скачать книгу бесплатно
– Я хочу работать в библиотеке, но мама говорит, туда все хотят попасть и за место придется побороться.
– Это так. У мисс Зив больше помощников, чем она может занять. А каков запасной вариант?
– Наверное, что угодно.
– Тебе все равно?
Кэти подняла голову и, к своему облегчению, обнаружила, что сейчас с ней беседует не тетя Мэдди-педант. У тети Мэдди было две стороны, и нынешняя была понимающей, той, которая помогала Кэти прятать испорченное во время драки платье в семь лет.
– Мне просто не интересно, – признала Кэти. – Я знаю, что есть профессии, которые я наверняка возненавижу, вроде пчеловодства. Но и до тех, которые не кажутся отвратительными, мне нет дела.
Неожиданно тетя Мэдди улыбнулась.
– У меня есть занятие для тебя, крошка Кэти, и думаю, оно придется тебе по душе. Твоя мать одобрила его, но нужно будет хранить все в тайне.
– Что за занятие?
– Ты не сможешь никому рассказать.
– Даже Роу?
– Особенно Роу, – отрезала тетя Мэдди. Ее лицо было настолько серьезным, что невысказанные слова протеста замерли у Кэти на губах.
– Я могу хранить секреты, – сказала она.
– Хорошо. – Тетя Мэдди на секунду замолкла, очевидно, подбирая слова. – Когда мы пересекали океан, оружие мы оставили на том берегу, а без него мы не сможем себя защитить. Мы и подумать не могли, что здесь оно может понадобиться. Ты же читала об оружии, правда?
Кэти медленно кивнула, вспоминая о книге, лежащей у ее кровати, в которой люди убивали друг друга из ружей. В Городе ружей не было, только ножи и стрелы, а их использовали лишь для охоты и работы. Никому не позволялось даже появиться с ножом на улице.
– До Перехода твоя мать и я тренировались, чтобы самим стать оружием, – прошептала тетя Мэдди, уставившись застывшим взглядом куда-то далеко. – У нас были пистолеты, но мы в них не нуждались. Мы умели убивать голыми руками.
– Убивать людей? – Кэти моргнула, пытаясь уложить в голове эту идею. Такое постоянно случалось в книгах, но это же были просто выдумки. Она попыталась представить, как мама или тетя Мэдди убивают кого-то, но поняла, что представления не имеет, как это должно выглядеть. На ее памяти лишь один человек в городе умер насильственной смертью, его загрыз волк в полях, много лет назад. Тогда вокруг этого случая было много споров на одном из собраний, но Кэти была слишком мала, чтобы что-нибудь понять. Некоторые требовали, чтобы границы Города охранялись стражей с луками. Такие решения обычно принимались всеобщим голосованием, но Уильям Тир выступил против этой инициативы, а если Уильям Тир говорит «нет», у голосования может быть лишь один итог. Кэти посмотрела на ладони тети Мэдди, затем на ее мускулистые, испещренные шрамами руки.
– Так вы поэтому всегда и всюду сопровождаете Уильяма Тира? – предположила она. – На случай, если придется кого-то убить?
На этот раз пришла очередь тети Мэдди недоуменно моргнуть.
– Конечно, нет. Мы просто пытаемся быть неподалеку на случай, если ему что-нибудь понадобится.
Кэти показалось, что тетя Мэдди ей только что солгала. Она не обиделась; взрослые лгали все время, очень часто по таким же глупым причинам, что и дети. Странно было то, что именно в этой части беседы, такой неожиданно правдивой, тетя Мэдди почувствовала необходимость солгать.
– Мы хотим, чтобы ты приступила к обучению пораньше, Кэти. Уже в следующем месяце. Мы хотим научить тебя тому же, чему когда-то учили твою мать и меня – остановить насилие, когда оно проявит себя.
– Но почему? Какое насилие?
Тетя Мэдди внезапно замкнулась. Даже глаза стали пустыми, скрыв эмоции и мысли.
– Может и никакого, Кэти. Это просто предосторожность.
Еще одна ложь, и Кэти почувствовала, как внутри нее, словно хищный зверь, поднимается гнев.
– Это как-то связанно с кладбищем, – спросила она, имея в виду разрытые могилы и останки, безжалостно разбросанные по земле. Утверждали, что это всё животные, но Кэти не могла в это поверить. Разве животные не перерыли бы все кладбище? Что бы ни взялось за раскопки, оно явно нацелилось на три или четыре конкретных могилы.
– Нет, – ответила тетя Мэдди. – Но могут быть и другие опасности. Считай, что ты – одна из мер предосторожности.
– Только я? – уточнила Кэти, думая о своем теле. Она не была низкорослой, но и высокой ее нельзя было назвать. К тому же, у нее было довольно хрупкое телосложение. Если ей придется сражаться с мужчиной без всякого оружия, то она, скорее всего, проиграет, как бы ее не тренировали.
– Нет. Мы отобрали нескольких молодых людей. Твою подругу Вирджинию. Гэвина Мерфи. Джонатана Тира. Лира Уильямса. Джесс Олкотт. И еще кое-кого.
– Но не Роу?
– Нет. Роуленд Финн не может иметь к этому отношения и не должен ничего об этом знать.
На секунду Кэти ощутила очередную вспышку гнева. У Роу было столько талантов; почему взрослые не могли признать этого, хотя бы раз? Недостаток признания ранил его чувства, хотя он и старался скрыть это всеми возможными способами. Однако, Кэти чувствовала его боль как свою собственную.
– Ты хочешь вступить в команду? – спросила тетя Мэдди.
Кэти судорожно сглотнула, пытаясь усмирить зверя внутри. Она правда хотела, но ведь это означало, что у нее появятся секреты от Роу. Сможет ли она вообще это сделать? У них никогда не было секретов друг от друга. Роу знал о ней все.
– Могу я подумать?
– Нет, – произнесла тетя Мэдди мягко, но непреклонно. – Нужно решать сейчас.
Кэти уставилась в землю, чувствуя, как разбегаются мысли в голове. Она правда хотела участвовать в этом. И пусть ей еще ни разу не приходилось что-то скрывать от Роу, наверное, в этом случае можно было попробовать. Она хотела стать частью большой тайны.
– Я согласна.
Тетя Мэдди улыбнулась и поманила кого-то пальцем. Кэти обернулась и увидела Уильяма Тира, идущего прямо к ним. Рефлекторно она вскочила со скамьи и вытянулась в струнку. Тетя Мэдди ушла, напоследок еще раз крепко сжав плечо Кэти, но та едва заметила ее уход. Насколько она помнила, до сих пор они с Уильямом Тиром оставались наедине один раз: во время обеда в прошлом году, когда они одновременно отправились на кухню за добавкой. Тогда Кэти ждала, замерев, не зная, что сказать. И она почувствовала небывалое облегчение, когда он вернулся к столу. Сейчас все было не лучше.
– Не нужно бояться, Кэти. – Тир уселся на скамью, прямо на место тети Мэдди. – Тебя не ждут никакие неприятности. Я просто хочу поговорить.
Кэти кивнула и села на свое место, хотя какая-то мышца в ноге так тряслась, что девочке стоило огромного труда усидеть спокойно.
– Ты хочешь тренироваться?
– Да. – Кэти почувствовала странное желание продолжить, завалить его обещаниями того, что она будет хранить секрет, станет хорошим бойцом, никогда не сделает ничего во вред Городу.
– Я знаю, – сказал Тир, заставив Кэти подпрыгнуть. – Именно поэтому-то тебя и выбрали. Вся суть тут не в боевых приемах и ножах, Кэти. Все тренировки в мире не стоят ничего без доверия. Я наблюдал за тобой годами. У тебя есть дар, и это заметно всем. Ты можешь отличать поддельное от настоящего. Городу нужен такой человек, ведь я не всегда буду здесь.
Кэти уставилась на него с изумлением. Она никогда особо не задумывалась о возрасте Тира, хотя иногда она лениво гадала о других взрослых в Городе. Тиру должно быть не меньше пятидесяти, но это была просто цифра; возраста у него не было, казалось, он был вечен. Но трудно было не понять этот тон.
– Вы больны, сэр.
– Нет. – Тир улыбнулся. – Меня хватит еще на долгие годы, Кэти. Просто я хочу подстраховаться. И поэтому вот.
Сунув руку под шерстяной свитер, Тир вытащил крошечный мешочек, завязанный у горловины полоской оленьей кожи. Кэти никогда раньше не замечала этого мешочка, и теперь с интересом смотрела, как Тир развязывает его и вытряхивает содержимое на ладонь: сверкающий, ярко-синий драгоценный камень – сапфир, подумала Кэти – в чьих гранях плескалось заходящее солнце. У многих людей в городе были драгоценности, которые они захватили с собой при Переходе, но Кэти никогда не видела камней такого размера. Тир протянул ей камень, однако долгое мгновение она могла лишь глазеть на него.
– Давай, возьми его.
Она взяла камень и почувствовала, что он теплый. Может, дело было в том, что Тир носил его у груди, но Кэти не могла избавиться от странной идеи, что этот камень по-своему живой, и даже почти дышит.
– Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала, Кэти. И будь осторожна, это важное обещание, не из тех, которые можно раздавать направо и налево. Камень, что ты держишь в руках, может заставить пожалеть о произнесенной при нем лжи.
Кэти стиснула камень в кулаке, и почувствовала, как тот нагревает ее ладонь, заставляя кровь быстрее бежать по жилам. Она подняла глаза и увидела ужасную картину: слеза, сбегающая по щеке Тира, не могла появиться в том мире, который был ей хорошо знаком.
– Обещай мне, Кэти. Обещай всегда делать то, что лучше для этого Города.
Кэти облегченно расслабила плечи, потому что это пообещать было совсем не трудно. Но на лице Тира читалось такое горе, что она заставила себя говорить медленно и торжественно, будто бы взвешивая каждое слово.
– Я клянусь делать то, что лучше для Города. – Она замолкла, но, поскольку этих слов ей показалось недостаточно, тут же продолжила: – Если кто-нибудь когда-нибудь попытается навредить Городу, я остановлю их. Я просто… Я убью их.
Тир удивленно поднял брови.
– Свирепый зверь. Так сказала твоя мать. Но давай больше не будем об убийствах, хорошо? – Он протянул руку, и Кэти опустила сапфир в его ладонь. – Я надеюсь, до насилия не дойдет. Предполагалось, что на этой земле не будет убийств.
– Сэр, могу я задать вопрос?
– Конечно.
Кэти собрала всю свою храбрость.
– У вас иногда бывают видения. Все так говорят.
– Да.
– Если Городу грозит опасность, то от кого? Разве вы не знаете?
Тир покачал головой.
– Мои видения часто похожи на тени событий, Кэти. Может, никакой опасности и нет.
– Но вы в это не верите.
– Нет. Даже если я вижу всего лишь тени событий, то эти видения обычно правдивы. – Он поднял сапфир, позволяя ему отразить последние лучи заходящего солнца. – Этот камень – могущественная вещь, но и у него есть предел возможностей. Он не работает по приказу. Я могу его использовать, но не могу контролировать.
– Откуда он у вас? Из старого мира?
– И да, и нет.
Кэти в недоумении уставилась на него.
– Когда-нибудь, возможно, я расскажу тебе эту историю, Кэти. Ну а пока просто помни, что ты дала мне обещание. Важное обещание. Тренировки начнутся на следующей неделе, но до тех пор я попрошу тебя не обсуждать это ни с кем, даже с твоими товарищами. Мы сами еще не со всеми договорились.
– Я могу говорить об этом с мамой?
– Конечно. Но больше ни с кем.
Она замялась, желая спросить о Роу и о том, почему не взяли его. Роу, определенно, был самым умным подростком в городе, за исключением, возможно Джонатана Тира… но тетя Мэдди упоминала Джонатана, припомнила Кэти. Он был всего на год старше Кэти, но на три класса обогнал ее в школе, и вообще, держался слишком отстраненно для сверстника. Джонатан ни разу не присоединился к родителям, когда те приходили к ним на обед, и, хотя они были близкими соседями, Кэти встречала его крайне редко. Он был пугающе умен; поговаривали, что даже несмотря на то, что он перескочил несколько классов, по математике для него пришлось разрабатывать специальную программу, какие-то расчеты, которые никто, кроме него, не смог бы понять. Но друзей у него не было, и в школе он считался кем-то вроде изгоя. Никто не дразнил его, потому что он был сыном Уильяма Тира, но он держался особняком, выбиваясь из среды сверстников. Определенно, Роу был бы менее странным выбором.
– Кэти?
Она обернулась и увидела, что Тир смотрит на нее с сочувственной улыбкой, словно он разглядел ее замешательство. Камень в футляре уже скрылся под его свитером, но Кэти едва обратила на это внимание. Намного больше ее заинтересовали глаза Тира, которые оказались вовсе не серыми, и даже не светло-серыми, а яркими, словно бы сияющими своим собственным светом, почти серебряными в лучах уходящего солнца.
– Не нужно меня больше бояться, – попросил ее Тир. – Хорошо?
Кэти кивнула и не смогла удержаться от ответной улыбки. Она вспомнила обо всех своих язвительных мыслях о Тире и его почитателях, и внезапно почувствовала стыд. Он был хорошим человеком, изначально хорошим; на мгновение Кэти ощутила это так сильно, словно их внезапно связала одна нить, и она наконец-то поняла, почему мама последовала за ним через океан.
«Он лишь хочет лучшего для всех, – подумала она. – За всеми шепотками и идолопоклонничеством как-то потерялась эта простая истина. Жаль, что я не могу сказать Роу».
– Спасибо тебе, – сказал Тир, и до конца жизни Кэти не могла забыть этот момент: высокий мужчина, улыбающийся ей, склон холма и река, бегущая внизу, и кроваво-серебристый диск солнца, повисший над ними. Тогда она не улыбнулась в ответ, каким-то седьмым чувством ощутив, что это нарушит торжественность момента, пусть только в ее воспоминаниях, а не на самом деле.
– Пожалуй, нам пора в дом.
Она шла рядом с ним, слушая, как шелестит под их ногами тонкая, колючая трава, но мысли ее были далеко. Тир был прав; такое необходимо держать в тайне. Боевые приемы и оружие… это все настолько выбивалось из общих правил Города, что Кэти даже представить себе не могла, что случится, узнай кто-нибудь об этом. Вирджиния, Уоррен, Лир Уильямс, Гэвин Мерфи, Джесс Олкотт, Джонатан Тир, она сама и еще несколько. Но не Роу.
«Почему нет? – гадала она, искоса поглядывая на длинные ноги Тира, и его ботинки из плотной шерсти. – Что он знает такого, чего не знаю я?»
Мама ждала их, прислонившись к стене рядом с кухонной дверью и спрятав руки за спину.
– Готово, – обратился Тир к маме, положив ей руку на плечо. – Определенно, свирепый зверь, Дори. Вся в мать.
Он вошел в дом, и Кэти посмотрела на мать, не зная, что за этим последует. Мама была женщиной непредсказуемой; она могла на удивление разумно относиться к ошибкам Кэти, и в то же время какая-нибудь ерунда могла вывести ее из себя. Мама улыбалась, но взгляд ее был настороженным.
– Ты никогда в жизни не хранила секретов, Кейтлин Райс, особенно таких важных, как этот.
– Я знаю. – Секунду Кэти боролась с собой, но в итоге все-таки выпалила: – Мам, Роу такой умный! Почему его тоже не взяли?
– Ааа, – Мама прислонилась к стене, и Кэти заметила, что она пытается подобрать слова. – Роу… непредсказуемый мальчик.
– Что это значит?
– Ничего. Идем в дом, пора накрывать на стол.
Кэти молча пошла за матерью, все еще размышляя над ее словами. У Роу были неприятные стороны, и она об этом знала; ему нравилось запутывать людей. Но ничего злонамеренного в этом не было, ничего, над чем бы они не могли посмеяться позже. Она хотела бы разозлиться из-за Роу, но, почему-то, ощущала лишь грусть. Только ей удалось разглядеть истинную ценность Роу, и отчасти ей это нравилось; словно они хранили этот секрет вдвоем. Но в данный момент она пожертвовала бы этим тщательно оберегаемым чувством обособленности, чтобы заставить остальной Город узнать Роу, разглядеть его таланты. И кстати, как она собирается скрывать от него все это? Тренировки будут занимать много времени. Как же она сможет помешать Роу все выяснить?
«Тир позаботится об этом».
Эта мысль возникла где-то глубоко внутри, в ее тревожно-взрослой части, и Кэти ясно понимала, что она правильная. Тир наверняка позаботится об этом. Здесь хранилась уже не одна тайна; Кэти чувствовала, как волны секретов расходятся от нее кругами, ширясь и колебля обманчиво-спокойную поверхность этого озера под названием Город. Она вспомнила об огромном сапфире, и содрогнулась. Она пообещала защищать Город, и верила в это обещание, но другая ее сторона, та, что устала заботиться о других, та, что хотела думать лишь о себе, протестовала.
«Я справлюсь и с тем, и с другим», – решительно подумала она, но это была отчаянная решимость, словно глубоко внутри она уже знала, что такая двойственность была неправильной, и что однажды ей все равно придется сделать выбор.
* * *
Келси пришла в сознание и поняла, что находится в кромешной тьме.
Тень ее тюремщика замаячила неподалеку, заставив ее напрячься, но секунду спустя она заметила, что его голова склонилась на грудь и покачивается в такт движениям повозки. Он спал. Небо над ними было глубокого фиолетового цвета; Келси поняла, что сейчас раннее утро, но следов рассвета еще не было заметно.
«Я видела».
