скачать книгу бесплатно
Друин ловко увернулся от клинков и отскочил, когда раг снова замахал мечами. Тэм восхитилась непринужденной грацией Вольного Облака. Каждое его движение казалось частью хитроумного замысла, будто непревзойденный игрок в четверицу сражался за игральной доской с неумелым соперником.
К счастью, в схватку наконец-то вступил Брюн. Он сделал шажок босой ногой, но внезапно остановился и зажал ладонью рот, чтобы не заблевать арену. Мимо него пролетела пара кинжалов Кьюры. Один отскочил от костяного доспеха, а другой все-таки вонзился между обнаженных ребер Тимоя. Монстр взвыл от боли и бросился к Чернильной чародейке, но тут его грудь пронзили клинки Розы.
Раг повалился на колени, не выпуская из лап тяжелых мечей, и снова оскалил клыки, но вместо зловещего рева из груди вырвался прерывистый хрип.
Роза оставила Репей и Шип в спине чудовища, отвернулась от поверженного тела и, запрокинув голову, раскинула руки в стороны, как узник, выпущенный на свободу в проливной дождь. Вольное Облако вложил певучий меч в ножны и направился к воротам оружейной, обогнув Кьюру, которая пошла забрать свои кинжалы. Брюн, ссутулившись, обеими руками сжимал Ктулу и изо всех сил старался устоять на ногах.
– Жаль, – не скрывая разочарования, вздохнула Джека. – Обычно выступления «Сказа» проходят интереснее.
Родерик молчал, с мрачным удовлетворением глядя на труп рага.
«А что им еще делать? – недоумевала Тэм. – Мучить его, что ли? Издеваться над монстром на потеху толпе?» Наемники убивали чудовищ, потому что чудовища убивали людей. Банды не нанимались отрабатывать деньги, потраченные загонщиками на покупку монстров. Тэм всегда так считала – во всяком случае, до сегодняшнего дня.
Кьюра оценивающе поглядела на развороченную грудь рага, наступила на ногу Тимоя и обеими руками сжала рукоять ножа.
«И, кроме того, – продолжала размышлять Тэм, – битва – не игра, а к убийству монстров, будь то в пещере или на арене, не стоит относиться легкомысленно». Ей это было известно лучше, чем многим, ведь чудовища убили ее мать.
«Все происходит вмиг… Один удар сердца – и твой мир навсегда…»
Раг приподнял голову, а его глаза полыхнули белым пламенем.
– Кьюра! – завопила Тэм.
Чернильная чародейка оглянулась и тут же скользнула наземь, а над ее макушкой свистнул серый меч Тимоя. Клинок описал круг в воздухе, и Роза, вовремя повернувшись, подставила под лезвие руку. Край железного меча врезался в наруч Розы, во все стороны полетели искры, а руку наемницы вжало в нагрудный щиток. Сухо треснула ломающаяся кость, с влажным хлопком выскочив из сустава, и зрители на трибунах «Истерия» дружно ахнули, когда Розу отбросило назад через всю арену, к противоположным воротам.
Тэм метнулась к стойке у стены, схватила палаш и тут же пожалела, что не взяла какое-нибудь другое оружие, потому что махать тяжелым клинком у нее явно не хватит сил, однако времени выбирать не было.
– Открой ворота! – крикнула она Джеке.
– Ты с ума сошла? – огрызнулась загонщица.
– Открывай ворота, кому говорят!
Джека опустила руку на усыпанную самоцветами рукоять своего меча:
– Не нарывайся, детка. Я семь лет была наемницей, прежде чем стала загонщицей. Слыхала про Камнезуба, короля гоблинов?
– Я… нет.
– Это потому, что я рассекла ему голову, когда он был еще принцем. Верни палаш на место, не то на личном опыте узнаешь, как именно я расправилась с этим гадом.
– Эй! – Родерик взял Тэм за локоть. – Ты же бард, помнишь? Тебе не положено вмешиваться в схватку.
– Но…
– Не волнуйся, они и без тебя справятся, – без особой уверенности сказал сатир. – Честное слово.
Тэм высвободилась из его руки, отшвырнула палаш и вцепилась в железные прутья ворот, жалея, что оставила лук в «Бастионе бунтарей».
– Я думала, он мертвый, – прохрипела она.
Загонщица не смогла сдержать довольной улыбки:
– Конечно мертвый.
Глава 11. Большее из двух зол
Кьюра сказала что-то Вольному Облаку, но Тэм не разобрала слов, потому что арену заполнил шум взволнованной толпы. Друин кивнул и начал медленно пробираться вдоль стены, чтобы не привлечь внимания Тимоя.
Если, конечно, чудовище, двинувшееся к Брюну и Кьюре, по-прежнему было Тимоем.
Тэм в этом сомневалась. Она вспомнила вчерашние слова Брюна о белопламенных глазах. Неужели какой-то злой колдун воскресил рага из мертвых? Может быть, это Джека? Нет, вряд ли. Хоть загонщица и обрадовалась удачному для себя повороту событий, но не меньше остальных удивилась неожиданному воскресению вожака стаи.
Может быть, колдун прятался среди зрителей на трибунах? И не связано ли это с женщиной, которая вчера просила «Сказ» о помощи? «У вас завелся некрот», – сказал ей Брюн.
Что ж, подумала Тэм, пожалуй, теперь этому некроманту не поздоровится.
Брюн, с которого вмиг слетел хмель, поудобнее перехватил Ктулу и вопросительно взглянул на Кьюру. Чернильная чародейка повела рукой в сторону восставшего рага, словно говоря: «Только после вас». Зрители, нервно хихикая, наблюдали за этим безмолвным диалогом.
Шаман отхаркнул, смачно сплюнул на арену, покрутил шеей и ринулся вперед. Тварь, которая еще недавно была Тимоем, ткнула в Брюна мечом, и, хотя острие клинка было обрублено, Тэм не сомневалась, что рагу хватит сил пронзить шамана насквозь.
Но Брюн не помышлял о самоубийстве. Одним концом глефы он отбил меч Тимоя в сторону и метнулся следом, так что второй клинок рага рубанул пустое пространство за спиной Брюна. Шаман, однако же, оказался в завидном положении, то есть с двухклинковой глефой в руках и в непосредственной близости к противнику, поэтому поступил так, как на его месте поступил бы любой (разумеется, тот, кто умеет применять двухклинковую глефу по назначению, не боясь выпустить себе кишки).
Он разрубил монстра пополам.
Точнее, попытался. Потому что в тот же самый миг раг повернулся и клинок угодил ему в плечо. Отсеченная рука с зажатым в ней мечом упала на арену, как сухая ветка.
Но лезвие Ктулу пропороло торс чудовища почти до середины, а потом застряло – кажется, в позвоночнике. Шаман попробовал высвободить оружие, но раг, нисколько не смущенный тем, что Брюн перерубил его пополам, занес второй меч.
– КУРАГЕН! – Голос Кьюры прорезал шум толпы, будто клинок проскрежетал по каменным плитам храма.
С бедра Чернильной чародейки сорвалась татуировка; тонкие черные линии сплелись в чудовище вдвое больше воскресшего рага. Хитиновый панцирь доспеха облегал явно женское тело, а в перепончатых пальцах Кураген сжимала двузубое копье. Шлем белого перламутра, скрывавший верхнюю часть лица чернильного монстра, напомнил Тэм ракушки, которые мама привозила из турне по Шелковому берегу. Из-под шлема спутанными водорослями свисали влажные пряди волос, а длинную шею обрамляли жабры, выдувая в холодный воздух клубы пара. На месте ног извивались двенадцать щупалец, каждое с человека толщиной. Два щупальца взметнулись и кольцами обвили поднятую руку рага.
Родерик вытащил из кармана штанов серебряную фляжку, отпил глоток и, закрыв глаза, передернулся.
– Бррр, ненавижу эту тварь, – пробормотал он. – У меня от нее прям мурашки бегут.
На миг два чудовища – зловещая нежить Джеки и ужас подводных глубин Кьюры – застыли друг против друга, но потом наколдованная Чернильной чародейкой тварь вцепилась в рага еще одним щупальцем и повалила его с ног, так что Брюн еле успел выдернуть глефу из тела противника.
Когда Тимой рухнул на арену, решетка ворот вздрогнула под пальцами Тэм. Раг выронил оставшийся меч и попытался встать, но Кураген поволокла его по земле, обвив четвертым щупальцем ногу поверженного противника. Кьюра, опустившись на колени, тяжело, прерывисто втягивала воздух и дрожала всем телом, наделяя колдовское создание своей силой.
Вольное Облако склонился над Розой. Она дернулась у него под рукой и начала отбиваться, но друин придавил ее к земле и держал, пока она не успокоилась. Брюн направился к ним, держа глефу наготове, на случай если Тимой вырвется из цепкой хватки Кураген и снова нападет на них.
Впрочем, это было маловероятно, потому что еще два щупальца жуткого создания Чернильной чародейки обхватили рага за пояс и рывком подняли в воздух. Тэм не могла отвести глаз от кошмарного зрелища, хотя ей очень хотелось отвернуться.
Оставшаяся рука Тимоя с влажным хрустом оторвалась от плеча. Раг беспомощно осел в лужу крови, и зрители на трибунах «Истерия» радостно завопили.
Кьюра с трудом встала, пошатываясь, словно башня с разрушенным основанием. Тэм слышала, как Чернильная чародейка что-то говорит, но не могла разобрать слов. В носу защекотало от резкого запаха гнили и чего-то соленого.
Раг взревел, но Кураген вонзила копье ему в пасть и проткнула голову насквозь. Призрачные огни в глазах дрогнули, как пламя свечи под ветром.
– Невероятно, – прошептала Джека. – Я всякого чародейства навидалась, но…
– Что «но»? – спросила Тэм.
– Но такого в жизни не видывала, – ответила загонщица.
К тому времени Кураген обвила половину щупальцев вокруг безрукого рага. Он отчаянно лягался, однако колдовское чудище держало его мертвой хваткой. Чернильная чародейка вытянула дрожащую руку, оглядела людское море, бушующее на трибунах. Крики «Убей его!», «Прикончи гада!» летели оттуда, как камни с обрыва, а потом шум превратился в одно единственное слово, скандируемое толпой в «Истерии»:
– Смерть! Смерть! Смерть!
Кьюра кивнула и медленно сжала раскрытую ладонь в кулак.
Кураген сдавила кольца щупальцев, напрягая мышцы под скользкой чешуей. Тимой забулькал горлом, пронзенным копьем, и смялся, как дешевый жестяной доспех. Захрустели кости, из искореженного тела хлынули струи крови, а белое пламя в глазах погасло.
Раг умер.
Снова.
Кураген исчезла в вихрящихся клубах иссиня-черного тумана, а изувеченный труп рага остался лежать на арене. Толпа бесновалась.
– Вот видишь. – Родерик снова отхлебнул из фляжки, отчаянно стараясь скрыть дрожь в руках. – Обычное дело.
Они покинули арену через неприметный служебный вход и попали на задний двор, где на ящиках сидели слуги, покуривая что-то покрепче табака и обмениваясь своими соображениями о выступлении «Сказа». Один похабно уставился на Розу, но, заметив, что на него покосился Вольное Облако, тут же начал с любопытством рассматривать свои грязные сапоги.
Кьюра, разрумянившись от победного восторга, устремила пристальный взгляд на мясника в окровавленном фартуке. Мясник, который любовался своим отражением в лезвии кухонного ножа, плотоядно посмотрел на нее.
– Ну что, поехали? – спросила Кьюра, и мясник, забыв о напускном безразличии, вскочил, как пес, которого позвали на прогулку.
Вольное Облако обернулся к чародейке:
– Ты шутишь?
– Что? Ах, прошу прощения, кто из нас только что заставил морскую богиню убить гигантского зомбированного льва – ты или я? По-моему, я вполне заслужила награду. Вдобавок, после того как я с ним закончу, он отыщет дорогу домой.
Друин взглянул на Розу. Она сняла наруч с изувеченной правой руки, отдаленно напоминавшей колбасу, разодранную голодными собаками, и сквозь зубы процедила:
– Ладно, пусть едет с нами, если хочет.
Кьюра поманила мясника согнутым пальцем. Слуги разразились хохотом и свистом, а мясник положил нож на ящик и торопливо дернул завязки окровавленного фартука.
– Нет-нет, – покачала головой чародейка. – Не снимай. И нож захвати.
«Сказ» и Вольница направились на восток, к городу Роуэнс-Крик. Розу отправили в возок картейского знахаря по имени Дэннон. Доктор Дэн, как его прозвали в Вольнице, применял всевозможные мази, притирания и прочие сомнительные снадобья для лечения практически всего, от слепоты до окаменения и ранней стадии ликантропии. По словам Дэна, при наличии нужных ингредиентов можно даже отрастить отрубленную руку или ногу, правда Тэм не очень-то в это верила. Пока Розы не было, Вольное Облако развлекался азартными играми. Поклонники, увязавшиеся за ковчегом «Сказа», наперебой хотели с ним сыграть, хотя друин и славился своей невероятной удачей. Впрочем, он не обдирал их как липку. В деревушке Брайтон, знаменитой своими яблочными садами, он до отвала накормил всю Вольницу яблочными пирогами и напоил сидром.
Тэм с Брюном, предоставленные самим себе, тоже развлекались как могли, стараясь не обращать внимания на стоны, визг и крики, доносившиеся из спальни Кьюры. Они решили сыграть в «Щиты и шпаги», но выяснилось, что из набора пропали все щиты, кроме одного, да и на том виднелись следы посредниковых зубов. Родерик неохотно признался, что сожрал все остальные фишки.
– Очень есть хотелось, – оправдываясь, заявил он.
Пришлось играть в «Контову крепость», то есть строить башенку из деревянных брусков, а потом поочередно вытаскивать их из основания и осторожно укладывать на самый верх, стараясь, чтобы сооружение не обвалилось. Задача усложнялась тем, что кухонный стол трясся и подпрыгивал, когда «Бастион» наезжал на очередную колдобину.
– Знаешь, кто такой Конта? – спросил Брюн, глядя, как Тэм вытаскивает очередной брусок.
– Ты меня нарочно отвлекаешь?
– А что, получается?
Башенка даже не покачнулась, когда Тэм опустила брусок на вершину.
– Как видишь, – гордо заявила Тэм. – Ну и кто такой Конта?
Шаман хохотнул и кончиком толстого пальца попытался вытолкнуть брусок из середины башенки; ладони Брюна были размером со сковороду, но действовал он ими очень ловко.
– Конта – друинский экзарх.
– Экзарх?
– Это вроде губернатора в друинской Державе, – пояснил Брюн. – Каждый экзарх управлял одним из городов-государств во владениях архонта, который, в сущности, был как король.
Он высвободил брусок из башенки, водрузил его на самый верх и победно улыбнулся, а потом схватил бутылку рисового вина и приложился к горлышку.
Тэм внимательно посмотрела на башенку – выбрать подходящий брусок становилось все труднее.
– Так вот, Конта правил городом под названием Ламнет, – продолжал Брюн, стараясь отвлечь Тэм, – и слыл отшельником, а еще был непревзойденным изобретателем и инженером. Когда экзархи начали междоусобные распри, посылая друг против друга целые армии чудовищ, Конта сотворил войско големов.
Тэм вытолкнула нужный брусок, положила его на верхушку и с облегчением вздохнула, когда башня перестала шататься.
Однажды, гуляя с мамой по лесу под Ардбургом, они наткнулись на обломки голема. Каменное чудище поросло мхом, друинские руны на месте глаз больше не светились, а во рту свил гнездо какой-то зверек.
– А вы сражались против голема? – спросила она, покуда Брюн раздумывал над следующим ходом.
– Нет, – помотал головой шаман. – Только раз наткнулись на спятившего: у него руны отказали. Он носился по всей округе, убивал все, что попадалось. Вольное Облако его усмирил: высек какие-то символы на каменном медальоне, а потом своим мечом вырезал такие же на големе. Ну, тот и стал повиноваться как миленький.
– А как Вольное Облако до этого додумался? Откуда он знает про големов? – спросила Тэм.
Брюн коснулся одного из брусков в основании башенки, но все сооружение закачалось, и шаман решил вытащить другой.
– Ну… знаешь, мне не…
– Конта – его отец, – глухо сказал Родерик, который растянулся на диване, скрестив копыта и надвинув шляпу на лицо.
– Погоди, а кто ведет ковчег? – вскинулся Брюн.
– Так он и сам себя прекрасно ведет, – невозмутимо заявил сатир.
Тэм подозревала, что над ней подшучивают, но любопытство пересилило страх, и она спросила:
– Конта – отец Вольного Облака? Он еще жив?
