скачать книгу бесплатно
– Так, это ты мне встречу назначил. Что произошло?
– Пойдем посидим где-нибудь… тут рядом «Кофе-хаус»
Они пошли по Тверской, навстречу им спешили люди, наконец сбросившие с себя надоевшие зимние одежды. По главной улице столицы разгуливал весенний ветерок, озорно задевая юбки и играя локонами юных дев. С приходом тепла, похорошевшие девушки, цокая каблучками по тротуару, радостно торопились к Залу Чайковского, где их дожидались парни с букетиками весенних цветов. Москва оживала и старалась быстрее забыть ужасы 90-х.
В кафе было многолюдно. Заказали кофе с пирожными. Цены неоправданно высокие, но это Тверская!
Они присели за столик перед большим во всю стену окном, за которым по-весеннему лениво вечерело.
Яна отпила из чашки кофе и вопросительно посмотрела на Антона. Он молча смотрел на нее, затем спросил:
– Ты любишь меня?
Это был единственно важный вопрос, на который он хотел получить ответ.
Она подняла красиво изогнутые брови.
– Странный ты. Мы же все решили.
– Ты не ответила на мой вопрос.
– Конечно. Ты, прямо, как маленький. Может жениться раздумал? Может рано и родители отговорили?
– Я в папу, – нашелся Антон – он в девятнадцать женился, а мне уже двадцать один.
Она опустила глаза.
– Почему ты выходишь за меня? Может у тебя какие-то изменения произошли?
Может ты другого любишь, а за меня просто так выходишь. Ведь, как ты сказала, все уже решено. – не унимался Антон.
Яна опустила глаза, затем, покусав губы, сказала:
– Чего ты хочешь от меня?
– Правды. Всего лишь правды.
– Какой?
– А правда, она всегда одна. Я видел вас с отцом. Заехал, не предупредив, на дачу и… короче, я все видел.
Лицо Яны стало чужим и как будто внезапно постаревшим. Однако быстро, оно вновь приняло свое обычное выражение и Антону показалось, что Яна даже обрадовалась его разоблачению накануне их свадьбы.
– Это было мое вымоленное прощание с Сергеем Тимофеевичем. Я сама приехала и уговорила его. Да, мы были любовниками до нашей помолвки. Да, я люблю его и даже рада, что так произошло. Самое гадкое, что я хотела не расставаться с ним любым способом, даже поэтому и согласилась выйти за тебя, чтобы быть с ним рядом. Тебе такого не понять. Знаешь, все к лучшему. Теперь между им и мною не будет преград для наших отношений.
– А как же его жена? Моя мать?
– Знаешь, может это и цинично, но она захапала его мальчишкой, хватит с нее. А теперь и постарела. Теперь он будет мой целиком. Мне все равно, пусть и не женится! Прощай!
Яна поднялась из-за столика и пошла к выходу из кафе, оставив Антона одного. С тех пор прошел год.
Глава 6 Дела на бирже и не только
Антон сидел у рабочего компьютера, перед глазами мелькали столбцы с цифрами, тянулась лента новостей с торгов. В голову совсем не шла работа, а она, в свою очередь, шла на него потоком, здесь оперативность – это все! Сводки с биржи, индексы, котировки… Он все чаще задумывается, что не его это дело. Вот тебе и Кембридж псу под хвост! Не оправдал он надежд родителей, устроивших его в отдел крупного и влиятельного банка. Чувствует себя шестеренкой огромного механизма, который крутит и перемалывает в своем корпусе заводы-пароходы и прочие мировые корпорации с их акциями, коррекцией, и контракциями, на выходе выдавая все те же виртуальные деньги с множеством нулей на концах цифр, чтобы завтра все повторилось вновь. Все дело лишь в нулях, в их прибавлении или убавлении.
Антон как-то осторожно спросил своего ближнего соседа на рабочем месте Степана – такую же шестеренку в огромном зале банка, где во всю стену гигантское табло с бегущей строкой от ведущих мировых бирж:
– Скажи, тебе нравится здесь работать?
Степан сделал круглые глаза:
– А, что ты мне можешь предложить другое? Я честно прошел конкурс, чтобы сюда попасть. Поверь, это было непросто.
– А как ты свободное время проводишь? – поинтересовался Антон.
– В уикенд хожу в клуб, танцую, знакомлюсь с девушками. Но, признаюсь, больше люблю с книжкой в выходной на диване поваляться или в «таньчики» поиграть.
– А ты? – спросил Степан – ты чем занимаешься?
– Хочу на Дон съездить, где рос у бабушки с дедушкой. Сесть на высокий берег и смотреть вдаль. Там такой простор!
– Да, ты, приятель – романтик! Я человек городской, мне толчея нужна. Я отравлен Москвой. Где бы ни отдыхал, домой тянет. По секрету: работа у нас с тобой и вправду не то, о чем мне после мехмата мечталось, но иначе не подняться вверх по иерархической лестнице, если не жениться на дочке банкира. Кстати у нашего она очень даже ничего! Приходила на корпоратив, бросила свой высокомерный взгляд на нас и быстро исчезла.
Антон слушал Степана и думал:
– Вот, уж точно – не мое. Дочка отца-банкира. У Янки отца, вообще, не было и то…
Тут до Антона дошла мысль:
– Может поэтому она и к папаше прицепилась, что нашла в нем опору, как в отце, которого у нее нет. Возможно, если б не ее страсть к нему. Не забыть Янкино выражение лица, когда она скакала на нем! С ним подобного не было. С ним она была снисходительна и лишь позволяла любить себя. Была с сыном, а думала об отце!
Антона накрыла неприятная волна воспоминаний с запоздалой оценкой их с Яной отношений. Стало брезгливо-мерзко на душе. И он, дурень хотел покинуть этот мир ради этой сучки! Нет, все же не ради нее, вернее не только. Всему виной предательство отца. Пусть Янка и упросила его в последний раз, это не оправдывает его перед сыном.
Антон вспомнил о Гере, девушке, которая выдернула его с того света и благодаря которой он остался жив.
– Надо пригласить ее куда-нибудь: в ночной клуб, театр, кафе… Позвоню ей в четверг после работы, вместе что-нибудь придумаем.
Он позвонил и они договорились на воскресенье, т.к. все дни у девушки, занятой в бизнесе, пусть и малом, даже весьма малом, расписаны по дням недели буквально по часам. База, привоз продукции, реализация, документы – почти все держится на ней. И это за двадцать пять процентов от прибыли! Они как-то вскользь затронули эту тему и Гера сказала, что ей крупно повезло, многие работают за гораздо меньшие деньги. Он еще подумал тогда:
– Как тяжело достаются хлебные крошки с хозяйского стола!
Глава 7 «Королек – птичка певчая» – не повод краснеть
Погода в воскресенье была роскошная, по-летнему жаркая, что не такая уж и редкость для конца мая. Соскучившись по теплу, они решили прогуляться и поехали в парк им. Горького. После 90-х, с неконтролируемой тогда повсеместной торговлей, упадок и разруха царили даже в таких знаковых местах столицы, как ВВЦ, Сокольники, Лужники. Кругом палатки, а чаще в качестве прилавка опрокинутые ящики – примета того времени. Любимый многими парк им. Горького, к сожалению, тоже не избежал этой участи и лишь в 2011—12 годах он будет основательно приведен в порядок после реконструкции. Немного погуляв по аллеям, куда не доносился дымный запах шашлыков и прочих люля-кебаб, они заметили на небе черную грозовую тучу, надвигавшуюся на город с севера.
– Вот у меня всегда так: не захватила зонт, обязательно будет дождь. А, ведь слушала прогноз погоды, опять обманули! – усмехнулась Гера.
– До машины через весь парк не успеем добежать, – глядя на небо, сказал Антон. – Я заметил здесь неподалеку кафе-мороженое, давай туда?! Грозу переждем и мороженое поедим.
Где-то на горизонте мелькнул проблеск молнии, а усилившийся ветер, подсказал, что это единственно-верное решение. Антон взял Геру за руку и они побежали к кафе, построенном из стекла и бетона еще в 60-х годах.
В кафе «Лето», было немноголюдно: несколько завсегдатаев с дешевым портвейном и две-три парочки молодых людей, из числа случайно зашедших, как и они. Заказали кофе с мороженым, от шампанского Гера отказалась.
За стеклами кафешки разразилась настоящая майская гроза, словно по Тютчеву. Гром играл и грохотал во всю мощь. Сели за столик и Антон заполучил возможность получше рассмотреть свою спутницу: шатенка, правильные черты, серые глаза, мало косметики, руки ухоженные – маникюр свежий. Стройная фигура и распущенные по плечам волосы делают ее моложе, выглядит от силы лет на двадцать. У него тоже такая «проблема», он в отца, тот в свои 42 едва на 35—37 тянет! Фигура, как у парня, руки крепкие, да и силой Бог не обидел. Видимо и, как мужик хорош, раз Яна с разницей в 19 лет, так на него запала! В памяти вновь всплыла картина, как «напоследок», отец вколачивался в Яну тогда у стены и ее стон… Антон отогнал от себя это воспоминание, переключив все внимание на свою спутницу.
Она говорила, в основном, о работе. Казалось бы, что проще, чем продавать цветы… Его удивило, что девушка и впрямь довольна своей работой, сказала, что ей нравится составлять флористические композиции и работу свою она любит. У нее ничего не пропадает, даже цветы с обломанным стеблем использует для маленьких корзиночек или свадебных бутоньерок. Удивительно, но Антону было интересно слушать, как она добавляет веточки и травы с полевыми цветами в букеты оранжерейных растений и как эти нотки естественной природной красоты имеют успех у самых взыскательных покупателей. Он улыбнулся и сказал, что в Англии садоводство – любимое занятие аристократов. Сама английская королева обязательно посещает выставку цветов. От Антона не ускользнуло радостное выражение лица девушки и искренность с которой она говорила:
– Я же в Южке живу, у нас лес кругом. Вот, перед работой, бывает и нарву букетик полевых и еще трава попадается – осока зеленая с белой полоской. Так композицию оживляет! В торговых точках цветы по всей Москве, в принципе, одинаковые. Вот и придумываю. У меня есть постоянные клиенты, которые специально из других районов приезжают. – не без гордости сообщила она.
– Вы счастливая, любите свою работу! Творчески к ней относитесь!
Он, почему-то, обратился к Гере на «Вы», затем с грустью сказал:
– Я завидую Вам, Гера. Я не люблю свою работу. В ней нет ничего творческого. От меня ничего не зависит, чувствую себя частью какого-то механизма. Заменить меня легко, Вас, Гера – трудно.
Возникла пауза.
– Завтра опять на работу. У меня шестидневная рабочая неделя.
– Зачем так много работать? Можно ведь и нанять кого-то?
– Можно, но Мария Петровна не хочет.
– Кто такая Мария Петровна?
– Хозяйка и мамина школьная подруга.
Гера раскрыла сумочку, чтобы достать носовой платок, за неимением салфеток на столике. Из сумки случайно выпала книга. Антон поднял ее и прежде, чем отдать девушки прочитал название:
«Королек – птичка певчая»
Гера заметно покраснела, ей стало неловко, что она читает подобные мелодраматические романы, как юная девушка. Антон заметил ее смущение и улыбнулся:
– Прекрасная книга Гюнтекина. Я сам ее когда-то читал с удовольствием. Лет в тринадцать у мамы взял. Это уже классика. Турция в период начала реформ Ататюрка.
– А, Вы, что читаете, Антон? – робко поинтересовалась Гера.
– Сводки с бирж. Но, если серьезно, читаю, конечно, в основном, зарубежных авторов.
– Наверняка в подлинниках?
– Случается, – Антон перевел тему – смотрите, Гера, гроза прошла.
Воспользовавшись возникшей паузой, девушка положила книгу в сумку и достала кошелек, но Антон уже направился к официантке, болтающей у стойки с барменом.
Они покинули стеклянную кафешку. На улице заметно похолодало после грозы. Гера в легком платье почувствовала, что мерзнет. Она дрожала. На Антоне поверх футболки был надет тонкий голубой пуловер, он стянул его с себя и накинул девушке на спину, завязав впереди рукава.
– Ты зубами от холода стучишь. Не простынь, ты же незаменима, не то, что я!
Гера с благодарностью посмотрела на Антона. От пуловера, хранящего тепло парня, приятно пахло.
По свободным от пробок улицам они быстро доехали до Южки. В начале лета город пустеет, москвичи разезжаются по дачам. На прощание он долго не отпускал ее руку. Чувствовалось, что ему не хочется расставаться. Она догадалась и честно призналась ему:
– Извини, сегодня не могу тебя пригласить к себе. Спасибо за прогулку и кофе с мороженым. Давай не будем спешить. Пока только дружба. Согласен?
Он кивнул:
– Согласен. Можно спросить?
Теперь кивнула Гера.
– Скажи, как твое полное имя?
– Ой, самый мой нелюбимый вопрос! Угораздило отца назвать дочь Гертрудой! В школе еще хлеще – Герасимом звали, но парни, в основном! Она заторопилась, чтобы побыстрее уйти. Вдруг вспомнила, что забыла отдать пуловер. Быстрыми шагами вернулась к автомобилю и протянула его в окошко Мерседеса. Антон поймал ее руку и поцеловал! Гера, с колотившимся в груди сердцем, почти бегом поспешила к дому и скрылась в подъезде, а автомобиль парня развернулся и поехал прочь.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ – СЕРГЕЙ
Глава 1 Одно другому не мешает
Отец Антона – Сергей был единственным сыном подрывника шахты Тимофея Петровича и медсестры Александры Михайловны Савенко. До него у родителей был еще сын Михаил, но он трагически погиб в десятилетнем возрасте. Несчастный случай по детской неосторожности.
Так, что, сдружившись с односельчанином и соседом по парте Васей Коренцом, Сергей считал его не просто другом, но и в какой-то степени братом. Общим было, что оба из простых семей, как и большинство одноклассников; во всем же другом они были настолько разными, что многие учителя гадали: и что может связывать таких непохожих мальчишек, как серьезный не по годам Сережа Савенко и непоседа Вася Коренец. Годы шли, ребята росли, закончили школу. Василий пошел служить в армию, а Сергей уехал учиться в Москву, успешно сдал экзамены и поступил в МГУ на физмат. Надо сказать, что серьезно увлекся он точными науками в 8 классе, во многом благодаря новой учительнице математики Нине Александровне Прохановой, молодой москвичке двадцати двух лет, после окончания педвуза получившей направление в школу их станицы Петровская на берегу Дона. Хорошенькая блондинка с задорным нравом и кипучей энергией, она моментально влюбила в себя мальчишек-старшеклассников. Умная Нина сумела это подростковое чувство направить в нужное русло: привить любовь к своему предмету. Она устраивала конкурсы на лучшего математика класса, потом школы, так ей и удалось высветить в тихом, задумчивом Сереже Савенко талант к точным наукам.
В Москве и других крупных городах СССР в конце 70-х готовились к проведению Олимпийских игр, об этом много писали в газетах и показывали по телевидению. Станичники, конечно, смотрели телевизор, но чаще на небо, угадывая погоду. Именно от нее зависело все: и план по сельскохозяйственной продукции, и урожай на собственном подворье.
– У каждого свои задачи, – как говорило руководство на собраниях их района.
Нина, естественно, напрямую не связана с сельским хозяйством и кроме школы ей было нечем заниматься. Одинокая, хоть молодая и симпатичная, она много читала, от скуки разгадывала кроссворды и считала месяцы, чтобы после положенных трех лет преподавания в станичной школе вернуться в родную Москву. Сергей узнал об этом тайном желании Нины Александровны случайно, когда в пристройке к зданию школы, где жила учительница, ему на глаза попался настенный календарь с крест-накрест зачеркнутыми месяцами текущего года. Он даже спросил:
– Что Вы отмечаете в календаре?
– Срок до окончания моей работы в нашей школе. Осталось два с половиной года. Как раз совпадает с твоим окончанием десятилетки. Тебе одному по секрету говорю. Не выдашь меня?
Сергей, которому должно было совсем скоро исполниться пятнадцать лет, густо покраснел и выдавил из себя:
– Не выдам. – сказал, будто клятву дал. Он уже тогда смутно понимал, что ему нравится Нина, даже больше, он постоянно думает, мечтает о ней. Впрочем, не он один, Васька Коренец тоже. Только мечты у него какие-то пошлые.
Так, под влиянием и больше из любви к молодой учительнице, Сергей Савенко увлекся ее предметом настолько, что стал участвовать в математических олимпиадах: сначала районных, затем краевых. Его кандидатуру утвердили на союзную олимпиаду среди школьников. Нина Александровна, которую они с ребятами за глаза называли просто Ниной, хорошо подготовила своего лучшего ученика Сергея Савенко, но в дело вмешался его отец. Тимофей Петрович, раздувая седые усы, сказал молодой преподавательнице:
– Пустое это. Восемь классов кончит и ко мне на шахту в подрывники пойдет. Где он столько денег еще заработает? Женится, дети пойдут…
У Нины тогда сердце остановилось:
– Что Вы говорите! Ваш сын – талант! Ему в Москву надо после десятилетки ехать учиться!
Ей с трудом, все же удалось уговорить отца Сергея, чтобы парень закончил десятилетку. На Тимофея Петровича больше возымели воздействие многочисленные грамоты и награды сына за победы в математических конкурсах. О нем даже написали в местной газете, как о гордости школы, а печатное слово было тогда в почете. Ему безоговорочно верили. Так, подрывник шахты Тимофей Савенко расстался с мыслью сделать из сына шахтера, а вместо этого собрал ему на дорогу денег и отправил по совету учительницы в Москву поступать в институт. Уезжали ученик с учительницей вместе одним поездом, в одном вагоне. Родители Сергея пришли проводить их. Когда поезд скрылся из виду, они направились с железнодорожного полустанка на автобусную станцию, чтобы добраться домой в Петровское. Тимофей Петрович, обратившись к жене, в раздумье произнес:
– Знаешь, мать, обженит она нашего парня. Как пить дать. Вместе здесь, вместе уехали. Я еще давно понял и чего они друг к другу прилепились? Чего он в школе пропадал и домой к ней ходил? Вернется, бывало, от нее, как чумовой. А книжки – это так, прикрытие!
