Заставь дурака зелье варить!

скачать книгу бесплатно


– Вы можете войти, товарищ Слободкин, – всё тот же испепеляющий взгляд карих глаз не становился мягче за линзами очков. Профессор Шикова слыла очень строгой, но справедливой к студентам.

– Я..я хотел… Я хотел спросить, – продолжил Иван в том же репертуаре.

– Ну?

– Я взял у Аглаи сегодня…

– Список материалов для подготовки к последней пересдаче? Это похвально, советую обратить внимание на последние издания академика Пр…

– Нет, нет! Я хотел сказать, я взял у Аглаи допуск для посещения практики. Я иду вместе с вашей группой в поход по Лукоморскому лесу.

– О, как это неожиданно, это хорошо, что у вас начал проявляться интерес к истории и археологии, а также, к прошлому наших предков – ответила Ия Романовна, приподняв самими кончиками пальцев очки. – Но, к сожалению, этот интерес начал проявляться у вас довольно поздно, вы знаете, что вам грозит отчисление если вы не сдадите комиссионный экзамен?

– Да, мне это известно, – глубоко вздохнув ответил Иван.

– Ладно, поздно никогда не бывает. Что вы хотели спросить? Полагаю, маршрутную карту, или список необходимой для похода литературы, или вопросы по снаряжению и инвентарю?

– А наш поход попадает на большое луностояние?

Ия Романовна не ожидала этого услышать – буквально на мгновение она застыла в лёгком недоумении, но после слегка насторожилась.

– Большое луностояние? Слободкин, неужели вы решили сменить профиль обучения на астрономию?

– Нет, что вы! Сугубо личный интерес. Так сказать, семейное суеверие, да и только. Знаете ли, у моей бабули есть посевной календарь…– экспромтом вырвалось у Слободкина.

– Посевной календарь? А причём здесь он?

Слободкин замялся. И откуда только он взял про этот календарь?

– Ну, не причём, так… Она просто говорит, моя бабуля, что дела лучше начинать с новой луной, а вот это луностояние…Это как бы помогает устроить дела…Ну, луностояние большое и дела большие можно начинать…Словом, это очень полезно в делах!

– В принципе, ваша бабушка вполне права. Луна имеет колоссальное значение для нашей планеты и может воздействовать на всё жилое в целом. К примеру, фазы Луны повелевают приливами и отливами, и многие стараются следить за нужной фазой светила чтобы что-то начать или закончить… Но если с фазами Луны всё предельно ясно, то большое луностояние наблюдается только один раз в двенадцать лет.

– В двенадцать лет?!

– Да, в двенадцать лет. Но не беспокойтесь, этот год как раз двенадцатый, знаковый. Так ещё и високосный. У меня тоже есть такой календарь, для дачи. И кстати, первый день нашего похода как раз совпадает с первым днём большого луностояния.

– Йес! – вырвалось у Слободкина. – То есть, отлично. Значит, поход удастся на славу, – Слободкин еле сдерживал радость, ведь всё идёт согласно задуманному плану.

– Не сомневаюсь в этом. Можете идти, Слободкин, – не отрывая глаз от учебников ответила Ия Романовна.

Развесёлый Иван едва успел выйти тут же обернулся в дверях:

– А может у вас найдётся словарь старославянского языка?

Глава 3. Ума палатка к добру доведёт

В прекрасное утро пятницы, тринадцатого числа, тринадцать человек отправились в поход с палатками и казанками наперевес. Группа состояла в основном из самых активных активистов, но тех, кого Слободкин хоть как-то знал лично, были только Антон Сушкин и Мария Селезнёва, остальные завсегдатаи были совершенно из других потоков. Таких патриотов истории Иван называл «геккончиками», потому что был убеждён, что именно эта рептилия имеет способность навевать скуку даже от одного взгляда. У каждого был свой интерес в этом мероприятии: кого-то подталкивал неугомонный дух авантюризма, кого-то жажда найти настоящее сокровище и естественно украсить им музей, ну а кем-то, как студента Слободкина, совсем из ряда вон необычный и коварный умысел – попросить у Перуна сдать экзамен на пятёрку.

Путём гениальных ночных умозаключений, которые не давали спать Ивану целых две ночи, он пришёл к чёткому и ясному выводу, как сдать экзамен и не прослыть дураком, а заодно и устроиться в жизни по лучше, забравшись на вершину славы без каких-либо усилий. Что для этого нужно? Правильно, воспользоваться древним славянским обрядом и обратиться к самому главному – Перуну! Ведь он был твёрдо уверен в том, что Ия Романовна точно прибегла к помощи древней славянской магии и стала знаменитым и почитаемым в обществе человеком только благодаря помощи самого Перуна. Иначе откуда она такая умная взялась? Вот и Иван решил повторить её успех, так сказать, пойти по её стопам.

Все дни до похода время Слободкина было занято основательной подготовкой, но никак не к экзамену. Часами напролёт он штурмовал Интернет в поисках информации о древних славянах, языческих обычаях и прочих магических заморочках. Изучал маршрутную карту, так как знал, что это место группа посещать не будет, и ему придётся в определённый момент отстать от группы, да так, чтобы никто не заметил и не помешал воплотить задуманное. Кроме того, Иван не хотел действовать «с кондачка», поэтому работал над увеличением фотографии из газетной вырезки, чтобы заранее разобрать слова старославянского языка. Всю эту информацию нужно было распечатать и расписать как можно понятнее, чтобы в суматохе ничего не упустить. Слободкин свято верил в обряд, раз такой шанс выпадает один раз в двенадцать лет, значит он не имеет права быть провальным. Интересно, что словарь старославянского языка всё-таки оказался на полке у Ии Романовны, с большим удивлением она протянула его в тот день Ивану. Увеличив фотографию из газеты, толком ничего не удалось рассмотреть, качество было отвратительным, поэтому Слободкину как раз и пригодился этот словарь, всё-таки он был непоколебим в своих намерениях и решил идти до конца любой ценой. А потому решил самостоятельно составить прошение к Перуну на понятном для последнего языке. «Ибо негоже со своим монастырём у чужой устав» – так всегда говорила бабушка Слободкина. Время поджимало со всех сторон, и словарь он прихватил с собой, намереваясь составить текст просьбы по пути.

Десять разношёрстных студентов истфака и трое их предводителей – профессор древнеславянской истории и мифологии Ия Романовна Шикова, профессор истории Древнего мира Яков Демидович Берсеньев и молодая аспирантка кафедры Аглая Харитоновна Пичужкина. И четырнадцать увлекательных дней, которые предстояло провести юным исследователям старины в поисках останков динозавров, тавров, амфор и прочей археологической диковинки в рамках выездных раскопок для «чайников». В статье из Интернета о славянских обрядах было сказано, что любой обряд нужно делать тайно, без посторонних глаз, никому ничего не рассказывая ни до, ни после его проведения. Разжигать костёр советовали только из веток ольхи, так как именно она символизировала храбрость и мужество у славян. Ради этого Иван купил целую вязанку веников на колхозном рынке. Но самый главный залог успеха в любом обряде, это поднесение даров божествам или стихиям. Слободкин не хотел скупиться, так как в любом случае получит что-то более ценное и в короткие сроки – хорошие оценки, а это ключ к славе и уважению. Но что конкретно брать с собой в поход?

«В статьях было сказано, что нужно взять те предметы, которые связаны с тайными знаниями. И что это значит? Какие предметы мне нужно взять? Хмммм… наверное, учебники по тем дисциплинам, которые я завалил. Это получается мне все-все книжки с собой нужно тащить? Вот так дела…» – Слободкин перечитывал собранную из множества советов инструкцию к обряду по несколько раз, но с каждым перечитыванием вопросов становилось только больше.

«Так всё-таки прошение Перуну читать или петь? Что потом с костром делать, ага, сказано, не тушить водой или ногами, да какому дураку придёт это в голову, ногами тушить? Та-а-ак, оставить дары на алтаре Богов. А как я его узнаю? Для меня все камни одинаковы. Ладно, разберусь на месте! Та-а-ак, та-а-ак…стоп, а какие дары-то нести? Блин, и даже спросить не у кого. Не заявиться же на кафедру к Якову Демидовичу или Ие Романовне с таким вот вопросиком, по типу, чего божествам славянским да стихиям языческим дарят?! Ну, буду думать логически. Дар это что? От слова «подарок», так ведь? А что у нас дарят? Нет, немного не так… Ааа, нужно поставить вопрос иначе: не ЧТО дарят, а КОГДА? Правильно, на праздник! Что у нас на праздник приносят? Мммм», – почесав в затылке карандашом, Иван погрузился в довольно продолжительную паузу.

«Если праздник, то Новый год, если Новый год, то гости. Если гости, то тётя Рита. А что она приносит? Салат «Оливье»! Но не принесу же я тазик с салатом через весь лес? Бред… Ну, если только, каждый-каждый ингредиент отдельно? Ну ладно, не каждый. Что там после майонеза основное? Колбаса, безусловно. Возьму батон любительской, побольше хлеба, шампанское может какое-то, торт, красную икру. Должно хватить. Ага, и ещё один килограмм сахара лесным духам, как советовал один лесник-астролог – чтобы не заблудиться. Скуплюсь, и в путь, поход уже завтра…».

Студента Слободкина в день похода можно было узнать по нагрузке: он один был единственным тяжеловесом, подобно автобусу в колоне мотоциклистов. Его туристический рюкзак представлял собой три этажа над уровнем моря, а спортивная сумка, которую обычно Иван брал с собой на тренировки, была напичкана «дарами» до самих краёв. Помимо этого, наперёд он надел ещё один рюкзак, где хранилось самое ценное, все волшебные сводки и рукописные заметки из Интернета, словарь и наброски.

Конечно, у Слободкина не было намерений находиться с группой все две недели. На месте стоянки он планировал пробыть ровно до темноты, а после улизнуть под кровом ночи, сделать своё великое дело и смотаться под предлогом недомогания или ещё чего-нибудь. А явиться уже прямо к самому экзамену с магическим «апгрейдом».

Из всей группы Слободкин выделялся не только с фасада, но и по внутренней составляющей. Вся группа как на подбор, состояла из гуру истории и энтузиастов археологии, студентов, в чьих жилах текла история: при виде какого-нибудь старинного ошмётка, типа папируса или осколка, каждый из них всплакнул бы от счастья и запомнил этот день до мельчайшей трещинки, а в будущем пересказывая каждую незначительную деталь своим детям и внукам. При других обстоятельствах, Иван никогда, не то что куда-то совместно ехать, но и вообще, разговаривать бы не стал со всем этим сборищем зануд. Для него они были лишь скучными, пресными ботанами, они всегда напоминали ему гекконов, которых когда-то держали в стеклянном ящике в уголке зоологии в школе.

Место стоянки в Лукоморском лесу и точку сакрального притяжения отделяла Большая Геологическая пещера с двумя довольно протяжёнными коридорами. Сказания, предания и простые сплетни в научной и не очень среде мягко намекали, что именно эта пещера хранит невиданные тайны в своём подземном царстве, и если ненароком перепутать коридор, то можно попасть из Яви в Навь. А именно – ровно параллельно другому миру, миру древнему, который бок о бок живёт с нами тысячами и тысячами лет, но невидим простому обывателю. Можно сказать, что по ту сторону того самого коридора, ведущего в Навь, находилась некая параллельная вселенная Лукоморского леса с его древним, колоритным и живым населением – лешими, упырями, водяными, русалками и прочим достоянием славянской мифологии. Несомненно, Иван Слободкин слышал об этом, но его вовсе не волновала опасность совершить ошибку, он был непоколебим в своей цели.

В течении всего пути студенты пели энергичные песни, выкрикивали жизнеутверждающие лозунги. Иван пытался делать вид и повторять за всеми, но от тяжести он мог только бормотать себе под нос. И зачем ему столько вещей?

– Привал, пионеры! Минута на отдых, минута на перекус, минута почесать макушку, и дальше снова в путь, – так шутить мог только он, чудаковатый профессор с не менее чудаковатой бородой.

Привал должен был продлиться более-менее около часа. Все, как один, кинулись за свои бутерброды. Иван уселся на мшистый пень, громко выдохнул и утёр ладонью лоб. Для него это всё было слишком: и компания, и дорога. Он-то, наивный Иванушка, думал, что автобус подбросит их до самой пещеры, с ветерком и комфортом. Ан-нет, старожилам подавай приключения. Какие уж там учителя – самые настоящие мучители!

Немного прийдя в себя, Иван начал торопливо рыться в сумке с подарками лесным духам и языческим божествам, в поисках своей «магической инструкции» – словаря старославянского языка и разных выписанных из Интернета записок. Все эти необходимые вещи были аккуратно спрятаны где-то на дне увесистой сумки, и чтобы добраться «до основания», нужно было всю начинку выложить на землю. Антон Сушкин, который также отправился в поход, заприметив лежащий на земле батон любимой любительской колбасы, устремился в верном направлении: несмотря на свою фамилию, Антон имел добротную комплекцию и отменный аппетит.

– О, любительская! – не успел Антоха дотянуться до заветной колбаски, как тут же наотмашь получил по пальцам.

– Не трожь!

– Уууу, жадина, целая сумка еды, а сам жлобишься, – надул щёки Сушкин.

– Это не просто еда, – сквозь зубы прошипел Слободкин.

–Как это, не просто еда?

– Ну что ты приставучий такой, как репей! Не просто и значит не просто. Иди ягоды собирай или рыбу лови.

– Однако, – надутый Сушкин обошёл со всех сторон гору продовольствия, которую раскидал Иван в поисках своей инструкции, – Зачем тебе так много, ты на Северный полюс собрался?

– Зачем да куда, слушай, Сушкин, отвали! Не твоё это дело!

– Ну и странный ты, Слободкин.

Сушкин обиженно ушёл в другую сторону, но Слободкин даже не обратил на это внимания, у него было дело намного важнее.

«Фух, нашёл», – облегчённо выдохнул Иван, обнаружив искомые листы на дне сумки. «Итак, с чего бы начать? В Интернете советуют форму Великий или Грозный Громовержце. Так Великий или Грозный? Нет, лучше Великий, это солиднее. Так, дальше советовали записать своё желание по-русски, а дальше перевести на древнерусский. Так-так, полистаем», – старая обшарпанная книжечка, бережно заклеенная со всех сторон, скромно носила важное название «Старославянский словарь и быт древних славян».

«Вот тебе жрети яди» – и что это такое получается?! Хм, яди -угощения, жрети- приносить. Но не звучит как-то. Как бы за это жрети-яди мне по башке не настучали!» – ворчал Иван над словарём. «Может добавить «не котораться на меня», то есть, не злись? М-да, здесь нужен особый подход! Как-то страшновато такое выдавать вслух, даже если это всего лишь каменная статуя. Гнев Богов никто не отменял, даже если они древние и языческие! А это: странь. Что за странь? Ага, дурак значит. Смешно. А вот это: козлодёр, значит, певец неумелый. Занятно!» – Иван не мог толком составить свой текст потому, что то и делал, что отвлекался на разные старинные словечки, которые вызывали у него приступы хохота.

Пол дня прошли незаметно, будто пролетели. Иван корпел над словарём в каждую свободную минутку, и даже на ходу продумывал текст обращения к славянским силам. Дорога не была монотонной, группа то спускалась по каменистым склонам, то вновь подымалась по болотистым оврагам. А вот дальше уже начался унылый, низменный лесостепной маршрут, который пришлось пройти с полчаса. И вот наконец, на горизонте начал виднеться Узкий перевал. За его действительно узкими и извилистыми тропами в уютной лесной прохладе располагался вход в Большую Геологическую пещеру, а в паре метрах как раз и знаковое место – начало большого Лукоморского леса и та самая опушка с каменными истуканами, где когда-то славяне-язычники проводили свои обряды. Иван самоуверенно усмехнулся, глядя в её сторону, и изо всех сил старался не подавать открытого вида предвкушений победы – тайна есть тайна.

Перед прохождением перевала и пещеры было решено сделать остановку. Привал длился два часа. Ивану было до того скучно и неинтересно, что он поспешил бросить вещи и примоститься к кряжистому дубу, расположившись прямо на его мощных, выступающих над землёй кореньях и сразу накрыл лицо кепкой, сделав вид уставшего и уснувшего студента, лишь бы не участвовать в восторженных обсуждениях сокурсников, с которыми в обычных условиях он никогда не общался бы – просто было не о чем. Лёгкий ветерок заставил шелестеть листву на кронах деревьев, и разносил голоса группы глубоким эхом. Иван будто проваливался куда-то вглубь, как вдруг и впрямь, задремал.

– Что ж, Слободкин, вы начали проявлять интерес к истории и археологии, – знакомая речь оборвала сон, – это похвально. Две недели на свежем воздухе и в тематической обстановке, несомненно, пойдут вам на пользу.

Скинув кепку с лица, Иван уставился на своего преподавателя, Якова Демидовича, который в задумчивой позе философа смотрел куда-то ввысь, в голубые дали, с лёгкой нервозностью, свойственной умным людям теребил свою бородку краешками пальцев.

– Сколько всего неизведанного, неизученного кроется под недрами Матушки-Земли… – продолжал охваченный элегией профессор.

«О, только не это. Сейчас заладит свою пластинку на пол дня. Изучено-не изучено, Матушка-Земля… Нужно перевести его на другую тему».

– Яков Демидович, как много времени нам потребуется на прохождение Геологической пещеры? – Слободкин отвлёк размышления профессора внезапным вопросом.

– Ну, относительно, от двадцати до сорока минут. В зависимости от темпа нашей группы. По сути, пещера не такая уж и протяжённая, всего-то метров пять, но это если идти напрямую. А она, как известно, довольно извилиста, имеет множество разветвлений. Поэтому важно проходить маршрут не спеша, и желательно, по тише – горные массивы шума не любят. Но нам беспокоиться не о чем, с нами настоящий профессионал – Ия Романовна. Она знает эти места как свои пять пальцев.

– Яков Демидович, а это правда, что Ия Романовна, когда была студенткой, в этих местах чего-то нашла? О ней вроде как, ещё в газетах писали… – осторожно подошёл к вопросу Иван.

Чудак-профессор всё также не отводя взгляда с бескрайних лесных просторов неожиданно сменил позу философа, закинув руки за спину. Обычно, он делал так, когда хотел подискутировать по дольше.

– Да, это так. В юности Ия Романовна увлекалась скалолазанием, но из-за травмы не смогла продолжать это занятие и переключилась на историю и археологию. Во время учёбы в нашем институте, а это было довольно-таки давно, она организовала кружок «Юный исследователь». Часто ходила в походы с однокурсниками, для неё это было не только общественно полезно, её определённо манил наш славный Лукоморский лес. Но в одном из походов она решила с группой изведать новый маршрут, группа сбилась с пути, Ия Романовна пошла вперёд и набрела на настоящее славянское святилище. Она когда-то рассказывала, что её вывели следы копыт на земле, хотя ни одной лошади в лесу никогда замечено не было. Может, сбежала с сельских угодий и одичала, а может, Ия Романовна что-то перепутала тогда.

«Ну вот, всё сходится», – Слободкин в роли шпиона, собирающего информацию, был доволен услышанным.

– Но мы туда не пойдём, – продолжал задумчивый Яков Демидович, – нас ждёт немного другой путь. Мы остановимся на ночную стоянку на опушке сразу как перейдём пещерные тоннели, разобьём небольшой палаточный городок, разведём костёр. А на следующее утро, отправимся к тому самому месту, где кочевали племена нанайцев и вели свой быт, свою культуру проносили сквозь века… – профессор Яков Демидович растворялся в этой теме и мог часами рассказывать о древних цивилизациях и разных племенных культурах, что он успешно и делал сейчас. Но Слободкин уже его не слушал: мысленно он находился на пьедестале славы и почтения.

Глава 4. Путь к древнему святилищу

Ия Романовна со стороны казалось немного встревоженной, вообще за весь день она практически не выронила ни слова. А уже к вечеру она резко переменилась: долго и скрупулёзно что-то объясняла Якову Демидовичу, энергично жестикулируя. Тот в ответ лишь кивал, не перебивая ни слова, в отличие от аспирантки Аглаи, которая тщательно вела запись в журнал и переспрашивала буквально через каждые пол слова. Сарафанное радио вещало, что у Ии Романовны важная конференция, и она не сможет продолжать руководить практическим походом, поэтому все свои обязанности делегировала её неизменному заму, Якову Демидовичу и помощнице Аглае.

«Отряд, сегодня ложимся рано, так как завтра ранний подъём. Около семи утра уже начинаем первые археологические изыскания» – рупором общества, как всегда, выступала «пичужка» Аглая. Многие возмутились таким поворотом событий, но только не Иван: ему это как раз таки было и на руку.