скачать книгу бесплатно
Но, какой бы экзотической и привлекательной ни казалась жизнь в Париже или Санкт-Петербурге, высшим мерилом жизненного успеха в американском обществе все же оставался брак с английским аристократом. И это при том, что британская светская элита взирала на таких новоиспеченных баронесс, графинь и герцогинь с небрежным налетом высокомерия и снобизма. Для многих понятия «янки» и «вульгарность» всю жизнь оставались абсолютными синонимами: «Никакой породы. Никакой истории рода. Никаких манер. Никакой сдержанности – дают волю чувствам и говорят то, что думают! Кичатся своими мехами и драгоценностями! Подумать только, они требуют горячего душа и центрального отопления!»
Те же из них, кто умудрялся мимикрировать под английский образ жизни и мыслей, удостаивались всеобщей похвалы. Одной из таких американских леди, преуспевшей в процессе ассимиляции, была маркиза Ормонд, уроженка Нью-Йорка, которую, как о ней говорили, «можно было принять за настоящую англичанку».
Такого признания не удостаивалась даже добрая, милая, разумная и тонко чувствующая Кора из «Аббатства Даунтон». Рискнув спросить о происхождении потенциального претендента на руку своей дочери: «Древний ли у него род?», она мгновенно получает отповедь от своей свекрови, вдовствующей графини Вайолет: «Да уж старше, чем твой, уж это точно!»
«Это было то, с чего все началось, с идеи: женщина воспитывает своих детей в другой культуре», говорит Феллоуз об американских женах английской аристократии. Однако в случае с Корой это, похоже, не особенно удается: когда ее дочь, леди Мэри, открыто выражает свое отвращение при мысли о том, чтобы выйти замуж за человека среднего класса, «который едва умеет держать нож, как джентльмен», Кора приходит в ужас от такого классового высокомерия и снобизма. «Ну тебе этого не понять, – парирует дочь. – Ты же американка».
Кстати, одна из книг Феллоуза, ставшая хитом в Великобритании и изданная на русском языке, так и называется – «Снобы».
Удивительно и то, что роль Коры в сериале играет самая настоящая американка, которая по собственной воле связала свою судьбу с Англией – Элизабет Ли Макговерн родилась, училась и начала актёрскую карьеру в Америке, а в 1992-м, в 31 год, вышла замуж за британского режиссёра и продюсера Саймона Кёртиса – они до сих пор вместе. У них две дочери – Матильда и Грейс, почти как у ее экранной героини.
Узнав о съёмках сериала «Аббатство Даунтон» и о том, что жена графа – американка, она отправила продюсерам письмо, в котором писала, что готова встать на колени, лишь бы получить эту роль, и предлагала посмотреть на неё в сериале «Замораживание», где её экранного мужа сыграл Хью Бонневиль, который пробовался на роль графа Грэнтема. Ее мольбы были услышаны – их так и утвердили в «Аббатство Даунтон» – парой.
Что же касается прототипов героев «Аббатства…», то Феллоуз отвечал так: «Некоторые персонажи были вдохновлены реальными людьми, истории других придуманы из моего собственного опыта, но они не являются точным воспроизведением чьей-то реальной жизни».
Шаг в историю
На самом деле реальная история супруги 5-го графа Карнарвона, на чьи деньги был отреставрирован и сохранен фамильный замок Хайклер, ставший экранным Даунтоном, выглядела бы слишком неправдоподобной в телевизионной версии, ибо жизнь зачастую дает фору даже самым безудержным писательским фантазиям.
Нет, американкой она не была, но зато была внебрачной дочерью Альфреда де Ротшильда, наследника огромной банковской империи, и его возлюбленной – француженки Мари Вомбвелль. Их брак так никогда и не был оформлен официально – на момент их встречи Мари, хоть и жила отдельно от своего мужа, мота и гуляки, формально состояла в замужестве. А затем, когда он умер, «браку католички и иудея» воспротивились уже сами Ротшильды. Идти против клана Альфред не решился и, наделив дочь романтическим именем Альмина (составное из первой части его имени – Аль, и домашнего имени Мари – Мина), поселил ее с матерью в богатом доме, обеспечивал, как принцессу, и называл себя не отцом, а крестным.
В 17 лет, не без помощи «крестного отца», Альмина была представлена королеве Виктории на традиционном балу дебютанток. Ей нельзя было отказать ни в уме, ни в шарме. «Карманная Венера» – так называли ее за утонченность и миниатюрность. Но, выйдя на орбиту высшего света, Альмина цепким взглядом высматривала выгодную партию, чтобы заставить светских сплетников навсегда забыть о ее сомнительном происхождении.
Добыча не заставила себя долго ждать – когда Джордж Герберт, 5-й граф Карнарвон, сделал ей предложение, она согласилась, хотя никакой любовью здесь и не пахло – ни с одной, ни с другой стороны. Классический брак по расчету – ее солидного приданого (в пересчете на современные деньги около 25 миллионов фунтов) – вполне хватало, чтобы погасить все долги графа, которые он так опрометчиво наделал в юности, а также на то, чтобы содержать замок Хайклер – весьма недешевое удовольствие. Альмина же получала статус в обществе и титул, о котором мечтала, и потому в 1895 году, надев фамильные драгоценности семейства Карнарвон, отправилась на венчание в церковь Святой Маргариты в Вестминстере.
Карнарвон явно не прогадал – Ротшильд не только уплатил все долги зятя, но и за свой счёт провёл в Хайклер водопровод и электричество. Освоившись в новой роли хозяйки замка, Альмина приказывает поместить свои инициалы повсюду: они красуются рядом с гербом Карнарвонов и на всех предметах – от белья до книг. Все стены в замке, по ее желанию, обтягивают изысканным шёлком. Была, правда, у молодой графини одна причуда – она бдительно следила за тем, чтобы кухарка тщательно выбирала все косточки из рыбы и мяса, иначе ей было несдобровать.
Получив желаемое, каждый из супругов зажил своей жизнью, что явно не способствовало появлению наследника. Досужие языки судачили о мужской несостоятельности графа и о «французской болезни», которую он по молодости якобы подхватил в Каире, хотя, судя по страницам дневника, граф просто находил молодую жену «не особенно привлекательной».
А вот его ближайшему другу, князю Виктору Дулипу Сингху, который был сыном последнего раджи Лахора и любимым приемным сыном королевы Виктории, Альмина пришлась очень даже по вкусу. Князь стал частым гостем в Хайклере и вскоре стал открыто флиртовать с графиней, которая заметно тяготилась своим одиночеством. И когда два с половиной года спустя Альмина забеременела, высший свет открыто делал ставки, кто же истинный отец долгожданного ребенка?
Однако появившийся на свет 7 ноября 1898 года Генри Герберт, наследник графа Карнарвона, бледный и худощавый, как и сам граф, заставил сплетников замолчать. Через три года в семье родилась дочь – леди Эвелин Герберт. Выполнив свой супружеский долг, Карнарвон смог полностью отдаться своим страстям – автомобилизму, египтологии и путешествиям, пока жена томится в золоченой клетке. Однако, когда в 1901 году он попал в жуткую автокатастрофу, Альмина, преданно ухаживая за пострадавшим, вдруг осознает: ей нравится это делать – нравится помогать, ощущать свою незаменимость, чувствовать свою власть! И, как только разразилась Первая мировая, сразу же заявляет – в Хайклере будет госпиталь. Здесь красиво и уютно, все способствует скорейшему выздоровлению. Первые раненые начали прибывать в 1914 году – графиня просиживала часами у кроватей своих пациентов. Вот только медсестру, которой начал оказывать знаки внимания ее сын Генри Герберт, наследник графского титула, выгнала с позором.
По окончании войны 5-й граф Карнарвон окончательно предается своей основной страсти – египтологии, финансируя свои экспедиции в Долину царей на средства Альмины. Именно деньгам Альмины мы обязаны открытием гробницы Тутанхамона. То, что произошло потом, иначе как мистикой или «проклятием фараонов» не называют – в 1923 году граф слег от укуса москита, за которым последовали серьезный сепсис и пневмония. Альмина преданно ухаживала за больным, который вскоре отошел в лучший мир. К счастью, она не прекратила тогда финансирование экспедиции Говарда Картера, понимая всю значимость эпохального открытия.
Графиня Альмина Карнарвон
Искренне или нет, но графиня заявляет, что «никто в мире не любил графа Карнарвона больше, чем я. Его жизнь была для меня священна».
Впрочем, её траур длился недолго, всего восемь месяцев. В том же самом 1923 году, 19 декабря, Альмина выходит замуж за генерал-лейтенанта Яна Онслоу Деннистоуна – они скромно зарегистрировались в Лондоне, где Альмина приобрела особняк на имя нового мужа, а также использовала его счета – продавала ювелирные украшения и произведения искусства, унаследованные от Альфреда де Ротшильда, чтобы поддерживать роскошную жизнь и не платить налоги.
Увы, деньги таяли быстро, и Альмина решила заняться бизнесом – открыть дом престарелых для богатых и именитых стариков. Так в Лондоне появляется «Дом престарелых имени Альберта», или «Риц для престарелых», как его называли.
Удовольствие было не из дешевых, но и уровень ухода за постояльцами одним из лучших во всей Европе. Идя в ногу с ведущими европейскими клиниками, ее «Риц» предлагал и услуги по прерыванию беременности, хотя аборты официально были запрещены в Британии вплоть до 1967 года. Со временем появились еще два подобных учреждения.
Разбогатеть на этом, правда, не особенно получалось – всю жизнь считая финансовую рутину «ужасным дурновкусием», Альмина, которая сама вела дела, порой просто «забывала» предъявить счета попечителям.
Начавшаяся в 1939 году Вторая мировая война поставила крест этом деле – Альмина была вынуждена закрыть свои дома престарелых. Лондон бомбили, оплачивать счета было нечем. Сын Альмины, Генри Герберт, ставший шестым графом Карнарвоном после смерти отца, помочь матери отказался, что, впрочем, было вполне ожидаемо. После смерти отца он вместе с титулом унаследовал и замок, который опять нуждался в серьезных дотациях. Мать помочь отказалась, устраивая свою судьбу. Он обвинял ее в расточительстве и во всех возможных грехах, запер на замок любимую комнату Альмины в Хайклере, чтобы сильнее уязвить ее – комнату открыли только в 1987 году, после его смерти. В 1950-х он заявил на Альмину в налоговые органы, обвинив в уклонении от выплат долгов. Понимая, что ей грозит банкротство, графиня отдала оставшиеся у нее ценности дочери и ее детям.
Признанная банкротом, Альмина получила от властей субсидию – 60 фунтов в неделю.
К счастью, ее любимый внук Генри согласился купить ей жилье в Бристоле. Почему именно там – доподлинно неизвестно. В 1954 году она, бывшая хозяйка Хайклера, чьи инициалы красовались там практически на каждой вещи, въезжает в свои меблированные комнаты в обычном викторианском доме, начиная новую жизнь. Удивительно, но «новую семью» Альмина обрела там в лице своей горничной Энн Ледбиттер, с которой они практически стали подругами, а также ее сына Тони, которого Альмина полюбила всей душой.
Ее лебединой песней стал роман с Джеймсом Тимоти Стокингом, с которым они встретились еще в 1942 году, когда она пыталась делать ремонт в одном из своих домов престарелых. Разница в возрасте в тридцать лет влюбленных, по-видимому, не особенно смущала. Джеймс расстался с женой, с которой был несчастен в браке, и переехал к 70-летней Альмине.
Жизнь продолжалась. Графиня уверяла, что Бристоль ничуть не хуже Лондона, предпринимая периодические выходы «в свет» – то в художественный салон, то на концерт. Ценила гостеприимство и отзывчивость бристольцев, считавших ее «блистательной, но старомодной». Изредка она позволяла себе и такие роскошества, как прогулка на черном лимузине с водителем и ветерком, в широкополой шляпе, как в старые добрые времена в Хайклере, куда ее, впрочем, пару раз приглашали на Рождество. И высшим шиком была поездка во Францию с «приемной семьей».
