скачать книгу бесплатно
Я буду ждать…
Ирина Николаевна Федорович
Повесть о девушке, которая умерла, попала на тот свет и выбрала стать приведением. Она попадает на Землю в новом качестве, встречает друзей и даже любовь, с которой она договаривается возродиться и встретиться в новой жизни.
Ирина Федорович
Я буду ждать…
Вода, я что, плыву? Я плыла по реке, и меня вынесло в какой-то колодец.
– Добро пожаловать, вы только что погибли.
– Как, что произошло?
– Не переживайте, мы можем вас отправить назад в другом теле.
– Но, но я не хочу, что произошло?
– Вы упали со скалы.
И тут я начинаю вспоминать, как гуляла на обрыве с однокурсником и споткнулась, да уж нелепо…
– Рената, вы хотите назад или останетесь?
– Что? Я не хочу.
– Вылезайте из портала.
Я вышла из колодца и оглянулась, передо мной стояли восемь человек
– Вы кто? – Спросила я.
– Мы проводники, нас на Земле называют архангелами. Это Михаил, он главный, над ним еще есть – Создатель, но он слишком занят и к нему простые смертные попадают в редких случаях, всю основную работу делаем мы, я Гавриил. Как вы видите свое дальнейшее существование? На землю вы не хотите…
– Ну, я не знаю, а могу я быть призраком?
– Тут возможно все, кроме возвращения в старое тело, в вашем случае, это, к сожалению, невозможно, его уже едят рыбы и умерли жизненно важные органы.
Тут начал говорить Михаил.
– Забудь, девочка, тебя больше нет. Хочешь быть призраком, да будет так!
Архангел взмахнул рукой и я залетела обратно в колодец. Вылетев из портала, я оказалась на месте своей гибели. Там была скорая, полиция, какие-то люди, мне стало не по себе и я поспешила улететь оттуда. Я летела без остановки, хохоча и кружась, я пролетала сквозь стены домов и заборы, пока не наткнулась на старый заброшенный сарай. Вот, пожалуй, здесь я и буду жить. Я с опаской просунула голову сквозь стену и увидела старенькую кровать, вилы, грабли и прочую ерунду, сарайчик мне показался довольно милым. Я легла на кровать, но не смогла уснуть, странно, возможно приведения не спят? Я вдруг пожалела, что ни у кого до этого не интересовалась этим вопросом. Спать мне совсем не хотелось, и я решила обследовать территорию. Сарай находился на окраине города. Хм, если мне не изменяет память, тут должно быть неподалеку бывшее кладбище, на месте которого стоит большой магазин. Супермаркет. В любом случае там должны быть такие как я. Я в восторге от своей идеи устремилась к магазину. Был вечер, я хохоча залетела в магазин и увидела женщину в пышном платье девятнадцатого века, она проплывала среди витрин. И какой-то мужчина во фраке, они вдвоем смотрели на меня с округлившимися глазами и жестом показывали, мол «тссс, тихо»! Я оглянулась по сторонам и увидела кучу людей, которые выбирали товары для себя. Дама позвала меня жестом, улыбнулась и поплыла в безлюдное место.
– Душенька, вы уже весь квартал на уши поставили своим хохотом, шепотом сказала она. Нас не должны видеть и слышать живые. Елизавета Игоревна, очень приятно, я придворная дама. Я уже много лет тут живу, собственно здесь я и похоронена, здесь мой дом, поэтому мне и приходится с супругом здесь скитаться.
Елизавета Игоревна достала веер и прикрыла им лицо, мимо прошла женщина с корзиной.
– Они не должны нас слышать, тем более видеть. Это может вызвать инфаркт, и если кто-то попадет на это место, то спасибо они нам за это не скажут. Нужно проявлять уважение, вы ведь воспитанная особа?
– Я? Ну конечно, – сказала я.
– Я слышала, что вы, милочка тут недавно, – сказала она.
– Да, буквально только что, я только дом себе нашла, там вроде бы никого нет.
– Тогда полетели туда, приглашаете? – Спросила Елизавета Игоревна. – Тут не безопасно.
Я удивилась столь раннему гостю и сказала, мол, да конечно.Елизавета Игоревна махнула рукой своему избраннику, сделала реверанс и прошла сквозь стену, с моей стороны осталась только ее манящая рука. Мы вылетели из магазина, и я полетела в сторону своего сарайчика, а она за мной.
– Ну вот мы и дома! – Радостно засмеялась я.
– Не дурно. Кровать? Но милочка, позвольте задать вопрос, зачем она вам? Мы ведь никогда не спим, – сказала Елизавета Игоревна.
И тут до меня это дошло. Я посмотрела на кровать и поняла, что теперь для меня это совершенно ненужная вещь. Елизавета Игоревна присела в пышном платье на старенькую запыленную кровать и манерно пригласила меня жестом проделать тот же трюк. У меня испортилось настроение, как это не спать? Она улыбнулась и не открывая рта сказала: «А вот так!». Я удивленно посмотрела на нее, она мне дала понять, что призраки и мысли могут читать, и еще много чего еще. Я молча уставилась на нее и впала в ступор, потом судорожно начала вспоминать, не думала ли я о ней ничего плохого.
Не думала, ответила она, ты мною восхитилась, поэтому я к тебе подлетела.
– Вот зараза! – Подумала я.
– Вот теперь думаешь плохо, – ответила она. – У тебя есть одна черта которая мне понравилась – ты говоришь, то, что думаешь.
– Но я же практически с вами не разговаривала, – с испугом ответила я.
– У тебя больше не было никаких мыслей кроме чувств восхищения и уважения к нам с Павлом Степановичем. И я поняла, что человеком ты была хорошим. С другой стороны, плохих сюда не отправляют, просто у нас бывают разногласия с остальными обитателями кладбищ потому что одна неловкая мысль и, как говорят военные Второй Мировой войны, «капут»!
Моему удивлению не было предела.
– Все в нашем потустороннем мире держится исключительно на уважении друг к другу, так что привыкай! Девочка ты хорошая, быстро, как вы все говорите, «втянешься». Расслабься и привыкай. – Она улыбнулась и слегка шлепнула веером по моему носу. – У тебя сейчас много разных мыслей, тебе нужно подумать и немного побыть одной. Спасибо за гостеприимство, я, пожалуй, полечу к мужу. Завтра ночью в парке, возле нашего магазина, у нас будет бал, в полночь, прилетай, тебе понравится! – Она раскрыла веер, прикрыла им нижнюю часть лица, громко засмеялась и вылетела через стену с криком «до встречи!».
Я сидела на кровати с выпученными глазами. Затем пришла в себя, огляделась по сторонам и высунула голову на улицу, убедившись, что других призраков поблизости нет и никто не читает мои мысли я засунула голову обратно. Я осталась одна и подумала о маме с отцом, должно быть похоронить собственного ребенка, для них было ударом. И я заплакала. Я хотела полететь в свой дом, где я жила при жизни, но потом подумала, что ничего утешительного я там не увижу. А если мама или отец меня ни дай бог увидит, то последствия могут быть непредсказуемые. Я вдруг подумала, что я одна на всем белом свете, меня стали посещать философские мысли, что человек рождается и умирает один и по сути мы все одиноки. Да, Елизавета Игоревна была права, мыслей и разных чувств во мне было много. От ужаса до смеха и истерии. Был и интерес ко всему происходящему, и боль потери друзей и знакомых, неизвестно, когда я с ними теперь в следующий раз увижусь и увижусь ли когда-то вообще. Надо было начинать все с начала, целую новую жизнь, потустороннюю жизнь, о которой я вообще себе ничего не знала. Вдруг я огляделась по сторонам и поняла, что мне не комфортно в этом сарае, потому, что там был бардак, а у меня, возможно будут гости еще. Я увидела в углу веник, схватила его, открыла незапертую дверь и стала выметать мусор из своего нового дома. На улице темнело, я нашла выключатель и включила свет. Боже, сколько хлама в этом сарае! Но если я что-то выброшу, то у хозяина могут возникнуть вопросы. Ведь кому-то этот заброшенный участок с сараем и маленьким домиком принадлежат. После того как я подмела, я закрыла дверь, через которую летела пыль, бумага и другой мусор, поставила веник на место и решила больше ничего не трогать. Выключила свет, чтоб не привлекать вечером внимание к сараю и легла на кровать. Как все ново и необычно, по-другому, привыкну ли я к этому или надо было отправиться на землю в новом теле, почему я вообще решила стать призраком? Мне вдруг захотелось стать маленькой-маленькой, настолько маленькой, чтоб вообще никто меня тут не нашел. Я притаилась и стала мечтать, что я познакомлюсь с новыми интересными умершими людьми завтра на балу. Главное не думать о них плохо, но как можно не думать плохо вообще, особенно когда ты знаешь, что нельзя. Я пролежала в мечтаниях всю ночь и в один прекрасный момент я услышала пение петуха. Через какое-то время я увидела сквозь щели и маленькое окошко сарая лучи утреннего солнца. Как быстро прошло время, я вылетела на улицу и увидела на фоне утреннего солнца силуэт ведьмы на метле. Она была далеко и не видела меня, это было красиво, на фоне оранжевого солнца силуэт голой женщины на метле, я залилась истерическим смехом, господи, да это же ведьма! Самая настоящая ведьма! Такая, как рисовали в сказках! Из глаз от истерического смеха появились слезы, и я начала плакать, заливаясь хохотом и падая от смеха на землю.
– Да, – стала кричать с хохотом я, – это ведьма, а ты приведенье! Уму непостижимо, да как это вообще возможно? – Завопила я, – почему это все происходит со мной, как это возможно?
– В этом мире нет ничего невозможного, – сказал мне какой-то голос мужчины.
Я огляделась, и спросила: «Кто здесь?». На меня пристально смотрел Павел Степанович, а рядом была его жена, она улыбалась, это было видно по добрым морщинкам возле глаз, рот же она прикрыла веером. По-видимому, она ухахатывалась вместе со мной, просто кроме своей истерии я не слышала больше ничего.
– Тебе понравилась наша ведьма? У нее и подруги есть. – Сказала Елизавета Игоревна. – Пашенька, друг мой любезный, ты не видишь, кто это несется на метле в столь раннее время? – Спросила у мужа Елизавета Игоревна.
– Да так и не подскажу, дорогая. Рената, вы хотите с ней познакомиться? Это большая редкость увидеть ведьму на рассвете, они исключительно по ночам летают.
Я нервно улыбнулась и сказала: «Почему бы и нет?». И мы втроем поплыли к закату. Мы долетели до места где я видела ведьму, и мы посмотрели вниз. Я увидела потухшие костры и голых женщин лет 30-40, некоторые лежали на сене, некоторые танцевали возле потухших костров. Удивительно в этом зрелище было то, что они были абсолютно голые, а еще это были не призраки.
Ведьмы умеют видеть духов, и они нас не боятся, сказал Павел Степанович. Мы подлетели к этому, видимо завершенному, шабашу и одна ведьма показала своим подругам пальцем на нас, они оглянулись.
– Что привело вас к нам, призраки? – Громко произнесла она. Я испугалась, потому что вид у этих женщин был странный, много яркой косметики и в основном у всех длинные кучерявые волосы по пояс, а у кого и по колени.
– Мы привели знакомиться с вами новенькую, – сказала Елизавета Игоревна и сделала реверанс в воздухе.
– Как ты погибла? – Крикнула та же ведьма.
Я замялась и тихо сказала, что я упала со скалы, это был несчастный случай. Ведьма схватила метлу и подлетела на ней.
– Красивая, – сказала она паря в воздухе. – Почему ты решила стать призраком? – Поинтересовалась ведьма.
– Я думала встретить друзей, – сказала я.
– Ты их встретила, – сказала ведьма. – Меня зовут Зарина, я тут главная.
Я спросила у нее, будет ли она завтра на балу?
– У ведьм свой мир, они граничат с миром мертвых, но стараются не совать в этот мир свои носы. Как говориться, подобное к подобному. Мы суеверные, существует легенда, что поведясь с призраками, сама в него превратишься. Мы не хотим на тот свет, в основном у всех есть дети, мужья, нас много чего держит на этой планете. Сказала Зарина.
– Очень жаль, я бы хотела вас видеть завтра с нами, – сказала я.
– Хорошо, я прилечу к тебе, но это только в порядке исключения и уважения к твоим друзьям, я их знаю. А моя прапрабабка знала их живыми, именно поэтому я общаюсь сейчас с вами. А не прогнала вас всех крестами да метлой и не вылила на вас свое зелье. У меня много врагов из-за моих подруг среди мертвых, – сказала Зарина, – поэтому я не спешу на тот свет. Призраки охотятся за зельем, которое позволяет им стать живыми, у нас давняя вражда с вами. Но, все знают, что я никого не убила среди ваших, поэтому я пользуюсь определенным уважением. Чего не скажешь о моих подругах. У них часто пытались своровать это зелье, поэтому они многих поубивали. Я же делаю проще, я просто его не изготавливаю, поэтому у меня практически нет настоящих врагов и именно поэтому я до сих пор жива. Я самая старая ведьма, поэтому самая мудрая. А теперь вам пора, я прилечу завтра на ваш праздник, давно не видела Петра, мне надо ему кое-что сказать, – сказала ведьма и улетела обратно к своим подругам.
Какого еще Петра? Подумала я и услышала хором мысли Елизаветы Игоревны и Павла Степановича.
– Первого, – говорили они. Я поняла, что он тоже решил стать призраком, и это вызвало у меня удивление и восторг, неужели мне предстоит пообщаться с историей? Боже, настоящий Петр Первый, я с ужасом представляю кто там будет еще…
Мы попрощались с ведьмой и поплыли к Супермаркету. По дороге Елизавета Игоревна рассказывала, как с мужем случайно засветилась на камеру и шокировала этой записью пол района, как она швырялась тазами и потом на следующий день эти тазы по магазину собирал весь персонал, думая в начале что их хотели ограбить. Но потом, когда посмотрели видео, половина из них поседела, половина уволилась.
– Мы были звездами района, про нас знал весь город! – Со смехом говорила она. – Нам потом влетело от главных, но зато мы были счастливы! Мы танцевали между рядами с мороженым и печеньями, он брал меня на руки и кружил, а я руками цеплялась за тазы, которые продавались на витринах рядом и раскидывала их. Знатно повеселились мы тогда. Я удивленно её слушала, а Павел Степанович улыбался и думал, что любит эту старую клюшку.
Мы долетели до магазина, влетели вовнутрь и я увидела свою однокурсницу, она покупала искусственные цветы. Елизавета Игоревна, услышав, что я назвала ее имя у себя в голове, спросила, мол знаю ли я ее? И спустилась к ней, посмотреть поближе, ее звали Вика, она была вся в слезах и выбирала пластмассовые розы.
– Это по твою душу, – сказала Елизавета Игоревна, – скорее всего тебя хоронят.
Я в ужасе посмотрела на цветы.
– Полетим посмотреть на тебя со стороны? – Спросила Елизавета Игоревна.
– Полетели, – сказала я.
Мы устремились за Викторией, я хорошо её знала, она была старостой. Вика расплатилась за 4 ярко красные пластмассовые розы и вышла из магазина. Затемподошла к остановке и села в автобус. Елизавета Игоревна схватила меня и мужа за руки и мы, кое-как цепляясь за бампер, автобуса, полетели с ним. Мы ехали довольно долго, Елизавета Игоревна чуть было не выронила свой веер. Мы приехали в другую часть города, где находилось новое кладбище.
– Сейчас держи мысли под контролем, – сказала Елизавета Игоревна. Мы полетели за Викой, она вошла в ворота кладбища, и я просто обалдела, от такого количества приведений, которые жили на нем. Практически возле каждого памятника сидели либо женщина, либо мужчина.
– Да, это ужас, что сейчас происходит, все потеряли смысл жить дальше на земле. Мы с мужем все чаще наблюдаем такую картину, сейчас стало модно быть приведениями, что в мире творится! Никто не хочет назад, как и ты.
– Как тебя зовут, девочка? – Услышала я тонкий приятный женский голос.
– Рената, – сказала я и посмотрела в глаза молодой женщине лет тридцати, она проплыла мимо памятника со своей фотографией.
– Тебя сегодня хоронят, Рената, – также приятно и с сочувствием сказала она. – Жаль, ты так еще молода.
Тут я услышала много разных голосов:
– Рената.
– Это Рената.
– Она красивая.
– Рената – редкое имя.
– Рената, твои родители уже тут.
– Рената, попрощайся.
– Рената, нам жаль.
Мы поплыли за Викторией, она шла довольно долго. Пока мы плыли за ней, я очень часто слышала из разных углов: «Рената, это Рената». Вика подошла к группе людей, я узнала в них своих однокурсников и соседей. Я, пробираясь между людей, вдруг увидела сидящей на скамейке маму, она обнимала отца и плакала.
– Мама! – Крикнула я.
Мать испуганно подняла голову, посмотрела вдаль и сказала папе:
– Должно быть я схожу с ума, я слышала голос дочери, она звала меня!
Отец достал из кармана какие-то капли, налил в стакан и дал маме выпить.
– Тише, тише, зашипели голоса, они не должны тебя слышать.
Я положила маме руку на колено и заплакала. «Мама, я так скучаю», подумала я. Отец сидел со стеклянными глазами и смотрел на гроб, который был закрыт.
– Там я? – Спросила я у Елизаветы Игоревны.
– Должно быть, я сейчас посмотрю.
– Не надо, – смущенно ответила я, – это логично.
– Вполне, сказал Павел Степанович. Полетели, или ты хочешь посмотреть всю церемонию?
– Нет, то что надо я увидела, – сказала я.
Елизавета Игоревна схватила меня за руку и сказала: «домой!».
Мы полетели к сараю. Когда подлетали уже вечерело.
– Ты же не хочешь испортить себе праздник? – Спросила Елизавета Игоревна. – Сегодня бал, помнишь?
– Помню, – буркнула я.
– Надо же, похороны сегодня, не могли завтра или через неделю? Такие балы у нас не часто, один-два раза в год.
Елизавета Игоревна усадила меня на пыльную кровать и сказала: «Отдыхай». Схватила мужа за руку, и они полетели к себе в магазин. Я улеглась на кровать и стала думать о прошедшем дне. Лучи закатывающегося солнца проникали сквозь щели сарая. Я нашла в старом ящике зеркало, взяла его и посмотрелась в него. У меня совсем не было подростковых прыщей и синяков под глазами, кожа была ровной и светилась.
