скачать книгу бесплатно
– А он мне не нужен. Я люблю хлеб с постным маслом и солью.
– Блюдо детства! Мне дедушка делал.
Марта тихонько села к Семёну на колени. Замерла, как затаившийся бельчонок. Встретила его губы и провалилась в поцелуй.
– Нет, ну так невозможно, как тут остановиться, – прошептал Семён, – давай я тебе ванну наберу.
Семён не скупясь вылил пены, и она торчала из ванны. Марта только опустилась в воду, как Семён вошел.
– Я тебя искупаю.
Марта смутилась, но идея ей понравилась. А исполнение – еще больше! Совсем скоро им обоим очень захотелось перенестись из ванны в кровать.
31. Марта. Не садитесь в первый ряд
– У нас билет в первом ряду. Будем сидеть, как Буратино!
– Ух ты, здорово!
Малая сцена начиналась прямо у их ног, и актеры ходили, задевая одеждой.
Лирическая пьеса. Герои в легких белых одеждах – замкнутые и эмоциональные. И любовь у них – на грани, на краю. Сегодня или никогда.
Уже через несколько реплик Марта и Семён там, в действии. Марты нет. Есть прекрасная героиня.
– Сделай мне ребенка! – молит она возлюбленного.
Героиня открыта и беззащитна. Она понимает: сейчас у нее неповторимая ночь счастья, завтра – неизвестность. Она любит сейчас и не надеется на завтра. Но оказывается, и возлюбленный хочет остаться с женщиной и растить их ребенка.
Безысходность. Марта – загнанный бельчонок, освещенный софитами сцены. Всё это происходит с ней. Только у неё всё плохо. Она остается с ребенком. Одна. Или еще хуже: одна и без ребенка.
Внутри тела бьётся дрожь и не может вырваться наружу. Вскочить и бежать к выходу, чуть не сбив актера – на лестничную клетку. Прислониться к стене, приседая на корточки. Можно!
Марта судорожно ревет, обхватив голову руками.
Семён садится рядом. Ни о чем не спрашивает. Кажется, сам не знает, что делать. Предлагает выйти на улицу и успокоиться на свежем воздухе.
Улица отрезвляет, но внутри Марты страсти не утихают. На смену первой истерике приходит самобичевание: «Я истеричка, испортила Семёну спектакль! Что делать – поехать с ним или домой? С ним стыдно. Домой – всё равно, что расстаться.»
Они идут, взявшись за руки.
– Ты поедешь со мной?
– Да, я с тобой! – как в пропасть.
Хрущевка вбирает в свои стены их страсть и стоны. Так же, как в спектакле – на грани. На краю. Остро. Жгуче. Как в последний раз. Прекрасно!
– А если бы я с тобой не поехала?
– Я бы решил, что это всё. Пожалуй не пойдем на третий спектакль?
– Не пойдем.
32. Мая. Окружающий мир
В школе Маю ждал сюрприз: буквально на-днях на горизонте появился другой химик, с пед стажем и кандидатской степенью. Химия и биология достались ему. Нагрузка Маи «сдулась» – только занимательная химия и Окружающий мир.
– Не волнуйтесь! Осваивайтесь с этим, постепенно что-нибудь добавим, – успокоила ее Ксения, – Вот учебники и пособия. В начальной школе у нас 2 класса: 1-2-й и 3-4-й. В 1-2-м пятеро, в 3-4-м – семеро ребят. Практически все – не садиковые, домашние. А у родителей свои заморочки. У каждого своя история, свой подход, свои тараканы. Да, они не «причесаны», не привыкли работать коллективно. Но и не задурены. Каждый – талантлив. Задача нашей школы – помочь им проявиться, дать знания, научить общаться и слышать другого. Считаться со школьными порядками, но не задавить.
– Как сложно!
Мая вдруг поняла, что оказалась на совершенно неизвестной ей территории – педагогики и детской психологии. Но отступать было поздно.
– А как же учить одновременно два класса? Они что, по два года будут проходить одно и то же?
– В Окружайке они и так проходят почти один и тот же материал. Просто он из года в год усложняется. Да и за год всё забудут – это точно. Здесь свирепствует болезнь Тропикана – разжижение мозгов от солнца, моря, серфинга и кайтинга. Людям живется слишком легко, чтобы проявлять усидчивость и упорство!
Мая улыбнулась, представив эту самую Тропикану.
– Да, Мая, а как Вы собираетесь вести уроки? Чем удерживать внимание учеников?
– В Занимательной химии я находила интересные факты, рассказы, сами опыты зрелищные.
– Вы работали со всеми органами чувств. Это очень важно, особенно для малышей! При подготовке к любому уроку ищите, что они могут потрогать, понюхать, попробовать на вкус, нарисовать. А не только увидеть и услышать. Хорошо, когда к теме можно подвести ролевую игру, интерактив – это всегда заходит.
Мая взяла книги в охапку и поехала домой – переваривать. По деньгам – ровно на пропитание. По времени – 5 часов в неделю плюс столько же на подготовку. Прекрасный расклад, чтобы наплаваться в море и найти Икигай!
33. Марта. Он умеет мыть посуду!
Он ждал ее у метро.
В свой следующий визит к Семёну Марта торжественно принесла домашний халат, тапочки, зубную щетку и губную помаду. Всё это богатство заняло свои законные места в доме Семёна.
– Класс! Теперь я буду видеть следы твоего присутствия в каждой комнате моего дома!
– Про кухню я не подумала. Ладно, в следующий раз возьму баночку варенья.
– Сегодня у нас на ужин – печеная картошка. Я недавно научился выпекать в духовке, мне понравилось.
– В мундирах? С салом внутри?
– Не, я ее чищу и разрезаю пополам. Про сало интересно, надо попробовать.
Из духовки уже доносился запах картошки. Очевидно, Семён забросил ее, когда выходил её встречать. Он попробовал картошку спичкой, выключил газ, достал противень и пересыпал картошку на большую тарелку. С противнем в руках пошел в ванную, и там зашипело паром.
– Я понял, что легче мыть сразу, – донеслось из ванной, – а под мойкой неудобно.
«Невероятно! Вот что значит живет сам», – восхищенно подумала Марта.
Через минуту Семён вернулся на кухню с противнем в руках, вставил его в духовку и сел к столу.
Пододвинул маленькую бутылочку, 2 фужера, плеснул ей и себе вина.
– Очень вкусное, друзья угостили. Я хочу выпить за тебя. За то, что ты появилась в моей жизни.
Марта смутилась:
– Спасибо, и за тебя.
Марта отпила небольшой глоток и подержала во рту.
– И правда, очень вкусно. Это не терновка?
– Да, она самая! Давай картошку есть, а то остывает.
Семён налил ей и себе в блюдечко постного масла.
– А где у тебя солонка?
– Вот она, – Семён взял литровую пластиковую кружку, – очень удобная солонка, пачку соли купил и высыпал. Мы здесь иногда с сотрудниками собираемся. Меня тоже женщины спрашивали. Смеялись, когда я им показал.
Марта улыбнулась, добавила соль в масло и окунула картофелину. Семён с аппетитом уже уплетал деликатес.
С детства Марта привыкла готовить – мама часто ездила в командировки, и ее полагалось встречать чистым домом и обедом. Шедевры, как экс-свекровь Дина Львовна, Марта не творила, и готовка всегда была для нее скорее повинностью.
Кайфовать от приготовления пищи? Такого она раньше не встречала. Оказывается, самое простое блюдо, если его готовить с радостью – в кайф! Семён был похож на ребенка, изучавшего мир. Все новое, все в радость. Похоже, у него так было со всем, чем занимался. Любое действие, к которому прикасался, окрашивалось его радостным вниманием и казалось Марте волшебным.
После еды Семён быстро помыл посуду и налил им чаю.
– Расскажи про свою работу, – попросила Марта, помешивая сахар.
– Мы считаемся филиалом академического института, но по сути отдельная контора. Я инженер по турбинам. Есть прибор, типа эхолота, но очень чувствительный. С его помощью я проверяю качество металла турбин. В металле со временем возникают микротрещины, которые потом могут привести к аварии. Прибор выдает специальные записи, мы их расшифровываем уже на месте.
– Как интересно! Типа моих спектров, наверно. Нравится работа?
– Мне в ней нравится то, что я могу сделать всё быстро. А потом заниматься, чем хочу. Приезжаешь в какой-то город в командировку. Идешь в дирекцию, отмечаешь командировочное. Просишь поставить убытие в конце недели. Делаешь работу за 2 дня, и свободен. Или возвращайся, или гуляй по городу.
– Здорово! Вот почему ты часто в командировки ездишь.
– Просто у меня вся работа на выезде. Кажется, из-за этого Игорь решил вместо «Трудно быть богом» ставить другую пьесу. Дублёра на роль Руматы нету, а гарантировать свое присутствие я не могу.
– Да, жаль. Мне кажется, ты настоящий благородный дон. И немного – коммунар. Я теперь только так его себе представляю. Когда недавно посмотрела фильм, мне тот Румата не понравился. Смотрел?
– Да, конечно! Пошел, как только фильм вышел на экраны. Тот Румата ни в чем не сомневается. А ведь должен! У Стругацких он – живой человек со своими слабостями.
– Ну да, ему трудно быть непогрешимым богом. Хотя мечом киношный Румата рубится классно! И Кира у него красивая.
– Ты у меня тоже красивая!
– Спасибо, – Марта, как всегда, смутилась от комплимента. И перевела разговор: – Надеюсь, мне не придется рядом с тобой поймать вражескую стрелу в грудь?
– Я уже опытный Румата, и подарю тебе кольчугу на 8 марта!
– О, значит мне нужно как-то зиму продержаться!
Марта смотрела, как Семён принимал душ. В конце – холодный.
– Холодная вода дает энергию. Мысли уходят, ты просто ощущаешь каждую клеточку тела.
От него, казалось, валил пар.
– Я хочу тебя вытереть, иди ко мне! – промяукала Марта, взяв в руки полотенце. – Некоторые клеточки твоего тела хочется ощутить внутри себя!
34. Мая. Укрощение мопеда
Во дворе отеля стояли мопеды и новенький мотоцикл. Оказалось, обновка – Фёдора. Мае он собирался отдать старый боевой мопед. При виде мопеда у Маи нехорошо сжимало в животе – ведь до сих пор она ездила только по тренировочной площадке.
– На мопеде ездить проще. В мотоцикле у тебя сцепление, газ, тормоз. Здесь – только газ и тормоз. Ноги перекидывать не нужно – сидишь, как на табуретке. В любой момент выставил ноги в стороны – уже на земле. Только не на скорости!
Мая вспомнила: на светофорах, поворотах местные маневрируют, шагая ногами по асфальту. Стало поспокойнее.
– Как-нибудь выберу время, поедем ночью на хайвей. Думаю, часов в 12 там никого нет. Посмотрим, что ты умеешь.
Домик причудливой архитектуры спал, когда Мая с Фёдором отправились на первые учения. После духоты пляжа хайвей встретил прохладой и ветерком.
– Давай сначала по тротуару. Смотри: заводишь ключом зажигания. Плавно вращаешь ручку газа. Мопед трогается с места, ты поднимаешь ноги и рулишь. Всё!
У Маи получилось! После мотоцикла это и правда оказалось просто! Она проехалась по прямой, развернулась и поехала «змейкой», огибая обложенные плиткой деревья. Здорово! Они покатались по хайвею. Фёдор тоже был доволен:
– Вижу, ты не зря все лето тренировалась!
Той ночью засыпала Мая с легким сердцем: маленькая, но победа! Еще парочка ночных выездов, и Фёдор доверит ей байк. Тем более, до школы удобно ездить по пустынному хайвею. Теперь Мая не зависела от планов Фёдора и его загрузки. Да и не гнал ее никто: спокойно могла жать на 30—40 км/ч, и норм. С такой скоростью по городским улочкам и двигалось большинство байков.
35. Марта. Боевые искусства
– В термине «боевые искусства» одинаково значимы оба слова.
Группа сидела в позе Алмаз. Игорь прохаживался между учениками. Позади – 2 часа занятий в школьном спортзале с выбитым окном, куда задувал снег. У Марты под кимоно – теплый свитерок. У многих ребят, как и у Семёна – только кимоно. Самураи не мерзнут, Семён вообще «в образе».
– Мастер боевых искусств умеет не просто вырубить противника, но сделать это красиво. В первую очередь, для себя самого. Убить человека легко, может и первокурсник… ненароком. А вот НЕ УБИТЬ, четко дозировать силу удара и воздействия – вот это искусство. Не зря ведь японские самураи занимались живописью, каллиграфией, поэзией. Твердость руки отрабатывали не только мечом, но и кисточкой. Попробуйте вывести линию на шелке! Это не так просто.
Игорь изобразил замысловатое движение кистью руки в воздухе.
– Сначала ученики отрабатывают технику, обучают подсознание правильным, природным движениям. А потом – просто входят в состояние отрешенности и дают рисунку проявиться. То, что создано здесь и сейчас, так же мимолетно и неповторимо, как порыв ветра.
Да, порыв ветра… Пожалуй на сегодня достаточно, а то я вас заморожу.
Уже больше месяца Марта с Семёном вместе, а кроме мамы об этом никому не было известно. Марта шла на репетицию или тренировку и не знала, будет ли Семён. Входя в зал или в ДК, первым делом выискивала его. Видит – в глазах прыгают радостные мячики. Она возбуждена, шутит и смеется со всеми. С ним достаточно обменяться взглядом издалека. Нет – как будто батарейку вытащили. Постепенно вовлекалась в процесс, но было ощущение, что часть ее не здесь, а летает в эфире в поисках Семёна.