скачать книгу бесплатно
Муравьиные вожди
Илья Сергеевич Илюшин
Студенты-третьекурсники впервые в жизни становятся вожатыми в детском лагере. Южное солнце, прохладное море, тёплый песок, вино, любовь. Но на пути к такому, казалось бы, близкому счастью встают они. Дети.
Лет сто, а может, даже и сто один год назад случилось всё это. Поэтому там или сям в тексте могут появиться незнакомые слова. Например, «милиция». Не спорю: выглядит дико. Но в те темные времена она действительно существовала. Да, и вот еще что.
Эта история заквашена на реальной ботве. Однако любые попытки сопоставить героев этой драмы с конкретными людьми и местом действия заранее объявляются провальными. Ну, вроде, всё. Погнали.
Карапуз
Было пасмурное июньское утро. На краю танцплощадки стоял мальчик в красных шортах и смотрел на море. Поверхность воды казалась сделанной из черного гранита. В вышине громоздились тяжелые тучи. И только далеко-далеко на северо-западе солнечная пряжа щекотала загривки кавказских гор. Ветер свистел в ветвях кипариса, хлопал майкой по спине малыша.
Но вот что-то заставило сорванца насторожиться. Какой-то странный звук. Будто сзади подкрадывается рычащий пес. Кроха в испуге подпрыгнул, и в его широко распахнутых глазенках отразился подъезжающий автобус.
Первым из него вышел парень, одетый под колониста Африки: песочные шорты и такая же рубашка. Не хватало только пробкового шлема. Побросав на асфальт многочисленные пакеты, «африканец» подал руку девушке с карими заспанными глазами.
– Милый, – кокетливо потянулась та, – неужели мы все-таки выбрались на Черное море?
– Ты смотри! Оно действительно черное…
– Да дайте, что ли, людям выйти!
Длинноногая блондинка бесцеремонно растолкала чемоданом воркующую парочку. За ней выскочила целая ватага парней и девчонок. Но этих мальчуган в красных шортах не смог разглядеть толком, потому что прямо перед ним возник длинный и худой, как швабра, тип. Малыш никогда не видел, чтобы у парня были такие длинные волосы – до плеч.
– Здравствуй, пупсик!
Мальчик разглядывал небритое бледное лицо, а пара лихорадочно блестящих красных глаз изучала его.
– Не пугай ребенка, Антон Петрович, – волосатый получил коленом в мягкое место.
Из-за его спины выглянула забавная физиономия. А забавные физиономии, как известно, у детей в особом почете.
– А я его и не боюсь, – сказал осмелевший малыш.
– Василиса! – с упреком протянул волосатый, – это мой детеныш: я его первым нашел. Поищи себе другого. Ну, как тебя зовут, пупсик?
– Как надо, тебе знать не надо! – малыш с силой двинул носком кроссовка в голень Антона Петровича, прямо в кость. Пока тот скакал вокруг с выражением крайнего разочарования в детях, карапуз с интересом глазел на Василису.
Девушка была стройная, как фотомодель. На ней были шорты и майка с черепом и костями на животе. Мальчишеская стрижка. И глаза… Будь у Антона Петровича немного мозгов и минута свободного времени, он сказал бы, что они ищущие. А шестилетний ребенок заприметил там озорных бесенят.
Мальчик про себя решил, что у фотомоделей таких глаз не бывает.
– Ничего видок, – деловито подытожил шпингалет. – Ноги от ушей, только буфера маловаты.
– Отставить разговорчики! – девушка резко наклонилась к малышу. – Ты, микроб, слушай сюда. Я специальный вожатый Василиса Сашкина и не потерплю ни от кого дерзостей. Тем более от такой микроскопической мелюзги!
– Ой, как страшно! – лукаво улыбнулся во весь рот мальчик. Но тут он вспомнил, что на днях таинственным образом лишился двух верхних передних зубов, и поспешно натянул нижнюю губу почти что на нос.
– То-то же, – строго сказала Василиса, – со мной шутки плохи. А теперь, малявка, отвечай на вопрос.
– Пойдем, Вася! – волосатый тянул девушку за локоть. – Все уже уходят. Я бы не стал опаздывать на встречу с начальником лагеря. Ну, как знаешь. Короче, догоняй!
Согнувшись под тяжестью сумок, он побрел к главному корпусу.
– Скажи-ка, деточка-котлеточка… – Василиса хитро прищурила зеленый глаз.
– Слушаю, тетя.
– Это юг или не юг?
– Юг.
– Блин, а чего же холодно-то так…
Человек, появившийся из воды, говорит о желании истребить всех детей на свете. Его провожают с почтительным молчанием
Малыш почти справился с робостью. Тетя, как ему сначала и подсказывало сердечко, оказалась совсем не злая. Сейчас ему очень-очень хотелось с ней подружиться.
– Ой, и не говорите! Две недели дождик идет. Так обидно: смена кончается, а я даже не поплавал в море. Меня зовут Диман.
Василиса погладила Димана по вихрастой макушке.
– Бедняжка! А я вот сейчас сумки где-нибудь брошу – и бултых!
– Ага! Вода, знаете, какая холодная!
– Ну и пусть! Ой…
Василиса вытянула перед собой руку. Две крупные капли ударились о ладонь, еще несколько попали в голову и плечи. Через секунду на небесах словно прорвало трубу.
Девушка и мальчик бросились под ближайший навес – козырек над крыльцом столовой.
– Вот врезал!
Они с восторгом глазели на пузырящийся асфальт. Василиса пыталась разглядеть за стеной воды смутно белеющие корпуса лагеря «Юный Титаник», где ей предстояло «трубить» две смены. Нет, не из желания будущей учительницы поработать с детьми. Студентке третьего курса Василисе Сашкиной нужен был зачет по педпрактике. А еще она хотела на халяву отдохнуть у моря.
Проследив ее взгляд, мальчик сказал:
– Я живу в третьем корпусе. Вон видите, где елочка у крыльца?
– Ага, – кивнула Василиса, хотя никакой елочки она не видела. – Ты сам откуда?
– Из Сургута. Здесь почти все из Сургута.
– Ну же, рассказывай, как вы тут живете, и вообще…
– Подъем в семь тридцать, потом…
– В семь утра?!
– Нет, вечера, – хмыкнул шкет. – Конечно, утра. Потом зарядка, потом завтрак…
На лице Василисы мелькнула хищная гримаса. Как у кошки Лизы у них дома, в Сургуте, когда мама режет на кухне колбасу.
– Что на завтрак?
Малыш на всякий случай отступил на шаг назад:
– Ну, каши там, салаты, печенье, апельсиновый сок, арбузы, бутерброды с икрой…
Ребенок вздрогнул: в животе у новой вожатой заурчало так громко, что вдруг захотелось дать деру.
– Не обращай внимания, – сказала Василиса. – Просто я не ела очень давно. Неделю или две… не помню. К счастью, сегодня мне попался такой упитанный аппетитный мальчик…
– Мама! – сорванец аж подскочил от восторга. Наконец хоть кто-то заговорил с ним как с ребенком за те полмесяца, что он не видел мамы.
Минут пять они с визгом носились по крыльцу столовой, пока Василиса не зацепилась шлепанцем за какую-то торчащую из пола трубу и не растянулась во весь рост.
– Ну, рассказывай, – прокряхтела она, разглядывая ободранную до крови и жутко саднящую коленку, – что у вас тут еще интересненького.
Детская ладошка легла на плечо.
– Тебе больно, да?
– Немного. Но когда ты рассказываешь, мне совсем не больно.
– Ну и вот. Три раза нас возили на экскурсию в разные города. Привезут – и пошли по базару шататься. Скукотища. Даже в море не поплавали совсем. А мне завтра уезжать домой.
– Вот тебе и раз! А вожатые-то что же?
– Вожатые! – злая усмешка пробежала по лицу ребенка. – Они на детей и внимания-то не обращают. Только орут как бешеные…
– Ябедничаешь, Дмитрий?
От знакомого баса мальчик вздрогнул. Это был его вожатый Сергей Грохоталкин. Он же однокурсник Василисы, уже «отпахавший» в лагере две смены. Ни Диман, ни Василиса не заметили, как он вышел из стены дождя.
– Серега! Ну ты, блин, даешь!
– Привет, Васька, – на ходу бросил он. – Ты эту мелюзгу не больно-то слушай. Попомни мои слова: через три дня жизни с этими пиявками у тебя останется лишь одно-единственное желание – взять пулемет и стрелять, стрелять, пока не останется ни одного. Ну, еще увидимся!
И Грохоталкин скрылся в недрах столовой.
– Да-а уж, – протянула Василиса, глядя на низвергающиеся с крыши потоки воды.
В каждую струю незаметно вплелось по тонкой золотой ниточке. Нескольким отчаянным солнечным лучикам все же удалось проделать дырку в бетонном потолке небосвода.
Маленькая рука с черными от грязи ногтями дернула за майку. Снизу вверх на девушку смотрела пара широко раскрытых голубых глаз.
– А возьмите меня с собой.
– Что?
– Возьмите меня на море. Вы сказали, что скоро пойдете плавать. Ну, пожалуйста, возьмите!
Василиса почесала затылок.
– Уж не знаю… А твои вожатые, они это… ругаться не будут? Ой, что я говорю! – она замахала перед собой руками, будто на нее напали пчелы. – Нет, и никогда, и ни за что!
– Пожалуйста! – кроха, вес которой оказался совсем недетским, повисла на руке Василисы.
– Если возьмете, – добавил мальчик, хитро скосив глаза в сторону, – я вам «сникерс» куплю!
В глазах Василисы вспыхнул алчный огонек.
– Серьезно?
– Два «сникерса» и бутылку «пепси», – деловито заявил малыш.
Девушка на миг задумалась и вдруг фыркнула: этот карапуз покупал ее, как капусту на базаре! Да уж, эти детишки не так просты, как кажутся…
– Нет, нет и нет!
Чего угодно ожидала она в ответ на свои слова, но только не этой самодовольной хитрой ухмылки.
– Вы хорошо подумали?
Мальчик в красных шортах водил у нее перед носом новенькой сторублевкой! Его шестилетний возраст не помешал ему увидеть одну важную закономерность в отношениях между ЗДЕШНИМИ людьми. Вожатые приезжают сюда всегда из бедных городов, а дети – всегда из Сургута. Родители, конечно, денег не считают и дают своим чадам на «сникерсы» и «пепси» по пять – десять тысяч. Малыш сам видел, как дети из старших отрядов за бутылку водки заставляли своих вожатых делать не совсем хорошие вещи.
– Все, отстань, – Василиса рывком высвободила руку и отвернулась. – Я-то думала, что мы подружились, а ты…
Мальчик понял, что она обиделась. Ему вдруг стало нестерпимо стыдно. Он поднял внезапно набухшие глаза на девушку, всхлипнул и сказал:
– А я вам все равно «сникерс» куплю!
Красноглазая тетя нагоняет страху на студентов. Всего один человек ее не пугается и требует еды
– Если кто из вас, уродов, недосчитается наволочки, полотенца или, не дай бог, холодильника, как это было в конце первой смены, – их стоимость вычтут из вашего кармана.
Студенты, приехавшие на педпрактику, молчали. Женщина, так круто начавшая знакомство, как-то не располагала к диалогу. Она свирепо повращала красными – хотелось верить, что от недосыпу – глазами и продолжила:
– Один момент, придурки. Это касается тех, кто встанет на младшие отряды. Некоторые ваши предшественники довели дело до того, что четыре отряда за восемнадцать дней поголовно обовшивели!
Дама окинула студентов испепеляющим взглядом, как будто именно из-за них детишки стали инкубатором для мелких паразитов.
– Поэтому, когда малыши приходят с моря, – срываясь на крик, продолжила тетя, – следите, чтобы каждый как следует помылся. Если подобная хренотень еще раз повторится – вас вышибут отсюда с такими характеристиками, что не то что в институт – в тюрьму не примут!
Тем временем Василиса энергично протолкалась сквозь ряды коллег и увидела стол. За ним, подперев пухлые щеки пухлыми кулаками, сидел маленький пухлый мужчина лет сорока. Красными слезящимися глазками он с откровенной ненавистью разглядывал собравшихся.
Рядом на краешке стола примостилась женщина того же возраста в готовых лопнуть от несоразмерного содержимого джинсовых шортах и вертикальной складкой на лбу.
