скачать книгу бесплатно
– Ребята, решайте! Мне нужно к ребенку. Не хочу его надолго с нянечкой оставлять.
– Так, все! – встаю. Смотрю на Агату. – Агата, ты будешь крестной. А вы, когда второго родите, выберете крестным меня.
Смотрю на Егора, а он на меня. Хмурится. Потом усмехается:
– Аврора, слышала?
Его жена уже на ногах, торопится, но без ответа не оставляет:
– Слышала. Согласна хоть завтра, если ты будешь рожать…
Аврора на прощание обнимает Агату, меня, благодарно шепчет: «Спасибо!». Прощаемся с Орловым и остаемся с Агатой вдвоем.
Она сидит притихшая, на меня не смотрит. И как это понимать?
Сажусь на прежнее место, отпиваю чай:
– Что не так, Агата?
– Все так, – шепчет. Затем наклоняется и к моему плечу прижимается. Неожиданно, но так приятно, что словами не передать…
Глава 17
Агата
Не знаю, что со мной происходит – гормоны, наверное. Прижалась к нему, положила голову на его плечо и отстраняться не хочется. Вот так сидела бы, вдыхала аромат его кожи, ощущала тепло его тела, но… нельзя. Зачем ему это? Просто терпит, обидеть не хочет. Вздыхаю и нехотя отодвигаюсь. На него не смотрю. Не хочу видеть такое же выражение лица, как в тот день, когда я сообщила ему о беременности. Вел себя странно, отдалился сразу. Оно и понятно, зачем ему обуза – он выполнил свое дело. А я… Я этого хотела, и не собираюсь его ни к чему принуждать.
Беру сумочку, ищу телефон.
– Агата, – слышу его растерянный голос.
– Спасибо тебе, Сергей, – произношу. – И прости…за слабость эту. Гормоны, отсюда перепады настроения.
Объясняюсь. Да, это гормоны – я верю в это.
Он молчит. Набираю в телефоне номер и продолжаю:
– Я на такси поеду.
А он даже не пытается остановить.
– Пока, – выхожу из кафе, а точнее, сбегаю. Не знаю, что со мной. «Ой, мамочки, не знаю!»
***
Агата
Сижу у себя в конторе, работаю с документами, а мне нехорошо.
Почему беременность видится всегда эдаким бесконечно радостным явлением? Или, может быть, это мне так не повезло?
Все начиналось достаточно безобидно: сонливость, слабость. Затем добавились раздражительность, угнетенное состояние, потеря аппетита. А с сегодняшнего дня: бесконечная тошнота и рвота.
И я не могу усидеть на месте, мне хочется куда-нибудь сбежать. Встаю, подхожу к окну, открываю. Оттуда врывается холодный зимний воздух, дающий минутное облегчение. Но дверь открывается и меня обдает морозным сквозняком.
– Ты что делаешь? – Слышу сердитое. – Совсем ополоумела? Простынешь!
Сергеев быстро проходит и захлопывает окно.
Смотрю на него большими глазами и хочется плакать. «Чего он на меня орет?»
Его настроение меняется также быстро, как мое.
– Агата, что с тобой? Тебе плохо?
– Мне нехорошо, – держусь за «желудок», прохожу к креслу. Опять накатывает тошнота…
Он подходит ближе, наклоняется ко мне:
– Ты вообще ела?
От одного упоминания о еде, готова блевать. Гневно кричу:
– Сергеев, ты издеваешься, что ли?
Он выпрямляется:
– Так не пойдет. Одевайся, – протягивает пальто.
Недоуменно смотрю на него.
– К врачу поедем.
… В клинике Сергеев сам добивается, чтобы меня принял врач вне назначенного времени. Заходит в кабинет со мной. Находится рядом во время осмотра.
– Агата Павловна, как так можно, – осуждающе качает головой мой гинеколог. – В таких случаях нужно сразу обращаться. У вас ярко выраженный токсикоз.
Она начинает писать в бумажках.
– Вам нужно пройти инфузионную терапию. Простыми словами, прокапаться, чтобы снизить токсикоз. Будете в течение недели посещать дневной стационар. Вот назначение.
Бормочу:
– А как же работа?
– Работа?! – Сергеев, хмуро сдвинув брови, наклоняется надо мной. – Ты сейчас серьезно?
Притихаю. Мне сейчас так плохо, что доказывать и спорить не хочу.
– Ирина Александровна, говорите, что там: куда надо идти, что делать? – обращается он к врачу.
Уже через двадцать минут лежу в стационаре на кушетке. Медсестра ставит капельницу, уходит. Сергеев присаживается рядом.
– Это надолго, – напоминаю я.
– И что?
– Ну… Тебе надо работать.
Язвит:
– С каких пор подчиненные указывают начальству, что делать?
Вздыхаю. Откидываюсь на подушку:
– Сергеев, это не честно.
– Что не честно?
– Ты пользуешься тем, что мне плохо. Я же не могу тебе ответить…
Закрываю глаза. Мне от прокапывания тоже дурно. Хочется сорваться с места и сбежать. Но я лежу.
Чувствую, как он берет меня за руку, бережно держит:
– Попробуй поспать.
Конечно же, уснуть я не смогла, но немного подремала. И постепенно мне полегчало.
Последующие три дня Сергеев лично сопровождает меня в стационар, потом кормит полезной для беременных пищей в ресторане. Когда мне становится заметно лучше, начинаю ездить сама. Нельзя привыкать к посторонней заботе, это расслабляет, а мне предстоит справляться самой…
***
Сергей
Если честно, я за нее переживаю. Беременность ей дается нелегко. Она так выглядит, как будто умирает. Сама «справляется». Думает, мне все равно. А мне не все равно!
Прихожу к ней в кабинет и застаю в не лучшем состоянии. Да хоть бы помощь попросила! Нет, не попросит! Сгребаю, везу к врачу. Потом сопровождаю в стационаре. Какое-то время не противится, дает возможность помощь оказать. А через три дня по новой – начала свою самостоятельность показывать…
И вот как с такой быть? Не насильно же заставлять принимать мою помощь! Уже предъявила, что я навязываюсь и ей не нужна моя поддержка. А я не понимаю: «У меня что, гордости нет?» Зачем мне это? Все, хватит. Хочет быть самостоятельной – пусть будет самостоятельной! С этого момента не буду помогать…
Глава 18
Агата
Токсикоз никуда не делся, но заметно стало легче. По крайне мере, я стала находить в себе силы работать. Подводить ни компанию, ни Сергеева, а тем более Орловых, не хотелось. Вечера провожу дома: чаще всего пролистываю сайты и теперь знаю многое о беременности, родах, уходе за ребенком. Периодически звонит папочка, единственный по настоящему родной мне человек. Он в очередной раз отправился в путешествие – теперь на Мальту… С Авророй тоже созваниваемся, и я могу «разговаривать» с будущим крестником по видеосвязи. Удалось пару раз выбраться к ним с визитом. Через неделю наметили крестины.
И несколько раз вечерами звонил Сергеев, интересовался самочувствием и дежурно спрашивал: «Тебе ничего не надо?»
Порой хотелось сказать: «Надо!» Чтобы просто посидел со мной рядом. Но всегда отвечала: «Нет, Сергеев, не надо». Больно нужно ему терять время, занимаясь такой ерундой? Зачем ему посиделки со мной? Наверняка, ему захотелось бы большего, а мне сейчас не до этого…
В последнее время Сергеев хмурый, замкнутый. Подозреваю, у него какие-то сложности, проблемы. И мои подозрения подтверждаются, когда случайно слышу его разговор с Орловым.
– Ты поедешь? – серьезно спрашивает Орлов.
– Поеду, – угрюмо звучит в ответ. Сергеев задумчиво смотрит перед собой.
Чувствую себя шпионкой, подслушивающей важный разговор. Ну а что мне делать? Шла к нему в кабинет решить пару рабочих вопросов, а тут хмурые совладельцы фирмы сидят.
– Возьми с собой Агату. Юрист не помешает, – советует Егор. А это уже интересно – это они о чем?
– Нет, – коротко отвечает Сергеев.
– Почему, нет? Алферова отличный специалист. Тем более, человек свой…
– Нет, – звучит более твердо.
И тут не выдерживаю, просто дверь полностью открываю. Оба смотрят на меня – решительно вхожу.
– Здравствуй, Егор, – здороваюсь. Он отвечает. Сразу задаю вопрос: – Что обсуждаем?
Орлов переводит взгляд на еще больше нахмурившегося друга, но видя, что тот категорически не хочет говорить, сам сообщает:
– Агата, нужна твоя помощь, как юриста. Поедешь с Сергеевым?
– Поеду.
– Нет, не поедет.
Отвечаем одновременно, а потом переводим взгляд друг на друга. Его по-прежнему непреклонный. А меня злость берет – ему помощь моя нужна, а он ее отвергает?
Спрашиваю в лоб:
– У тебя проблемы?
– Нет. Не проблемы. Это личное.
– Но помощь твоя все равно нужна, – упорно настаивает Орлов.
Вновь смотрю на Сергеева. Почему-то обида берет:
– Ты мне не доверяешь?
– Агата!
Ну да, о чем я? Что нас объединяет? Ничего, кроме секса, которого и то уже нет, да и зачатие ребенка… Какое может быть, доверие?
– Прости, Сергеев. Сказала, не подумав.
