Пустошь

Ирина Одарчук Паули

Пустошь

Пролог

Они говорили, что мир сгорел за семь дней. Не в огне войны, хотя война и была его спичкой, а в тихой, безжалостной лихорадке. Её называли «Ржавчиной». Она не убивала плоть, она пожирала самую суть вещей – память, связь, душу. Технологии, сведшие человечество в единый цифровой разум, стали его гробницей. Сети рухнули, унеся с собой законы, правительства, историю. Знания, хранившиеся в облаках, растворились, как дым.

Осталась Пустошь. Бескрайнее море выжженной земли под блеклым, вечно затянутым пеплом небом. И люди, обреченные брести по руинам великого вчера, не помнящие завтра.

Часть первая: След Скорпиона

Глава 1

Песок был везде. Он скрипел на зубах, забивался в складки потертого плаща и слепил глаза. Артем щурился, вглядываясь в дрожащий маревом горизонт. Его мир был ограничен этим горизонтом, да еще парой пустых пластиковых бутылок у пояса и тяжелым ножом за спиной.

Он шел на восток. Так говорила карта, которую он нашел три лунных цикла назад в разбитом фургоне. Карта была не бумажной – бумага давно истлела, – а выцарапана на куске жестянки. На востоке, в месте, отмеченном стилизованным солнцем, должен был быть «Оазис». Последний миф умирающего человечества.

Ветер донес до него знакомый, тошнотворно-сладковатый запах. Артем замер, рука сама потянулась к рукояти ножа. Он знал этот запах – гниющая плоть и химикаты. Цветок Пустоши.

Он поднялся на следующий дюнный гребень и увидел его. Поселение, если это можно было так назвать. Полтора десятка лачуг, сколоченных из ржавых листов и гнилой древесины. Теперь это был лишь погребальный костер. Черные, обугленные скелеты построек дымились, наполняя воздух сажей. В центре, на площади, торчал столб, а на нем – искаженное болью и ужасом тело старика. На его лбу был выжжен знак: скорпион.

«Гнездо», – с холодом в животе подумал Артем.

Они были кошмаром Пустоши. Не бандиты – те хотели еды и патронов. «Гнездо» было культом, поклоняющимся самой Пустоши. Они верили, что «Ржавчина» – это божественное очищение, а выжившие – ошибка, которую нужно исправить. Их лидера, человека-легенду, которого никто не видел, звали Скорпион.

Артем собирался было обойти поселение стороной, но его взгляд упал на колодец. Вода. Возможно, единственный источник на много миль вокруг. Риск был безумием, но жажда – лучший советчик.

Он бесшумно спустился с гребня, сливаясь с тенями. Воздух был густым и тяжелым. Тишину нарушал лишь треск остывающих углей да навязчивое жужжание мух. Он уже почти добрался до колодца, когда услышал стон.

Тихий, едва слышный, словно последний выдох земли.

Из-под груды обломков торчала тонкая, бледная рука.

Глава 2

Он не хотел этого. Вмешиваться – значит подписывать себе смертный приговор. Но ноги сами понесли его к груде мусора. Он отбросил обгоревшую балку и увидел её.

Девочка. Лет десяти. Лицо, испачканное сажей и кровью, огромные, полные немого ужаса глаза. Она прижимала к груди тряпичную куклу с оторванной головой.

Они смотрели друг на друга – взрослый, ожесточившийся мужчина, видевший все ужасы этого мира, и ребенок, только что потерявший в нем всё.

– Тихо, – прошептал Артем, и его собственный голос показался ему сиплым и чужим.

Он протянул руку. Девочка отшатнулась, забилась глубже в укрытие.

– Я не причиню тебе зла, – сказал он, и впервые за долгие годы эти слова не были ложью.

Внезапно с другой стороны площади послышался конский топот и грубый смех. «Гнездо» вернулось. Проверить свои трофеи.

Артем схватил девочку, прижал к себе, зажав ей рот ладонью. Он метнулся к ближайшей полуразрушенной лачуге, протиснулся в зияющую дыру в стене и прижался к липкой от копоти земле.

В поселение вкатилась троица всадников. Одеты они были в лоскутья, сшитые с кожей и мехом, лица скрывали маски из черепов животных. На шее у предводителя болталось ожерелье из человеческих пальцев.

– Смотри-ка, старик ещё шевелится! – хрипло рассмеялся один из них, указывая на тело на столбе.

Предводитель спрыгнул с коня и подошел к столбу.

– Пустошь принимает своих детей, старик. Благодари Скорпиона за милость, – его голос был скрипучим, как скрежет металла. Он достал длинный, изогнутый кинжал.

Артем почувствовал, как тело девочки затряслось в беззвучных рыданиях. Он закрыл ей глаза ладонью, но не мог отвести взгляд сам.

Он был охотником, выживальщиком. Он видел смерть. Но это было иное. Это был ритуал. Осквернение.

Всадники, закончив свое дело, стали обыскивать пепелище в поисках добычи. Один из них направился к их укрытию.

Артем затаил дыхание. Его пальцы сомкнулись на рукояти ножа. Он знал – если вступит в бой, его шансы равны нулю. Но он не мог позволить им найти девочку.

Шаги приближались. Артем видел тень, падающую на землю перед ним.

И в этот момент где-то на окраине послышался громкий лязг – кто-то из всадников задел ведро. Тот, что шел к ним, замер, повернулся и крикнул: «Что там?»

– Шевелись! Кажется, мы нашли погреб! – донесся ответ.

Тень отступила. Артем не дышал, пока шаги не затихли вдали. Он подождал еще несколько минут, пока всадники, найдя несколько банок консервов, с гиканьем умчались прочь.

Только тогда он отпустил девочку. Она смотрела на него, и в её глазах уже не было прежнего ужаса. Был холод. Пустота. Та самая, что жила в нем самом долгие годы.

– Как тебя зовут? – тихо спросил он.

Она молчала, сжимая свою обезглавленную куклу.

– Лана, – наконец прошептала она. – Меня зовут Лана.

Артем кивнул. Он достал из мешка почти пустую флягу, отпил глоток и протянул ей.

– Пей, Лана. Мы уходим отсюда.

– Куда? – её голос был безразличным.

Артем посмотрел на восток, где небо начинало окрашиваться в багровые тона заката.

– Туда, где есть солнце.

Часть вторая: Дорога сквозь Тень

Глава 5

Дни слились в однообразный маршрут боли и жажды. Лана почти не говорила. Она шла за Артемом, как маленькая тень, механически переставляя ноги. Он учил её всему, что знал: как находить воду в высохших руслах, как отличать съедобные коренья от ядовитых, как двигаться так, чтобы не оставлять следов.

Он не был отцом. Он не чувствовал отцовской нежности. Он был зверем, к которому прибился беспомощный детеныш. И этот детеныш стал его самой большой уязвимостью и его единственной причиной не опустить руки.

Однажды ночью, укрывшись в растрескавшемся бетонном тоннеле, она заговорила.

– Они пришли на рассвете. С неба, на крылатых машинах. Дедушка сказал, что это вертолеты. Что такие были до… до всего. Они спустились и стали всех собирать. Дедушка спрятал меня в тайнике с картошкой.

Она замолчала, глядя на пламя костра.

– Потом… потом был человек. В серебряной маске. Он говорил тихо. Он спросил у дедушки: «Где Архив?» Дедушка сказал, что не знает. Тогда он… он приказал его повесить. И нарисовать знак.

Артем похолодел.

– Архив? Что это?

Лана пожала плечами.

– Дедушка говорил, что это место, где спрятана память мира. Что его нужно найти, чтобы всё снова стало хорошо. Но это сказка. Как «Оазис».

– А про человека в маске? Он назвал своё имя?

– Они его слушались. Все его слушались. Они называли его… Скорпион.

Огонь костра треснул, выбросив сноп искр. Скорпион. Не миф, не призрак. Плоть и кровь. И он искал что-то. Что-то, что, возможно, было реальным.

Глава 6

Пустошь готовила свои сюрпризы. Они наткнулись на кладбище машин – бесконечные ряды окаменевших скелетов, уходящих за горизонт. Среди них они нашли убежище.

Старый, ржавый автобус, вросший в песок по самые колеса. Внутри было относительно чисто. На сиденье кто-то оставил потрепанный блокнот.

Артем взял его в руки. Бумага была хрупкой, чернила выцвели. Но кое-что прочесть можно было.

Ржавчина не случайна. Это был щит. Они боялись Искусственного Разума, который создали. Боялись, что он их поглотит. И они запустили вирус, чтобы убить его. Но вирус вышел из-под контроля. Он пожирал не только сети, он пожирал саму память, связывающую нас…

«…Архив – это не место. Это человек. Последний носитель. Генетический ключ…»

Запись обрывалась.

Артем смотрел на строки, и в его сознании складывались осколки мозаики. «Ржавчина» была не болезнью, а оружием. А «Архив»… носитель? Ключ к чему?

Он посмотрел на Лану, которая свернулась калачиком на сиденье и спала, прижимая к себе куклу. Её дед знал что-то. И Скорпион убил его за это.

Он вышел из автобуса. Ночь была безлунной, звезды сияли с невероятной, пугающей яркостью. Он смотрел на эти немые светила и чувствовал, как его личная миссия – дойти до «Оазиса» – обрастает новым, пугающим смыслом.

Он больше не просто бежал от ужасов Пустоши. Он шел к разгадке. И за этой разгадкой охотилась сама Тень этого мира.

Ветер донес до него отдаленный, но знакомый звук. Не ветра, не зверя. Это был ровный, низкочастотный гул. Гул двигателя.