скачать книгу бесплатно
Сурия вдруг почувствовала, как сердце её вторит этому танцу и хочет выскочить из груди и лететь вместе с другими девушками в волшебное действо. А оно всё продолжалось, воспевая собою одну стихию за другой. Вот терракот и охра вращаются и гулко притопывают широко расставленными ногами, отзываясь горячей тяжестью в собственных бёдрах Сурии. Пылающие всполохи мечутся в хаосе, воспламеняя сердца и зажигая глаза всех, кто смотрит на них. А вот ручейки и волны струятся, накатываются и завлекают в круговороты, а потом рассыпаются брызгами так, что зрительницы тянут к ним руки, желая охладиться влагой. Наконец, неуловимые и почти прозрачные, лёгкие будто пёрышки, танцовщицы кружатся вихрями, наполняя собою небесную высь.
Зрелище захватило Сурию. Не было больше границ тела и его ощущений – всё слилось в единое существо, живущее в изначальном вселенском ритме.
Но вот оркестр умолк, и требовательно зазвучал одинокий барабан. Прекрасная Айя ступает медленно, подняв руки ладонями вверх, вровень с плечами. Она двигается на кончиках пальцев, легко звеня ножными браслетами с золотыми колокольчиками. Глаза её чуть прикрыты, а безмятежная улыбка делает лицо светящимся.
Звучит глубокий ритм, в точности повторяющий ровный пульс. Айя останавливается в центре лужайки и начинает своё священнодейство. Чуть заметные шаги плавно переносят её тело по кругу и вписанным в него завиткам. Она беспрерывно движется, кружась и сливаясь в один сплошной искрящийся шар со своими разлетающимися широкими одеждами. От самых краёв круга она, вращаясь, перемещается в его центр. Ритм становится витиеватым, узорчатым. Айя чуть наклоняется, опуская руки и подрагивая плечами в такт, и вновь выпрямляется, выгибает спину, поднимая груди – опрокинутые чаши – навстречу небу. В этих барабанных завихрениях – таинственные звуки самого Мироздания, когда ещё не было ни первого вдоха, ни первой радости, ни первой грусти, а в ответ им голосисто звенят колокольчики ножных браслетов жрицы. Руки гибкие, как лебединые шеи, дают и ласкают и, вскидываясь вверх, воспевают и благодарят. Сильные бёдра свободно вращаются и подрагивают, вслед за переступаниями ног, крепко упирающихся в землю.
Вот настойчивым, повелительным стал ритм барабана, рассыпался нетерпеливым ознобом. Айя замирает, опускается на колени, выгибаясь так, что голова её ложится на землю. Смуглые руки начинают свой танец, похожий на сакральную речь. Переплетения сменяют изгибы, повороты становятся знаками. Молчат золотые колокольчики, теперь лишь руки говорят с Богиней. Все, кто смотрит сейчас на Айю, читают каждое слово, сложенное её руками. Это триста священных имён Инанны, произнесённые в танце. Наконец, ритм замедляется, становится тише, Айя, не останавливаясь в своём разговоре, начинает подниматься и… превращается в живую Инанну, всецелую в своей Сути. Она застывает, вновь открывая ладони небу, и вместе с нею, распахнув глаза, замирают все, причастные к ритуалу.
Я ступаю по небесам, и дождь проливается на землю;
Я ступаю по земле, и травы и злаки пышно растут;
Я вхожу в твой дом и дети рождаются в любви…
Двое мужчин, один – худой и в лохмотьях, другой – тонкий, похожий на молодого ирбиса, наблюдали с отрога горной гряды за вечерним Уруком. И где-то там, на дальней окраине, широким столбом стояло бело-голубое зарево. Луч света прочно соединял небо и землю. У обоих замерло дыхание, а глаза не отрывались от далёкого сияния. Что-то вдруг схлопнулось в груди у Бена, и он с коротким стоном закрыл глаза. В поле внутреннего взора сияла, словно звезда, улыбающаяся Сурия.
Глава 4. В доме Инанны
Праздник остался позади, а жизнь Сурии переменилась. Она всё так же встречала Великое Солнце, но теперь по утрам поднималась на плоское место на крыше храма. Там, на востоке, первые Его лучи касались Ларсы и родного дома, и Сурия вглядывалась в далёкие места, сердцем узнавая их. Ладонями, поднятыми навстречу Солнцу, передавала она свои приветствия всем, кого оставила, и спускалась в Дом, для которого стала тонким проводником.
Пространство храма удивляло её всегда. Она никак не могла понять, как он может быть изнутри больше, чем снаружи. Да, он огромен, и однажды она даже подсчитала свои шаги, когда решила обойти его вокруг. Их получилось больше тысячи. Но, входя вовнутрь, она ощущала высокую пустоту вокруг, как будто и не было никакой крыши. Ничто не ограничивало её голову и её сознание. Не раз она ловила ощущение, словно кто-то взял её за волосы и поднимает вверх. Она даже не однажды выходила проверить, на месте ли купол, не поднялся ли он вверх каким-нибудь неведомым образом.
Она как-то рассказала об этом впечатлении Айе, и та развеяла её сомнения, а заодно поделилась редкостным знанием:
– Всё, что есть в пространстве – Хаос и Гармония. Третьего не бывает. Там, за стенами Ха-Йанны царит Хаос, но здесь – пространство Гармонии. Твои ощущения – это и есть отклики на Великое Подобие такого большого Дома и таких маленьких частиц Гармонии, из которых он построен. Эти маленькие частицы всегда красивы, сами по себе. Их суть – красота. Представь, ты смотришь на что-то, что кажется тебе прекрасным. Оно прекрасно само по себе, потому что так оно есть. А потом ты видишь эту же прекрасную форму, запечатлённую строителями в храме. И храм, конечно же, прекрасен, потому что так оно есть.
– Но что такое – эти маленькие частицы красоты?
– Это её символы. Они даны нам свыше, ещё в Начале Времён, и с тех пор неизменны. Они даны для того, чтобы мы могли жить в красоте, а значит, в Великой Гармонии и быть её проводниками здесь, на земле. Эти символы – указания богов, как нам устраивать жизнь на земле, в пространстве земли. Видишь эти два отпечатка, похожие на цветок в круге? Там, с двух сторон от входа? Это и есть символы Великой Гармонии. Храм построен по этим символам. Поэтому мы в Гармонии и нет пределов для нас, мы ничем не ограничены. А когда мы раскрыты, мы можем принимать в себя силу Богини и нести её здесь, на земле.
– Но как же Хаос? Ведь столько людей живут в нём? Мой дом тоже в Хаосе?
– Должно быть равновесие. Не бывает только Хаос или только Гармония. И в сознании каждого человека и вообще на земле. Твой дом возник из хаоса, но, поскольку твои родители – люди посвящённые, они построили его в согласии с символами Гармонии. Так что тебе не о чем беспокоиться, дорогая.
Храм – огромное здание кубической формы – стоял здесь с Начала Времён, по словам Айи. Толстые его стены спасали от зноя, а искусства, рождавшиеся в его пространстве, давали богатую пищу для сердца.
Здесь жрицы исчисляли время, увязывая его с календарём, что был нарисован на высоком потолке входного зала. Восходы и закаты Солнца, фазы Луны – всё это в точности расписано было для каждого дня в году, на изображении тела самой Инанны. И поскольку календарь нависал над головой и был исполнен в самых ярких красках, он устанавливал в сознании незыблемый порядок времени «так оно есть», царивший в Мироздании, и одновременно накрывал собою всё, что происходило в храме.
Жизнь в храме была как насыщенной его атмосферой, так и ограниченной его стенами. Она шла по солнечному календарю, лунным циклам, временным ритмам. Сам ход её создавал согласие с природными состояниями, а потому девочки не чувствовали ни напряжения, ни усталости, ни тоски. Для того, чтобы этот образ жизни устоялся и стал единственно возможным, для них существовал только один запрет – покидать Ха-Йанну в течение трёх лет.
Храмовый воздух благоухал смесью ароматов, которые, поскольку внутренних дверей не существовало, исходили из одного помещения. Здесь длинные деревянные полки занимали три стены и были заставлены прозрачными сосудами самых разных форм и размеров. А в центре этого зала располагался святая святых – высокий стол с устройством из бронзовых чаш, крышек и трубок для извлечения масел. С первого взгляда это запутанное нечто напоминало дракона с круглым животом, из пасти которого, сложенной дудочкой, что-то капало. Брюхо дракона подогревалось на закрытой каменной печи, обмазанной глиной и установленной рядом со столом, а дымовая керамическая труба поднималась к отверстию в потолке. Увиденное впервые, это сооружение производило на девочек впечатление неизгладимое, даже пугающее. Но потом, когда они знакомились со зверюгой поближе и научались управлять им, этот зал неизменно становился одним из любимейших мест в храме, а дело изготовления крепких ароматов из трав и цветов никого не оставляло равнодушным. Приручить хитромудрого бронзового дракона было азартной игрой, а сам он, хоть и ломался, но не долго, и в конце концов, смирно подчинялся нежным девичьим рукам.
Именно здесь, в «драконьем зале» Сурия впервые увидела список хроник храма. В нём говорилось о силе аромата тростника, что может вознести к Самой Инанне, если будет на то Её снисхождение. Другие ароматы были изучены жрицами за долгие века и имели длинные рецепты по применению. Сказано было так: ароматы изменяют восприятие одной и той же действительности. Словно пустота внутри заполняется чем-то естественным, тем, что «так оно есть». И для правильного их использования нужно правдиво признавать и разбираться в своих состояниях. Ароматы – первая помощь человеку, который открыт и не скрывает своих чувств. Чувства – то главное, что движет человеком, и если те из них, что тяжёлы, тянут за собою и овладевают, нет лучшего средства, чем нужный аромат. Он облегчит состояние, покажет простой выход.
