скачать книгу бесплатно
– Это не повод, а причина. Мне нужно как можно скорей оформить множество бумаг по поводу наследства, понять положение дел и восстановить полезные связи. Сидя в Даунтоне, я ничего не сделаю, ездить в Лондон все равно придется. Если желаешь, можешь поехать со мной, вам с Эдит было бы полезно развеяться.
– Нет, мы останемся в Даунтоне. Траур не то время, когда стоит показываться в свете. Все примутся наносить визиты и соболезновать, присматриваясь, чтобы увидеть у меня те чувства, которые желают увидеть. Кто-то скажет, что я скорблю, а кто-то, что втайне рада.
– Мама!
– Не будем обо мне. Я хочу быть уверена, что ты не сделаешь в Лондоне шагов, которые могут быть превратно истолкованы.
– Ты о… Кэролайн? Не беспокойся, я не сделаю ни единого шага, который даже самые придирчивые ханжи смогут превратно истолковать.
– Я рада, что ты так уверен.
Взгляд, который бросила леди Вайолет на сына, говорил о том, что в действительности она не столь уверена. У матери была причина волноваться за сына, не зря три года назад он практически сбежал в Африку из-за сердечной раны.
Вайолет лучше кого-либо понимала, что сердечные раны самые опасные, они могут открыться, будучи затянутыми, и снова причинить боль.
Но сын и впрямь не мог прятаться всю оставшуюся жизнь, к тому же от себя не спрячешься ни в Даунтоне, ни в Африке. Оставалось надеяться, что рана не смертельна…
Позже Роберт даже не мог вспомнить, как в сопровождении верного Томаса доехал до Йорка, сел на дневной поезд в Лондон, как вышел на вокзале Кингс-Кросс, наемным экипажем добрался до Чарльз-стрит. Вероятно, брал билет, договаривался с кебменом и распоряжался багажом Томас, понимавший, что хозяину очень трудно сосредоточиться.
Большой серебряный поднос в доме был полон визиток, присланных с соболезнованиями от знакомых, малознакомых и даже совсем незнакомых людей. Роберт распорядился:
– Томас, возьми все в Даунтон, леди Вайолет разберется.
После Даунтона особняк Грэнтэмхаус выглядел слишком нарядным и парадным, несмотря на траурные знаки. Дворецкий поинтересовался, приедет ли леди Вайолет, что подготовить лорду и какие будут распоряжения.
Лорд… нет, это не радовало. Однако приходилось помнить о своем новом статусе.
– Я не принимаю, кто бы ни приехал. Подайте чай в кабинет и принесите больше свечей туда. Ужин в восемь и без затей. Больше ничего. Пока ничего.
– Да, милорд.
В этот кабинет Роберт вошел без содрогания, кивком поблагодарил лакея, принесшего свечи, и второго с подносом с чаем и кексами. Подумал, что слуг многовато, особенно для Грэнтэмхауса, где нескоро снова зазвучат веселые голоса.
Злополучное письмо нашлось на подносе для почты. В нем действительно не было ничего необычного, все, как сказала леди Вайолет. В многочисленных ящиках стола тоже ничего. Вернее, бумаги были, но похожие на колонки цифр из Даунтона, они не пролили и капли света на тайну.
Может, ее и не было? Тогда что нашло на разумного, серьезного лорда Кроули, так дорожившего своим поместьем, своим именем, своей семьей, что он вдруг пустил себе пулю в сердце?
Оставалось надеяться на встречу с банкиром и знакомство с финансовыми делами Грэнтэмов.
Эта встреча состоялась на следующий день, но не с самим мистером Уайльдом, который все еще пребывал на Французской Ривьере, а с его помощником мистером Бредфордом.
– Позвольте выразить соболезнование, милорд. Это большая потеря для всех нас.
У мистера Бредфорда типичная внешность английского джентльмена – строен, подтянут, даже жилист, какими бывают люди, занимающиеся спортом, немного выше среднего роста, со светло-русыми волосами и светло-серыми глазами. Он излучал спокойствие и непоколебимую уверенность. Наверное, таким и должен быть помощник банкира, работающий с клиентами.
Вероятно, ровесник самого Роберта, он смотрел так, словно знал о своем визави все. Кроули подумал, что так и есть, ведь мистер Бредфорд знает, сколько денег у него на счету лучше его самого.
– Мистер Бредфорд, я хотел бы ознакомиться с состоянием счетов своего отца, чтобы знать, какие решения принимать.
– Безусловно. Все подготовлено, милорд, прошу вас.
Следуя приглашающему жесту, Роберт отправился в кабинет помощника банкира.
Он бывал в кабинете самого мистера Уайльда, огромном помещении, в котором можно бы разместить библиотеку или небольшой бальный зал, но там располагались лишь два стола – большой письменный самого банкира и гигантский овальный для совещаний, а также несколько шкафов с фолиантами. Со слов отца Роберт также знал, что боковые двери ведут во второй кабинет, куда допускаются только избранные, и комнаты для отдыха.
Кабинет мистера Бредфорда был несравнимо меньше, просто рабочее место очень занятого человека – большой стол с приставленным меньшим, несколько кресел, в том числе у небольшого камина, и стульев, определенно для дам. В этом заведении не бывает простолюдинов, не привыкших к креслам, но дамам с турнюрами крайне неудобно сидеть, откинувшись на спинку.
– Прошу вас, милорд. Вот все поступления и выплаты за этот год. Если нужны за предыдущие, они здесь. – Мистер Бредфорд показал большую стопку листов. – Это полный расчет на день смерти графа Грэнтэма. Я готов ответить на любые вопросы. Но если мои пояснения вас не удовлетворят, вам придется подождать возвращения мистера Уайльда.
Роберт взял предложенные листы. Сумма на счету его просто ужаснула, она была в несколько раз меньше той, которую Роберт мог ожидать. Понадобилась выдержка, чтобы не показать свои эмоции.
Посмотрел второй лист. Доходная часть Даунтона весьма прилична, средства поступали регулярно, некоторые совсем небольшими суммами, видно, от мелких арендаторов. Могло бы быть гораздо больше, это понимал даже несведущий в делах Роберт, видно, отец много лет не менял арендную плату, хотя остальные землевладельцы периодически ее пересматривали.
Большие или недостаточные, но доходы вопросов не вызывали, а вот расходы…
– Мистер Бредфорд…
– Да, милорд?
Помощник банкира, вручив Роберту листы с отчетами, сел за свой стол и занялся своими бумагами или только сделал вид, что занялся, чтобы не мешать клиенту внимательно изучать цифры. Услышав оклик, он немедленно переместился на стул напротив Кроули.
– Что это за платы?
Интересоваться было чем, ежемесячно ровно треть дохода Даунтона списывалась со счета. Еще по одной шестой резервировалось для приданого леди Эдит Кроули и на счет леди Вайолет. Эти шестые части вопросов не вызывали, а вот куда уходила треть?
Бредфорд, даже не заглядывая, кивнул:
– Эти выплаты осуществлялись по распоряжению покойного лорда Кроули некоему мистеру Смиту в течение пяти последних лет.
– Почему?
Помощник банкира только развел руками:
– Милорд, мы не вправе задавать вопросы клиентам по поводу их распоряжений, если таковые не противоречат закону. Это не противоречило, владелец вправе перечислять свои средства кому угодно.
– Кто такой этот мистер Смит?
И снова Бредфорд развел руками:
– Мне неизвестно, милорд.
– Но если вы перечисляете ему деньги, то можете разыскать этого человека, я хотел бы с ним встретиться и понять, что это за платы. Долги? Обязательства? Пожертвования?
Мистер Бредфорд отвел глаза, что очень не понравилось Роберту.
– Милорд, счет мистера Смита в Австралии, едва ли вам удастся с ним побеседовать.
– Но увидеть распоряжение графа Грэнтэма я могу?
– Оно у мистера Уайльда, у меня только копия. Если вас интересует само содержание, могу предоставить.
– Сделайте это.
Помощник банкира открыл небольшой сейф и достал лист, из текста которого явствовало, что лорд Кроули граф Грэнтэм поручает отчислять треть поступлений поместья Даунтон на счет мистера Генри Смита. И номер счета этого Генри…
– Ваш отец ежемесячно подписывал наши отчеты, соглашаясь с ними. Мы ничего не делали против его воли или втайне от него.
– Я не подозреваю вас или мистера Уайльда в недобросовестности, но согласитесь, отдавать треть дохода кому-то… Я просто хочу знать, кто это и почему получает столько же, сколько мои мать и сестра вместе.
– Это ваше право, милорд, – вздохнул мистер Бредфорд, – но я не могу объяснить причину решения вашего отца. Это его дело, наше состоит в том, чтобы неукоснительно выполнять волю клиента.
– Мистер Уайльд может что-то знать?
– Возможно. Я извещу вас, как только он вернется. Это будет уже скоро.
– Когда должна быть следующая выплата?
– В конце месяца, милорд, как обычно.
Роберт поднялся, одновременно с ним, ни на мгновение раньше или позже, встал и мистер Бредфорд. Это демонстрировало уважение к клиенту и одновременно самоуважение. Кроули почему-то мысленно похвалил помощника банкира. Умение вот так держаться одновременно почтительно и с достоинством без малейшего заискивания дано не всем. Часть клерков принижает себя, другие, напротив, пытаются казаться значительней, чем они есть на самом деле. Мистер Бредфорд держался на высоте.
– Я возьму отчеты с собой.
– Да, конечно. – Мистер Бредфорд ловко вернул бумаги в папку и подал ее Роберту. – Прошу вас.
– И еще… мистер Бредфорд, для того чтобы переводить деньги теперь, вам нужно мое поручение, не так ли?
– Безусловно, милорд.
– Поэтому мне придется разобраться с таинственным мистером Смитом как можно скорей.
– Вероятно.
Роберт не стал возвращаться в Даунтон в тот же день, решив поработать с бумагами в Грэнтэмхаусе. Позвонив матери, сообщил, что остается еще на день, и осторожно поинтересовался, кто такой мистер Генри Смит из Австралии.
– Понятия не имею.
– Возможно, он и не в Австралии. Отец никогда не упоминал этого имени.
– Не помню такого. С ним связано что-то нехорошее? Почему у тебя такой голос?
– Нет, разбираюсь с банковскими бумагами, встретил эту фамилию, но не в списке арендаторов. Мы случайно не получали кенгуру или коал из Аделаиды или Мельбурна?
Шутка вышла несколько мрачноватой.
Вернувшись домой, Роберт снова предупредил дворецкого, что не принимает, и попросил обед в кабинет. Тот едва заметно поджал губы. Лорд Кроули никогда не обедал в кабинете!
Роберт понял причину недовольства мистера Блэйка, на мгновение замер, потом заметил:
– Нет, обед будет в комнате для завтрака, но это только сегодня. Мистер Блэйк, раз уж мы заговорили об этом… Леди Вайолет и леди Эдит не скоро приедут в Лондон, я стану бывать здесь часто, но исключительно по делам. Думаю, можно сократить число слуг, и кухарку оставить только для ваших нужд. Если что-то понадобится мне, я всегда смогу сделать заказ в ресторане. Либо буду предупреждать вас заранее, чтобы заказали вы. Грэнтэмхаус нужно всю зиму хорошо отапливать, чтобы не завелась сырость, а также зачехлить люстры и мебель от пыли. Вы со мной согласны?
Он вовсе не обязан спрашивать согласия дворецкого, но решил сделать тому приятное. Мистер Блэйк важно кивнул, после чего Роберт невольно отметил, что выглядеть так же солидно, как мистер Бишоп, ему все равно не удается, как бы он ни надувал щеки.
– Вам достаточно одного лакея, одной горничной и кухарки, мистер Блэйк? Томас будет приезжать со мной, а если вознамерится приехать леди Вайолет, она тоже привезет свою горничную.
Конечно, управлять домом, в котором всего пара слуг и кухарка, для мистера Блэйка почти оскорбительно, но выбора в данный момент просто не было.
– Да, ваша милость.
– Мистер Блэйк, ваша оплата остается прежней, со слугами разберитесь сами. И прошу вас, мне не нужен обед из трех перемен по девять блюд в каждой, достаточно одной.
– Да, милорд.
Если теперь по Лондону поползут сплетни о странностях нового хозяина Грэнтэмхауса и его пуританских привычках, можно не сомневаться, откуда эти сплетни.
– Обед через час, мистер Блэйк, в комнате для завтрака.
– Да, милорд. – С важным кивком дворецкий удалился отдавать распоряжения лакею.
Роберт уже повернулся, чтобы выйти из гостиной, как вдруг заметил несколько визитных карточек на полу подле столика. Вздохнул: к чему держать толпу слуг, если никто не замечает даже упавших визиток.
Наклонился, чтобы поднять. Сегодня кто-то побывал в Грэнтэмхаусе?
Обычные выражения соболезнования от лорда Саммерса (странно, ведь он был в Даунтоне на погребении), леди Фаулз и ее дочери леди Элизабет Фаулз… миссис и мисс Левинсон…
Похоже, визитки валялись под столом со дня смерти графа Грэнтэма. Мистер Бишоп такого не допустил бы.
Роберт решил не выговаривать, а карточки забрал с собой в кабинет.
Бегло просмотрел принесенные из банка бумаги, некоторое время сидел задумавшись. Ясно только одно: у отца была некая тайна, требовавшая больших средств. С мистером Смитом его могло связывать что угодно, хорошо, если мистер Уайльд прояснит ситуацию, пока же остается только ждать и разбираться с арендаторами.
На глаза снова попала визитка миссис и мисс Левинсон. Он так и не извинился перед американкой, но теперь это делать было бы нелепо. Во время траурных мероприятий ему было вовсе не до беседы с леди Маргарет, возможно, теперь стоит встретиться и попросить извиниться за него. Роберт терпеть не мог оставлять подобные вопросы нерешенными, это неприлично для джентльмена.
Поймал себя на мысли, что даже не помнит, в чем дело. Он что-то сказал на балу, что не предназначалось для ушей этой американки, а та услышала. Так нечего подслушивать, а если это случилось, следует сделать вид, что оглохла, а не демонстрировать свое знание французского.
Вот чем отличаются английские леди от американских мисс – умением держать себя в руках и сглаживать неприятные ситуации. Нет, этой мисс Левинсон никогда не стать английской леди, воспитание не то.
Интересно, нашла ли она себе мужа, ведь ее привезли на Сезон явно с такой целью.
Томас доложил, что обед подан в комнате для завтрака. Почему не сам дворецкий, обижен или вовсе покинул Грэнтэмхаус?
Сама мисс Кора Левинсон, которой Роберт категорически отказывал в способности стать настоящей леди, в это время возвращалась к привычной жизни по другую сторону океана.
После долгого пребывания в Европе, Лондонского Сезона, пусть и не выстраданного в полной мере, недельного путешествия через Атлантику они с Мартой Левинсон были просто счастливы ступить на твердую землю и увидеть милых сердцу людей, суматоху Пятой авеню, привычные вещи…
– Как же хорошо оказаться дома!
Кора воскликнула это от души, и ей все равно, как отреагируют старший брат и младшая сестра. Впрочем, их реакция была вполне предсказуемой.
