скачать книгу бесплатно
«А ничё! Мы все дегенераты, только понты одни остались!»
Я тоже стал трезветь…
Витёк продолжал:
«Бабы правят миром! Мы ничего уже давно не решаем! Мы – дети с большими хуями!»
«Постой! Где-то я это выражение уже слышал», я напряг память.
Худая серая кошка, жравшая герань на подоконнике, вдруг фыркнула и зашипела.
.
«А-а-а! Это полковник Захаров нас так обозвал на занятии по саперному делу – «Дети с большими хуями!»
«Наконец-то ты допетрил!», обрадовался Витёк. «Вербальное внушение, коллективный гипноз, а проще говоря, проклятие!»
«То есть, ты считаешь, в том, что мы конченые, инфантильные дебилы, виноват полковник Захаров?»
«Да!», Витёк был серьёзен как никогда.
«И что нам теперь делать?»
«Вернуться в прошлое, и всё изменить!»
«Так, ладно!», я включил телефон, чтобы вызвать такси.
«Ты думаешь, я больной, сумасшедший, ёб-та?»
«Я думаю, да.»
«Вернуться в прошлое можно! Я знаю, как! Я помню эту дату – 10 ноября 1993 года, я помню время – между 13:47 и 13:50!»
Я уже ждал такси. Если мы работали, пытались воспитывать детей, встречались в кафешках, хвастались в чате загородными домами и путешествиями, пересказывали тупые заезженные анекдоты, делились не менее тупыми старыми видосами, но всё же как-то жили, то Витёк окончательно пизданулся. Жена ушла, детей нет, только кошки, скелет минтая, грязный паркет и ссаньё…
Дома я огрёб по полной. На работе – тоже. Но это было лучше, чем протрезветь у Витька и понять, что он неизлечимо болен.
ГЛАВА 3
Витёк позвонил во вторник днём, я ещё не отошёл от сильного похмелья и от скандалов. Я увидел его имя на экране смартфона в тот момент, когда молоденькая глазастенькая Катя показывала мне смету по съёмкам рекламного ролика. Я убрал гаджет в ящик стола, перед этим выключив звук. Но мой институтский кореш был настойчив. Он позвонил ещё восемь раз в течение дня, хотя я его упорно игнорировал. На обратной дороге, и снова у кросс-платформенного перехода на станции Китай-город, меня уже ждал Витёк. Он был трезв, выбрит и прилично одет.
«Здоров!»
«Ты чего мне трезвонишь, псих?»
«Выслушай меня пять минут, а потом езжай домой»
«Валяй!»
«Тебя твоя жизнь устраивает?»
«Вполне»
«Жена-стерва, которая отравляет тебе существование, дети, которые выросли и ты им уже не нужен, они тебя не уважают и не ценят? Работа, которую ты давно ненавидишь и ходишь, как на заклание, лишь зарабатывать деньги и отдавать долги по кредитам? Продолжать?»
Я не узнавал Витька, он раньше никогда таким не был. Витёк преобразился, в нем было что-то от прокурора, философа и генерала одновременно…
«Ты о моей жизни, смотрю, побольше меня знаешь?», съязвил я Витьку.
«А хули? Ты сам мне четыре дня душу изливал, не помнишь?»
«Мало ли, что я тебе бухой наговорил?»
«Короче, поехали со мной!»
«Куда?»
«Сейчас выйдем на улицу, сядем в машину…»
«Я с тобой никуда не выйду, я домой еду. И потом, ты сказал, что у тебя нет машины.»
«У меня нет, а у Конникова есть»
«Серёги?»
«Он – один из создателей машины времени»
«Ты ёбнулся!»
«Мы можем перемеситься в 1993-й и всё поменять!»
«Что поменять?»
«Нашу жизнь, ёб-та»
Моё метро открыло двери. Я шагнул в вагон, но, спустя мгновение, вышел снова на платформу.
«Уговорил.. Нет, я не верю твоему бреду, но хочу на Серёгу посмотреть..»
Мы вышли на улицу, у Политехнического музея стояла серая неприметная машина, за рулём действительно сидел Конников и хитро улыбался. Как только мы с Витьком сели назад, тачка резко рванула с места.
«Здорово, гы-гы!», сказал Серёга. Он всегда так тупо подгыкивал в институте. «Витёк, это, короче, выйдем за МКАД, не забудь Илюхе глаза завязать, гы!»
И это был изобретатель машины времени..
«Серёга, вы меня сразу убьёте, или помучаете?»
«Ты профессора Зверева помнишь?», ответил он вопросом на вопрос.
«Кто же не помнит старика Зверева?»
«Я у него ещё в 90-е на кафедре подрабатывал, гы-гы»
«Очень интересно!»
«Зверев – изобретатель и разработчик первой в истории машины времени. Все его эти лекции-лабораторные, это только ширма была, прикрытие для подлинной научной деятельности. Он – последователь Энштейна…»
«Стой, ёб-та», перебил Серёгу Витёк. «Илюх, ты слышал про Котовского? Помнишь, кто это?»
«Вы меня таким изощренным способом убить хотите? Сначала про Энштейна, а потом про героя Гражданской войны? Чтобы я умер от разрыва шаблона?», мне уже и вправду было не по себе.
Витёк невозмутимо продолжал: «Котовский был кровопийца, убийца и маньяк. Он лично расправлялся с крестьянами, а заодно и с их семьями, детьми, стариками. Он насиловал женщин, и потом тоже их убивал..»
«Я это всё слышал, Витёк, но причём тут машина времени?»
Договорить я не успел, нас решил остановить гаишник на Щёлковском шоссе, но вместо того, чтобы послушно съехать на обочину, Конников прибавил газу: «Гы-гы, не догонишь!»
А Витёк вдруг закрыл мне лицо какой-то вонючей тряпкой…
Перед тем, как я отрубился, мне показалось, что серый автомобиль неизвестной марки, за рулём которого сидел Конников, и есть – машина времени. Ну, вы помните, как в классическом фильме «Назад в будущее». Сейчас мы разгонимся до 320 км/ч, и, хлоп – здравствуй 1993 год! Но, видно это уже началось действие снотворного…
…
Очнулся я у порога старого деревянного дома, выкрашенного когда-то зелёной краской, которая с тех пор сильно облупилась. Витёк держал меня под руки и матерился, рассказывая, как мы еле оторвались от ментов. А передо мной стоял высоченный мужик, от которого разило перегаром и чесноком. Он был одет в засаленный бушлат, под бушлатом угадывалась тельняшка.
«У! Еврея привезли!», сказал почти не постаревший Валера Медовой.
«Какого хера ты меня усыпил, урод?», пробормотал я Витьку. Голова болела, в носу свербило, но я без труда узнал деревню Коченягино, где мы частенько бухали у Валеры в студенческие годы.
«Серёга сказал, чтобы ты дорогу не видел», оправдывался Витёк.
«Гы-гы», реагировал изобретатель машины времени.
«Конспираторы хуевы! Валер, ну ты то им хоть бы сказал! Что я твоё родовое имение не помню что ли? Пытать будут, сразу выдам!»
«Потому что еврей!», повторился Валера.
«Иди на хуй, антисемит вонючий!»
«Сам иди!»
У Валеры в руках был топор..
«Гы, пойдем, сейчас ещё кое-кого увидишь!», подмигнул мне, разряжая обстановку, Серёга. И я послушно поплёлся за Конниковым, который свернул за угол дома. Сзади шёл угрюмый Медовой с топопом, замыкал шествие слегка растерянный Витёк. В огороде у Валеры, на месте, где раньше были грядки, зияла глубокая дыра, рядом с огромной кучей бурой свежевырытой земли стоял длинный и худой мужик в очках. Его руки, чёрные от грязи и мозолей, сжимали лопату.
«Здорово, лузер!», увидев меня пошутил Лёха Поченков, очки его весело блеснули.
Я с чувством явного превосходства оглядел Лёху и ответил: «От лузера и слышу! Тебя что, собственную могилу копать заставили?»
«Не, не могилу!», Леха хоть и выглядел задроченным но говорил бодро и оптимистично.
«4 метра, 80 сантиметров», замерил лазерной линейкой яму изобретатель машины времени Конников.
«Отлично! Пойдем в дом, сейчас накатим, но не до голубых ебеней, а культурно, как нам в былые годы и не снилось!», уже миролюбиво предложил Валера.
«А я?», обиделся Поченков.
«А ты копай, гы-гы!», приказал Конников, он в этой компании, похоже, был за главного.
«Жахнуть хоть принесёте?», спросил Леха.
«Шесть метров вглубь, и 100 грамм – твои!»
Поченков приуныл, но прыгнул в яму и продолжил копать мёрзлый грунт…
«А почему бы Лехе с нами не пойти?», спросил я безжалостного Конникова.
«Он провинился вчера, папашин коньяк выжрал, семизвездочный!», ответил за него Валера.
«Да ладно, там было-то на донышке!», заныл из ямы Лёха
«Копай, падла, не рассуждай!», Валера бросил топор на кучу дров.
…
В доме было тепло, мы сели, Валера принес водки из холодильника, разлил до краёв в пыльные гранёные стаканы. Мне показалось, что 1993-й уже вернулся.. Выпили за встречу. И тут Витёк снова продолжил рассказ, начатый в машине:
«Однажды, в украинском городе Черновцы, после очередных зверств Котовского, к нему, вышедшему подышать с допроса, подошла старушка… И говорит скрипуче: „Вижу, тебя убьет твой дружок и после смерти тебе сто лет ещё покоя не будет!“. Доблестный герой так испугался, что даже не стал старушку шашкой рубать. А через три года Котовский был убит – своим другом – сутенёром и налётчиком Зайдером, которому доверял!»
История предназначалась для моих ушей, остальные слушали в пол уха, закусывая солёными помидорами и чёрствым дарницким хлебом. Валера разлил ещё водки, я решил отнести свои сто грамм Лёхе.
Поченков выскочил из ямы, опорожнил стакан залпом и бодро продолжил копать февральскую землю. Хорошо ещё зима в этом году относительно тёплая…
«А зачем Лёха вообще копает?», спросил я, вернувшись в хату.
«Сначала про Котовского дослушай, потом объясним про яму, потом видос посмотришь!», сказал Конников.
Витёк опрокинул ещё сто грамм и снова завел свою песнь:
«Григория Котовского хоронили с почестями, но не предали тело земле, а устроили ему мавзолей, как Ленину. Забальзамировали тело, тогда это было модно… Новая империя нуждалась в новых мумиях. В 1941 году, когда в Украину вошли немцы, тело героя не успели эвакуировать, как Ильича из Москвы, немцы надругались над ним, вышвырнули из мавзолея на улицу. Обезображенное тело подобрали местные железнодорожные рабочие и спрятали в погребе. Но тело все равно стухло и когда Красная Армия освободила город от захватчиков, повторно сохранить Котовского уже не было возможности. После войны сделали саркофаг с окошечком, и пионеры ходили и поклонялись прокисшему герою ещё 40 лет..
В 90-е, когда Украина стала самостийной, ему уже никто не поклонялся, а в 2016-м, после Крыма, саркофаг разрушили, скелет повредили местные вандалы..
Только пару лет назад останки Котовского под покровом ночи тайно захоронили…»
Я взглянул на смартфон: смс-ок от жены не было.. Время – полночь.
«Ку-ку, ку-ку!», высунулась из старинных часов птичка.
