накладывает больному гипс, но одновременно обливается слезами сострадания, а затем названивает каждый час, спрашивая, как у того самочувствие.
Обычно психолог (психотерапевт) работает с темами, которые так или иначе актуальны для него самого, связаны с его раной. Но эта рана должна быть подлечена.
В детстве я плохо чувствовала свое тело и отвергала его. Как я понимаю сейчас, это было связано с двумя причинами (хотя не исключаю, что потом придут и новые осознавания): с травмой и с травмой развития. Это два понятия, разграниченные в психологии по тому, как они протекают, и по их последствиям.
Травма развития – регулярное неправильное воздействие на ребенка в процессе воспитания, которое лепит структуру его характера (психологический тип). Так как мир не идеален и родители – тоже, то те или иные травмы развития есть у каждого из нас (например, нехватка внимания, приводящая к ощущению своей ненужности и незначимости; чрезмерная критика, вселяющая неуверенность в себе, или неуместная похвала, заставляющая переоценивать свои возможности). Травмы развития неприятны, но закономерны.
Травма – то, чего в идеале не должно быть, разовое негативное событие, имеющее сильные последствия на психологическом и телесном уровне. Спектр возможных травм широк: автокатастрофа, изнасилование, землетрясение… Травма может быть повторяющейся (несколько автокатастроф или изнасилований в анамнезе).
Травмы развития лепят структуру нашего характера в детстве – основной «рисунок» возникает к возрасту семи лет. Потом, до выхода человека из подросткового возраста, этот рисунок может несколько видоизменяться, но несущественно, а к 16–18 годам формируется окончательно. А вот травма может произойти в любом возрасте (детском, подростковом, взрослом), причем достаточно разового события, чтобы существенно поменять уже сформировавшийся характер.
В моем случае травма, повлиявшая на взаимоотношения с телом, произошла в возрасте примерно трех лет. Это была физическая травма, несерьезная, но напугавшая и меня, и взрослых – субъективно воспринятая как серьезная угроза. В момент травмы, связанной с угрозой для тела (реальной или только субъективно ощущаемой), наступает так называемая диссоциация – отчуждение от реальности и от собственного тела. Это защитная реакция: в ситуации негативного стресса инстинкт побуждает нас нападать или убегать, и диссоциация – разновидность убегания, убегания внутрь себя. Сокращая на время контакт с опасной реальностью или даже вовсе прерывая его, мы пытаемся себя сберечь. «Это происходит не со мной» – так мы защищаемся от душевной боли. Происходящее во время диссоциации замечательно отражено в стихотворении А.А. Ахматовой из цикла «Реквием», написанном в страшные 1930–1940-е (годы репрессий и войны). Ее муж, не менее известный поэт Николай Гумилев, был расстрелян, а их сын – Лев Гумилев, прославившийся впоследствии своей теорией пассионарности, – арестован.
Нет, это не я, это кто-то другой страдает.
Я бы так не могла, а то, что случилось,
Пусть черные сукна покроют,
И пусть унесут фонари…
Ночь.
При диссоциации нарушается контакт с телом, потому что именно через него мы взаимодействуем с объективной внешней реальностью. Те, кто имеет в своем прошлом травму, связанную с угрозой для тела, пережившие диссоциацию, обычно не очень хорошо чувствуют свое тело. Как характерное проявление у них возникает сильное напряжение в области шеи, в горле. Голова (осознавание) словно бы отделяется от туловища (от чувств и телесных ощущений). В телесно-ориентированной психотерапии хроническое напряжение в этой области называется шейным блоком. В повседневной жизни он может проявляться болями в шее, в голове (напряжение мышц шеи нарушает кровоснабжение головного мозга), пережатым голосом (тихим, слабым, неестественно высоким), ощущением кома в горле, трудностями со сглатыванием (возможность глотать только маленькие кусочки пищи), постоянными проблемами с горлом (ангина, тонзиллиты) и т.д. В бессознательном образе тела шея становится длинной и/или узкой, подчеркивая это символическое отделение головы от туловища.
Второй причиной, нарушившей мои отношения с собственным телом, была травма развития – в детстве я была довольно полным ребенком. Это повлекло за собой насмешки со стороны детей и некоторых взрослых. В тринадцать лет я села на диету и сильно похудела, перестав выделяться своим весом, но до этого достаточно длительный период сталкивалась с отвержением моего тела окружающими. Мир для нас – своего рода зеркало. Он постоянно дает нам обратную связь. Мы относимся к себе так, как относятся к нам, и особенно сильно это сказывается в детстве. Как окружающие воспринимают телесность ребенка, так и он сам начинает ее воспринимать.
В 2011 году в Москве проходил большой фестиваль практической психологии «Планета людей», и на нем выступала Бетти Элис Эриксон – дочь известнейшего Милтона Эриксона, как и отец, ставшая психотерапевтом. Мне посчастливилось при этом присутствовать (что было непросто из-за большого числа желающих) и услышать вот какую историю. У Бетти Эриксон есть приемная дочь с темным цветом кожи, и семья беспокоилась, что девочка будет комплексовать из-за отличия от остальных членов семьи и из-за возможных проявлений расизма во внешнем мире. И, когда девочка была маленькая, дедушка (собственно, Милтон Эриксон) повторял, что ее кожа по цвету «как имбирный пряник». В результате девочка стала повторять его слова, ей нравился цвет ее кожи, она гордилась им и впоследствии не испытывала проблем: даже сталкиваясь с проявлениями расизма в школе, она не принимала их близко к сердцу, потому что любила цвет своей кожи. Если у нас есть внутренняя уверенность в чем-то, то извне зародить в нас сомнение трудно.
В моем случае детской полноты сформировалась внутренняя неуверенность: мое тело отвергали, и я сама стала отвергать его. Сейчас мне печально об этом думать, есть сожаление, но тогда… порой я просто ненавидела свое тело. При этом понимаю: если бы в детстве отношения с телом не представляли такую проблему, вряд ли я стала бы серьезно заниматься телесно-ориентированной психотерапией, образом тела, восстановлением здоровых отношений с телом. Едва ли понимала бы до конца всю важность этих отношений.
В телесно-ориентированную психотерапию я пришла достаточно рано, в студенческом возрасте, чему очень рада. Во время обучения узнала о бессознательном образе тела и диагностической идее Мойше Фельденкрайза – основателя собственной системы работы с телом, так называемого метода Фельденкрайза. Он предложил замечательный способ диагностики бессознательного образа тела, простой и эффективный: клиент с закрытыми глазами показывает размеры частей своего тела. Методика, разработанная мной осенью 2001 года, легла в основу нескольких исследований, выполненных под научным руководством Т.Ю. Колошиной в Институте психологии им. Л.С. Выготского РГГУ в 2001–2004 годах. Когда, в свою очередь, я стала преподавателем, определенные исследования начали проводиться уже под моим научным руководством – в Институте психотерапии и клинической психологии. Некоторые исследователи использовали мою методику (чему я только рада) или же составляли свой вариант на основе идеи М. Фельденкрайза. Полагаю, что сейчас набралась уже хорошая коллекция подобных научных исследований, результаты которых в идеале нужно собрать в единую хрестоматию.
Конечно, образ тела – не единственный среди моих научных интересов, но эта тема остается для меня захватывающей и актуальной уже пятнадцать лет. Порой я сама себе напоминаю героя повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» – Магнуса Федоровича Редькина, который столетиями занимался исследованием и усовершенствованием «брюк-невидимок»:
«Бакалавра он получил триста лет назад за изобретение портков-невидимок. С тех пор он эти портки все совершенствовал и совершенствовал. Портки-невидимки превратились у него сначала в кюлоты-невидимки, потом в штаны-невидимки, и наконец совсем недавно о них стали говорить как о брюках-невидимках. И никак он не мог их отладить. На последнем заседании семинара по черной магии, когда он делал очередной доклад «О некоторых новых свойствах брюк-невидимок Редькина», его опять постигла неудача. Во время демонстрации модернизированной модели что-то там заело в пуговично-подтяжечном механизме, и брюки, вместо того чтобы сделать невидимым изобретателя, вдруг со звонким щелчком сделались невидимы сами. Очень неловко получилось».
Тема взаимоотношений с собственным телом, конечно, для меня еще не решена, но определенные подвижки есть. И сейчас я отношусь к своему телу с гораздо большим пониманием и принятием, чем раньше. А ведь единственный человек, с которым нужно себя сравнивать, – ты сам вчерашний…
Надеюсь, эта книга будет интересна и поможет кому-то в профессиональной деятельности и в личном развитии. Накопившийся опыт исследований образа тела и практической работы с клиентами постепенно начал структурироваться. А из своей преподавательской деятельности я поняла, что книга об образе тела может быть интересна для специалистов. Также надеюсь, что она может оказаться полезной и для тех, кто просто интересуется психологией и хочет улучшить отношения с собственным телом, его понимание и принятие.
И конечно, хочется выразить благодарность:
Бурняшеву Михаилу Геннадиевичу, директору ИКСР,
поддержавшему выход книги в 2017 году.
Гордеевой Елене Григорьевне, чей Институт психотерапии и клинической психологии дал возможности для ряда исследований и преподавательской деятельности.
Григоровской Наталье Юрьевне, помогавшей понять работу с образом тела в системе М. Фельденкрайза, дававшей ценные разъяснения полученного опыта и предоставлявшей помощь в интерпретации данных.
Колошиной Татьяне Юрьевне, от которой я узнала об идее М. Фельденкрайза, научному руководителю в студенческие годы.
Монок Марии Владимировне – моему Учителю в регрессивном подходе.
Москаленко Валентине Дмитриевне – за поддержку и интерес к моему творчеству.
Тимошенко Галине Валентиновне – за ценные комментарии по поводу интерпретации данных по образу тела.
Благодарность коллеге Леви Татьяне Самуиловне – за рецензию на книгу.
Антону Речкалову – за удачные фотографии.
И всем другим коллегам, студентам и клиентам, внесшим прямо или косвенно свою лепту в создание этой книги.
Глава 1. Образ тела – часть образа Я
В белой мгле ледяных высот
я искал себя, с фонарем и без;
но нашел только лед и лед,
неподвижный хлад, точно взгляд небес.
Видел я отраженный луч,
ото льда летящий назад к звезде,
видел тьму облаков и туч…
Но себя, увы, не нашел нигде.
Михаил Щербаков
1.1. «Кто я?» Я-концепция, образ Я, самоотношение
Марина сидела рядом, грустная и немного осунувшаяся. Она ласково гладила меня по волосам. Гладила и повторяла:
– Бедный мальчик… Бедный мальчик… Бедный мальчик…
С кем это она, думаю, с кем?…
Сергей Довлатов. «Компромисс»
Вопрос «Кто я?» является главным в психологии, да и не только в ней. Ведь это – фундаментальный, основополагающий бытийный вопрос в жизни человека. Все остальные вопросы – «Зачем я?», «Куда я?» и т.д. – следуют из него. Если дан ответ на вопрос «Кто я?», все прочие вопросы автоматически получают ответы, проистекающие из этого, уже полученного.
Но этот ответ может дать только сам человек – вовне искать ответы бесполезно. Кто-то другой может сказать лишь «Каким я тебя вижу», «Как я тебя воспринимаю», и чаще всего такие оценивания основаны на собственных проекциях и фантазиях. Каждый из нас только сам знает, кто он на самом деле. Но, чтобы узнать это, нужно взять на себя ответственность за свою жизнь, за себя, а не перекладывать ее вовне, считая себя «жертвой обстоятельств», «случайных совпадений» и т.д. Ответ на вопрос «Кто я?» подразумевает принятие ответственности за свою жизнь и судьбу, а ответственность всегда пугает. Однако именно ответственность – основная характеристика психологической зрелости, показатель психологического взросления.
Ответ на вопрос «Кто я?» может иметь разные уровни сложности, в зависимости от базового уровня идентификации.
Базовое представление о себе – так называемая Я-концепция. Она как психологический конструкт начинает формироваться в возрасте примерно около года. Ребенок постепенно выделяет себя из окружающей среды, выходит из «океанического слияния» с миром, начинает себя осознавать. Так, многие эксперименты на выявление момента зарождения самосознания связаны именно с телом: например, Льюис и Брукс (1974) сажали на лоб ребенка пятно и подносили того к зеркалу. Лишь начиная с шестнадцати месяцев дети тянулись к своему лицу, а не к зеркальному отражению.
Вслед за первичной стадией «океанического слияния» наступает промежуточный этап: ребенок уже отделил себя от мира, но еще не осознает себя как отдельную личность, поэтому говорит о себе в третьем лице: «Ваня голоден», «Маше холодно» и т.п.
На третьей стадии – полного отделения себя от мира – возникают монолог от первого лица и начальное представление о себе, первичная идентификация: «Я мальчик», «Я хорошая» и т.д. Ребенок формирует представление о себе и отношение к себе – Я-концепцию.
Я-концепция состоит из двух частей: из образа Я и самоотношения.
Образ Я – представление о себе как о субъекте: «Кто я?». Самоотношение – оценивающая характеристика: «Какой я?».
Я-КОНЦЕПЦИЯ:
ОБРАЗ Я
САМООТНОШЕНИЕ
Образ Я является первичной и базовой характеристикой, онтогенетически более ранней, чем самоотношение: он формируется примерно с полутора лет.
Самоотношение формируется позже, когда ребенок сталкивается с оцениванием его и его действий со стороны значимых фигур (в первую очередь – родительских), – обычно в два-три года. Если годовалого малыша любят безусловной любовью и принимают все его действия, то поступки двухлетнего уже начинают оценивать – это часть социализации, формирования ребенка как субъекта социального, его инициация в жизнь в социуме.
Самоотношение – результат интериоризации (присвоения извне вовнутрь) отношения к ребенку со стороны его окружения. В этом возрасте (до трех лет) формируется базовый нарциссизм, который в том или ином виде есть у каждого из нас. «Достаточно ли я хорош? Имею ли я право быть в этом мире? Имею ли я право на хорошее отношение ко мне со стороны людей?»
В зависимости от того, как окружающие относятся к ребенку и к проявлениям с его стороны (желаниям, поступкам, чувствам), формируются следующие типы базового нарциссизма, образующие основу самоотношения:
Представление о себе как о достаточно хорошем субъекте – здоровый нарциссизм, подразумевающий чувство собственной ценности и достоинство быть собой.
Представление о себе как о самом лучшем – нездоровая нарциссическая позиция, собственно «нарциссизм» в узком смысле этого слова, нарциссизм как чрезмерная самоценность.
Восприятие себя как плохого субъекта – второй вариант нездоровой нарциссической позиции. В разных теориях мы встречаем его под названиями «раненый нарциссизм», «дефицитарный нарциссизм», «нарциссизм смерти».
Образ Я – более объективная характеристика, основанная на объективной реальности. Адекватность образа Я можно проверить, соотнеся его с реальностью, – значительная часть характеристик явлена объективно: пол, возраст и т.д.
Самоотношение – характеристика исключительно субъективная, оценочная. Нет и не может быть «единицы измерения» для ценности и «хорошести» личности…
Отсюда очевидно, что образ Я – более константная (постоянная) характеристика, а самоотношение – меняющаяся.
Образ Я – более глубинный, базовый конструкт, менее поддающийся влиянию. Это то, что в эзотерических учениях называется «внутренней правдой»: если человек уверен в своей правоте, на его мнение трудно повлиять. Например, если вы точно знаете, что являетесь человеком, пускай вам хоть десять человек скажут, что вы марсианин, – вы только посмеетесь…
А вот самоотношение в большей степени подвержено влиянию извне, в первую очередь – со стороны авторитетных для нас фигур. Самоотношение меняется быстрее, чем образ Я, – иногда достаточно одного поступка, чтобы кардинально изменить самоотношение, будь то в лучшую или в худшую сторону. Как я уже сказала, самоотношение связано с нашим естественным нарциссизмом, а значит, иметь достаточно хорошее самоотношение (представление о себе как о достаточно хорошем субъекте) – наша базовая потребность. Именно бессознательное желание сделать свое самоотношение более позитивным заставляет нас совершать «подвиги»: выигранная на Олимпиаде медаль имеет значение для нашего Бессознательного только как символ улучшения отношения к себе, повышения своей ценности, – сам по себе металлический кругляш для Бессознательного непонятен. И напротив, чувство стыда переживается нами крайне болезненно, потому что ранит нарциссизм, самоотношение. Совершив «недостойный поступок», восточные самураи делали себе харакири, западные офицеры – стрелялись…
ОБРАЗ Я:
Я ТЕЛЕСНОЕ
Я ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ
Я СОЦИАЛЬНОЕ
