скачать книгу бесплатно
Ту ду ду ду ду!
Тум! Тум!
Рихард Вагнер напевает своим друзьям первую версию «Полета Валькирий»
Семен не мог бы назвать себя хотя бы мало-мальски знатоком истории, но вряд ли в нынешнем году, в который он впопандопался по самый хвост, на вооружении какой-либо страны стояли небольшие вертолеты, напоминающие собой гидрокоптеры, что легко могли догнать и даже перегнать автомобиль, несущийся на полном ходу. И уже тем более он сомневался в том, что на подобные штуковины, если бы те, конечно, существовали, ставили крупнокалиберные пулеметы, чья очередь едва не прошила его и Чарли насквозь.
– Дьявол! – рявкнул тот, глядя на зияющие дырки в крыше машины. – Похоже, очередные секретные разработки Аненербе.
Словно бы в подтверждение его слов откуда-то свыше ветер донес истошный вопль: «Ау фридерзейн, киса!». Далее вроде бы оттуда же послышался «Полет валькирий», однако Семен не мог с точностью сказать, действительно ли секретные разработки Аненербе имеют при себе еще и патефон или музыка звучит лишь в его воображении, а спросить у своих спутников он постеснялся.
– Ну хоть не летающая тарелка, – вместо этого сказал он.
Он вдруг припомнил один из пройденных курсов, на котором невероятно опытный коуч, почти закончивший в свое время два курса колледжа, учил людей находить позитивный опыт даже в неудаче. К примеру: выгнали с работы? Не беда! Жизнь на улице тоже имеет множество плюсов. Ты не жжешь электричество, тем самым помогая сохранить окружающую среду, на коробку из-под холодильника в Москве выдадут ипотеку даже самозанятому, а еду вполне можно найти на помойке рядом с ближайшим супермаркетом.
Кажется, это называлось «фриганство», но Семен не был в этом сильно уверен, так как словарик с актуальной и никого не оскорбляющей лексикой он оставил дома. Но он успел запомнить три самых главных правила каждого уважающего себя фригана, которые на всякий случай записал себе после другого курса: плесень на сыре скорее всего появилась уже после того, как он попал в мусорный бачок, странные воздушные шарики, заляпанные майонезом – НЕ странные воздушные шарики, заляпанные майонезом, а лезть с голыми руками на бомжа с заточкой – плохая идея, точно также, как и бросать вызов пенсионерам.
Однако вот было интересно, какие бы плюсы лайф-коуч нашел в данной ситуации. Ну, разве что вместо одного пепелаца за ними могла мчаться целая эскадрилья, но, во-первых, еще не вечер, а во-вторых – крысам вполне хватит и одной вундервафли, чтобы сделать из их троицы решето.
– Летающая тарелка – всего лишь распространенный среди гражданских миф. У Третьего Рейха в ходу летающие чашки, – произнес Чарли и повернул морду к Кроули. – Ты можешь сбить эту штуковину каким-нибудь заклинанием?
– Думаю, да, – пропыхтел тот, судорожно крутя баранку, и кинул взгляд на бутылку, лежащую у него в ногах. – Вот только выеду на ровную дорогу, сделаю пару глотков и…
В этот самый момент автомобиль прошила еще одна очередь – они опять отделались легким испугом, но вот в бурбон Кроули попала шальная пуля и разбила бутыль на множество мелких осколков, похоронив все его планы на ближайшее чудесачество.
– Мы пропали, – выдохнул Кроули, глядя на растекающееся пойло; после же он прикрыл глаза и скрестил руки на груди. – Так отправимся же на встречу с Гором с агнской покорностью, друзья мои…
– Черта с два! – рявкнул Чарли, да так, что спешащий повидаться с Гором, кем бы он ни был, чародей тут же вновь схватился за руль, кинув на пса опасливый взгляд. – Сворачивайте на обочину, мистер Кроули, и дуйте прямиком через тот лес, пока эта, господи храни короля, машина не превратилась в швейцарский сыр.
Кроули послушно крутанул баранку влево и вот вскоре они уже неслись между толстыми стволами, каждый из которых то и дело грозил стать их последней остановкой.
– Ты случайно в «Убере» не подрабатываешь? – поинтересовался Семен у Кроули, когда тот лишь каким-то чудом в последний момент избежал столкновения с очередным деревом, отделавшись боковым стеклом.
– Не нужно приплетать сюда госпожу Ивонну! – пропыхтел тот. – У нас ничего не было, а что было в Монреале, пусть останется в Монреале.
К счастью, крысы, похоже, потеряли их из виду под пышными кронами, так как пустив наудачу еще пару очередей они прекратили стрельбу, экономя патроны. Но зато эстафету с энтузиазмом приняли преследователи на джипах, которые и не думали отставать, осыпая их несчастную колымагу градом пуль.
– Так, мистер Кроули, как только мы покинем лес, держите курс направо до железнодорожных рельс и езжайте вдоль них на юг, – сказал Чарли. – Семен, для тебя у меня специальное задание. Расстегни зубами мой ошейник, по моей команде нажми на этот круглый блестящий шарик, досчитай до трех и выбрось ремешок из окна.
В отличие от вновь забухтевшего магика, который по какой-то неведомой причине мог колдовать лишь будучи подшофе, Семен не стал спорить, справедливо полагая, что оперативный разведчик МИ-6 знает, что делает. Он оказался целиком и полностью прав. Едва их преследователи поравнялись с валяющимся среди пыли ошейником, как раздался громкий взрыв – и машины отшвырнуло в кювет.
– Полезная штука, – произнес Семен, глядя на быстро удаляющиеся пылающие остовы вражеских автомобилей.
– Роммелю в Газале тоже понравилось, – усмехнулся Чарли. – Пока он додумался, почему это его танки вдруг ни с того ни с сего как факелы вспыхивают, мы успели назад Тобрук захватить. Но не спешите радоваться, – он сам того не осознавая дословно процитировал слова менеджера Феди в вечер пятницы, означающие то, что в конце трудовой недели их поджидает не пивко с сериальчиком, а очередной сеанс корпоративной терапии, – уверен, что так просто они от нас не отстанут.
Да уж, чего-чего, а «просто» в этом мире ничего не дается, это Семен понял сразу, как только осознал, что попал в шкуру домашнего любимца, а не в тело кого-нибудь из руководителей партии. Впрочем, может оно и к лучшему, ибо с кота и спроса поменьше будет. Во всяком случае, он на это надеялся, а надежда, как известно, умирает последней – вслед за надеющимся.
По всем законам жанра сейчас Семен должен был вершить судьбы мира, покуда закрома его ломятся от
заработанного им в ходе многочисленных манипуляций, грудь приятно тяготят все возможные медали и награды, а в трудовой книжке числится запись «Глава ЦК КПСС» и печать самого товарища Сталина. Но, увы, реальность оказалась куда прозаичнее и в ней он в компании английского бульдога и придурковатого колдуна удирает от агентов Аненербе и бог весть кого еще.
Беда, как и дедлайны, не приходит одна. Видимо, одна из пуль все-таки пробила бензобак, так что вскоре их драндулет в последний раз горестно фыркнул и стал на месте прямо посреди густой чащи. Делать нечего – дальше придется топать пешком. Только вот вставал вопрос – а куда они собственно говоря вообще идут?
– Неподалеку на берегу реки находится одна из наших явок, – ответил Чарли, когда Семен озвучил вслух свой вопрос, с шумом втянул воздух плоским носом и громко чихнул. – Вот только нужно найти след, а у меня насморк вторую неделю.
– Мне холодно, – пожаловался Кроули, обхватив себя руками.
– В штаб-квартире согреешься, – пообещал Чарли, припал мордой к земле и повел их меж деревьев.
– А еще здесь могут быть змеи, – опасливо произнес колдун, всматриваясь себе под ноги.
– Для чародея, умеющего пулять фаерболы из пальцев, ты слишком многого боишься, – заметил Семен. – Ты б свои травмы начинал что ли прорабатывать потихоньку, а то скопятся – и из дома выйти не сможешь без риска получить очередную фобию.
– Надо бы, – вздохнул Кроули. – Но сказать проще, чем сделать.
Семен в ответ лишь сочувственно покачал хвостом. Помнится, на одном из корпоративов менеджер Федя признался, что с детства дико боялся воды. Проблему как-то вызвался решить его дед, живший в деревне и заполучивший внука на летние каникулы. Усыпив бдительность будущего менеджера по тимбилдингу предложением порыбачить, дед вывез Федю на середину озера и столкнул с лодки. Хороший дед и конкурсы интересные – плавать Федя так и не научился и после этого случая стал бояться двух вещей: воды и своего деда, а Семен понял, что маньяческие наклонности передаются по наследству.
Судя по всему, они успешно ушли от погони, так как преследователей больше не было видно. Лишь пару раз над их головами все еще проносился знакомый стрекот, заставляющий их прижиматься к земле или прятаться в ближайший куст, но крысы, видимо, решили, что беглецы уже на полпути к канадской границе и вскоре улетели восвояси. Во всяком случае, до поры до времени, ибо Семен сильно сомневался, что Аненербе вот так просто от них отстанет.
Идти им пришлось недолго и вскоре уже они наконец-таки достигли явки. Ею оказалась землянка глубиною в пару метров, в которую вел круглый люк, замаскированный листьями и ветками. Не бог весть что – три на три человеческих шага, ящик с припасами и пара тюфяков, но все же лучше, чем ночевать в лесу под открытым небом. Они подкрепились, утолили жажду, Кроули зажег масляную лампу и вот уже все трое склонились над картой.
– Завтра утром выдвинемся до ближайшей железнодорожной станции и на первом поезде двинем обратно в Варшаву, – произнес Чарли. – А там уже передадим вас, мистер Кроули, советским и английским спецслужбам. Они защитят вас и философский камень.
– Дайте хоть взглянуть на эту штуку, из-за которой столько шума, – сказал Семен.
Кроули подтянул к себе чемоданчик и несколько раз крутанул туда-сюда колесико замка. Раздался тихий щелчок, он аккуратно приподнял крышку, Семен же вытянул голову и увидел… Самый обычный камень, лежавший в выемке на красном бархате. С виду ничего философского в нем не было и походил он на простой минерал – неровный, размером чуть меньше кулака, прозрачно-синего цвета.
– И что он умеет делать? – протянул слегка разочарованный Семен, который несколько раз едва не словил пулю из-за какого-то валуна. Нет, конечно, помирать неприятно даже за слиток золота, но хотя бы не так обидно.
– Проще сказать, чего он не умеет, – ответил Кроули, закрывая чемодан обратно. – В руках простого обывателя философским камнем можно разве что по темечку кому-нибудь дать. Но попади он в руки человека знающего…
– Именно поэтому он ни в коем случае не должен достаться Аненербе, – произнес Чарли и широко зевнул. – Предлагаю поспать – не знаю как вы, а я с лап валюсь от усталости.
Предложение было встречено всеобщим воодушевлением и вот уже скоро Семен погрузился в объятия дремы.
Глава 7
Короче, план такой: делаем огромную железную штуку, которая грохочет, портит воздух и мешает спать всем по соседству… В смысле зачем?..
Ричард Тревитик, изобретатель первого поезда.
Проснулись они практически перед самым рассветом, наскоро перекусили чуть зачерствелым хлебом, сыром, колбасой и, прежде чем двигаться в сторону железнодорожной станции, напоследок решили еще немного покопаться в запасах английской разведки.
А она на обеспечение своих полевых агентов не скупилась. Компании, в которой трудился Семен, было чему поучиться. За все время работы ему только раз презентовали фирменную ручку – и то не пишущую – тогда как перед ними на земле вскоре уже лежали: несколько ошейников самой разной расцветки – от консервативно-коричневого до ярко-салатового – добротный костюм и пара туфель, пистолет «Маузер» с несколькими обоймами – о марке оружия Семен узнал со слов Чарли, так как сам он хоть когда-то и играл в «Контру», но давно и неправда, и тем более там таких пушек не водилось – пачка польских злотых, да несколько сухпайков.
От пистолета Семен не отказался бы и в своем привычном времени – так, для успокоения души, отстреливаться от Феди да отпугивать особо настырных клиентов, которые по какой-то лишь им самим ведомой причине очень желали знать, куда делись их деньги и почему у менеджера, который должен был отвечать на их звонки, вечно выключен телефон. Спойлер: потому что менеджера по работе с клиентами у них на самом деле не было и в случае прорыва возмущенной толпы роль
оного исполнял тот, кто не успел спрятаться.
Но вернемся же к нашим баранам, то есть к нашим ошейникам. Чарли выбрал себе синий ремешок, Семен же присматривался к оранжевому – Маша как-то походя похвалила новый галстук Семена такого же цвета и с тех пор он старался почаще использовать его в своем гардеробе – но полковник МИ-6 придерживался немного другого взгляда на моду.
– Возьми лучше серый – бомба явно будет полезней кипятильника. Да и менее заметней будешь, когда в тебя опять стрелять начнут, – со знанием дела произнес Чарли.
Семен решил послушаться совета более опытного в шпионских делах чело… бульдога, заодно стараясь не думать, почему тот вместо слова «если» использовал «когда». Понятное дело – время нервное, вокруг война и все дела, но все же палить почем зря по ни в чем не повинны зверушкам это уже перебор. Даже если одна из зверушек – попаданец, вторая – спецагент с лицензией на убийство, а третья – колдун-алконавт с навязчивой манией разгуливать практически нагишом.
Свой выбор косплеить Адама Кроули объяснил нежеланием блокировать какие-то там чакры, через которые он периодически выходит на связь с высшими силами. Семен подозревал, что это немало способствует бутылка бурбона, но высказывать вслух свои мысли все же не стал.
Во-первых: ссориться с настоящим чародеем – пускай и безумным, словно Шляпник – себе чревато. Сей факт Семен уяснил еще давным-давно, когда отказался позолотить ручку приставшей к нему на улице цыганке и тем же вечером в компании Игната получил по щщам от толпы гопников.
Конечно, возможно последнему не стоило кричать «Эй, голубки!» полудюжине хмурых бритых парней, бицепсы которых диаметром были больше ляжки самого Игната, однако два яблочных сидра и выученный накануне новенький прием карате явно вселили в него излишнюю уверенность в собственных силах.
Впрочем, те чуваки быстро выселили ее обратно, хотя сам Игнат потом утверждал, что просто побоялся их искалечить. Святой человек, неплохой рекламщик, да и на районе человек не последний, но его слова звучали бы куда убедительнее, не доносись они из ближайшего мусорного бака.
Во-вторых: Семен был человеком современным и шеймить других людей за их осознанный выбор демонстрировать всем остальным свою оголенную пятую точку не входило в его набор базовых ценностей.
Ну, и в-третьих: за него это весьма быстро и доходчиво сделал Чарли, объяснивший, что либо Алистер нацепит на себя хоть что-то, либо же отправится на встречу со своими высшими силами лично. Причем довольно быстро и самым болезненным способом.
Ох уж эта сила убеждения, подкрепленная рыком и демонстрацией клыков! Пускай ежесекундно жалуясь и причитая, но Кроули все же напялил костюм, рассовал деньги с патронами по карманам и сунул за пояс пистолет.
Отоспавшийся и наконец-то одетый чародей на первый взгляд даже мог попробовать сойти за вполне себе приличного человека. И если бы он вдруг попал во времена Семена, то легко бы слился с толпой типичных обитателей любого офисного центра. Разумеется, пока бы не открыл рот и не начал щедро делиться с окружающими своими психологическими травмами или призывать на помощь египетских богов.
Хотя в Москве кого-то сложно удивить даже последним.
Прежде чем двинуться в путь, было решено провести разведку. Чарли пошел осматривать – а точнее обнюхивать – окрестности, Семен же, вскарабкавшись на ближайшее дерево, несколько минут с гордостью и восторгом озирал местность вокруг с высоты птичьего полета. Что ж, еще одно преимущество котячьей шкуры перед его привычным обликом – в своем старом теле он бы скорее всего съерашился вниз не добравшись и до первой ветки, тогда как сейчас мог лазать по отвесным поверхностям почти как человек-паук.
Ни крысолетов, ни джипов замечено не было, так что Семен спустился обратно к скучающему Кроули и вместе они принялись ждать Чарли. Вернувшись, тот подтвердил отсутствие вокруг подозрительных субъектов, поэтому, закидав крышку люка обратно листьями, они двинулись в путь.
До станции они добрались без проволочек, но вот дальше начались первые трудности. Поначалу проводник наотрез отказывался пропускать Кроули вместе с, далее прямая цитата: «Тупыми вонючими животными». Несколько злотых, исчезнувших в кармане грубияна, заставили его сменить гнев на милость, но осадочек как говорится остался.
Это хамло даже попытался потрепать Чарли по загривку, но вмиг передумал, увидав перед собой ощеренную пасть. И если Семена слова проводника не слишком задели – принять душ ему и впрямь не помешает, хотя с одной стороны обычные коты вроде как недолюбливают воду, но с другой стороны, вряд ли обычные коты улепетывают от агентов Аненербе в компании английского шпиона и сумасшедшего колдуна, так что Семен решил сделать исключение – то вот Чарли потом еще долго ворчал, кого можно считать тупым. Его или человека, который в пределах пяти с трудом считает на пальцах.
Следующей проблемой стало непреодолимое желание Кроули непременно посетить вагон-ресторан. Не останавливали его ни уговоры Семена, который всячески пытался склонить Кроули на
сторону здорового образа жизни – если честно, сугубо из шкурных соображений, так как если пьяный Игнат смог втянуть их в весьма неприятную историю, то захмелевший колдун чего доброго и вовсе перенесет всех троих в эпоху динозавров – ни угрозы Чарли, который обещал впервые за свою карьеру пустить в ход лицензию на кусь.
Однако Кроули был неумолим и уже довольно скоро они сидели за низким столиком. Невероятно довольный колдун уплетал за обе щеки пригоревшую яичницу, запивая ее виски, расположение духа Чарли чуть подняли свиные отбивные, походившие, правда, видом, цветом и запахом на переваренную подошву, Семен же решил ограничиться легким салатом.
Поначалу он опасался, что завтракающий салатом кот вызовет на себя пристальное внимание всех окружающих, но потом понял, сколь сильно ошибался. Тем более, что помимо них в вагоне-ресторане – но назвать сие место рестораном, конечно, не поворачивался язык – сидели дай бог несколько человек.
– Собственно, какой у нас план? – поинтересовался Семен, пережевывая жухлое колечко огурца.
– Возвращаемся в Варшаву, – ответил Чарли.
– Это понятно. А дальше-то что? Что будем с этим вашим драгоценным философским камнем делать?
– Хороший вопрос, – наморщил лоб Чарли, – на который у меня пока нет ответа. Да и не на нашем уровне такие решения принимать. Отошлю телеграмму своему начальству, оно сопьется… то есть спишется с вашим и будем делать, что велят. Но моя бы воля – я бы уничтожил этот камень и всех делов. На мой взгляд, подобные вещи слишком опасны, чтобы существовать.
– Философский камень нельзя уничтожить, – громко чавкая, сообщил Кроули. – Он есьм пятый элемент, а элементы, как известно даже любому шарлатану, незыблемы и не поддаются воздействию извне.
Ну-ну. Семен как-то раз расколотил Нокиа 3310 и он очень сильно сомневался, что эта каменюка окажется крепче финского шедевра, который наверное и ядерную войну переживет при случае.
– Уничтожить можно все. Главное – найти подход и метод, – будто бы прочитал мысли Семена Чарли. – К слову, мистер Кроули, откуда вы вообще обзавелись философским камнем? По нашей последней информации в последний раз этот артефакт видели где-то вблизи Тибетских гор.
– Собственно, именно там я его и украл… то есть нашел, – Кроули быстро прикусил язык, смекнув, что явно сболтнул лишнего, и деланно закашлялся, спрятав лицо в рукаве. – И не надо смотреть на меня таким подозрительным взглядом! О, великий Гор, ну за что мне такое осуждающее подсознание…
– Мы же вроде как решили, что существуем на самом деле? – поинтересовался Семен.
– Не факт, не факт, – задумчиво произнес Кроули, потягивая мутное пойло. – То, что вы по какой-то неведомой мне причине имеете возможность взаимодействовать с окружающим миром, еще не делает вас независимыми физическими объектами, а не плодами моего воображения.
– А если я тебя за палец цапну, это поможет тебе перестать воспринимать меня как плод твоей больной фантазии? – с невинными видом уточнил Чарли.
– Физическое насилие! Как пошло! – поморщился Кроули.
– Зато эффективно, – заметил Чарли.
– Никогда бы не подумал, что внутри меня сидит настоящий зверь, – сокрушенно покачал головой Кроули, наполняя бокал. – И причем не один.
– Слушай, колдун, – встрял в беседу Семен, боясь, что Кроули совсем скоро дойдет до кондиции вахтовика, едущего с получкой домой на малую родину. – Раз этот камень такой могучий, да и ты не пальцем деланный, может хотя бы попробуешь меня в человека превратить?
– А чем тебя не устраивает быть котом? – сказал Кроули. – По мне – вполне неплохо. Спи на солнышке, лови мышей и бед не знай. Плюс девять жизней.
– Так-то оно так, – согласился Семен. – Но мне и одной хватит, а в мышах наверняка полно холестерина. Так сможешь меня человеком сделать или нет?
– Не все так просто, – задумчиво почесал подбородок Кроули. – Использовать философский камень для подобной ерунды – все равно что гвозди телескопом заколачивать, уж простите за столь очевидное сравнение. Сделать это, безусловно, можно – но результат, скажем так, может слегка разниться от ожиданий…
– То если что-то пойдет не так, я навсегда останусь четверолапым? – спросил Семен.
– Если что-то пойдет не так, ты навсегда останешься мокрым пятном на полу. Как и все вокруг в радиусе… – ответил Кроули, но после осекся на полуслове и нахмурил брови: – Чувствуете?
– Да, чуем. Рыбу здесь точно заказывать не следует, – чихнул Чарли.
– Я не о том, – отмахнулся Кроули. – Я чую колебания на эфирном плане.
Поначалу Семен решил, что третий бокал для колдуна точно был лишним, однако через несколько секунд и он понял, что шерсть на его загривке сама собой стала дыбом, а прямо посреди вагона воздух вдруг пошел пеленой, мутной, точно грязное стекло. Не успел никто из них произнес и звука, как раздался громкий хлопок и буквально из ниоткуда возникла мерцающее синее пятно размером два на полтора метра, из которого вышли трое.
И их внешний вид явно не предвещал ничего хорошего.
Глава 8
Не, пацаны, ну теперь-то он точно помер.
Ф. Ф. Юсупов, один из убийц Григория Распутина
Поначалу Семен подумал, что вместе с ним в прошлое провалился бомж Василий Михайлович или просто Михалыч, который гнездился на помойке неподалеку от их офиса и стрелял у проходящих мимо работников мыши и клавиатуры мелочь и сигареты. К чести Михалыча, не просто так – взамен он всегда готов был щедро поделиться накопленной за годы жизни на улице различной житейской мудростью. Так что Семен с коллегами знали, к примеру, на каком вокзале можно переночевать без риска получить в чан от охранника – что весьма ценно для типичного офисного сотрудника в условиях нестабильного рынка.
Как и Василий Михайлович, стоящий посередке был высок, стар, чуть горбился и обдавал весь вагон каким-то кислым запахом; его лопатообразная борода спускалась едва ли не до пояса, а черные словно смоль волосы были заплетены в толстую косу.
Вот только вместо курточки из последней коллекции H&M одет он был в длинную почти до пола черную мантию, на пальцах его вместо синюшных «перстней» красовались настоящие, золотые, с драгоценными камнями, через все лицо проходил глубокий уродливый шрам, а там, где должен был быть левый глаз, зловеще поблескивал кроваво-алый рубин. Опирался же он на толстый отполированный до блеска посох с массивным набалдашником в виде черепа.