скачать книгу бесплатно
– Тогда пошли. – И не оборачиваясь, и не прислушиваясь к шагам, Сталин пошёл вперёд, так как был уверен, что девушка последует за ним.
Спустился на первый этаж. Вышли к машине.
– Садитесь.
Девушка прыгнула внутрь. Как весенняя бабочка.
– Поехали. – Сталин назвал адрес.
Ехали всего три минуты. На Петровке водитель свернул в арку, чуть проехал и остановился подле черного хода.
– Ступайте за мной.
Балерина растерянно улыбнулась, кивнула, потому что совершенно не знала, как себя вести – радоваться ей или бояться. Наверное – радоваться, потому что сам товарищ Сталин. Но, с другой стороны, у нее был жених. Правда, что он может сделать, даже если узнает – только проглотить обиду. Или ехать танцевать в Магадан.
Сталин толкнул дверь чёрного входа, пропустил балерину, которая побежала наверх, цепляясь пышной юбкой за выгнутые узоры перил, стуча о ступени жёсткими мысками пуант, которые второпях забыла снять.
В полной темноте поднялись на третий этаж. Сталин открыл дверь. Сказал:
– Сидите здесь, на стуле. Ждите меня.
Девушка покорно села.
Товарищ Сталин прошёл по кухне в коридор. Где его встретил Александр Михайлович.
– Всё в порядке?
Офицер быстро-быстро закивал.
Всё это было странно и тревожно – квартира, чёрный ход и Сталин. Сам. Без охраны и сопровождающих лиц.
– Я сяду в той комнате, ты разговаривай в этой. С каждым по очереди. И дверь открой, чтобы я слышал и видел. Вот вопросы. Прочитай.
Александр Михайлович быстро пробежал по листку глазами. Кивнул. Открыл ключом первую дверь, вызвав зэка.
– Сюда… Садитесь. Лицом к двери. Я по поручению… Не важно кого. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Отвечать чётко и громко.
Ошарашенный зэк смотрел на офицера. Он ни черта не понимал, как и другие. О чем только он не думал не гадал, когда его с зоны выдернули и, ничего не объясняя, сунув в машину, привезли на аэродром. И после, в самолёте, и в бане, где он, мыла не жалея, скрёбся и мылся, и когда его в пиджак гражданский обрядили.
Но такое! Чтобы Москва! Центр, откуда до Кремля подать. И кровати с простынями, и еда на столе – ешь не хочу.
– Расслабьтесь, что вы как соляной столб?
Да как же расслабиться, когда такой быстрый переход, когда только что из тундры, с нар, от баланды и вшей. Когда пули в затылок ждал или иного подвоха, но точно не крахмальных наволочек.
– Представьтесь, кто вы?
На «вы»?! Не кулаком в рыло, не матом в уши… На «вы»!
– Я? Полковник. Армейская разведка… То есть, извините… Заключённый номер… статья… зона…
– За что сели? Советскую власть не любите?
– Никак нет! Я за нее кровь проливал. Три ранения имею. Не любил бы, к немцам перебежал.
– А за что срок получили? Наши Органы не ошибаются.
– В плену был.
– Плен нехорошо. Офицер не должен попадать в плен. Белые офицеры пулю себе в лоб пускали.
– Я контужен был.
– Ладно, то дело былое. Хочу побеседовать с вами. Правильно скажете, обратно на зону не поедете. Поэтому отвечать надо честно.
– Так точно!
– Не орите, я не глухой. Скажите, если предложить вам службу, которая предназначена для охраны важных персон, вы согласитесь?
– Каких «важных»?
– Например, из Кремля.
Напрягся зэк. Черт его знает, что за этим предложением стоит. Не верят зэки никому и ни во что – отучились верить. Потому что лупила их жизнь куда и чем ни попадя кулаками следователей и дубинками надзирателей, так что все надежды соплями кровавыми вышли. Ни ждут они ничего хорошего от жизни. Кого охранять, зачем? Кремлёвских товарищей вся страна стережёт пуще глаза, и армия, и МГБ, и милиция… Всяк их защитит и от пуль закроет, жизни своей не щадя. О чем тогда он? Думать, думать надо, мозги напрягая, пусть хоть закипят они! Ответить осторожно:
– Я не знаю. Я готов. Но справлюсь ли, ведь их МГБ охраняет…
– МГБ, а теперь еще другие им в помощь, которые с опытом боевым.
Забегали глазки у зэка. Чтобы с нар, да во всемогущее МГБ попасть, который тот же НКВД, что людей пачками в распыл пускал, рвы расстрельные наполняя! Что там простому заключённому делать?
– Еще вопрос. Как сделать так, чтобы бойцы не предали своих?
– Да как же можно? Чтобы вождей, любимцев народа?! Это… это невозможно!
– Но если представить, что возможно. Если враг ключик к ним подбирать станет? Человек – не камень, всяк свой предел имеет. Охранка царская революционеров, товарищей испытанных ломала, к предательству склоняя. Как с этим быть?
– Тогда нужно таких людей подобрать, которые…
– Это не ответ. Каждому в душу не залезешь, а враг изощрён и коварен. Как уберечься от предателей? Подумайте, скажите…
– Тогда надо… Надо подписки брать и расстреливать, как на фронте… Когда с позиций бежали… Перед строем, без суда и следствия в затылок…
Плохой ответ, без фантазии.
Следующий…
– Кто такой?
– Зэка номер…
– А раньше, до посадки?
– Максимов Пётр. Капитан второго ранга. Морская пехота.
– А… Это ты товарища Сталина ругал? Зачем ругал? Что тебе товарищ Сталин плохого сделал – жену твою соблазнил или кошелёк украл? Скажи.
Опустил голову повинно морской пехотинец, герой десантов и рукопашных, который грудью на пулемёты ходил. А тут стушевался. Потому что не морпех уже и не герой, а зэк, из которого весь героизм его следователи на допросах выколотили.
– Не было такого! Я за товарища Сталина жизнь! Я в атаку с именем его…
– Зачем врёшь? Зачем отпираешься? Нехорошо. Органы всё знают. Ругал ты товарища Сталина матерными словами и морскими выражениями. Вот тут показания есть. Зачитать?
– Не надо! – испугался до испарины моряк. – Пьяный я был. Не помню ничего. Мы там канистру спирта нашли, чтобы отметить.
– Отметили?
– Да.
– Боевой офицер, а такие слова… Готов искупить?
– Так точно! Не щадя жизни!
– Служить в охране будешь…
Слушает морячок, ушам своим не верит. Охрана вождей… Да хоть кого! И его в нее!.. Зэка? Который три дня как с нар! Что за ерунда? Не может такого быть. Не может! Но только офицерик этот всерьез говорит и смотрит испытующе! Не мираж он морской, не бред… И за окном не тундра, а Москва.
– Что уметь ты должен, чтобы…
– Стрелять, приёмами рукопашного боя владеть и еще ножом…
– Это понятно. Это азбука. Аз, Буки, Веди… А что еще?
Думает морячок, напрягается, кулаки мнёт, губы закусывает.
– Маскироваться уметь. Везде, хоть в поле, хоть в городе. Чтобы в упор меня… Если следят за мной – увидеть, распознать. И самому уметь так идти, чтобы незаметным быть.
Дело говорит морячок.
– Машину водить, хоть даже самолёт или катер. Или прыгать на ходу с поезда или из окна дома, чтобы ноги не сломать.
– Зачем это?
– Не знаю, – честно пожал плечами моряк. – Но если погонятся за мной или я за кем-то… И чтобы страха не было. Мы новобранцев перед десантом так гоняли, чтобы они с борта в полной выкладке – на мелководье. А если не уметь, поломаться можно.
– Еще.
– Наверное, химию знать.
– А это для чего?
– Если его… Если человека, которого охранять, отравить захотят, то надо по виду или запаху увидеть и понять или реакцию какую сделать, чтобы яд проступил… И еще мины находить и обезвреживать любые… И помощь медицинскую оказать, если что, хоть даже пулю вынуть или осколок…
Не дурак морячок. И сочинитель.
Следующий…
– Что должен иметь боец?
– Оружие индивидуальное, хорошо пристрелянное, чтобы не передавать никому. Нож метательный. Гранату, может быть. Аптечку первой помощи. Документы, чтобы любой подчинялся и содействие оказывал.
– А если не будет документов? Пока.
Растерялся майор – как же без документов, когда в стране шагу не ступить без «корочек». Нужны они. Без бумажки ты букашка… Стоит, моргает.
– Нужны документы! Хоть какие-нибудь. Даже блатные в бегах без паспортов с хат на божий свет не выбираются. Хоть даже поддельных, хоть украденных у фраеров, иначе тебя первый же мент заметет.
Молчит офицер, слушает.
– Если товарищ твой предаст, а ты узнаешь, что делать будешь?
– Порешу вот этой собственной рукой.
Хороший ответ, но неправильный. Не убивать должен, доложить по команде, чтобы в разработку приятеля взять, ниточку потянуть…
Следующий…
Всех прослушал, по комнатам развел. Последнего, когда выводил и по коридору сопровождал, мимо распахнутой двери провёл. Близко. А там тень неясная, и огонек тлеет, как будто курит кто. И дымом тянет. Огонёк тлеет, а над огоньком усы знакомые, как на портрете! Остолбенел зэк, встал, как вкопанный. Неужели?! Или показалось?
– Пошел, не стой! – толкнул его в спину офицер.
Но долго еще бедному зэку мерещилась сгорбленная фигура, трубка, огонёк и усы…
Сидит товарищ Сталин трубку курит, думает. О чем? Кто знает, кто в голову «Хозяину» влезть может. Изворотлив ум его, иначе на троне не усидеть. А он сидит, как врос! Сколько раз, да какие повороты закладывал, от которых дух у всей страны перехватывало. Сколько ловушек обошел, чутьем звериным подвох чуя, в скольких друзьях врагов распознал. И теперь вот что-то задумал.
Посидел. Встал. Ткнул пальцем в два дела.
– Вот этих – освободить. Вчистую… – подумал мгновение. – А лучше так: списать их по смерти через санчасть от какой-нибудь болезни. Новые документы выправить и на квартиры поселить отдельные.
– Охрану приставить?
– Нет. Пусть живут, пусть ходят, привыкают к гражданской жизни. Хороший человек должен жить свободно. Некуда им бежать, только обратно на нары. Сбегут – хорошо, других найдем. И их – найдем. Неделя пройдет, в лагеря поедете, будут они тебе помогать людей искать. Я тебе скажу каких.
– А остальных? Тех, троих. Их тоже на квартиру?
– Нет, – покачал головой товарищ Сталин. – Их обратно под стражу. Не туда, в другой лагерь, там, где долго не живут, где Лаврентий уран добывает. Или… – Раскурил трубку, спрятал глаза за дымом. – Или пусть при попытке к бегству… Побегут они, а конвой стрелять станет. Такая судьба…
Александр Михайлович судорожно кивнул.
