скачать книгу бесплатно
Как улучшить свое самочувствие за две недели. Психотерапевтический практикум. Психоалгоритм 2.0
Илья Юрьевич Рассказов
Всё разнообразие неврозов и психологических проблем можно свести к одной формуле – это сильные неприятные чувства, которые человек не в силах изменить. Тревога, паника, уныние, раздражение, ревность, отчаяние, презрение, вина – основные неприятные чувства, из-за которых человек начинает искать специалиста (психолога или психотерапевта), так как не в состоянии справиться с ними самостоятельно. Метод раскрывает разницу между эмоциями и психологическими чувствами. Например, почему мы говорим, что кто-то задел или оскорбил наши чувства и принимаем законы о защите чувств, но мы никогда не слышим или говорим, что кто-то задел или оскорбил наши эмоции?«ПСИХОАЛГОРИТМ 2.0» – это алгоритм для самостоятельной работы со своими сильными неприятными чувствами, который позволяет осознать и проработать истинную причину этих чувств. Администрация сайта "Литрес" не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима консультация специалиста.
Илья Рассказов
Как улучшить свое самочувствие за две недели. Психотерапевтический практикум. Психоалгоритм 2.0
Предисловие ко второму изданию
«Психоалгоритм 2.0» появился почти через шесть лет после своего первого издания в 2017 году. Огромную помощь в подготовке второго издания оказали те клиенты, которые, используя психоалгоритм для преодоления своих неврозов, присылали мне обратную связь. Благодаря этой обратной связи некоторые главы были существенно дополнены. За это первым читателям и первым пользователям психоалгоритма выражаю свою авторскую благодарность. При помощи психоалгоритма вы не только улучшили качество своей жизни, но и внесли вклад в улучшение качества жизни других людей. Это весьма ценно в наше непростое время.
Первое издание психоалгоритма задумывалось в качестве пробного камня, именно поэтому практикум вышел в бумажном варианте и весьма ограниченным тиражом. Электронной версии не было именно по причине сырости и экспериментальности первого издания. Сейчас «Психоалгоритм 2.0» выходит в электронной версии. Формы для заполнения на все две недели работы с алгоритмом, которые были в первом издании, во втором издании отсутствуют, а в практикуме приведены только образцы форм для заполнения. Оказалось, что клиенты уже давно не пользуются ручкой или карандашом, предпочитая им экран смартфона, и формы для заполнения в первом бумажном издании оказались просто лишними, так все записи по алгоритму клиенты вели в своих электронных дневниках. Возможно, следующее издание (если ему суждено увидеть свет) будет представлять собой приложение для установки на смартфоне. Хотя, это не очень хорошая идея, так как слишком большие тексты или слишком длинные видео нужно будет загружать в качестве всплывающих подсказок, объясняющих пользователям, что такое ощущения, чувства или убеждения в психоалгоритме. Не говоря уже о понятиях языкового сознания и «Я». И в первом, и во втором издании я стремился изложить суть психоалгоритма и всех входящих в него понятий максимально кратко, чтобы не отнимать лишнее драгоценное время читателей. Судя по отзывам, в первом издании у меня это получилось слишком кратко. Лично я терпеть не могу размазанную кашу слов, которые некоторые авторы заваривают исключительно для придания своей книги солидного объема. Это ужасно скучно. Надеюсь, что во втором издании некоторое увеличение первоначального объема информации, посвященной объяснению базовых принципов метода, не приведет к преждевременному утомлению читателя, а наоборот, замотивирует его начать работу со своими сильными неприятными чувствами.
Отдельное спасибо хочу сказать критикам, особенно своим коллегам – психологам и психотерапевтам. Собственно, остальная часть предисловия ко второму изданию посвящается исключительно вам. Поэтому, если вы человек, которому плохо и который как можно скорее стремится начать работу со своими сильными и неприятными чувствами, пожалуйста, не тратьте свое время на дальнейшее чтение этого предисловия, а сразу переходите к первой главе «Психоалгоритма 2.0». Желаю вам успешной проработки неврозов!
Итак, дорогие мои коллеги! Научное изучение эмоций и чувств по сей день напоминает знаменитую притчу о слепцах и слоне. В этой притче хвост противопоставляется хоботу или ноге в попытках дать четкое определение исследуемому объекту – слону. Большинство исследователей не дает точного определения того, что такое эмоции и психологические чувства, а точнее – чем понятие эмоции отличается от понятия «психологического чувства».
Висцеральная теория эмоций Джеймса и вазомоторная теория Ланге, которые Юнг [1] называл теорией аффектов Джеймса-Ланге, объясняет развитие эмоций на основе физиологических ощущений, что является очевидным и бесспорным фактом, так как эволюционно ощущения предшествуют эмоциям, и сильные эмоции и чувства всегда будут сопровождаться физиологическими проявлениями. Однако когда Джеймс [2] начинает свою теорию эмоций переносить в область психологического чувства, объясняя, что «мы опечалены, потому что плачем, и приведены в ярость, потому что бьем другого», то с этим начинают не соглашаться те исследователи, которые к эмоциям подходят не со стороны биологических ощущений, а со стороны сознания и психологических чувств. Тот же Карл Густав Юнг, отвечая на вопрос доктора Джеймса Хэдфилда, чем эмоция отличается от чувства, сказал: «Я рассматриваю эмоцию как аффект, эмоция – это нечто такое, что воздействует на вас (affectsyou)… Чувство не имеет зримых и физических и физиологических проявлений… Когда у вас чувство, вы сохраняете контроль». Таким образом Юнг отделил животную эмоцию от якобы контролируемого психологического «чувства». Безусловно, с этим не вполне согласен Алексей Николаевич Леонтьев [3], который в эмоциональных процессах выделил аффекты, собственно эмоции и – как «особый подкласс эмоциональных процессов» – чувства, например «чувство любви к человеку или родине или чувство ненависти к врагу». При этом ведущую роль в деятельности человека по А. Н. Леонтьеву играют вовсе не эмоции или чувства, а потребности и мотивы, которые могут быть низшими или высшими, осознанными или неосознанными. С точки зрения А. Н. Леонтьева, «классический образ мученика, восходящего на костер, – это, конечно, не символ извращения, перверсии потребностей, а символ их высшей очеловеченности». На мой взгляд, «потребность взойти на костер» как нельзя лучше отражает ту словесную чехарду, которую авторы и исследователи использовали для определения и различения наиболее важных предметов психологии, а именно эмоций и чувств.
Попытки Вильгельма Вундта [4] отделить физиологические чувства от аффектов и настроения или Поля Фресса [5] назвать избыточную мотивацию в качестве причины эмоциональных реакций приводят к появлению трудов, о которых так замечательно высказался Уильям Джеймс: «Неужели же при анализе эмоций невозможно подняться над уровнем конкретных описаний? Я думаю, что есть выход из области таких конкретных описаний, стоит только сделать усилия, чтобы найти его».
Действительно, начиная с трудов по изучению эмоций Ч. Дарвина [6] и заканчивая К. Э. Изардом [7], исследования эмоций (чувств) носили исключительно описательный характер, а попытки встроить их в «стройную теорию устройства человека» тут же терпели крах, не выдерживая критики.
Биологизаторский подход к эмоциям и чувствам человека рассматривает человека (да и всех живых существ) как некую жертву природы, которую постоянно терзают потребности с инстинктами. Человек во всех этих теориях становится заложником биологических, инстинктивных или бессознательных потребностей, или квазипотребностей (по Курту Левину [8]), а процесс Жизни становится непрерывным рефлекторным реагированием на внешние и внутренние стимулы с постоянным снятием внутреннего напряжения. Напряжение-разрядка, эмоции и чувства при этом, как правило, являются побочным продуктом этого циклического физиологического процесса напряжения-разрядки, называемым Жизнью. Если бы люди задались задачей специально придумать ад, то они могли бы с этой целью обратиться к психологам. Психологи то ли в силу своей изначальной фрустрации, определившей выбор профессии, то ли в силу тех неприятных чувств, которые они испытывали при разработке своих теорий, придумали десятки моделей «идеального ада», стремясь описать устройство человека. Проблема психологии заключается в изначальной ее ограниченности, так как, исследуя психические явления, такие как эмоции, чувства, сознание, мышление, память и т. д., почти всегда за кадром остается философское понятие субъекта – собственно, самого важного и главного элемента в «устройстве человека». Отсутствует наиболее важное понятие «того, кто смотрит на сцену сознания» («Психоалгоритм 2.0»). Отсутствует понятие того, кому «приятно» или «неприятно». При этом все неприятные или приятные ощущения, эмоции и чувства как бы живут своей собственной жизнью в психическом мире человека. Они как бы возникают как биологическая реакция на стимулы и не более. Того же, кто переживает ощущения, эмоции и чувства, того, кто обладает или не обладает сознанием, памятью, разумом в этих моделях, как правило, нет. Вместо него в этих моделях пустое место. «Индивидуальность», «личность», «Я», «сверх-Я», «оно», «эго», «самость» – очередная словесная чехарда, в которой одно понятие перепрыгивает через другое или подменяет его, а чаще просто сборная солянка, наподобие того, что «Я» – это тело, ощущения, эмоции, чувства, память, сознание, подсознание, мышление, убеждения и разум – вот это все вместе и есть «Я».
Безусловно, что вопрос субъекта, вопрос «Я» – это вопрос не столько психологии, сколько философии и религии. Любая психологическая теория «устройства человека» не может быть серьезной без анализа уже пройденного немецким идеализмом пути. Немецкий идеализм, вырвавшись из религиозных тисков, начал с самого главного – с субъекта, души и духа.
Иммануил Кант [9] выделил главное: «Затруднение заключается здесь в том, каким образом субъект может внутренне созерцать самого себя… В человеке сознание самого себя требует внутреннего восприятия многообразного, данного заранее в субъекте, а способ, каким это многообразие дается в душе без спонтанности, должен ввиду этого различия называться чувственностью».
В своей «Философии духа» Гегель [10] говорит более определенно, отождествляя вездесущий Дух с человеческим «Я»: «…если мы рассмотрим дух несколько ближе, то в качестве первого и простейшего определения его мы найдем, что он есть „Я“. „Я“ есть нечто совершенно простое, всеобщее. Когда мы говорим „Я“, мы, правда, подразумеваем нечто единичное; но так как каждые есть „Я“, то мы высказываем этим только нечто совершенно всеобщее».
«Психоалгоритм 2.0» рассматривает внутреннее, глубинное «Я» человека как единственную константу в «устройстве человека», как единое и творческое начало Жизни, и этим началом может быть Бог, Природа, Дао, всеобщий Дух, эволюция, разумные силы Вселенной – в зависимости от того, кто во что верит. Истинно приятные чувства появляются в сознании человека тогда, когда он разумно и деятельно проявляет состояние-осознание «Я», а неприятные чувства появляются, когда он иррационально пассивно отдаляется от состояния-осознания «Я», отождествляя свое бытие не с творческим началом Жизни, а с тем, что «мое».
Общеизвестно, что базовые биологические эмоции, такие как страх или гнев, находятся в основе инстинктов. Конрад Лоренц [11] замечательно описал процессы, регулирующие внутривидовую агрессивность и pecking order в качестве биологических механизмов, нацеленных на выживание не только индивида, но и на выживание и эволюцию вида в целом. Однако, перенося свои опыты с серых гусей на человека и наделяя последнего агрессивным инстинктом, Лоренц утверждал, что «мы не можем существенно уменьшить агрессивные наклонности людей, облегчив их участь или уменьшив разочарование». Цивилизованные люди, по мнению Конрада Лоренца, вынуждены страдать от своей постоянно накапливающейся и никак не проявляющейся агрессии. Полярникам, вынужденным длительное время проводить в небольшом коллективе, нобелевский лауреат Конрад Лоренц советовал брать с собой в экспедицию недорогие вещи из стекла, чтобы затем их периодически разбивать вне палатки и тем самым давать выход своей агрессии. Последователь Конрада Лоренца, Леонард Берковиц [12], рассматривал инстинкт у человека в качестве возможного бессознательного мотива: «О женщинах часто говорят, что у них есть „материнский инстинкт“. Относится ли это утверждение к врожденной способности иметь и воспитывать детей или к интересу, разделяемому многими женщинами, ко всему, что касается детей?» Предлагаю провести исследование «материнского инстинкта» у представительниц так называемого направления childfree. Согласно исследованиям американского Национального центра статистики здравоохранения, ежегодно увеличивается процент женщин, сознательно не желающих иметь детей: на сегодняшний день до 25 %. Среди белых женщин с высшим образованием процент чайлдфри гораздо выше, чем среди прочих [13]. Далее, анализируя фрейдовский «инстинкт смерти», Берковиц писал: «В основании „инстинкта смерти“, считал Фрейд, лежит биологический механизм, общий для всех форм жизни. Каждый организм, считал он, стремиться снизить нервное возбуждение до минимума. Смерть полностью снимает всякое внутреннее напряжение, и, таким образом, все органические формы жизни стремятся к смерти…» Таким образом, с позиции «инстинкта смерти» З. Фрейда высшая потребность А. Н. Леонтьева «взойти на костер» получает бессознательную мотивацию. Далее Берковиц предлагает найти конструктивной выход агрессии, порождаемой фрейдовским «инстинктом смерти», в «преодолении жизненных трудностей» и «освоении окружающей среды». Возможно, что так красочно описанный Лоренцом образ бесстрашных полярников, разбивающих недорогие вазы возле своих зимовок, сказался на стремлении Берковиц направить неизбежную человеческую агрессию на освоение окружающей среды. Имеет смысл порекомендовать Илону Маску прицепить к кораблю на Марс контейнер с недорогими вазами…
Подобные попытки объяснить психологические чувства человека некими бессознательными процессами, инстинктами или неосознаваемыми мотивами, против которых человек бессилен что-либо сделать, иррациональны по своей сути. Такой простой перенос модели с животных на человека корректен только в случае отсутствия у человека языкового сознания. Несмотря на то, что человек точно такое же животное, как и все другие биологические виды, и точно также он испытывает биологические эмоции, находящиеся в основе инстинктов, благодаря развитию у человека языкового сознания и убеждений на основе этого языкового сознания, уже начиная уже с 6-месячного возраста (с появлением фразовой речи) человеком управляют и становятся причиной его психологических чувств не только инстинкты и бессознательные мотивы, но и убеждения, природу которых необходимо исследовать наряду с психологическими чувствами. Именно благодаря своим убеждениям (осознанным или неосознанным) и вызываемым этими убеждениями психологическим чувствам (а не «бессознательным инстинктивным мотивам» или «потребностям») человек «всходит на костер», пускает себе пулю в лоб, идет в монастырь, садится в тюрьму или два года летит на Марс вопреки своим биологическим инстинктам. Убеждения есть настоящая причина психологических чувств. Человек с помощью убеждений и вызываемых ими психологических чувств преодолевает любые биологические инстинкты и бессознательные мотивы, чему является примером вся человеческая история. Эволюция идет от рецепторных ощущений к эмоциям, от эмоций к психологическим чувствам и убеждениям языкового сознания. Это основа, на которой стоит «Психоалгоритм 2.0».
Ярчайший представитель экзистенциализма Э. Фромм [14] в своей работе «Иметь или быть» раскрыл «инстинктивную агрессивность» в качестве биологического механизма защиты субъектом своей иррациональной самоидентификации, защиты того, что ему принадлежит, защиты того, что «мое». Действительно, начиная с органического уровня и генов гистосовместимости, критерий «свой-чужой» необходим для нормального развития и жизни организма, так как без этого разделения начинается хаос. Однако на психическом уровне, как это часто бывает, биологические механизмы начинают мешать, становясь архаикой и помехой в дальнейшем развитии. Пьер Жане [15], изучая шоковые эмоции, сделал следующий вывод: «Рассматривая эмоции с точки зрения иерархии форм поведения, можно сказать, что неотъемлемой характеристикой эмоций является регрессия к низшим формам поведения». Поэтому Лоренцовская периодически возникающая «инстинктивная агрессивность» есть проявление архаического биологического защитного механизма, который наиболее ярко проявляется в биологических эмоциях страха и гнева (агрессии). Лучшая защита – это нападение, но при обеих стратегиях бегства/замирания или нападения субъект боится потерять то, что, как ему кажется, он имеет, боится потерять то, через что этот субъект осознает свое существование – с чем он самоидентифицируется или, по Виктору Франклу [16], при помощи чего он самоактуализируется. Страх есть обратная сторона гнева/агрессии, именно поэтому на поле боя одна эмоция с легкостью сменяется другой. Лучшим лекарством от «неизбежной агрессии» является вовсе не битье дешевых ваз, а осознание своего бытия без привязки к «мое» и творческое, осознанное участие в эволюции окружающего – по сути, только эти процессы взаимодействия сопровождаются истинно приятными чувствами вдохновения, энтузиазма и любви, которые эволюционно противостоят биологическому страху и агрессии.
«Психоалгоритм 2.0» определяет инстинкты, потребности и эмоции именно как кнут эволюции: «биологические ощущения, инстинкты, потребности и эмоции – это кнут эволюции, а ее пряник – это истинно приятные чувства». Да, кому-то приятно постоянно снижать свои циклические неприятные чувства, а кому-то приятно испытывать истинно приятные чувства, и вектор эволюции идет от первых ко вторым. Приятность/неприятность субъективных переживаний (переживаний в нейтральном смысле этого слова) обусловлена эволюционным процессом. Так, нам неприятен запах протухшей еды, чтобы мы ее не употребили в пищу и не отравились…
Виктор Франкл писал, что само стремление к счастью мешает счастью и что счастье есть побочный эффект достижения цели. Стремление человека к смыслу, которое находится в основе логотерапии Франкла, есть «базовое стремление человека найти и осуществить смысл и цель». Я бы немного скорректировал данную обусловленность счастья. Счастье как истинно приятные чувства заключается в нахождении человеком смысла при условии однозначной приятности чувства этого смысла. «Психоалгоритм 2.0» рассматривает истинно приятные чувства как смысловые, любой смысл содержит в себе чувство – чувство этого смысла. Когда человек находит смысл, он тем самым находит чувство этого смысла, которое уже само по себе может сделать человека счастливым (если это истинно приятное чувство), и даже независимо от того, достигает человек цели или нет. В этом смысле настоящее счастье всегда ориентируется на сам процесс взаимодействия с окружающим миром, а не на достижение целей и результатов.
Теория стремится стать практикой. Теория без практического ее применения является мертвой. Например, как мы уже рассмотрели выше, теория Конрада Лоренца об «инстинктивной агрессии» привела к практике битья дешевых ваз. Рассматривая «устройство человека» через эволюционный вектор ощущение – эмоция – чувство, «Психоалгоритм 2.0» является исключительно практическим руководством, которое формирует полезный навык осознания и управления своими убеждениями и чувствами. По сути, это практикум осознанности, позволяющий человеку начать испытывать истинно приятные чувства, вырвавшись из замкнутых циклов периодического снижения силы постоянно возникающих неприятных чувств, имеющих в том числе биологическое, инстинктивное начало «бессознательных мотивов». Данный метод показал отличные результаты при онлайн-консультировании, сочетая самостоятельную работу клиента по психоалгоритму с еженедельными встречами со специалистом для подробного разбора трудных событий/ситуаций. Приглашаю всех заинтересовавшихся коллег на мои авторские семинары, которые периодически проводятся как очно, так и в дистанционном формате, расписание семинаров можно найти на сайте psyline.ru.
Литература
1. Юнг К. Г. Тэвистокские лекции. М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 1998.
2. Джеймс В. Психология. Ч. II. СПб. : Изд-во К. Л. Риккера, 1911.
3. Леонтьев А. Н. Потребности, мотивы и эмоции. М., 1971.
4. Вундт В. Душа человека и животных. Т. 2. СПб., 1866.
5. Экспериментальная психология / ред.-сост. П. Фресс, Ж. Пиаже. М. : Прогресс, 1975. Вып. V.
6. Дарвин Ч. О выражении эмоций у человека и животных. СПб. : Питер, 2001.
7. Изард К. Эмоции человека / пер. с англ. Д. В. Ольшанского. М. : Изд-во МГУ, 1980.
8. Зейгарник Б. В. Теория личности К. Левина. M. : Изд-во МГУ, 1981.
9. Иммануил Кант. Критика чистого разума. М. : Эксмо-Пресс, 2022.
10. Гегель. Энциклопедия философских наук. Т. 3. Философия духа. М. : Мысль, 1977. C. 19.
11. Лоренц К. Так называемое зло: к естественной теории агрессии // Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. М. : Республика, 1998.
12. Берковиц Л. Агрессия: причины, последствия и контроль. СПб. : Прайм-Еврознак, 2001.
13. Антонова Ю. А. Коммуникативные стратегии в текстах, репрезентирующих идеологию childfree: на грани экстремизма // Политическая лингвистика. № 2. 2013.
14. Фромм Эрих. Иметь или быть? М. : АСТ, 2019.
15. JanetP. M. F. De I’Angoisse a l’Extase. Etude sur les croyance et les sentiments. V. 2. Paris: Alcan, 1928. P. 450—475.
16. Франкл В. Человек в поисках смысла. М. : Прогресс, 1990.
17. Freud S. Beyond the pleasure principle. In J. Strachey (Ed.), The standard edition of the complete psychological works of Sigmund Freud. V. 21. London: Hogarht Press, 1961.
18. Lorenz K. On aggression. New York: Harcourt, Brace & World, 1966.
Глава 1. Зачем и для кого эта книга
Друзья, идея написания книги возникла по причине моей усталости многократно повторять одно и то же на очных и дистанционных психотерапевтических сессиях. Я сторонник психотерапии больше как искусства, чем ремесла, и не хочу, чтобы консультации начали напоминать известный анекдот, когда психоаналитик на сеансе с клиентом включал магнитофон с записью своих стандартных комментариев наподобие «и что вы почувствовали…», «и что дальше…», «и как вы к этому относитесь…», а сам уходил в кофейню пить кофе… Это продолжалось до тех пор, пока психоаналитик не встретил в кофейне оставленного в кабинете клиента.
На этот раз клиент включил свой магнитофон с наговоренными дома ассоциациями и тоже пришел в кофейню пить кофе… «Пусть наши магнитофоны пообщаются друг с другом в вашем кабинете, а мы с вами пообщаемся здесь», – ничуть не смущаясь, пояснил клиент аналитику свое появление в кофейне.
Правильнее сказать, желание написать эту книгу произошло от моего нежелания чувствовать себя на консультациях эдаким говорящим магнитофоном. Первые сессии метода вводные и раскрывают понятия, без которых невозможно заниматься психотерапией, а именно – что такое ощущения, эмоции, чувства, мышление, убеждения, сознание, душа и дух. Причем не как самостоятельные понятия, обросшие многочисленными толкованиями различных идеологий, а как составляющие единой системы под названием «Человек». В результате первые две-три сессии проходят в виде лекции, хотя можно было бы более эффективно использовать время с клиентом. Безусловно, книга не может заменить всех тех разъяснений и пояснений, которые неизбежны в каждом конкретном случае терапии. Восприятие, а тем более понимание индивидуальны, и каждому клиенту требуется свой подход. Однако базовые понятия и принципы, лежащие в основе предлагаемого метода, просты, логичны, общеприняты и вовсе не являются тайной за семью печатями.
Следуя просьбе моих клиентов не тратить оплаченное время терапии на выслушивание моих лекций, с одной стороны, и чтобы не отсылать их к разнообразной кипе психологической литературы – с другой, я решил изложить все необходимые понятия, принципы и основной алгоритм метода в одной небольшой книге удобного, карманного формата для самостоятельных ежедневных занятий.
В каком-то смысле это «книга для чайников», и рассчитана она на тех читателей, для которых факт, что люди разные, уже является новостью. В то же время сочетание разных подходов в терапии иногда приводит к новому смыслу, который может быть открытием для продвинутых читателей и даже для профессионалов.
Глава 2. Психоалгоритм и его эффективность
Известно, что каждый врач-психотерапевт с годами вырабатывает свой метод, эдакий микс разных направлений и методов психотерапии с добавлением своих авторских находок, открытий. Подобный «микс-метод» доказывает свою эффективность в каждодневной работе доктора со своими пациентами. Все же я предпочитаю своих пациентов называть клиентами и даже Клиентами. Видимо, сказывается мой параллельный более чем двадцатилетний опыт работы в учрежденной мною IT-компании (разработка речевой тренинговой платформы Neodialog), когда каждый клиент – это именно Клиент, с большой буквы. С учетом того, что психоалгоритм может применяться самостоятельно и без какого-либо участия врача, мы привычную, но при этом пассивную и архаичную модель воздействия доктор – пациент меняем на более современный подход: технология – клиент. Поэтому отказываемся от устаревшего слова «пациенты» и далее будем называть всех практикующих психоалгоритм клиентами.
Эффективность предлагаемого метода (под эффективностью я подразумеваю значительное и длительное улучшение состояния клиента) составляет более 80 % от общего количества обратившихся клиентов. Для непосвященных скажу сразу: это много. Например, К. Граве с сотрудниками (1994) провели метаанализ результатов сорока одного исследования, опубликованного до 1991 года, в которых сравнивалась эффективность разных видов психотерапии. Психоанализ показал эффективность менее 40 %, а другие виды психотерапии – в среднем менее 60 %.
В психофармакологии при терапии антидепрессантами от 40 до 60 % пациентов остаются равнодушными к впервые назначенному антидепрессанту (Depression Guideline Panel, 1994). При этом превосходство клинического эффекта от приема антидепрессанта по сравнению с приемом плацебо составляет менее 29 % (Московский НИИ психиатрии, Н. В. Люпаева. 2004).
Cогласитесь, что метод, эффективность которого составляет более 80 %, привлекает внимание не только потенциальных клиентов, но и профессиональной среды. Безусловно, часто эффект терапии зависит не столько от метода и вида психотерапии, сколько от специалиста, применяющего этот метод и знающего, в каких случаях метод будет эффективен, а в каких случаях будут эффективны другие методы или медикаменты.
Более 80 % – это те клиенты, которые обратились самостоятельно за помощью врача-психотерапевта на сайте psyline.ru и прошли дистанционный курс (через Skype, Viber, WhatsApp) терапии (от 5 до 15 сессий) по предлагаемому методу. Я не буду приводить общее количество клиентов, прошедших терапию с распределением их по возрастным, половым, социальным критериям или невротическим расстройствам, так как данная книга – не научная монография и такой цели не преследует. Скажу только, что клиентов было много. Клиенты были не только с невротическими, но иногда с выраженными психопатологическими расстройствами.
Более 80 % обратившихся успешно научились управлять своими эмоциями/чувствами без лекарств и без помощи другого человека – партнера, друга, родственника, врача, психолога, священника или целителя. Возможно, такой высокий процент эффективности метода обусловлен не столько содержанием метода, сколько его формой: ежедневное ведение дневника по специальному алгоритму (отсюда и название «Психоалгоритм»), дистанционный формат общения со специалистом, сессии при этом проводились без использования видеокамеры (убираются лишние трансферы и сопротивления).
Психоалгоритм развился из сократических диалогов, положений когнитивно-поведенческой терапии, теории языкового сознания и семантических полей, рационально-эмотивной терапии, теории дифференциальных эмоций, квантовой физики, нейрофизиологии И. П. Павлова и авторских наработок.
Это не научная монография, а скорее научно-популярная книга, призванная помочь людям справиться с их психологическими проблемами. Поэтому стиль изложения будет достаточно простым, а суть будет адресована человеку, которому плохо.
Если же вы профессионал, подглядывающий в замочную скважину за волшебными техниками, то смело открывайте дверь и заходите! Я буду только рад, если вы возьмете все, что вам здесь понравится.
Глава 3. У вас есть диагноз?
Часто клиент начинает играть роль активного пациента. Недавно на первичной консультации дама бальзаковского возраста с первых минут взяла с места в карьер: «Доктор, у меня диагноз „хроническое тревожное расстройство“. Расскажите, как вы лечите это расстройство?»
Подобное начало консультации не только маскирует истинные причины невроза, но и показывает его очевидную выгоду для клиента в виде так называемого «бегства в болезнь». Да, иметь официальный диагноз для клиента иногда очень даже выгодно, ведь это не я ничего не делаю и не я несу ответственность за свои чувства, а эта проклятая болезнь во всем виновата. При этом тревога или депрессия становятся некими самостоятельными сущностями, которые по собственной воле выползают из тайных убежищ подсознания и в любой момент, когда им только этого захочется, начинают терзать невинную жертву официального диагноза. Да и не только диагноза – выгода снять с себя ответственность оказывается настолько заманчивой, что в последнее время расплодилась куча модных словечек, в результате которых это не мне лень что-либо делать, а прокрастинация меня замучила. Уже и в интернете прокрастинация – это тоже болезнь, которая имеет свои 5 или 7, а часто даже 11 причин, и которую тоже нужно лечить.
Первое, на что сейчас должен ответить читатель, это на вопрос о цели… Цель заключается в том, чтобы узнать свой диагноз и объяснить себе, почему мне так плохо, или цель в том, чтобы мне стало легче? Некоторые скажут, что первое исходит из второго, что из-за желания облегчить свое состояние я пытаюсь узнать свой диагноз, тем самым стараясь понять, чем же я болен и как эту болезнь можно вылечить… Вполне разумный и рациональный подход, особенно в случае аппендицита. Однако то, что хорошо и помогает в случае одной болезни, может оказаться бесполезным и даже вредным в случае другой болезни, например невроза. Одна из самых известных врачебных заповедей Гиппократа звучит как primum non nocere – «прежде всего – не навреди». Также Гиппократ известен изречением medicus curat, natura sanat – «врач лечит, исцеляет природа».
Наш организм обладает множеством защитных биологических механизмов, нацеленных на выживание организма после воздействия каких-либо неблагоприятных факторов: ожоги, раны, травмы, инфекции, токсины и т. д. Все эти неприятные вещи сопровождаются запуском самых разнообразных биологических реакций, которые формируют и вызывают ощущение боли, физиологические реакции, иммунный ответ, гормональный ответ, восстановление поврежденных тканей и органов и т. д. Все эти реакции минимизируют последствия вредных воздействий. В этом смысле лечит природа, а не врач, который только может способствовать этим процессам. Однако иногда целитель может не помогать природе, а, наоборот, препятствовать ей. Известная песня «не сыпь мне соль на рану, она еще болит» как раз об этом.
Что же происходит в случае невроза и почему излишнее рвение врача поскорее поставить диагноз и назначить больному транквилизаторы с антидепрессантами чаще приносят вред, чем пользу?
Невроз есть функциональное расстройство, которое развивается при прямом участии сознания – чем чаще сознание человека обращает внимание на невротические проявления, тем чаще и сильнее эти невротические проявления у него возникают. В результате формируется знаменитый порочный невротический круг, когда изначально клиент обращает внимание (иногда при помощи «доброжелателей») на одну из многочисленных физиологических реакций своего организма. Это может быть покраснение, сердцебиение, экстрасистолы, одышка, повышенная потливость, головокружение, напряжение мышц, тремор, комок в горле, запинки в речи, тошнота, диарея, учащенное мочеиспускание, слабость, тяжесть, необычные ощущения и т. д. и т. п. Человеку в отличие от павловской собаки достаточное один раз обратить внимание на физиологическую реакцию своего организма, чтобы образовался условный рефлекс, связывающий эту реакцию с ситуацией, в которой эта реакция появилась.
Например, одному моему клиенту босс при рукопожатии как-то сказал: «О, а что это руки у тебя такие влажные?..» Достаточно было этого одного раза для развития сильнейшего невроза. У клиента через неделю только при одной мысли о том, что ему нужно будет с кем-то здороваться и кому-то пожимать руку, начинало буквально капать с рук.
Агорафобия с паническими атаками часто начинается тогда, когда клиент «вдруг» обращает внимание на «слишком сильное» сердцебиение и одышку. При этом тахикардия и одышка является нормальной реакцией организма на жару или физическую нагрузку. Этим самым начальное легкое чувство тревоги связывается с сердцебиением, одышкой, спазмами, головокружением, тошнотой или другими нормальными физиологическими реакциями организма. С этого момента начинает образовываться порочный невротический круг. Клиент снова и снова прислушивается к ощущениям своего организма, ожидая возможного появления неприятных ощущений. Само это ожидание уже свидетельствует о выраженном беспокойстве, которое может начать сопровождаться физиологическими проявлениями тревоги – сердцебиением, одышкой, головокружением, тошнотой и т. д. В результате то, чего клиент «ожидает», и начинает происходить. Факт появления нежелательных физиологических проявлений в качестве негативно оцениваемого события многократно усиливает неприятные чувства клиента, которые, в свою очередь, еще сильнее усиливают нежелательные физиологические проявления. Таким образом невротический круг замыкается, и начинается накручивание невроза, в котором с каждым витком тревога и физиологические проявления становятся все сильнее. Через месяц-другой мы видим полноценный невроз, когда только от одной мысли у клиента возникает целый букет невротических физиологических проявлений. Развившийся невроз причиняет клиенту страдание и существенно ограничивает его жизнь.
Рис. 1. Развитие невроза
Таким образом, повышенное внимание и беспокойство в отношении изначально нормальных физиологических реакций своего организма и приводит к развитию невроза. Поэтому многочасовое сидение на форумах в интернете с прочитыванием разного рода статей относительно своей «ужасной болезни» и «своего диагноза» в подобных случаях вовсе не помогает, а, наоборот, посыпает соль на раны невроза.
Итак, ваша цель заключается в том, чтобы убежать в болезнь, получить диагноз и объяснить себе, почему вам так плохо, или цель заключается в том, чтобы вам стало легче? Эта книга ориентирована на второе.
Глава 4. От чего мы убегаем?
Бегство в болезнь и диагноз, бегство в работу или в алкоголизм, бегство в любовную зависимость, в детей, в религию, в суицид – от чего же бежит человек? Многие ответят, что от самого себя, а еще через некоторое время многозначительно добавят, что человек бежит от самого себя из-за того, что он себя не любит…
Подобный психологизм часто не устраивает многих клиентов, разум у которых заходит в тупик, отвечая на вопрос, так кто же я – тот, кто убегает или тот, от кого убегают? Я тот, кто не любит или я тот, кого не любят? Что вообще значит «сам себя»? Подобный шизофренический подход к решению психологической проблемы может еще больше запутать человека, который и так блуждает в хаосе своих неприятных ощущений, эмоций, чувств, мыслей и убеждений.
Так от чего же убегает человек?
Суть любой психологической проблемы, любого дискомфортного душевного состояния и любого невроза заключается в том, что человек испытывает сильные и длительные неприятные ощущения, эмоции или чувства. Вот от них человек и начинает убегать – вместо того, чтобы понять суть, механизмы и причины возникновения всех этих неприятных переживаний.
У человека появляется возможность что-либо изменить и улучшить в своем дискомфортном состоянии только через понимание и осознание сути своих ощущений, эмоций и чувств. Это всегда требует усилий, а прикладывать усилия мало кому хочется, особенно в состоянии невроза. Намного легче взять и убежать. Более того, прикладывать усилия к осознанию сути ощущений, эмоций и чувств не хочется часто не только клиентам, но и тем, кто пытается им помочь. В результате вместо помощи человек получает очередную порцию соли на свою рану. Действительно, как могут помочь «специалисты», которые не понимают разницы между ощущениями, эмоциями и чувствами? Для которых эмоции и чувства являются синонимами? Между тем основной предмет, на который направлены все усилия психологов и психотерапевтов – это неприятные чувства их клиентов. Но как можно оказать помощь клиенту с неприятными ощущениями, эмоциями и чувствами, если «специалист» не понимает, что такое эмоции и чувства и чем эти вещи отличаются друг от друга?
В результате во многих научных статьях появляются такие несуразности, как эмоция боли или эмоция презрения, ощущение вдохновения и эмоциональный интеллект, эмоционально-чувственное значение и т. д. и т. п. К сожалению, в последние годы само понятие ученых и специалистов в области человекознания сильно дискредитировалось. Особенно после таких Яндекс-новостей от 3 мая 2020 года: «Гомельские ученые совершили прорыв в астрологии». Ну хорошо, что хоть не в черной магии…
Итак, работа с этой книгой потребует от вас некоторых усилий и даже некоторой смелости, чтобы перестать убегать в свои диагнозы и болезни. Наоборот, следует остановиться, развернуться и посмотреть внимательно на то, что вы обычно называете «мне плохо».
Глава 5. Вам бывает плохо?
Недавно клиент прислал мне совсем простое сообщение: «Мне плохо». «Мне плохо» – несмотря на кажущуюся простоту этих двух слов, именно эти слова выражают тот хаос, который царит в сознании клиента.
«Психоалгоритм» посвящен попытке разобраться, что значит «мне» (еще Сократ активно призывал человека познать самого себя) и что значит «плохо».
Начнем с последнего, с «плохо». «…И спросила кроха: „Что такое хорошо и что такое плохо?“» Далее Владимир Маяковский обстоятельно и красочно рисует на примерах, что такое хорошо и кто есть хороший мальчик и что такое плохо и как из плохого мальчика может вырасти «свин». Однако для более взрослой аудитории понятия «хорошо» и «плохо» относительны: что русскому хорошо, то немцу смерть, а в медицине часто плохо – это хорошо. Например, боль (как неприятное, плохое субъективное ощущение) помогает предотвратить распространение патологического процесса – и это хорошо. В психотерапии неврозы и возрастные кризисы – это тоже хорошо, так как с их помощью происходит личностный рост, человек начинает читать, мыслить, интересоваться духовными сферами, развиваться в более тонкую организацию.
Итак, что же происходит, когда вам плохо, и плохо ли это на самом деле? Иногда в конце терапии я слышал такие слова от клиентов: «Какое счастье, что у меня был этот невроз!»
Что же означают ваши слова о том, что вам плохо? За всю свою психотерапевтическую практику (а это тысячи клиентов) я ни разу не встретил ни одного клиента, у которого эти слова обозначали бы ощущения, эмоции и чувства, которые ему нравились и которые ему были бы приятны. «Мне плохо» у клиентов всегда означает неприятные ощущения, эмоции и чувства.
«Мне плохо» означает неприятные ощущения, эмоции и чувства.
Часто клиенты на приеме говорят, что они ничего не испытывают, никаких эмоций и чувств! Сидит на консультации вот такой клиент со стиснуто-дрожащими руками, скрещенно-подергивающимися ногами, согбенной спиной и крепко сжатыми челюстями, сквозь которые он с трудом выдавливает:
– Нет, доктор, абсолютно ничего не чувствую, никаких эмоций и чувств…
– Но ведь вы здесь, вы сюда пришли потому, что вам плохо, что вы все-таки чувствуете?
– Ничего не чувствую… Одна пустота… Я чувствую пустоту…
– Вам сейчас приятно чувствовать эту пустоту?
– Нет, неприятно.
– А как именно вы чувствуете эту пустоту?
– Я чувствую пустоту… Что все пустое… все бессмысленно… Я никому не нужен… я никто и ничто… и нигде…
– Вы чувствуете, что вы никому не нужны?
– Да, я никому не нужен… Я абсолютно одинок.
– Вы чувствуете свое одиночество?
– Да, я чувствую одиночество… И мне очень тяжело и больно от этого…
– Вы ощущаете тяжесть и боль?
– Да, тяжесть и боль, – клиент на этом месте начинает плакать.
– Вам сейчас жалко себя? Вы чувствуете жалость к себе?
