Почемучкам перед сном

Ирина Николаева

Почемучкам перед сном

Глава 1. Дракоша и сказки-звезды

Маленький Дракоша очень любил сказки.

Он жил в большой пещере с мамой, папой и бабушкой. Папа был большим золотым драконом, и когда он взлетал в небо, Дракоше казалось, что там появлялось еще одно солнышко. Мама была небольшой серебристой драконицей и красивее всего она смотрелась ночью, поблескивая крыльями в свете луны. А бабушка уже никуда не летала, она сидела в большом кресле-качалке, нацепив на нос очки и все время что-то вязала. Ее чешуя посветлела, стала почти белой, и тускло поблескивала при свете настольной лампы, которая стояла рядом на тумбочке.

Вечером, когда Дракоша уже лежал в своем уютном небольшом гнездышке в их большой пещере, укрывшись по нос одеялом, мама или бабушка садились рядом и с загадочным видом доставали книжку.

– Мама, а тебе бабушка тоже читала сказки на ночь? – как-то спросил он.

– Конечно, – улыбнулась мама, погладив Дракошу по голове, – Ведь иначе бы погасли все звездочки и дети перестали видеть сны.

Бабушка слушала их разговор и потихоньку набирала петли на спицах. Треньк-треньк – мелькали те в ее руках, создавая очередное вязанное одеяло, шарфик или носочки.

Дракоша зевнул, глядя через окошко в стене пещеры на темное ночное небо, на котором загадочно мерцали звезды.

Мама-драконица рассказывала ему, что каждая звездочка – это волшебная сказка, которая живет в книжке и ждет, когда ее прочитают. Звезды смотрят с неба на землю и трепещут от волнения, чтобы выбрали именно их сказку. Иногда звезды спорят между собой – чья сказка лучше. У кого-то сказка про принцессу и дракона, у кого-то –про веселых и наивных поросят, кто-то шепчет, что в ее сказке можно спасти весь город с помощью волшебной дудочки, и тут же ее перебивают, что сказка про сестру и брата с льдинкой в груди интереснее. И чем сильнее разгорается их спор – тем сильнее может шуметь за окошком ветер, чтобы никто не услышал их разговор. А если какая-то звездочка обиделась и заплакала – то на земле ночью шел дождь, скрывая ото всех ее слезы.

И чем больше сказок читают в этот вечер – тем больше звезд зажигается на небе ночью.

А потом, когда дети засыпают, сказки-звезды дарят им прекрасные сны.

Звезды, как хозяйки сказок, были немного капризны – они очень любили, чтобы те, кто их слушал, обязательно тихонько лежали в кровати, убрав игрушки на свои места. А иначе сказка могла заблудиться, споткнувшись о плюшевого медведя, машинку или куклу и обиженно улететь назад на небо, не подарив волшебный сон.

– А вдруг про какую-то сказку забудут или не прочтут? – волновался Дракоша.

Мама наклонилась к нему и погладила его тихонько по голове, прошептав, – Дети учатся читать, находят новые книжки, которые им еще не читали и читают их уже сами. А потом они вырастают, становятся взрослыми и читают хорошие сказки уже своим детям. А звезды во сне им потихоньку подсказывают, направляют, где найти еще непрочитанную сказку, главное вовремя лечь спать, чтобы не пропустить волшебное время подсказок. Для этого придумали часы, чтобы ложиться в одно и то же время и не опоздать на встречу с чудом. Бывает, что сон утром забывается, но нужная книжка обязательно попадется на глаза. Нужно просто пойти в книжный магазин или библиотеку. А бывает так, что книжку приносит кто-то в дар. Такое вот волшебство.

Бабушка покачивалась в кресле, тихо тренькая спицами, довязывая теплые носочки и согласно кивала головой. Кресло под ней изредка поскрипывало, Дракоша, посматривая на бабушку, медленно моргал и все чаще закрывал сонно глаза.

– Да-да, да-да, – бурчала она под нос, и добавила, – А когда на небе падает звезда – это значит скоро напишут новую сказку. Потому что звездочка спустилась к создателю сказки, чтобы ему лично нашептать ее ночью.

Дракоша зевал и кутался в одеяло, засыпая. Во сне он видел, как кружились в танце-хороводе звездочки, тихонько что-то напевая, взявшись за руки.

–Да-да, да-да, – пели звезды, – все спят и видят сны, волшебные сны, добрые сны. Да-да, да-да, ночь пришла, всем спать пора.

И рассыпались золотистыми искорками по небу танцующие звезды, то сходясь, то расходясь в танце, кружа по небу вокруг серебристой луны, нашептывая тихонько каждая свою сказку.

Глава 2. Феечка и сладости

Малышка Фея сидела за столом и недовольно дула губки. Ей на завтрак снова дали овсяную кашу. Крылышки за спиной обиженно трепетали.

– Но я не хочу кашу, я хочу мороженное, – капризно заявила она маме и добавила, – И конфеты.

– Но все будущие феи знают, как вредно есть одни сладости, – уговаривала её терпеливо мама. – Ведь мы потом видим, сколько страдает молочных зубов, которые приходится забирать ночами у спящих детей под подушкой. И как плачут от зубной боли в кабинете у врача те, кто ест много сладкого и не чистит зубки.

– Я будущая фея, мне можно, у меня волшебные крылышки и зубки, – упрямо отодвигала от себя тарелочку с кашей маленькая Фея. – Я вообще могу есть только мороженное, конфеты и пить сладкий лимонад.

– Хорошо, раз ты так хочешь, то можешь завтракать, обедать и ужинать тем, чем ты захочешь, – сдалась мама-фея и убрала кашу со стола.

Маленькая Фея радостно взмахнула крылышками и упорхнула к вазочке с конфетами. Она выхватывала из вазочки любимые конфеты и с удовольствием шелестела обертками, разворачивая их и жуя, пачкая пальчики в шоколад.

Мама-фея заглянула к ней в комнату и покачала головой – вокруг маленькой Феечки валялась куча фантиков от конфет, а сама малышка лежала на пушистом белом коврике на животе, беспечно покачивая ножками.

– Мороженое нести? – поинтересовалась мама-фея.

– Да-да-да, с шоколадной крошкой, – облизываясь уточнила Феечка.

Мама-фея лишь незаметно вздохнула, но принесла своей капризуле то, что она попросила.

– Вот, держи, приятного аппетита, – пожелала она Феечке.

– Ой, вкуснятина, – протянула ручки и вцепилась в вазочку с мороженным малышка.

После завтрака Феечка развалилась на коврике и смотрела мультики по телевизору.

Друзья звали ее поиграть в мяч на улицу, но малышка отмахнулась – ей было лень вставать и как раз показывали новую серию про единорогов.

На обед Феечка тоже с наслаждением чавкала и, облизывая пальчики, ела шоколадки, запивая их лимонадом. Она увлеченно щелкала пультом от телевизора, переключая каналы и пересматривая все мультфильмы, которые ее заинтересовали.

Мама-фея заглядывала к ней в комнату, неодобрительно качала головой, но выбор малышки-феи, что ей можно есть, оспаривать не стала. Она лишь только проверила волшебную шкатулку, которую доставала изредка, когда кто-то простудился в семье и нуждался в лечении.

Шкатулка открывалась только под руками взрослых фей. Однажды маленькая фея полезла из любопытства заглянуть, что там хранится, на что шкатулка незамедлительно вспыхнула красным светом, щелкнув по пальчикам любопытной малышки небольшим разрядом молний, затарахтела, запыхтела, а потом и вовсе завыла звонкой сиреной, на звук которой прибежала мама.

– Феечка, ты же знаешь, что к этой шкатулке можно прикасаться только взрослым, – строго напомнила мама-фея. – Смотри, как она теперь рассердилась и может вообще не открыться, если кто-то заболеет. И мы тогда не сможем оказать своевременную помощь.

Феечка виновато опустила голову и чуть не плакала – она очень не хотела, чтобы кому-то из-за нее было больно. И она в тот день пообещала маме больше никогда не подходить к волшебной шкатулке, чтобы никому не навредить.

И вот теперь маленькая Феечка недоуменно смотрела, как мама зачем-то достала эту вредную громкую шкатулку.

После обеда Феечка услышала, как с улицы ее снова зовут друзья покататься на самокатах. Но она так объелась шоколадками, что у нее даже сил встать с мягкого пушистого коврика не было. И она снова отказалась выйти погулять, подвигаться, размять крылышки.

Вечером мама предложила ей салатик и кашку, но Феечка упрямо заявила, что ей очень вкусно и полезно будет покушать тортик с лимонадом. И мама-фея снова не стала с ней спорить.

Половину маленького тортика Феечка съела под очередной мультик, ковыряя сладкий крем ложечкой и запивая лимонадом. Но вторая половина тортика в нее уже не помещалась и малышка отодвинула от себя тарелочку.

В комнату снова заглянула мама-фея, поставила на столик чашечку с каким-то напитком и напомнила, что сегодня ночь Серебристой луны, а значит всех маленьких феечек берут с собой опытные феи обучать волшебному танцу на ромашках. Малышка радостно подпрыгнула на коврике, но тут же испуганно осела – у нее закружилась голова.

– Все в порядке? -внимательно глядя на дочку, спросила мама-фея. – Летим?

– Да-да, конечно, – постаралась подняться с коврика Феечка, взмахивая крылышками.

Мама-фея легко выпорхнула в окошко и там ждала свою малышку, любуясь Серебристой луной. Но Феечка, как не старалась махать крылышками, не могла долететь до окошка – она чувствовала себя очень тяжелой и неуклюжей, у нее кружилась голова, а еще начинал болеть животик.

– Ну что ты там, поторопись, сверчки уже зажгли фонарики и начали свою волшебную песню, – позвала ее мама-фея.

Феечка пыхтела, стараясь быстрее махать крылышками, чтобы подлететь к окошку, но через минуту обессиленно опустилась на коврик и захныкала- ее начало тошнить, а животик болел все сильнее.

– Мамочка, кажется я заболела, – позвала она на помощь.

Мама-фея обеспокоенно впорхнула в комнату и приложила прохладную ладошку на лоб малышке-фее, которая лежала на коврике и жалобно постанывала.

– Ну вот видишь, к чему приводит не правильное питание, – покачала головой мама-фея. – Много сладостей очень вредно для маленьких фей. И очень важно кушать правильную и полезную еду. А теперь ты пропустила волшебный танец Серебристой луны. Каши дают много силы и энергии, салатики – нужные организму витамины. Завтрак, обед и ужин – это волшебные ритуалы, которые нельзя пропускать, чтобы хватало выносливости и бодрости на весь день, а ты их нарушила. Да и гулять на улицу ты не пошла, когда тебя звали, а прогулки укрепляют крылышки, и сиять под солнышком на воздухе они начинают намного красивее.

– Ты достанешь волшебную громкую шкатулку? – приоткрыла глазки Феечка.

– Думаю, что пока мы обойдемся без нее, – улыбнулась мама-фея, – Но обещай мне утром на завтрак скушать всю кашу и выпить волшебный чай. И больше не нарушать чудесных ритуалов приема пищи.

– Если у меня перестанет болеть животик и я смогу снова летать – обещаю, – простонала тихонько Феечка. Она очень расстроилась, что не попала на первый танец Серебристой луны. Ведь завтра все маленькие феечки будут делиться впечатлениями и хвастаться своими успехами, а ей рассказать будет совершенно нечего. А нужно было всего лишь кушать то, что ставила на стол мама-фея.

– Ну вот и славно, – прошептала мама-фея, – А пока что выпей этот волшебный напиток, что стоит на столе, я его приготовила после твоего ужина, потому что знала, что за последствия тебя ждут. И тебе станет легче.

Малышка Феечка послушно выпила лечебный напиток, почистила зубки, умылась, надела чистую пижамку и улеглась в кроватку. Она пообещала себе, что будет соблюдать волшебные ритуалы приема пищи, потому что следующий танец Серебристой луны она точно не хотела пропускать. И когда ее позовут гулять – она больше не променяет полеты под солнышком на мультики.

Глава 3. Слоненок Хобостик

Мышка, укладывающая мышонка пораньше спать, вздрогнула и посмотрела испуганно на потолок.

–Топ-топ-топ, – стучало наверху. – Топ-топ-бумс.

Дружное мышиное семейство жило на первом этаже. Над ними, в просторных комнатах с высокими потолками жили всеми уважаемые важные слоны.

Маму слониху Пузю и папу слона Пузона все очень любили. Пузя и Пузон неспешно вечерами прогуливались, помахивая ушами, по аллеям, важно кивая в ответ всем, кто с ними здоровался. Пузон очень часто помогал маме-кошке, чьи котята, балуясь, шустро залезали на высокие деревья, а потом испуганно жалобно мяукали, когда понимали, что вниз спускаться сложнее и страшнее. Тогда Пузон обхватывал по очереди каждого котенка хоботом и осторожно опускал его вниз, в лапы переживающей маме-кошке.

К семейству слонов в гости часто заходила стройная антилопа Гюзель, которая преподавала маме Пузе уроки изящества и танцев.

– Ножку левее, уважаемая, и кружимся, кружимся, – гарцевала на тонких копытцах Гюзель перед Пузей, которая осторожно переступала большими ногами, поворачиваясь вокруг себя.

Рядом с мамой слонихой неуклюже прыгал маленький слоник Хобостик. Он качал головой из стороны в сторону, весело размахивая ушами и изредка задорно трубил хоботом.

– Хобостик, не шуми, пожалуйста, – просила низким голосом мама Пузя. – Уже вечер и все хотят тишины и отдыхать.

Хобостик хитро покосился на маму и продолжил подпрыгивать, топоча ножками.

– Хобостик, распугаешь всех в доме, – строго покачала головой Пузя, и слоненок сердито уселся на пол.

– На сегодня достаточно, – благосклонно кивнула Гюзель слонихе, – На следующем занятии повторим и закрепим пройденное.

Мама Пузя облегченно выдохнула – поворачиваться в ограниченном пространстве для крупных слонов было очень сложной задачей. Всегда можно было что-то ненароком зацепить и еще хуже – разбить. Слониха так мечтала купить новый обеденный сервиз, но посетить магазинчик с посудой было для нее настоящим испытанием. Особенно когда она услышала выражение «Как слон в посудной лавке». Меньше всего ей хотелось, чтобы ее, такую ранимую и хрупкую в душе, обвинили в неуклюжести и неповоротливости.

Антилопа Гюзель, подцепив сумочку копытцем, покинула просторную квартиру слонов, и мама Пузя, покормив Хобостика ужином, уложила его в большую уютную кроватку спать и пожелала сладких снов.

В комнате, где спал Хобостик, было прибрано – папа Пузон строго следил, чтобы сын всегда убирал игрушки после того, как поиграет. Когда Хобостик забывал это сделать, папа заглядывал в комнату и неодобрительно качал головой, размахивая хоботом, который мог задеть хрупкие полочки и тогда вообще все падало на пол и приходилось убирать на место гораздо больше вещей и игрушек.

Слоник закрыл в предвкушении глаза – он ждал волшебный сон. В прошлый раз ему приснилось, что он летал, старательно махая ушами, над их домом, а мама с папой махали ему снизу с балкона. Летать во сне Хобостик очень любил – он видел вокруг себя пушистые облака, а под ним внизу все казалось таким маленьким. И их дом, и деревья, и длинные дороги, и сверкающие водой реки.

Но ему снились только мерцающие звезды, которые кружились вокруг него, то приближаясь, то удаляясь. И они били в барабаны, от звука которых Хобостику хотелось прижать уши к голове, чтобы не слышать резкое бумканье.

– Бумс-бумс-бумс, -били в барабаны звезды, кружа вокруг слоненка. – Бумс-бумс-бумс.

А слоненок бежал по большому полю, пытаясь от них убежать. Но звезды кружили вокруг, не отставая.

Утром Хобостика разбудила мама Пузя. За завтраком, когда Хобостик уже умылся, она обеспокоено посматривала на сына – он сидел грустный и уставший.

– Что такое, Хобостик? Не выспался? – спросила она слоника.

– Нет, – буркнул слоник. – И сон плохой приснился.

– А что приснилось? – с любопытством спросила Пузя, осторожно наливая себе чай.

– Звезды. Бумкали на барабанах. У меня в ушах до сих пор бумкает, – пробурчал, жалуясь маме, слоник. – А я так хотел полетать во сне.

– Ааа, понятно, – покивала мама Пузя. – Так это ты вчера сказку напугал, пока прыгал.

Хобостик удивленно посмотрел на маму. Он помнил, что сказки любили порядок, а к порядку его приучил папа Пузон. А вот как и чем можно напугать сказку – он не знал.

– Ты вчера вечером очень громко топал, когда танцевал и прыгал, а сказки очень пугливы и любят тишину. Наверное, и у соседей снизу сказку спугнул, – покачала головой мама Пузя.

Хобостик смутился и прикрыл краснеющие от стыда щеки ушами.

– Я больше не буду, – прошептал он. И мама погладила его по голове, одобрительно кивая.

– Мы хоть и большие слоны, но должны помнить, что вокруг нас есть другие, которых мы можем задеть или напугать. И топать громко ногами в доме, мешая другим – нехорошо. Лучше помогать другим, как папа Пузон.

Слоник согласно кивал головой, допивая чай.

Вечером он пошел гулять вместе с папой Пузоном и мамой Пузей, и, когда папа снимал с дерева очередного беспомощного котенка и подал его пошатнувшейся от тяжести малыша маме-кошке, Хобостик осторожно хоботом придержал маму-кошку под спинку. Кошка обернулась, посмотрела, кто не дал ей упасть с котенком на руках, и благодарно мурлыкнула. А на аллее восхищенно аплодировали звери, наблюдающие за очередным спасением непоседливых котят. И Хобостик неожиданно понял, как это приятно – помогать другим.

Ночью, когда мама Пузя уложила Хобостика в кроватку, и он закрыл глазки, к нему в окно заглянула звезда-сказка.

И счастливому слонику всю ночь снилось, как он летает вокруг звезд и луны, осторожно махая ушами, любуясь на свет уличных фонарей внизу, и разноцветные огоньки в окнах домов. А звезды тихо пели ему нежную мелодию, кружа в волшебном танце вокруг луны.

Глава 4. Четыре котенка

Фыр, Шкряб, Чих и Рыся затаились в кустах и в предвкушении, нетерпеливо помахивали хвостиками. У них была любимая игра в догонялки, но не на земле, а на большом старом дубе. Мама-кошка каждый вечер отпускала их погулять и просила не карабкаться на высокие деревья, потому что это опасно.

Котята устроили соревнование – кто заберется повыше и покачается на ветке крепкого раскидистого дуба.

– Я все равно заберусь выше тебя, – фырчал упрямо черный котенок Фыр, карабкаясь выше серого полосатого Шкряба, который вцепился лапками в раскачивающуюся ветку и старался не показывать, что ему немного страшно.

– Да ладно, все равно победит Шкряб, – подначивал с нижней ветки, на которой он сидел вместе с Рысей, рыженький Чих. Рыся согласно муркнула, развернувшись на толстой ветке и задела брата белоснежным хвостом по носику. Тот чихнул, чуть не свалившись с дуба.

– Эй, осторожнее, – возмутился Чих, удерживаясь на ветке и наблюдая, как Фыр настойчиво лезет повыше.

– Может все-таки ничья? – миролюбиво предложила пушистая Рыся, облизывая белую шерстку на боку.

Фыр недовольно урчал под нос и под встревоженным взглядом сестренки решительно переставлял выше лапки, дотянувшись наконец-то до ветки над Шкрябом. И, подтянувшись, зацепившись когтями за ствол победно мявкнув – он взгромоздился выше полосатого серого брата.

Шкряб распушил недовольно хвост и попытался тоже продвинуться по ветке выше, но так как он был самый крупный из котят, ветка под ним опасно прогнулась и он, зажмурившись сначала замер, а потом осторожно попятился назад.

Фыр склонил голову и наблюдал, как серый котенок с хмурой мордочкой сдается.

– Победа, я победил! – громко мяукнул Фыр, радостно подпрыгивая на ветке, забыв, какая она тонкая. И ветка хрустнула.

–Мяяяв! – перепугано издал Фыр, изо всех сил цепляясь за повисшую обломанную ветку, – Помогите!

Рыся и Чих подскочили, не сводя глаз с черного котенка, висевшего на ветке, удерживающегося лишь только передними лапками.

– Держись, Фыр! – кричали они и стали звать на помощь. – Помогите, кто-нибудь! Помогите!

На крик прибежала мама-кошка, которая увидев, как ее черный котенок висит на ветке, охнула, прижав лапки к груди, а потом, скинув розовый фартушек, решительно полезла на дуб, спасать непоседливого котенка.

– Помогите! Помогите! – кричал, зажмурившись Фыр.

Мама-кошка осторожно карабкалась по дубу. Шкряб, Чих и Рыся, виновато прижимали ушки к голове и опускали голову под сердитым маминым взглядом. Внизу собирались прогуливающиеся по парку звери, обсуждая происходящее.

Мама-кошка поднялась на нижнюю ветку и посмотрела вверх. Фыр беспомощно висел на опасно раскачивающейся ветке, а Шкряб осторожно спускался на ветку ниже к брату и сестре, пятясь серой пушистой попкой по ветке.

– Фыр, не шевелись и не раскачивайся, – волнуясь, негромко приказала кошка.

Она наблюдала, как серый Шкряб опустился к Рысе и Чиху и виновато поджал хвостик.

– Просила же, просила не лазать высоко по деревьям, – сердито шипела мама-кошка, пытаясь подняться выше.

Но ветка, где уже сидели трое котят, под крупной кошкой начала опасно потрескивать и гнуться. Мама-кошка раздражено фыркнула, думая, что делать дальше.