скачать книгу бесплатно
Вирус
Илья Ерёмин
Что такое болезнь? Грипп, оспа, чума. Одни из самых известных и самых заметных заболеваний. Но есть ли болезни менее заметные? Шизофрения, галлюцинации, олигофрения. С ними медицина тоже научилась справляться. Но есть ли область человеческой жизни, где все ещё остались свои заболевания?
Илья Ерёмин
Вирус
Пролог
Ночь. Густые облака скрывали все звезды с неба. Из сумрака прямиком к сетчатому забору украдкой двигались двое мужчин, одетых в серые робы. Свет фонарей выхватил из темноты их рептильные лица, лишь отчасти похожие на человеческие своей профильной плоскостью, аспидно-серую чешуйчатую кожу и когтистые лапища, сжимающие большие арматурные ножницы.
Вхэ-ш-ш-ш! – прошипел один из них, когда другой собрался резать толстые стальные нити забора, – давай быс-стрее, Тилус-с.
Быс-стрее только прыгать ч-шерез-с з-сабор. – оскалился другой.
Тишину опустевшей насосной станции нарушал только звонкий лязг ножниц, перекусывающих металлическую сетку. Прямоходящие рептилии вторглись на территорию станции. За их спинами осталась незамеченной надпись на нескольких языках:
«КАРАНТИН»
– Та-аш-ш-ш. Мне кажетс-ся, мы с-с тобой больны, Тилус-с. – прошептал рептилоид.
– Не бери в голову. – отмахнулся Тилус свободной рукой.
– Больны res-s-sentiment…
– Не неши чужь! – от вспыхнувшей злости он перестал с нежностью шуршащей бумаги растягивать шипящие. – Нам перештали платить полгода нажад! Мне неч-шего ес-сть. Давай с-сделаем дело – подгадим этим ублюдкам. Хоть на душ-ше станет легч-ше, если они потеряют хоть один лиш-шний галадит, что нам не доплатили!
– Что бы нам сказали наши с-сородичи…
– Мне плевать, Гац-сит, плевать!
Вторженцы приблизились к одному из огромных резервуаров, заполненных сырой нефтью. Металлический бак стоял накрытый тонкой пленкой. На защитном покрытии были наклейки с цветком – знак биологической опасности.
Преступники прорвались сквозь прозрачное заграждение и увидели опечатанный вентиль. Перекусив ножницами толстую цепь, они сорвали пломбу и с трудом открыли вентиль. На землю полилась черная жидкость. В ноздри рептилоидам проник масляный букет нефтяных ароматов. Парафин, мазут, бензин. Этот смрад перемешался, но вместе с ним был и некий чужеродный душок, которого преступники не учуяли. Еле уловимый запах чем-то напоминал озон, смешанный с вкусом свежей крови, ощущающийся кроме носа ещё и кончиком языка. Нефть может пахнуть кровью, но этот запах был не связан с ней.
Рептилоиды бежали, а нефть растекалась по земле до тех самых пор, пока утечка не была обнаружена ранним утром во время обхода санитарной группы. Органы планетарного управления вскоре объявили о распространении болезни в центр, в мир-столицу Канхал, и оттуда последовал ответ. Пришел указ: закрыть выезды из городов. Позже и всю планету изолировали от космоса. Запретили все взлеты и приземления кораблей и шаттлов. Лишь пограничную систему, в которой находилась зараженная планета, оставили свободной для транзита.
…
Канхал Доминион это космическая просвещенная монархия и промышленный гигант в одном лице. Когда-то давно Канхал держал знамя не только промышленного гиганта, но и политического гегемона на своей части галактики, наравне со своим галактическим конкурентом Компанией Цанор. Однако, после Канхал-Цанорской кампании оба гегемона растеряли былое величие и с тех пор влачили свое существование на останках своих прошлых достижений. Они цеплялись за жизнь, оставаясь верными своим старым методам достижения государственного благосостояния.
А методы были разные. Канхал делал вассалами те страны, что сдавались в кратчайший срок после начавшейся против них военной операции по захвату галакторий, звездных систем и планет в них, контролируемых со звездного форпоста. Или взимал с них дань доступными ресурсами, тем самым тормозя экономику проигравших стран. Те, кто боролся до конца и наконец все равно проигрывали, или те, кто вообще не был способен дать отпор, Канхал аннексировал. Цанор же поступал со своими соседями по галактике иначе, но не сказать что лучше. Он не тратил военные ресурсы на экспансию, но завоевывал соседей иначе. Многие страны фактически становились сателлитами, сохраняя формальный суверенитет, и на их планетах развивалась цанорская промышленность так, будто эти планеты уже принадлежали Цанору. Компания тоже выкачивала ресурсы, как и Доминион, из других стран, но делал это иначе, менее агрессивно. Потому у многих в галактике сложились разные и неоднозначные мнения относительно обеих стран. Многим все же положение цанорского сателлита оказалось более выгодным, чем откровенное вассальное рабство под пятой Канхала.
Планета Стагг в системе Желудя из созвездия Малого Дуба «повезло» быть завоеванной без боя. Вскоре Канхал захватил все созвездие и превратил обитаемые планеты в добывающие миры. Стагг не стал исключением. К нему Канхал проявил особый интерес, когда на планете обнаружили колоссальные залежи нефти, подобные которым никогда и нигде не находили. Одна самая малая залежь уже насчитывала до восемнадцати миллиардов тонн. И каждая залежь удивительным образом одно больше другого и как будто натыканы в парах километрах друг от друга где-то в пустынях, где не было ни следа растительности.
Глава первая
Корень всех зол
На центральной площади прогремел взрыв. Служащий бюрократической конторы по имени Хе-Хе поднялся из-за стола и выглянул в окно. Толпа митингующих паниковала, все разбежались в разные стороны, а кто-то бросился на полицейские заграждения. Послышались выстрелы, улицы заволокло седой дымкой от многократной стрельбы зарядами черного пороха. Кому-то этого хватало, а те, кто был злобнее, выхватывали оружие и пытались дать серьезный бой. В толпу бросили несколько гранат со слезоточивым газом. Бледный газ распространился по всей площади. Паника и агрессия только нарастали, и полиция была неспособна подавлять бунтовщиков вечно.
От взрыва бомбы площадь утопала в белой густой жидкостью. Это была кровь стаггийцев. Она смешалась с кровью других существ. В лужах белой крови были проблески коричневой, оранжевой, красной и синей кровей. Площадь была усеяна ошметками тел. Канхальское посольство также окраплено кровавыми пятнами. Красно-коричневый флаг Доминиона Канхал покрылся белыми крапинками. Кровь не впитывалась в синтетическую ткань, а просто стекала к одному углу и капала на траву под флагштоком. Зеленые витиеватые колоны посольства будто стали чуточку красивее, потому что белые капли не размазывались и не стекали вниз, а пропитывали пористую поверхность.
Стаггиец Хе-Хе находился в ужасе. Он подошел к зеркалу. Отражающая поверхность показала стаггийскую внешность так, будто это стояло и не зеркало вовсе, а проем, ведущий в комнату, где стоял точно такой же стаггиец и делал все то же самое, что и Хе-Хе. Он трогал свою голову, похожее на большой плод крапивы с маленькими черными глазами, похожие на подсолнечные семечки. Голова-плод имела два маленьких вертикальных разреза, служащих исключительно для произнесения звуков. Отражение в зеркале ощупывало себя тремя хватательными стебельками, заросшими маленькими листьями с наружной стороны. Стебель-тело покрывали листья побольше, но с одной стороны – со стороны спины. На уровне «живота» торчали голые корни с маленькими черными отростками – корневые волоски. Ногами служили четыре двигательных стебля с пятью-шестью подвижными ростками на концах.
Хе-Хе убедился, что отражение в зеркале было целым и живым, как и он сам. Сильный испуг сковал скудную нервную систему стаггийца, и как только тот оправился, он собрал все вещи и побежал прочь из офиса. В своем стеблехвате он нес маленькую сумочку со всеми вещами. Развитой мускулатурой стаггийцы не могли похвастаться. И это не потому что они были растениевидными, отнюдь. «Те же капастарианцы спокойно держали пятикилограммовые мечи и защищали свое королевство!» – скажет любой мало-мальские грамотный стаггиец. В сумку Хе-Хе закинул лишь какие-то пустотелые безделушки, значение которых понимал только сам Хе-Хе.
Из динамика на стене доносился отрывок утреннего репортажа:
«Несколько дней назад на нефтедобывающей станции случилась утечка зараженной нефти. Неизвестные преступники, предположительно двое нитианцев, ворвались на территорию опечатанной станции и открыли резервуар с нефтью. Это не только колоссальный экономический убыток для Доминиона Канхал, но и экологическая катастрофа. Грунт на десятки метров в глубину загрязнен нефтью. Кроме того на волю вырвался неизвестный паразит, захватывающий все живые организмы без разбора…»
Хе-Хе почти не слушал репортаж, но волей-неволей эти слова врезались ему в память. Он выбежал на улицу и прямо на выходе упал обратно в прихожую, столкнувшись нос к носу со своим коллегой. Они посмотрели друг на друга, но никто ничего не захотел говорить. Скудная нервная система стаггийцев, ограничивающаяся лишь подобием мозга, очень бедно реагировала на стресс. Даже примитивный инстинкт «бей-беги» – был не про них.
Эволюция разумных растений пошла несколько по иному пути, поэтому многие животные инстинкты либо существовали в каком-то ином виде, либо вовсе отсутствовали, а вместо них была некая своя система визуальной оценки ситуации. Она позволяет прекрасно считывать мимику почти всех разумных хищников, то есть предугадывать потенциальную опасность. Многие растениевидные – это не самые талантливые ученые или творцы, но одни из самых эффективных психологов.
Улицы заполнила буйная толпа, сражающаяся с полицией. Хе-Хе прорывается через бунтующих в направление вокзала. Там он собирался переправиться на другой вокзал, находящийся на космической станции на орбите стаггийской звезды. Путь Хе-Хе с каждым шагом только увеличивался. Полиция перекрывала все больше и больше кварталов. Городской транспорт стоял прямо посреди улицы – всю городскую инфраструктуру саботировали сами работники, и транспортная сеть стояла парализованная. Над головой можно было заметить старенький поезд метро вместе с пассажирами, которые вот-вот начнут разбивать стекла, чтоб выбраться наружу. В ход уже пошли самодельные зажигательные бомбы и оружие из подручных инструментов. Полиция безуспешно отстреливалась одиночными залпами и забрасывала толпу газовыми гранатами.
Планету только-только стали изолировать. Всевозможные способы покинуть планету становились теперь недоступными. Хе-Хе жил в пяти кварталах от планетарного вокзала. И вот он стоял и смотрел на монструозную примитивную башню рельсового запуска шаттлов. Те, кто хотел высадиться на Стагг, должны были иметь магнитные шасси, которые стоили недешево из-за дефицита и морального устаревания. Немного ближе находилось здание вокзала. Суровое бетонное строение с маленькими окнами. Входы закрыты, снаружи стояли караулы из солдат планетарной обороны – дело принимало серьезный оборот.
Войти Хе-Хе не смог, санитарный надзор вместе с полицией уже заблокировали все маршруты. Вверх взлетали только шаттлы частных извозчиков. Стагг был связан только с Канхалом, поскольку тот из цели экономии не менял старую магнитную установку на новейшую – газового капсулирования. Из-за этого Стагг извне посещали только канхальские рейсы и контрабандисты.
Из-за труднодоступности планета стала раем для контрабандистов. Она расположена в пограничной системе, а следовательно, Канхал усеял звездный бастион ангарными отсеками для миниатюрных кораблей-штурмовиков и оборонительными оружейными комплексами. Также в ней отсутствовали современные системы орбитального взлета-приземления. Это все в совокупности взвинчивало цены на привезенный товар до небес. Несмотря на то, что шахтеры на Стагге здесь как в тюрьме, доставка любой мало-мальски ценной вещи обязательно окупалась. А местные таможенники и вовсе брали на лапу так мало, что некоторых из контрабандистов развились и собрали целый клан, который монополизировал так называемый «стаггийский маршрут».
У вокзала помимо толпы военных и полиции стояла ещё и толпа тех самых контрабандистов. К одному из таких подошел Хе-Хе. Он держал в своем стеблехвате пачку галадитов. Подошел и взмолил склизкого моллюскоподобного клоуроксианца о помощи.
– Уважаемый, прошу! Я отдаю свои последние деньги, но увезите меня отсюда! – просвистел Хе-Хе.
– У тебя есть трудовой паспорт? – прочавкал клоуроксианец.
– Да, конечно, в чемодане.
– Сверху ещё двадцатку и полетим. – сказал клоуроксианец, надменно отвернувшись от толстой пачки мелких пластиковых купюр.
– Это все, что есть! Смилуйтесь! – дрожащий голос Хе-Хе, казалось бы, растрогал контрабандиста. Но на самом деле его жадная до денег натура жаждала покинуть планету не меньше Хе-Хе, а потому моллюск схватил пачку денег своим щупальцем и спрятал во внутреннем кармане своего костюма из синтетической кожи.
– Залезай в шаттл. Отдай трудовой паспорт имину, он быстренько отчеканит и полетим. Когда буду разговаривать с таможенником, от тебя чтоб ни слуху, ни духу, понял? Ты теперь официально член экипажа.
Хе-Хе закивал головой-семечком и неуклюже забрался в шаттл, уселся в неудобное кресло и передал имину свой трудовой паспорт. Тот, держа в своих волосатых и по-детски маленьких ручонках пластиковую бумажку, достал из-за кресла какой-то аппарат, отсканировал паспорт и швырнул его обратно стаггийцу. Машинка слегка пожужжала и выдала некую карточку. Имин аккуратно взял бумажку, засунул в следующий отдел аппарата и оттуда уже вышел свежий залакированный билет члена экипажа корабля «Заудас». Имин окрикнул Хе-Хе и писклявым голосом прозудел тому прямо в лицо:
– Трудовой паспорт никому не показывай. Порви, съешь, но не показывай. Понял?
Хе-Хе кивнул головой. Клоуроксианец через какое-то время вернулся и сел в шаттл, оглянулся через кресло на имина. Тот жестом уверил пилота, что все в порядке. Пилот завел шаттл и тот сдвинулся с места и направился на взлетную площадку. Перед тем, как на неё допустить, в шаттл вошел ыл’канхалец-таможенник. Его борода свисала до колен и наклонись он ещё чуть-чуть, то запнулся бы об неё. Канхальский таможенник проверил все документы, но остановился на билете Хе-Хе.
– Этот что, новенький? – пробарабанил таможенник
– Нет, старенький. Уходил в отпуск. – пропищал имин.
Таможенник с понурым взглядом посмотрел на стаггийца, вернул ему билет и ушел прочь. Шаттл дернулся, приподнялся и опустился. Его переместили на погрузочный лифт и подвели к платформе. Лифт загудел. Потом затих.
– Держись, зеленый, – сказал клоуроксианец.
Лифт в ту же секунду, как клоуроксианец произнес первый звук, двинулся с места и придал разгон шаттлу. Двигатели зарычали, и транспорт взлетел. Рычание было слышно до тех пор, пока шаттл не вырвался за пределы атмосферы. Тогда дело осталось за малым – долететь до станции на орбите звезды.
…
Шаттл пристыковался к кораблю клоуроксианца. Это был крошечный старенький корвет. Команда была из восьми членов экипажа. Два штурмана, четыре матроса, капитан клоуроксианец и имин с неизвестной Хе-Хе ролью на космическом судне. Кем были остальные Хе-Хе не знал. Все разбрелись по своим местам, а потерянный стаггиец поплелся в сторону капитана. Тот уж и позабыл о новом пассажире, но, взглянув на Хе-Хе, оживился.
– Та-ак, слушай сюда, зеленый. Довезем до базы и там распрощаемся. В следующий раз, как мы с тобой здесь увидимся, ты уже будешь для нас мертв, понимаешь? – Хе-Хе помотал головой. – Ты официально наш член экипажа. Но нам ты и даром не сдался. Либо плати ещё и довезем докуда скажешь, либо оставим на базе и живи как знаешь.
Стаггиец с грустью кивнул и спрятался ото всех где-то в тени. Он не скучал по дому, поскольку не существовало таких эмоций для растений. Хе-Хе, если можно так сказать, радовался, что остался жив. Никакой радости он не испытывал в том смысле, в каком это кем-либо могло пониматься. Для него радость – не испытывать стресс, не испытывать страх за свою жизнь в данный момент.
Хе-Хе выглянул в иллюминатор. Его родная планета незаметно полыхала и задыхалась. Незаметно с величины космоса. Звездная база выглядела как какой-то детский конструктор, висящий в невесомости. Вокруг него дрейфовали мелкие штурмовики, чуть поодаль видны очертания транспортных кораблей. База строилась сверху вниз. Вверху все основные системы жизнеобеспечения базы, а в самом низу – жилой блок и вокзал. Там Хе-Хе предстояло познакомиться с теми, с кем он ещё долго не мог расстаться.
Глава вторая
Стебель-обида
Хе-Хе выполз из шаттла и попал прямиком на перрон космопорта станции Желудя. За спиной стаггийца заревел двигатель шаттла, собравшегося на взлет. Но вдруг Хе-Хе окликнул клоуроксианец:
– Эй, зеленый! Раз у тебя нет денег, как ты собирался отсюда выбраться?
– Что-нибудь придумаю. – ответил Хе-Хе, пытаясь перекричать двигатель шаттла. Его голос в этот момент напоминал не обычное для стаггийцев звучание, напоминающее приглушенное посвистывание. Сейчас слова свиристя вылетали из головы-семечка как из кипящего чайника.
– Как знаешь. – клоуроксианец пожал плечами и закрыл шлюз шаттла.
Хе-Хе вошел на вокзал и осмотрелся. Канхальские звездные базы были столь же скупы на архитектуру, как и любое здание на каждой планете в пределах их владений. Вокзал больше напоминал тот же корабль клоуроксианца, но с более узкими и низкими коридорами. Некоторые высокорослые инопланетяне ходили чуть ли не гуськом. Им это доставляло дискомфорт, в отличие от Хе-Хе. Он тоже был выше любого канхальца. Но при этом спину ему никак не могло защемить. Чего нет – того не защемишь.
Стаггиец отстоял очередь в кассу. Народу было много, но почти все были канхальцами. Когда Хе-Хе стоял вторым в очереди, он достал из ручной клади какую-то вещицу. Что-то похожее на детскую игрушку. Он осмотрелся, будто сейчас пытался кого-то обокрасть. Что-то повернул-покрутил у игрушки. Дернул какую-то ручку. У игрушки открылась потайная дверца. В открывшейся полости лежала свернутая пачка купюр. Хе-Хе вынул её и швырнул игрушку обратно в сумку. Она глухо брякнула внутри и запропастилась в пустотах багажа.
Стаггиец наклонился к окошку кассы. За мутным стеклом виднелась низенькая плечистая женщина. Жиденькие волосы, пухлое лицо и покрытые мягкой бородкой щеки, как у всех канхальских женщин. Она, не поднимая головы, гнусавым голосом спросила:
– Куда вам?
– Мне на ближайший.
– Куда вам?
– Подальше и подешевле.
– Куда вам? – женщина ни на йоту не изменила тон, а барабанила как заведенный механизм.
– Куда едет ближайший рейс из Доминиона?
– Ижа! – женщина крикнула куда-то в соседнюю кабинку. – Пробей ближайший рейс!
– Ближайший рейс идет до Викулы. – не менее гнусаво и с каким-то свистящим будто сквозь зубы звоном откликнулась женщина из соседней кабинки. Будь стаггийцам с рождения привит музыкальный слух, у Хе-Хе взорвалась бы голова и забрызгала окна кассы и стены вокзала белой жижей.
– Викула? Это где? – спросил Хе-Хе
– Это в созвездии Зю.
– Зю?! Это же в Доминионе и совсем в другую сторону от границы. Мне надо прочь из Доминиона, женщина!
– Не повышайте голос, мужчина! – почему-то, совершенно не глядя на посетителя, канхалка решила, что перед ней стоит некий мужчина. – Ижа! Пробей ближайший из Доминиона! – Её коллега долго не отвечала, около минуты. – Ижа-а!
– Да подожди ты, не одна работаешь!
– Ты ещё покричи мне тут!
– А ты работать не мешай!
– Это ты мне мешаешь!
Перепалка затянулась. Кто-то толкнул Хе-Хе в спину.
– Зеленый, подвинься. Ща я все решу! – Это был имин. Маленький волосатый карлик в белоснежном костюме, похожий на ребенка. В отличие от того, что Хе-Хе видел в шаттле, этот был старый, с облезшими местами волосами. – Эй, болван, подними меня.
К нему подошел шэг. Это высокий под два с половиной метра босой дуболом с голым торсом и в серых штанах, оборванных до состояния шортов. Неповоротливый, имеющий массивные мышцы, рельеф которых был отчетливо виден сквозь сухую кожу. У шэгов отсутствовала как таковая шея, и поэтому они не умели вертеть головой. Все из-за особой скелетной и костной структуры, из-за чего они способны даже упасть с огромной высоты и не сломать ни одной косточки. Но именно этот шэг был зачем-то усилен кибернетическими имплантами различного назначения. Между ребер были видны вшитые детали избирательного фильтра воздуха, повышающего приспособленность к различным атмосферам. Из рук торчали усилители не то для и без того сильных мышц, не то для и без того крепких костей. Ноги были усилены сервоприводами, вшитыми прямо в кости, для ускорения процесса сгибания-разгибания. Теперь этот все ещё неповоротливый шэг мог обогнать любого спринтера на прямой дистанции. «Странно, почему никто не придумал импланты, улучшающие поворачивание корпуса?» – подумал Хе-Хе.
Шэг подошел к имину, поднял того прямо к окошку.
– Эй, дамочка, вы сегодня прелестно выглядите. У вас такая шелковая бородка.
– Не лезьте вперед очереди! – кассирша впервые посмотрела на окно, за которым стояли посетители.
– О, что вы, я всего лишь хотел сказать нечто приятное лично вам.
– Ох, – суровая канхальская женщина размякла, как вчерашняя буханка хлеба, пролежавшая в пакете. – Молодой человек, перед вами стояли.
– Ничего страшного, я исправлю эту неприятность. Я заплачу за свой билет и за ваш, уважаемый. Как вас зовут?
– Э'э.
– Как-как?
– Зовите просто Хе-Хе.
– Вы хотите выбраться из Доминиона, я правильно понимаю? Поедете со мной одним рейсом.
– Ох, не стоило.
– Я настаиваю, уважаемый. Вы очень интересный гость в наших краях. Давненько я не видел растениевидных джентельменов. – льстивый имин, похоже, успел позабыть, что Желудь – это самая что ни на есть стаггийская система, одна из самых «травянистых» и единственная такая в созвездии Малого Дуба. – Три билета до Кэ-кэ-а.
– До Агалара не едут.
– Ох, чтоб меня! – имин артистично шлепнул себя по лбу. – Прошу прощения! Давайте до… – имин достал из кармана планшет, который в его руках выглядел как лопата без черенка. Он открыл галактическую карту. Приблизил карту на серое пятно – это была галактория так называемой «ККА», приблизил ещё на системы, граничащие с ККА и несколько секунд изучал маршрут. – Давайте до системы Глотка Магнуса.
– Хорошо, ожидайте.
