Вы не хотите летать

скачать книгу бесплатно


– Но их же много! – Соня не понимала, как может существовать общество, где каждый печется только о себе. Это все равно, что права человека поднять над правами общества, то есть, такого не может быть, потому что не может быть никогда. Такое даже представить невозможно.

– Их очень много, – подтвердил папа, – и каждый понимает родину по-своему.

– А как они себя называют? – спросил Мишка. – Темные – это же обидное прозвище. Никто не захочет быть темным.

– Или они называют себя светлыми, – предположила Соня, – а нас – темными?

Ответил папа:

– Нет, темными они назвали и называют себя сами. С гордостью. У них такая философия: любой темный, по их мнению, сильнее светлого минимум в два раза, потому что светлый способен только на добрые поступки, а темный – на любые. Быть сильнее – значит, побеждать, и поэтому, как им кажется, тьма сильнее света. Им нравится быть темными.

У Мишки отвисла челюсть:

– Это правда – про силу?

– Сила – не то, что кажется ею со стороны, – сказал папа. – Например, слабая женщина может заставить сильного мужчину выполнить то, что ему не хочется. Можешь и сам привести примеры, вокруг тебя их тысячи, стоит лишь приглядеться. А еще нужно понять главное: есть те, кто побеждают, и те, кого нельзя победить. Первое – временно, второе – навсегда. Победить слабого – не сила. Не дать победить себя сильному – это сила.

– Ой. – Соня подняла глаза к небу. – Луна. Она стала ярче.

Мишка покрутил пальцем у виска:

– Сонька, у тебя крыша поехала? Сейчас светло и вьюжно, небо затянуто, Луны не видно.

Лицо мамы вдруг осунулось, плечи опустились.

– Значит, тебе пора.

– Скоро тебя заберут, – подтвердил папа. – Давайте выйдем наружу.

Чтобы не морозить растения, они вышли через переход. В лицо ударила метель.

Мама склонилась к Соне и зашептала на ухо:

– У меня к тебе просьба. Отнесись к тому, что сейчас услышишь, очень серьезно, это не прихоть, я выступаю от имени правительства. Можешь считать это обращением всего человечества. То, о чем я попрошу, взрослым не решить, у нас нет сообщения с темными. Но те из темных, кто после училища пересек границу миров и попал к нам, рассказали страшные вещи. Темные готовятся к войне с нами. Они ищут Дверь – портал, через который можно пройти напрямую, без помощи андриков. Страх и ужас ждут оба мира, если Дверь найдется и откроется без нашего ведома. Мы тоже ищем ее со своей стороны, чтобы принять меры, но пока ничего не получается. Тебе нужно узнать, насколько темные продвинулись в создании портала и что они замышляют еще. Общение между светлыми и темными на Луне ничем не ограничено, и ты сможешь интересоваться как бы ненароком. Узнай как можно больше, это очень важно.

– Но ты говорила, что в будущем знают прошлое. Получается, что наш мир может не дожить до того будущего, откуда прислали андриков?

– Мы можем не знать всей правды. Нам открыли только часть, и мы не понимаем до конца даже ее. – Мама опустила взгляд. – Может случиться что угодно. В том числе и гибель наших миров. Мы обязаны предпринять все, чтобы этого не произошло.

– Сделаю, что смогу, – сказала Соня.

Разговор привел к неожиданному финалу. От Сони зависит судьба миров!

В разговор встрял Мишка, щурившийся и прикрывавший ладонью рот, чтобы не задувало:

– А можно, пока ты не вернешься, я иногда буду спать в твоей комнате?

– Пожалуйста.

– А можно все это время твоими «персами» пользоваться?

– Не наглей.

– Своих прокачивай, – сказал ему папа, – и когда Соня вернется, сможете играть на равных. – Папа обернулся к Соне: – И еще кое-что на дорожку. Смирение, доброта, милосердие… Нет ничего лучше, и все же напомню древнюю мудрость: добро должно быть с кулаками. Не забывай об этом.

Соня моргнула. Потом еще раз. Потом почесала нос. Понимания это не прибавило.

– Никогда такого не слышала, – призналась она. – Добро – и с кулаками?!

Папа покосился на маму и объяснил:

– Надеюсь, ты слышала моральное правило: если тебя ударят по левой щеке, подставь правую?

– Это из этики, – перебила Соня, – я проходила в школе.

– Я бы добавил: а когда замахнутся, – продолжил папа, – чтобы ударить по правой, ныряй под замах и бей в пах.

Мама вздрогнула.

– Максим!

– Что «Максим»? Дочка в большую жизнь выходит, а там не только цветочки, но и пчелы-осы, и даже тычинки-пестики.

– Все же не понимаю, почему тебя вернули из училища именно к нам, – выговорила мама папе в очередной раз.

– Повторяю, – механическим, как у дроида, голосом проговорил папа: – Это для того, чтобы встретить тебя и всю жизнь допекать, в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас. А если честно, – он повернулся к Соне и подмигнул, – было так. Собрались андрики на совещание, решают вопрос: кого бы еще на светлую Землю отправить. А я подсказываю: «Зайцев!» «Почему бы и нет? – говорят сразу несколько, – зайцев мы еще не отправляли». А один, который только подошел, переспрашивает: «Зайцев? А кто это?» «Я!» – говорю я и делаю шаг вперед. Ну, кто-то из андриков вникать дальше не стал и переправил меня.

– Не морочь детям голову, – мама хотела нахмуриться, но не удержалась, и губы расплылись в улыбке.

Когда папа дурачился, он делал это настолько мило и обаятельно, что никто не мог устоять.

– А мне нравится, – заявил Мишка. – Я же знаю, что папа нас веселит, а на самом деле все было по-другому. И андрики не разговаривают друг с другом, они все – одно.

– А как было на самом деле? – спросила Соня.

Папа переглянулся с мамой. Она пожала плечами.

– На самом деле всегда не так, как в рассказах, – сказал он. – На какой-то миг я забыл, что добро должно быть с кулаками, и мое же добро обратили против меня.

– А если не общими словами? – попросила Соня.

Папа снова оглянулся на маму. Она промолчала.

– Однажды требовалось дать отпор, а я, в соответствии с воспитанием, хотел решить дело терпением и великодушием. И меня пырнули заточкой. Как же я в тот миг захотел домой! В момент, когда самодельный нож коснулся груди, время остановилось, и мы с противником замерли в неестественных позах. К нам подошли два андрика – остановка времени их не коснулась. «Вы оба поступками и желаниями доказали нецелесообразность дальнейшего здесь пребывания». Через минуту я оказался дома.

Соня поглядела в небо:

– Уже близко.

Свет приближался. Он приближался быстро для материального тела, но для света – очень-очень медленно. На луч совсем не похоже, иначе были бы вспышка и удар по глазам. Свет, который несся навстречу, лучше назвать сиянием. Оно неслось к Земле искристым туманом, и от него нельзя было оторвать взгляд.

Мама с папой обняли Соню, между ними протиснулся и влез в прощальные обнимашки неугомонный Мишка.

– Пора, – сказала мама.

Глава 3. Пора. Полет. Добро пожаловать

Впервые за много лет в глазах сильной и волевой мамы Соня увидела слезы.

Все отошли, свет упал на землю и захватил ее, как песчаная буря, где вместо песка и пыли искорки света, которые горели изнутри, как звезды, и непрестанно двигались, словно живые. Уже в нескольких шагах все было по-прежнему, маму, папу и Мишку буря сияния не затронула. Было похоже, будто с Луны на Соню направили луч прожектора.

Застывшую с открытым ртом, ее окутала сверкающая пелена. Вне светового тумана все стало блеклым и невзрачным, будто все краски мира заменили одним серым цветом. Зато вверху…

Глаза отказывались верить. Захватило дух. Такого неба Соня еще не видела. От горизонта до горизонта бездонную черноту пересекал густой Млечный путь, и каждая звездочка в нем, казалось, глядела на Соню и приглашала в гости. Небо дышало радостью встречи и приглашало знакомиться ближе.

Рядом из дымки соткались две фигуры. Высокие, статные, с немигающим взглядом. От кожи исходило внутреннее свечение, одежду составляло нечто старинное, из намотанного вокруг тела полотнища. От фигур веяло той галактической пустотой, куда только что глядели глаза Сони.

Андрики. Настоящие. Здесь, на Земле!

Андрики поклонились. У Сони в голове раздался отчетливый голос, хотя ни на одном из лиц не двигались губы:

– Мы за тобой.

Соня оглянулась. Мама, папа и Мишка исчезли, их словно бы перенесло в другую Вселенную. Здесь были только свет и невероятное предвкушение счастья.

– Я готова.

Соню взяли под руки, и…

Во сне она летала по-другому. Сама. Сейчас ее несли вертикально вверх, но тело не висело на чужих руках, оно тоже летело, направляемое с боков. Пушистые влажные облака промелькнули за пару секунд, со всех сторон раскинулась безбрежная, отливавшая голубизной, мутно-свинцовая ширь. Ветер не бил в лицо, при этом чувствовались и скорость, и холод, и запахи. Невероятно. Еще одно чудо.

Запахи быстро исчезли. Разряженная стратосфера, куда не забирались обычные самолеты, дирижабли и, тем более, надводники-экранопланы, ударила по нервам бесконечной безжизненностью.

Глядеть вниз было страшно. И незачем. Вся красота и мощь мира находились вверху, и Соня смотрела вверх.

Луна. Звезды. Галактики. Прочерки метеоров. Планеты.

Соня узнавала каждую планету. Память не только находила и воспринимала, но и усваивала информацию, в отличие от нулей. Не нужен поток, не нужны очки дополненной реальности, чтобы назвать Марс Марсом или отличить Юпитер от Сатурна. Для нулей жизнь на Луне превратится в ад, они не приспособлены к жизни вне потока.

Соня покосилась на своих невероятных спутников. Вживую, если так можно сказать про андриков, их видели только взрослые – в прошлом, когда тоже были двенадцатилетними. Ни до, ни после училища андрики с людьми не пересекались. Изображения, вынутые из памяти тех, кто вернулся, показывали нечеловечески красивых существ – внешне людей, но бесполых и бесстрастных, эмоционально похожих на роботов, которыми, в сущности, они и были. Андрики – роботы будущего, исполнители воли своих создателей. Мишке во сне являлся именно такой.

Интересно, а кто-нибудь пробовал распечатать андрика на принтере – на домашнем или поселковом? Андрики – искусственные организмы, значит, их можно повторять. Когда вернется, Соня обязательно попробует.

Казалось, что за спиной у них развеваются крылья. Или это сияние оставляло за собой след, как комета свой хвост? Или воображение разыгралось.

Полет. Почти как во сне, но там Соня летала сама, а здесь, как пушинку на руках, ее несли чудесные андрики, похожие на ангелов с древних рисунков.

– Вы похожи на ангелов, – сказала Соня. В безвоздушном пространстве голос разнесся как звук скрипки в концертном зале – звонкий, чистый, вибрирующий. Отчетливый и глубокий. Будто живой. Как Сонин дом отличался от прочих, так голос в космосе не походил на звучание человеческой речи в атмосфере.

– Нас называли по-разному, в том числе и так, как ты сказала, – произнес андрик, который летел и поддерживал справа. – Каждый воспринимает по-своему, поэтому у нас много имен и прозвищ. Но суть одна. Твое дело – понять ее правильно, если хочешь перейти на следующий уровень.

«Следующий уровень» немного напугал, мама говорила о нем как о чем-то отвлеченном, о деле далекого будущего, когда люди будут повелевать не только пространством, но и временем.

– Я не хочу на следующий уровень. Я хочу домой. – Соня знала, что андриков нельзя обмануть, поэтому добавила: – Посмотреть Луну – и сразу домой. Так можно?

– Можно все, но люди этого не понимают.

– Значит, вы плохо объясняете.

– Мы не можем дать больше, чем человек способен взять.

Луна стремительно приближалась, и Соня умолкла. Расспросы подождут до приземления, а такой полет никогда не повторится.

До приземления? Ха-ха. Надо привыкать к «прилунению», на время учебы домом станет Луна.

Соня оглянулась назад.

Земля. Огромная. Цветная. Только ради такого зрелища стоит идти в космонавты. Изумительный вид казался отчетливым и близким, будто перед глазами поставили телескоп. На снимках из космоса все не настолько сочно и величественно.

В ушах звенело от невыносимой тишины.

На Земле у организма работал вживленный слой защиты от перепадов температуры, от воздействия химии и радиации и от других опасностей, а в крови находились микрочастицы с кислородом – когда воздух не поступал путем дыхания, кислород пускался из них в кровоток, и человек мог спастись или, если ситуация не позволяла, хотя бы не умереть до прибытия помощи. Соня пользовалась этим, когда купалась подо льдом. При андриках никакая защита не работала. Соню окружало безвоздушное пространство. Но она дышала. Как? Непонятно. Чудо.

Каждое чудо как-то объясняется. Соня не могла объяснить работу домашнего принтера, который из сваливаемого в него мусора, из почвы, из воздуха и из отдельно закупаемых добавок делал все, от еды на кухне до одежды в шкаф-рамке. Такие же принтеры, только большие, стояли в каждом поселке и создавали все необходимое, от стройматериалов, мебели и техники до роботов, которые все это соберут и установят. Принтеры казались чудом, но кто-то же изобрел их, изготовил и поставил на службу людям. И живой дом, который вырастил папа – разве не чудо?

У андриков чудес было неизмеримо больше. Они сами были чудом.

Соня вспомнила давно мучивший вопрос:

– Вы мужчины или женщины?

– Мы не люди и не можем быть мужчинами или женщинами.

– Андрики – это ваше самоназвание?

– Мы уже говорили, что нас называли и называют по-разному. Вы зовете нас андриками от слова «андроид», потому что для вас мы принимаем человеческий вид.

– А какие вы по-настоящему?

– Это видит тот, кто переходит на следующий уровень.

– В будущем все достигнут следующего уровня? Даже темные?

– Вопрос некорректен. Будущее и следующий уровень невзаимосвязаны, как и разделение на светлых и темных.

Круг серой пустыни над головой быстро рос и уже занимал больше места, чем оставшаяся позади родная планета. Изувеченная кратерами поверхность напоминала пенку молочного коктейля: если не выпить сразу, а на время забыть его, заигравшись или погрузившись в поток, круглые пузырьки постепенно исчезают или лопаются, их края становятся острыми, рваными и будто бы оплавившимися. Луна – стакан с забытым коктейлем, вид сверху. Умора. Стакан диаметром три с половиной тысячи километров. Сколько людей напьется из такой емкости?